Политика

За что боролись, на то и напоролись. Бойтесь своих желаний, ибо они сбудутся. Эти и другие изречения сейчас очень уместны. Речь пойдет о том, о чем еще пару лет назад нельзя было говорить серьезно. Речь о признании независимости Приднестровья. Да, представьте себе, сегодня это возможно, как никогда прежде. Вы думаете, уважаемые читатели, что готовится указ президента России Владимира Путина о признании Приднестровской Молдавской Республики? Как бы не так. Политика – искусство возможного, и сегодня на примере Республики Молдова это в наглядной форме демонстрируется.
 
Я уже неоднократно писал о том, что с конца 2012 года европейская бюрократия и дипломатия приняла принципиальное решение о смене стратегии на Днестре. В 2004 году Европейский Союз заполучил в свой состав головную боль в лице разделенного Кипра и с тех пор твердил, как мантру: «Нам не нужен второй Кипр, Молдова может вступить в ЕС только воссоединенной». Но ничто не вечно под луной, и даже у европейской дипломатии могут измениться принципы, если происходит изменение основополагающей цели всей региональной политики.
 
С начала 2000х годов европейцы в унисон с американцами повторяли два главных принципа: придание особого статуса приднестровскому региону в международно-признанных границах территориально единой Республики Молдова и повышение уровня социально-экономического развития РМ с целью создания большей привлекательности Правобережья для жителей левого берега.
 
Не вышло. Ни то, ни другое не сработало. Статус Приднестровья фактически перестал обсуждаться после провала подписания Меморандума Козака; с тех пор стороны, невзирая на смену властных физиономий, занимались больше второстепенными задачами. А референдум 2006 года в Приднестровье сделал разговоры о воссоединении Молдовы бессмысленными. Кстати, не кто иной, как Россия, подсказал приднестровскому руководству идею с референдумом, а вопросы были составлены в Москве на Смоленской площади, и непосредственно после плебисцита российская дипломатия призвала учитывать мнение народа Приднестровья.
 
Что же касается привлекательности Молдовы, то за этот пункт Кишиневу можно ставить жирную «двойку», потому что на уровне обывателя и чиновничества низшего и среднего уровня Приднестровье давно уже перестало быть частью Молдовы, поэтому никто в столице особо не старался проявлять внимание к жителям Приднестровья – что они есть, что их нет, всё одно.
 
Короче говоря, проект «Европа для единой Молдовы» потерпел фиаско. Масла в огонь взаимной несговорчивости подлили и другие факторы: война в Южной Осетии, заставившая Тирасполь думать, что военное решение не так уж и маловероятно, хотя Кишинев всячески отрицал даже мысли о войне. Сюда прибавим смену власти в Кишиневе в 2009 году и возвращение на арену политиков «славной» эпохи рубежа 80-90х годов, для которых Приднестровье – это прежде всего «заместитель русского жандарма» и проводник его интересов. Факторов, конечно, еще много, но перечислять их не нужно.
 
Имеем что имеем: единство Молдовы не восстановлено, позиции сторон далеки как никогда, сближение России и ЕС по приднестровскому вопросу (идея Мезебергской декларации) не состоялось, да еще Путин вернулся в Кремль и с места в карьер запустил в массы идею евразийской интеграции. Даже в Москве еще не знают, как ее правильно реализовать, но апологетов появилось столько, что несуществующий союз стал возмутителем спокойствия на пространстве от Астаны до Вашингтона.
Когда уходящий госсекретарь США Хиллари Клинтон заявила, что через евразийскую интеграцию Россия намеревается воссоздать СССР, Запад вдруг встрепенулся и понял, что времени для контрмер осталось не так уж много – официальное создание Евразийского Союза планируется на 1 января 2015 года.
 
И европейцы к тому моменту начали понимать, что приднестровское урегулирование стало все больше напоминать чемодан без ручки: и Молдову не бросишь, и мятежное Левобережье не утащишь. Поэтому под занавес 2012 года европейские и особенно румынские политики и политологи будто по команде заговорили про Молдову в ЕС без Приднестровья.
 
Тогда кишиневский истеблишмент не успел трезво оценить ситуацию, потому что зимой грянул скандал с трагедией на «царской охоте», и до мая страна погрузилась в позиционные внутренние бои. А ведь европейская бюрократия не теряла времени даром, она скрупулезно выполняла работу совместно с молдавскими коллегами из МИДЕИ, и весной мы узнали о намерении Кишинева установить посты миграционного контроля вдоль Днестра.
 
Курочка по зернышку клюет – сначала власти РМ заявляли, что контроль над мигрантами (прежде всего гражданами России и Украины) будет выборочным, добровольным и недолгим, но потом «вдруг» заговорили о штрафах для тех, кто проживает на левом берегу с паспортами РФ или Украины, но не имеет вида на жительство в Молдове. Причем механизм остался до конца невыясненным, но власть не отказалась от намерения.
 
Молдавская оппозиция забила тревогу, говоря о том, посты на Днестре – это легитимация де-факто границы. Добавил «перцу» и глава делегации Еврокомиссии Дирк Шюбель, заявив, что Молдова не получит безвизового режима, если на границе не будет надежного механизма контроля за миграцией – внимание! – в целях борьбы с международным терроризмом. То есть Молдову, видимо, хочет облюбовать «Аль-Каида» или «Хизб-ут-Тахрир», но именно «выборочная, добровольная и недолгая» проверка на границе поставит этому заслон.
 
Смех и грех. Мало того, что европейцы обманули Молдову, заявив в прошлом году, что принятие закона о равенстве шансов откроет дорогу к отмене визу, а в этом году добавив еще одно «главное» условие с границей, так еще и ратифицированный закон о режиме функционирования государственной границы с Румынией наводит на размышления. В этом документе нет ссылки на Парижский мирный договор 1947 года, определивший, помимо прочего, границу между Румынией и СССР, ставшей границей Румынии с Молдовой и Украиной. И плюс подписанный Евгением Шевчуком закон «О государственной границе ПМР», который дал дополнительный импульс размежеванию, притом что формально порядок вещей не изменился.
 
В итоге мы имеем парадоксальную ситуацию. Власти Молдовы под чутким руководством Евросоюза и особенно Румынии форсируют превращение де-факто границы по Днестру в де-юре границу между Республикой Молдова и пока еще не признанной Приднестровской Молдавской Республикой. Россия ошеломленно наблюдает за тем, как ее двойная игра, ее вечное шараханье между демонстративным игнорированием приднестровских интересов (например, 2001-2003 годы) и не менее демонстративным возведением ПМР в ранг полноценного государства (2006 год), окончилась крахом. А Приднестровье, не осознавая серьезности ситуации, по привычке говорит о необходимости признания, даже не зная, насколько оно сейчас близко к этому!
 
По словам моих информированных источников, Запад может в обозримом будущем запустить механизм признания Приднестровья. Даты неизвестны, но зато говорится о двух возможных путях. Либо первый шаг сделает Косово, которое признано большинством стран ЕС, либо на это пойдет сама Молдова.
Разумеется, признание ПМР будет осуществлено не ради самого Приднестровья и уж тем более не ради России. В этом деле есть программа-минимум и программа-максимум. Первое – это избавление Молдовы от проблемного пророссийского балласта ради гарантированного включения Молдовы в орбиту ЕС и, возможно, Румынии. Второе – это долгосрочная программа выдавливания России из региона, а также начала давления на Украину.
 
Логика проста: ставшее формально признанным Приднестровье очень скоро почувствует на себе, что такое потеря геополитического веса в игре России с Европой. У Москвы не будет ни формальных оснований, ни физико-географических возможностей для «пристегивания» Приднестровья, зато они появятся у Украины с подачи ЕС. Приднестровье в Украине – это Троянский конь, ибо граница между Румынией и Украиной по Днестру – это рецидив 1940 года, а значит, Бухарест рано или поздно актуализирует проблему Буджака и Северной Буковины. И пошло-поехало.
 
Проигравшей в этой причудливой комбинации будет Россия. За это Москва должна отдельно сказать «спасибо» некоторым своим «великодержавным» экспертам, которые 7 раз в неделю повторяли провокационную формулу «Нам не нужна эта Бессарабия, давайте признаем Приднестровье». Ведь ни для кого не было секретом, что Россия всегда нуждалась в контроле над всей Молдовой, до Прута, а заигрывания с Приднестровьем – это не более чем «фигура речи» для шантажа Молдовы. И вот Россия заигралась так, что доигралась.
 
Кстати, как вы думаете, уважаемые читатели, куда ушли миллионы евро, выделенные Евросоюзом на «укрепление мер доверия»? На НПО в Кишиневе? Берите выше – их потратили на… русских. На тех самых российских экспертов-провокаторов, которые крутили старую шарманку про признание ПМР. Шарманка доиграла и умолкла, песенка спета. Чья песенка – России, Молдовы, Приднестровья или всех вместе? По словам моих собеседников, ответ мы узнаем в обозримом будущем.