Общество

21 апреля с.г. на встрече Елены Беляковой, руководителя Бюро межэтнических отношений РМ, с Астрид Торс, Верховным комиссаром ОБСЕ по делам национальных меньшинств, в Кишиневе было выделено, что Стратегия должна стать «ключевым документом» по продвижению интеграции национальных меньшинств и развитию взаимопонимания между этническими группами в Республике Молдова. В основе этого процесса должно лежать, как указано в проекте Стратегии, «стремление всех вовлеченных групп к сохранению культурной самобытности всех этнических групп и развитию взаимодействия между ними». Это «гарантирует права всех групп на сохранение своей культуры, уважение культурного разнообразия и возможность жить в едином обществе с общими институтами». При этом особо подчеркивается, что «интеграция принципиально отличается от ассимиляции, а также от изоляции или сегрегации групп».

Между тем суть мер, предлагаемых в Стратегии, представляет процесс интеграции многонационального молдавского общества не как взаимное сближение, а, скорее, одностороннее, включающее шаги по большей части лишь со стороны нацменьшинств. Такой подход не вполне соответствует указанным принципам интеграции как процесса, отличного от ассимиляции. Как справедливо отметили руководители ряда этнокультурных организаций страны, комментируя предложенную Стратегию ряду СМИ: несмотря на многовековой вклад в развитие Молдовы, национальные меньшинства представляются, скорее, как «понаехавшие».

Например, представители этнокультурных организаций сразу обратили внимание на несбалансированность в Стратегии вопросов изучения государственного языка и языков нацменьшинств. Они заявили, что основные акценты в документе сделаны на вопросах изучения и преподавания госязыка.  Признав, что знать госязык надо, они в то же время выделили, что было бы правильно уделить такое же внимание и изучению языков национальных меньшинств.

Стратегия действительно предлагает проработанный перечень мер по «обучению государственному языку населения, не принадлежащего к языковому большинству» (дистанционное обучение, доступ к дидактическим материалам, распространение лингвистического программного обучения  и т.д.). Поддержке же изучения языков национальных меньшинств в республике уделено гораздо меньше внимания, хотя проблем в этой части фиксируется немало (особенно после принятия нового Кодекса об образовании и в условиях постепенного ограничения русского языка в СМИ). Кроме того, хотя сами авторы проекта в начале констатируют, что «поддержка высокого уровня многоязычия среди населения Молдовы требует принятия мер по улучшению преподавания языков национальных меньшинств представителям лингвистического большинства», далее в Стратегии соответствующих конкретных шагов в этой части не предлагается.

Более того, в этом документе никак не выделена особая роль русского языка как средства межнационального общения в Молдове, что закреплено в действующем Законе о функционировании языков. Не является ли это очередным знаком того, что в перспективе планируется пересматривать законодательные акты, определяющие эту роль русского языка?

При этом стоит подчеркнуть: исторически сложилось, что нацменьшинства составляют все-таки значительную долю населения Республики Молдова. В самой Стратегии отмечено, что их доля составляет в стране порядка 23,8 процента от общей численности населения (данные переписи населения РМ 2004 года без учета Приднестровья). Однако на сегодняшний день они, к сожалению, довольно слабо присутствуют в органах власти республики. Стратегия ставит задачу повысить их «участие в жизни общества» и предусматривает с этой целью совершенствование этнической статистики, улучшение коммуникации между органами власти и нацменьшинствами, недопущение сегрегации, дискриминации, ненависти и межэтнической напряженности, а также поощрение участия нацменьшинств в госуправлении. Однако в ней не намечены конкретные решения и меры, гарантирующие, что представитель этнической группы, овладевший государственным языком и прошедший необходимую профессиональную подготовку, будет принят на госслужбу. Между тем проблема недостаточного «участия нацменьшинств в жизни общества» и в процессах принятия решений объясняется не только тем, что некоторые их представители испытывают сложности с овладением молдавским языком, но и общим отношением к ним. Не секрет, что многие из них до сих пор продолжают слышать, как их в спину называют «оккупантами» или «недоразумением» на карте страны.

Давая оценку состоянию дел в сфере обеспечения прав национальных меньшинств в Республике Молдова, разработчики Стратегии отметили развитую нормативно-правовую базу. К ней отнесли 28 актов, включая Конституцию, Концепцию национальной политики РМ от 19 декабря 2003 года, Закон о функционировании языков от 1 сентября 1989 года, Закон о правах лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, и правовом статусе их организаций от 19 июля 2001 года и другие. Однако представители нацменьшинств неоднократно выражали обеспокоенность не отсутствием каких-либо норм, защищающих их права, а их несоблюдением. На встрече с Астрид Торс в апреле этого года представители русской общины РМ особо выделили, что проект Стратегии даже не отражает духа национального законодательства в этой части.

Можно привести целый ряд примеров ограничения в Молдове прав нацменьшинств, гарантированных в одних законах, путем принятия других, подрывающих первые. На этом «стыке», в результате возникающей коллизии правовых норм, и происходит ущемление законных интересов граждан.

Например, многие представители нацменьшинств Молдовы рассматривают как противоречащие своим конституционным правам поправки в Закон об удостоверяющих личность документах национальной паспортной системы, которые предусматривают оформление удостоверений личности только на государственном языке без указания отчества. Представители проживающих в стране народов, для которых отчество является важной частью имени, считают свои права нарушенными. Попытки отстоять справедливость в высоких судебных инстанциях в республике, в том числе в Конституционном суде, не дали ожидаемого результата. Правозащитники констатируют, что остается прибегнуть к международному правосудию Европейского суда по правам человека.

Нацменьшинства отмечают также нарушение своих конституционных прав на выбор языка обучения в Кодексе об образовании Республики Молдова, принятом в 2014 году без учета предложений, вносившихся этнокультурными организациями.

Согласно Кодексу, учебный процесс в системе образования должен осуществляться на румынском языке и в пределах возможностей образовательной системы – на одном из языков международного общения или на языках национальных меньшинств. «В случае достаточной потребности» в районах традиционного проживания национальных меньшинств государство обязуется обеспечить, «насколько это возможно в рамках системы образования», чтобы лица, принадлежащие к этим группам населения, располагали надлежащими возможностями обучаться родному языку или на этом языке на уровне обязательного образования. Четкие критерии определения уровня «возможностей образовательной системы» и «достаточности» потребностей в обучении языка нацменьшинств в Кодексе не прописаны. Расплывчатость формулировок создает почву для беспокойства, и небезосновательно. Дело в том, что в реальной жизни эти «возможности» становятся все меньше. Например, молдавские вузы с каждым годом выпускают все меньше преподавателей языков национальных меньшинств, в том числе русистов.

Руководители этнокультурных организаций констатировали на встрече с верховным комиссаром ОБСЕ, что положения Кодекса, «фактически гарантирующего осуществление учебного процесса только на румынском языке, противоречат пункту (2) статьи 35 Конституции Республики Молдова, которая гласит, что государство обеспечивает в соответствии с законом право лица на выбор языка обучения». В этой связи представители нескольких этнокультурных организаций (причем не только русских общин) обратились к депутатам парламента с просьбой направить запрос в Конституционный суд РМ о проверке соответствия положений Кодекса основному закону страны.

В целом нацменьшинства, разочарованные тем, что их мнение не было учтено при подготовке этого закона, пессимистично настроены и в отношении Стратегии интеграции национальных меньшинств, предложенной для обсуждения (также как в свое время Кодекс). Как отметил председатель гагаузской общины РМ Николай Терзи[2]: «С представителями нацменьшинств не посчитались при разработке Кодекса об образовании. Сейчас происходит то же самое».

На этом фоне остается уповать, что министерство просвещения Республики Молдова учтет мнение представителей нацменьшинств, а также выполнит свои заверения о том, что русские школы в Республике Молдова «продолжат работу как прежде» и что принятие Кодекса об образовании «не вносит изменений в нынешнее положение школ с преподаванием на русском языке».

С беспокойством граждане страны (не только из числа нацменьшинств) констатируют попытки законодательного ограничения доступа и к СМИ на русском языке. В проекте Стратегии прописано, что «законодательство Республики Молдова гарантирует право на трансляцию и производство радио- и телепрограмм на языках национальных меньшинств». Однако в последние годы в стране под видом поддержки производства местного медийного контента продолжаются попытки не только ограничить ретрансляцию российских передач, но и сократить долю русского и других языков в эфире местных телеканалов.

В частности, находящиеся на рассмотрении в парламенте по инициативе ряда фракций предложения о внесении поправок в Кодекс о телевидении и радио предусматривают, среди прочего, не только увеличение доли передач молдавского производства на всех местных телеканалах, в том числе коммерческих, но и программ на государственном языке. Фактически это приведет к уменьшению контента на русском языке в часы наиболее активного просмотра (прайм-тайм).

На страновой конференции 24 апреля 2015 года представители организаций соотечественников и русских общин отметили, что подобные законодательные инициативы не отвечают лучшим примерам в международной практике в области свободы выражения мнений и СМИ и продвигают дальнейшее ограничение в Молдове права русскоязычных национальных меньшинств на свободный доступ к информации на родном языке.

Участники конференции акцентировали внимание на том, что «требования резко увеличить долю передач местного производства на государственном языке в эфире всех телеканалов, независимо от вида собственности, зоны вещания и свободного выбора телерадиовещателем своей целевой аудитории, трудно назвать пропорциональными, в том числе с учетом многонационального состава страны».

Офис Представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ Дуньи Миятович, проанализировав законодательные инициативы молдавских парламентариев, заявил, что «нет ничего плохого в предоставлении доступа к иностранным программам». «В любом случае, – констатировали эксперты ОБСЕ, – в современной медийной среде люди располагают массой возможностей доступа к зарубежному контенту, если у них есть к нему интерес, они владеют иностранными языками и т.д.». Что касается борьбы с «пропагандой», под видом которой в том числе продвигается ограничение таких программ, представители ОБСЕ выделили, что «пропаганде в СМИ должна быть противопоставлена объективная информация, а не ограничение того или иного контента для вещания».

Тенденция к сужению использования в СМИ русского языка, который по закону в РМ является языком межнационального общения и который считает родным значительное число молдавских граждан, была затронута на встрече посла России с Верховным комиссаром ОБСЕ по делам нацменьшинств Астрид Торс. Российская сторона отметила неконструктивность политики, ведущей к вытеснению русскоязычного контента, востребованного у значительной доли населения.

Следует отметить, что как инициативы, касающиеся сокращения доли русского языка в СМИ, так и положения упомянутого Кодекса об образовании, не только не согласуются с действующим национальным законодательством, но и вступают в противоречия с международными обязательствами Республики Молдова. В том числе в рамках российско-молдавских отношений. Важная роль русского языка в республике признана на межгосударственном уровне в Договоре о дружбе и сотрудничестве между Российской Федерацией и Республикой Молдова от 19 ноября 2001 года. В нем, в частности, прописано, что молдавская сторона с учетом роли и значимости русского языка в соответствии с национальным законодательством, обеспечит надлежащие условия для удовлетворения потребностей в обучении на русском языке в системе образования Республики Молдова. Есть и двусторонние договоренности в области СМИ, которые также должны быть учтены молдавскими законодателями.

Таким образом, нынешний проект Стратегии не принимает во внимание беспокоящих нацменьшинства фактов реальной жизни: ограничение родного языка в сфере образования и СМИ, искажение имен, отсутствие допуска к процессу принятия решений в государстве, в том числе в вопросах, напрямую затрагивающих интересы этнических групп и др..

Обратим внимание на еще одно обстоятельство. А именно: в проекте Стратегии отмечается, что одной из задач Республики Молдова в сфере сохранения и развития языков меньшинств, а также ее обязательств перед Советом Европы является ратификация Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств, подписанной в 2002 году. Многоязычие представляется важным в формировании плюралистического и целостного общества.

По мнению многих национально-культурных организаций республики, главной причиной того, почему Молдова до сих пор не присоединилась к Хартии, является статус русского языка. С учетом его значимости и распространенности он не может быть отнесен к категории регионального или языка меньшинства. Следовательно, он полностью попадает под понятие официального языка, который менее широко используется на территории государства (ст.3 Хартии).

Однако русский язык в Молдове не обладает статусом официального, и в настоящее время надеяться на то, что он ему будет предоставлен, не приходится. В сложившейся ситуации, как считают специалисты-правоведы, целесообразно поддержать заключение авторитетных европейских экспертов, полученное в 2012 году после проведения консультаций о присоединении Молдовы к Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств. Эксперты тогда предложили в законе о ратификации Хартии записать: «Республика Молдова заявляет, что в соответствии с национальным законодательством русский язык сохраняет статус языка межэтнического общения Республики Молдова. Такая формулировка позволит сохранить за русским языком вторую позицию после молдавского и наверняка будет способствовать снижению напряженности в обществе.

Политические партии Молдовы вспоминают о проблемах нацменьшинств только перед выборами, обещая им защиту, поддержку, даже отмену нормативных актов, ограничивающих их права. Несмотря на это, после окончания предвыборной гонки законопроекты, не только ограничивающие права нацменьшинств, но и противоречащие уже принятому национальному законодательству в сфере их защиты, все так же вносятся в парламент.

Между тем от национальных меньшинств власти ждут понимания в вопросах «интеграции молдавского общества». Надо сказать, что как раз со стороны этнических групп конструктивный настрой наблюдается. Они заявляют о готовности продвигать в своей среде изучение государственного языка при создании для этого надлежащих условий, подчеркивают желание работать во благо молдавского государства. Но аналогичного, встречного похода в свой адрес пока не видят, что подтвердила и предложенная Стратегия, довольно формально подходящая к вопросам продвижения и защиты прав национальных меньшинств.

Интеграция и межкультурный диалог, как базовые задачи предложенной правительством Республики Молдова Стратегии не могут проходить во все менее комфортной для нацменьшинств среде. Согласие и уважение между представителями разных этнических групп могут быть достигнуты лишь на основе взаимных усилий по сближению. Между тем нынешнее положение дел и наметившиеся тенденции развития национального законодательства показывают, что отношение к нацменьшинствам как к «инородному» компоненту пока не меняется.

Остается рассчитывать, что публичные обсуждения проекта Стратегии окажутся эффективными и помогут сделать этот документ, в конечном счете, более сбалансированным и способным действительно решать существующие проблемы.

Фарит Мухаметшин

Доктор политических наук