Политика

В Осаке состоялся саммит лидеров «Группы двадцати». В его аэропорту, начиная с 27 июня, приземлилось, наверное, больше правительственных лайнеров, чем за всю предшествующую историю этой древней столицы. Помимо лидеров Австралии, Аргентины, Бразилии, Великобритании, Германии, ЕС, Индии, Индонезии, Италии, Канады, Китая, Мексики, России, Саудовской Аравии, США, Турции, Франции, Южной Кореи, ЮАР и самой Япониисобралась практически вся верхушка современного мира. Что же представлял собой этот ключевой, по определению президента России, форум мировой политики?

В ходе таких встреч, как Путина с Трампом и Трампа с Си Цзиньпином, основные вопросы обсуждались и лидерами с глазу на глаз, а не в зале общих заседаний. Это понятно: доминирование глобальной повестки дня осталось в прошлом, а ведущие мировые лидеры демонстрируют в своей политике всё более явный национально-государственный уклон. Да и в целом человечество ближайшего будущего видится не столько единым, сколько разделённым на зоны влияния, сформированные центрами силы. Тем не менее, в Осаке мы имели дело с сессией настоящего Мирового правительства - правда, пока ещё разделённого на национально-государственные квартиры. Именно эта мысль возникает после ознакомления с Осакской декларацией лидеров стран «Группы двадцати», декларацией по вопросам цифровой экономики и заявлением о предотвращении использования интернета для целей терроризма и насильственного экстремизма.

Все эти соглашения направлены на внедрение общей, единой для всех юрисдикции в целом ряде областей международной жизни. Это касается правил мировой торговли и мировых инфраструктурных инвестиций, контроля за финансовыми транзакциями, энергетики, производства и использования пластика, защиты технологий, гендерных нормативов труда - всего почти два десятка документов.

Тектонический процесс стандартизации всего человечества идёт уже вовсю и не останавливается. Ни Путин, ни Трамп, ни Макрон, ни Меркель, не говоря уже про других лидеров G20 не выходили из рамок данного процесса, не ставили под вопрос его существование. В этом - самый важный результат саммита в Осаке.

Накануне поездки в Японию российский президент в интервью «Financial Times» отдельное место уделил теме «смерти либерализма» - утраты либеральной доктриной статуса абсолютной и единственной истины. Эта заявка, вкупе с гигантской подготовительной работой, во многом предопределила ту ситуацию, которую мировые масс-медиа называют «путинским триумфом в Осаке». 

«Financial Times» - рупор крупнейшего транснационального финансового капитала. И публикацию такого интервью с президентом России накануне саммита G20 можно рассматривать как нечто вроде передовой в газете «Правда» сталинской эпохи. Тем более, что и в преамбуле Осакской декларации значится: «Мы, лидеры стран "Группы двадцати", встретились в Осаке, Япония, 28–29 июня 2019 года с тем, чтобы предпринять совместные усилия к решению основных глобальных экономических проблем. Мы будем сотрудничать в целях поддержки глобального экономического роста, при этом раскрывая потенциал технологических инноваций, в особенности цифровизации и её применения для всеобщего блага». Итак, речь идет о сотрудничестве крупнейших государств мира в целях решения глобальных экономических проблем.

За полтора дня Путин встретился с 12 лидерами стран G20. И это были полноценные, продолжительностью не менее часа, переговоры. Плюс множество контактов менее продолжительных и формальных, как, например, встреча с президентом Египта. При этом вся «логистика» была выстроена с жёстким прагматизмом. Сначала - встреча с ближайшими партнёрами по БРИКС: лидерами КНР, Индии, ЮАР и Бразилии. Смысл - Россия в связке не только с Китаем, но и с другими важнейшими странами третьего мира, держит руку на пульсе, в Африке - в том числе. Затем - формальный поход в гости к Дональду Трампу. Далее был визит Терезы Мэй в российскую зону (некое важное послание «хозяину Кремля» из Виндзорского дворца она, несомненно, передала). Западную тему завершила встреча Путина с Эммануэлем Макроном, который демонстрировал готовность к максимальному взаимодействию и сотрудничеству: от возобновления работы нормандского формата до приезда в Москву на празднование 75-летия Победы.

29 июня было не менее насыщенным днем: встреча с президентом Турции Реджепом Эрдоганом и отдельно с канцлером германии Ангелой через призму газопроводов «Северный поток-2» и «Турецкий поток», с наследным принцем Саудовской Аравии по вопросу продления соглашения ОПЕК+ на срок до девяти месяцев, что означает около 70 миллиардов долларов дополнительных доходов от экспорта российской нефти. Вне очереди к Путину оказался президент Египта Абдул-Фаттах Ас-Сиси.

В 11 часов утра по московскому времени началась пресс-конференция президента России, на которой прозвучало несколько новых путинских афоризмов, наподобие следующего: «Наши действия в отношении партнёров всегда будут зеркальными: как к нам относятся, так и мы будем ко всем относиться. Хочу, чтобы все это запомнили». Или: «Мы точно ни о чём не будем просить». Или термин «трансформеры» применительно к представителям сексуальных меньшинств и «людям это поднадоело»… 

После пресс-конференции официальная программа саммита G20 была завершена, и начался визит Владимира Путина в Японию.

Каковы итоги?

Прежде всего, формирование российско-китайского стратегического союза стало реальным фактором международной политики, и его роль будет только нарастать. Именно это является главной причиной того, что США в Осаке - впервые за всю историю таких саммитов! - не были безусловно доминирующей силой и не диктовали свою волю. И если тандем Россия-США определял в ходе встречи Трампа и Путина глобальную военно-политическую составляющую современного мира, то его глобальную финансово-экономическую составляющую точно так же определял в ходе встречи Трампа и Си Цзиньпина тандем Китай-США. В обоих случаях американский президент сдавал, хотя и не слишком сильно, свои позиции, обозначенные накануне этих встреч.

Американское стратегическое отступление, зафиксированное не только на Ближнем Востоке (Сирия, Иран), но и в Латинской Америке (Венесуэла), и в Европе («Северный поток-2»), во многом связано с тем, что «верхи не могут» править по-старому, и США переживают кризис не только действующей модели «глобального либерализма», в рамках которой они занимали вершину «пищевой пирамиды», но и внутриполитический кризис, и кризис отношений с союзниками. Всё это разрушает и трансформирует не только Америку, но и весь коллективный Запад, что привело к таким явлениям, как брекзит и отказ Германии от повышения оборонных расходов.

Источник: Narod-novosti.com

Публикуется в сокращении