Закон

Закон о конфликте интересов существует в нашей стране уже два года и регулирует поведение госслужащих в ситуациях, когда их служебные обязанности противоречат личным интересам. Лишь 76,4% сотрудников министерств и ведомств дали понятию верное определение.

 

Показатель правильности ответа вырос по сравнению с прошлым годом на 24%,  и все же 11,6% респондентов считают, что это «конфликт нескольких личных интересов одного работника», а 12% - «конфликт между госслужащими». Без комментариев.

 

 

Эти данные – результат опроса, проведенного Transparency International Moldova для ежегодного отчета «Конфликт интересов в госслужбе: рост или стагнация?». Целевая группа - 418 чиновников из 16 государственных учреждений, включая все министерства, несколько агентств, таможенные органы, налоговую инспекцию и дорожную полицию.

 

Интересно, что в перечне мотиваций «работы на государство» у чиновников на первом месте стоит карьера (48,3%), на втором – стабильная работа (38,1%). Причем количество «карьеристов» по сравнению с прошлогодним опросом резко увеличилось. Не с приходом ли новых властей появились эти люди?       

 

Впрочем, похоже, что кадры, которых привела в министерства и ведомства новая власть, не особо довольны своим положением. Многие госслужащие в анкетах просто жаловались на условия работы, хотя это не соответствовало ни теме опроса, ни специфике исследования. Оказывается, многим чиновникам приходится бесплатно работать в выходные, кто-то не получает необходимые документы при выдаче зарплаты, кто-то давно и безрезультатно ждет повышения, кому-то уменьшили зарплату…  Видно, этих жалоб не слушает никто. Вот и хотели «достучаться» - хоть до кого-то. В итоге исследователи так и написали в докладе: «создается впечатление, что нарушение прав сотрудников министерств и ведомств имеет место».

 

30% чиновников однозначно не увязывает конфликт интересов с коррупцией, а 22% отказывается отвечать на этот вопрос. Но любопытно даже не это. Исследователи, для получения более полной картины происходящего, задавали участникам опроса «задачки», моделируя ситуации, в которых надо было выбрать стратегию поведения.  

 

18% госслужащих считает, что иногда для встреч с избирателями можно использовать служебную машину, 29% - что возможны ситуации, когда чиновник принимает решение о подписании контракта с фирмой, которой руководит его жена, 19% готовы принять какие-то услуги от заинтересованного лица в обмен на быстрое оформление документов. И это притом, что на прямой вопрос о том, имеет ли право госслужащий принимать решения в ситуации, когда налицо конфликт интересов, 67% ответило, что нет. И ответ этот правильный.

 

 

Ответы чиновников способны ввести в ступор неискушенного читателя. 72% опрошенных считает, что МВД пополняет кадры за счет родственников и друзей уже работающих там лиц. 66% опрошенных утверждает, что процедура аттестации сотрудников этого министерства однозначно необъективна.

 

В рейтинге государственных организаций по степени распространенности конфликта интересов МВД не просто лидирует - оно «находится впереди с существенным отрывом». Не «фатально», но все же, отстает Таможенная служба. 60% признали наличие там протекционизма, а 57% указали на необъективность оценки сотрудников при аттестации.

 

Бронзовым призером по праву можно считать Дорожную полицию, получившую по 55% голосов по каждому из этих пунктов.  

 

Замыкают рейтинге Минсельхоз и Минкультуры. Проявления коррумпированности там отметила примерно треть опрошенных. Хотя сам по себе показатель тоже далеко не утешителен.

 

 

Результаты опросов безо всяких проверок и «оперативных данных»

прямо указывают, в каких подразделения госвласти «искать виновных» либо срочно проводить профилактику. Более того, некоторые респонденты, в ответ на предложение привести пример, не ограничивались абстрактными идеями. «Мама директор «Registru» в Резине, а дочь – ее заместитель», «мои коллеги показывают удостоверение, даже когда приходят в бассейн - для того, чтобы не платить», - пишут участники опроса. Есть сообщения о том, что «на работу принимают только родственников и знакомых» и «шеф обязывает нас принимать решения в его интересах». Другой человек был свидетелем того, как через границу без проверки пропустили груз – только потому, что за рулем сидел родственник сотрудника таможни.

 

Чем не «горящий» материал для сотрудника полиции, ЦБЭПК и Генеральной прокуратуры? И это, конечно же, не все примеры. Так что борьба с коррупцией и конфликтом интересов у нас «идет полным ходом», только вот результатов нет. Что это, здешний менталитет? Или есть иные причины?