Политика

Доктор истории Марк Ткачук об основных факторах современной молдавской действительности в интервью порталу Коммерсант Info

- Почему в Молдове, на ваш взгляд, на прошедших парламентских выборах не выиграли пророссийские силы?

- Все просто. В Молдове нет и не может быть никаких политически заметных пророссийских сил. И это естественно – пророссийские силы должны одерживать верх на выборах в России. Понятно, соревнуясь друг с другом в своем особенном понимании пророссийскости.

Всем ясно, и это стало общим местом - в Молдове должны одерживать верх конкурирующие друг с другом разнообразные промолдавские силы. Правда, осталось выяснить, что это такое? Поскольку это упражнение не из легких, то местным политикам проще себя называть проевропейскими или пророссийскими. В этом смысле – да, те, которых тут считают пророссийскими, то есть социалисты, – не выиграли.

Почему это случилось? Ответы на поверхности. Потому что социалисты – организация не политическая, а околополитическая. Они не борются за власть, они стремятся сохранить свое комфортное положение рядом с действующей властью. Этакая рыба-прилипала, максимум амбиций которой - сохранить свое место в престижной пищевой цепочке, рядом с большим хозяином-хищником.

Вся политическая активность социалистов – от акций протестов до всяких торжественных и юбилейных возлияний – симуляция. Их лидер – президент-симулянт, ненастоящий во всех своих практических амплуа. Просто - активный блогер, живущий в каком-то своем особом мире гороскопов, клубничных полян, крестных ходов, мощей и избранного круга знати, рожденной под знаком Водолея.

На этом весь кадровый потенциал социалистов и заканчивается. Все остальные «додончики» рангом пониже не обладают даже этими достоинствами. А потому они не смогли предложить избирателям – ни до выборов, ни во время выборов – никакой точной, ясной, смелой программы, цепляющей за живое, отвечающей на главные вопросы выживания в этом месте в это жуткое время. А потому провал социалистов – это логично! Более чем логично.

- Кто будет руководить Молдовой в ближайшее время и кто будет представлять оппозицию?

- Я не вижу пока никаких предпосылок для серьезных изменений. Молдова будет, как и все прежние годы, принадлежать политическому клану Владимира Плахотнюка. И совершенно неважно, какую именно конфигурацию приобретет новое парламентское большинство.

После того, как в адрес фрондирующей ACUM были сделаны предложения возглавить правительство, от которых Майя Санду и Андрей Нэстасе отказались, после того, как ACUM вступило в состояние полураспада, демократы и социалисты могут, почти не стесняясь, лепить так называемую легитимную коалицию. Понятно, что социалисты мечтают о таком слиянии, рыба-прилипала получит больше корма, а некоторые социалисты приоденутся в красивые министерские костюмы. Понятно, что они все это обставят и уже обставляют всякими красивыми фразочками про консолидацию, преодоление кризиса, стабильность. Но переводятся все эти фразы просто – жрать, жрать, жрать. Все это – про еду, про новую политическую диету для себя, а не про страну и ее народ.

Вы не найдете, не увидите, не услышите в проходящем отчасти публично переговорном процессе ни одной темы, которые волнуют большинство: про цены, про здравоохранение, про зарплаты, пенсии и образование, про развитие экономики, наконец, про освобождение правового поля Молдовы из-под власти суверенной олигархии.

Что же касается будущей оппозиции, то и тут все понятно. Оппозиции к чему? Персонально к Плахотнюку? Ничтожно мало и примитивно. Если мы говорим о силах, представленных Майей Санду и Андреем Нэстасе, то это группа мечущихся политических дилетантов и одновременно соучастников действующей власти. Им понравился конституционный переворот 4 марта 2016 года, когда, без обязательного голосования в парламенте, была изменена Конституция и были введены прямые президентские выборы. Они приняли и узаконили своим участием в минувших выборах смешанную избирательную систему. Они ищут источник своего политического вдохновения и легитимности в западных посольствах, а не в своем народе. Вся их бравада заключается в том, чтобы делать комплименты Антонеску или подобно приближенному Майи Санду - боксеру Октавиану Цыку - бороться с «русофонскими бабушками».

Иными словами, пока в Молдове полнейшая стабильность: власть прежняя, а оппозиция – никакая.

- Высока ли вероятность досрочных парламентских выборов?

- Хороший вопрос. В том смысле, что сейчас существует одна единственная интрига – сумеет ли Игорь Додон убедить своих российских партнеров в том, что союз с Плахотнюком – это хорошо. Не молдавское общество, а именно российских партнеров.

Точно так же, как Майя Санду ищет свою легитимность в западных посольствах, вся легитимность Додона строится на его особых связях с Москвой. Без этой всячески подчеркиваемой и демонстрируемой самим Додоном связи он – просто ручка от президентуры. И он это чувствует. Хотя замечу, что такого слова, как президентура, в русском языке не существует. Но поскольку это любимый языковой паразит молдавских социалистов, то Додон ручка именно от этого места.

Ну а для Москвы выбор в случае такой коалиции понятен: им придется говорить в Молдове уже не с Додоном, а с безальтернативным Плахотнюком. Ситуация, мягко говоря, крайне неловкая. Особенно в условиях двух уголовных дел, открытых против лидера Демпартии в России.

Понятно, что фигура Додона – это такая двухнипельная система. С одной стороны, в него долго вкачивали свои политические инвестиции Россия, с другой - Владимир Плахотнюк. На этих встречных потоках Игорь Николаевич разрастался порой до вселенских масштабов. А тут – конфликт, приходится делать выбор. Или – или. Ну и сдуваться в любом случае... То ли под прессингом разнообразнейших аудио- и видео свидетельств, накопленных Плахотнюком, то ли в амплуа очередного «блудного сына», кинувшего Россию.

В этой ситуации выбор не за Додоном, а за Плахотнюком. Ему явно не хочется выдергивать отдельных депутатов. Он желает полноценного признания своего триумфа, а это – открытое, добровольное формирование коалиционного большинства. В этом смысле он может рискнуть пойти и на досрочные выборы и улучшить свои показатели. В ситуации, когда ACUM развалилось, а социалисты выглядят, как побитые собаки, это может случиться.

- Ваш прогноз: как итоги выборов скажутся на отношениях Молдовы с Западом и Россией, а также на контактах Кишинева и Тирасполя?

- Я не знаю и не могу знать полноценного ответа на этот вопрос.

Молдова в ее нынешнем амплуа использует ничтожно узкий спектр для своего полноценного партнерства с Евросоюзом и США, а в отношениях с Россией занимает унизительное положение дворовой собаки, которой в каждом прохожем мерещатся русские шпионы. Когда нынешние власти рассуждают о Западе, они не вспоминают ни о западном просвещении, технологиях, социальных стандартах, гражданских правах. Первое и последнее, что приходит им на ум: гарантия собственных банковских счетов и мечта о цепи с намордником в облике членства в какой-нибудь военной организации. Когда они с оптимизмом рассуждают о России, то дальше дешевого газа и рынка для персиков их фантазия не распространяется. А потому рискну предположить, что ничего принципиально не изменится, сохранится вся эта геополитическая шизофрения и тявканье без всякого повода и причины.

Что же касается Приднестровья, то тут все интереснее. Именно последние выборы показали, что Тирасполь способен договариваться с Кишиневом по самым интимным темам. Причем вопреки позиции Москвы. Мы это видели во время голосования за двух известных «приднестровских деятелей» по фамилии Мельник и Олейник. Мы это видели и по схемам поставок электроэнергии с Молдавской ГРЭС на правый берег Днестра, и по магазинам duty free на приднестровском участке молдавско-украинской границы.

Система правления и в Тирасполе, и в Кишиневе – идентична. Два олигархических клана обладают высоким уровнем суверенитета и независимости. У них вся власть, включая мощные силовые структуры. Их базовые активы не зависят от России. Они находятся либо внутри формальных границ Молдовы, либо на Западе, либо в Украине. Именно поэтому может случиться в каком-то виде что-то вроде реинтеграции. Криминальной, если хотите, реинтеграции. В данном случае это слово следует переводить не как воссоединение, а как легализацию личной мощи двух олигархов и ее международное признание в этом регионе.

Как именно это может произойти? На основе каких правовых моделей? На основе каких дорожных карт, программ и меморандумов? Тут важным будут не все эти академические изыски, а возможность втиснуть личные долгосрочные интересы в какой-нибудь визуально-приемлемый международный шаблон. Так, чтобы все сопосредники выдохнули и сказали: ну вот – стороны договорились, на основе территориальной целостности, с переходными там всякими периодами. Вот и славненько!

Кроме всего прочего, оба лидера не могут не понимать, что подобная форма мира превращает их из вчерашних «злодеев» в героев-олимпийцев, списывает навсегда все темные и мутные пятна в их биографиях. Ясно, что это не реинтеграция общества, не то объединение страны, о котором многие мечтают. Но, тем не менее, в регионе, в котором отсутствует всякий общественный контроль за властью, может быть все, что угодно. В том числе и такие сюрпризы.

- В чем гражданам Молдовы черпать оптимизм, на какую перспективу рассчитывать?

- Человеческая история – штука непредсказуемая. И если бы сбывались только негативные пророчества, то все бы закончилось еще во времена ледникового периода.

В нашем случае очевидно одно – власть добилась основных поставленных целей, у нее нет никаких планов в отношении содействия и развития той человеческой популяции, которая проживает в Молдове. Я не оговорился, именно популяции, а не народа и не общества. В этом смысле деградация власти случилась раньше деградации общества. Мы внизу еще чего-то делаем, работаем, зарабатываем, кормим семьи, воспитываем детей, пишем книги, посещаем художественные галереи и строим какие-то совместные планы. Это тоже скоро прекратится.

Нужно действовать иначе. Воспользоваться идейной импотенцией режима, перестать надеяться на евнухов, считающих себя политиками, отказаться от самоубийственных игр в то или иное национальное величие и объединяться вокруг очень простых и понятных вещей.

Как именно сделать так, чтобы наши дети жили тут в Молдове лучше нас? Как сделать так, чтобы они были образованнее нас? Как сделать так, чтобы они прожили намного дольше нас? Как сделать так, чтобы такие дети стали большинством молдавского общества?

Все! Этого вполне достаточно. Но именно этого тут почти никогда не происходило.

И не нужно говорить ни об ущербности благих намерений, ни о политической романтике, ни об утопичности подобных подходов! Те, кто примутся отвечать на эти вопросы, и в идейном, и в практическом смысле заложат фундамент настоящей, подлинной политики в нашей стране, дадут простор для осязаемых, зримых, быстрых перемен к лучшему. Именно в такой последовательности: осязаемых, зримых и быстрых. Все остальное – лишь сценарии ускоренной гибели.