Общество

Молдова – последняя крестьянская страна в Европе, а поезд Кишинев-Москва – это каса маре на колесах. Так говорит Штефан Сусай, известный молдавскому читателю как румынский писатель и журналист. Обнаружив сельскую мозаику, на которой изображены Адам и Ева в саду Молдовы, он открыл для нас целый мир. А еще Штефан Сусай - сценарист, режиссер, организатор сельских праздников, аспирант НИИ филологии АН Молдовы. «Молдавские ведомости» рассказывали о премьерах его книг в академической библиотеке имени Андрея Лупана и в школах республики. В новом году ясский коллега сообщил нам, что стал подписчиком нашей газеты, которую читает на русском языке.

Носите рубашки с молдавским орнаментом

- Штефан, все прошлое лето вы ходили в футболке с надписью «My home is Moldova». Это констатация, признание в любви или что-то еще?

- У меня много футболок с надписями, которые мне нравятся. Они несут в себе определенный информационный посыл: я открываю для себя Молдову, которую люблю за то, что она с годами не утратила свои традиции и обычаи, сохранила свои корни.

Многие спрашивают меня, где я эти футболки беру. Одна молдаванка даже попросила одну подарить. Я рассмеялся: они продаются в центре Кишинева в качестве сувениров.

Я рад, что о Молдове многие узнают по надписям на моих футболках, из моих книг, со страниц в соцсетях, которые я создал, чтобы продвигать все прекрасное, что есть между Прутом и Днестром. Девушки из швейной мастерской в Оргееве ее подарили мне как-то вышитые в национальном стиле рубашки. В Москве, когда я был одет в одну из таких рубашек, меня остановили на улице, чтобы полюбоваться, и спросили, из какой я страны. Если бы я представился как румын, одетый в рубашку с молдавским орнаментом из Оргеева, меня, может, не поняли бы. И тогда я похлопал себя по груди: «Молдова!». В ответ услышал: «Хорошие люди, красивая страна».
Я рад, когда мне удается вызвать у кого-то восхищение Молдовой.

Последний дом в СССР

- В доме у каждого человека есть свой уголок, любимое место. Какое место в Молдове ваше любимое?

- Когда я был ребенком, я подолгу сидел на берегу Прута и смотрел на противоположный берег.  В какой-то момент Советский Союз исчез, и я наконец-то смог пересечь Прут. Я спросил жителя небольшого домика неподалеку от железнодорожного моста в Унгенах, как он там поживает и чем занимается. Потому что я наблюдал за ним с той стороны годами. Моя первая книга так и называется «Последний дом в СССР».  Книга была издана в 2009 году в Яссах, затем состоялась ее презентация в кишиневской библиотеке.

Григоре Виеру, с которым я был знаком, рассказал мне, что всю жизнь хотел пересечь Прут. Только, в отличие от меня, в обратном направлении. Моя мама выросла на берегу Прута, а дедушка был примаром небольшого городка Биволарь на правом берегу Прута. Мне очень нравилось место, которое я называл для себя «страна Прут». Я был слишком мал, чтобы разбираться в политических вопросах. Но как только я пересек реку, я осознал, что принадлежу этому пространству.

Я исколесил Молдову с севера на юг и с востока на запад. Смотрю порой на карту республики - я был почти везде. Но чтобы что-то по-настоящему понять,  нужно туда возвращаться вновь и вновь. Села Молдовы - часть меня, они мой дом. Я чувствую себя одинаково хорошо как на севере страны в Ларге, так и на юге, к примеру, в Бешалме. И ощущаю себя как дома также и в Крокмазе, о котором в шутку говорю, что он на краю света. Но эмоционально на левом берегу Прута я крепче всего связан, пожалуй, с селами Скулены и Чоропканы.

«Букет Молдовы» от Штефана Сусая

- Не случайно, видимо, одну из своих книг вы посвятили Скуленам.

- А на днях выйдет альбом о Чоропканах.

- Это, конечно, не последние цветы в букете «вашей» Молдовы,  что еще в планах? Почему предметом ваших научных исследований стали  молдавские села?

- В 2016 году на BookFest Chisinau состоялась презентация моей книги «Hora cu cinci fete» (хора с пятью девушками). Это своеобразная фреска молдавских сел в разных ракурсах. Книга почти сразу же была распродана, затем состоялось несколько ее презентаций в Молдове. Одна из них – в столичном лицее Милеску Спэтару, а в феврале я уже приглашен в Слобозию Доамней (Оргеевский район) и в Макарешты (Унгенский район). Книга востребована, и в ближайшее время будет переиздана.

Что привело Валентина Катаева в Скулены

- В ней, к примеру, я воспроизвожу некоторые малоизвестные молдавскому читателю события, такие, как визит русского писателя Валентина Катаева в Унгены. Мне было интересно узнать, что именно привело туда писателя, оказалось, в Скулены он приехал для того, чтобы разыскать одну старую могилу. Позже писатель отразит этот сюжет в своей книге «Кладбище в Скулянах».

Я нашел также фотографию, на которой Валентин Катаев изображен с бывшим сельским примаром Василе Кугутом и писателем Владимиром Бешлягэ, которого Иван Иванович Бодюл отправил в Унгены для сопровождения Катаева. Фотографию на книжной ярмарке я показал Владимиру Бешлягэ, затем подарил ее кишиневскому литературному музею.

Содержать школы и дома культуры не так дорого

-Есть в «Hora cu cinci fete» еще один интересный эпизод.  Как-то, еще в школьном возрасте, я обнаружил у себя дома журнал советского периода за 1971 год. Мое внимание привлекла статья «Крестьянский дом» с фотографиями. В ней рассказывалось о том, какие красивые дома строят в Бричанах и Единцах. Спустя почти полвека я отправился на север республики и попросил, чтобы мне показали эти места и людей, которые эти дома строили. И что вы думаете: нашел! Один даже вспомнил, как давал корреспонденту интервью!

Книга «Hora cu cinci fete» - об удручающей ситуации в молдавских селах, где люди живут прошлым, потому что их настоящее плачевно, а будущее неопределенно. В книге рассказывается каким было село Хорэшты Фалештского района раньше и каким стало сейчас. Прежде здесь была школа на тысячу учеников, два музея, красивейший дом культуры. Это родное село известных молдавских исполнительниц сестер Осояну. Теперь в этой школе около сотни учеников, то и дело возникает вопрос о ее закрытии. Одна только директор знает, сколько унижений испытала в борьбе за эту школу, и, само собой, за свое село. 

Я не думаю, что Молдова несет большие экономические потери из-за финансирования школ и домов культуры. Это не такие большие суммы. В то же время я понимаю, что содержать школы с десятью детьми, конечно, нерационально, но именно их закрытие убивает села. Поэтому я рад, что сегодня положен конец политике «оптимизации» школ.

История многих молдавских сел – это половина тысячелетия  и более. Они пережили века, мировые войны. Как можно спустя всего лишь три десятилетия с момента провозглашения независимости страны ставить под сомнение их будущее? Я думаю, нынешняя власть должна предусмотреть программу их спасения. Потому что исчезновение сел - невосполнимая утрата для государства, для истории и традиций.

Молдова – последняя крестьянская страна в Европе

- Молдова - страна крестьян. Последняя такая страна в Европе. Исчезновение сел, их традиций может означать только одно: исчезновение в один прекрасный момент самой Молдовы как государства. 

Я очень расстроился, узнав, что за последние десятилетия в стране не стало около 150 сел. Правительственный документ, озаглавленный «Молдова 2030», демонстрирует, что это еще не финальная цифра - из-за старения населения и миграции. С другой стороны, село невозможно спасти без современного сельского хозяйства. В советский период строительством домов культуры и школ занимались колхозы. Поэтому я убежден: без аграрного производства не только села не выживут – не выживет страна.

В самом деле, ненормально, когда осенью, когда полно местных фруктов и овощей, в магазинах почему-то продают виноград из Италии, яблоки из Польши или еще откуда-то. Во Флоренах, Скуленах есть огромный склад для хранения яблок, которые зимой отправляют в Россию, поскольку внутренний рынок в Молдове задыхается от импортных яблок.

Что касается депопуляции сел - не думаю, что прибытие в страну мигрантов решит местные проблемы, все как раз наоборот.  Иностранцы приезжают сюда лишь как туристы - открыть для себя неповторимые красоты молдавских сел, ознакомиться с местными традициями, кухней. Согласитесь, было бы ужасно угощать туристов блюдами традиционной молдавской кухни, приготовленными вместо отечественных продуктов из импортных овощей и фруктов.

Сотворчество с детьми и музей молдавского ковра

- Иногда мне кажется, что вы уже прописались в Молдове, такой плотный у вас здесь график работы. Все больше вас узнают как сценариста, режиссера, вы даже спонсируете какие-то мероприятия…

- И делаю это с удовольствием. Особенно когда это касается детей. В марте 2019 года я издал книгу стихов «Sculeni-Moscova-Amur». Ее проиллюстрировали ученики местной школы искусств. На деньги от продажи книг я оплатил обучение юных художников села за один месяц. Некоторым помог с оплатой до конца года. Позже презентация сборника состоялась в научной библиотеке имени Андрея Лупана в Кишиневе, где книга тоже вызвала интерес. Именно от сотворчества с ребятами.

2019 год был годом, когда я пытался оживить культурную жизнь коммуны Чоропканы, что по соседству со Скуленами. Сельчане захотели организовать там праздник. Я проанализировал ситуацию, и мне пришла в голову замечательная идея - продемонстрировать на нем сельское приданое, приготовленное женщинами-мастерицами для особого случая.

Когда-то в этом селе существовала традиция ковроткачества. Перед праздником с несколькими энтузиастами мы пошли по домам в поисках предметов народного творчества. Отобрали лучшее и осенью организовали фестиваль молдавского ковра. Он прошел на местном стадионе. В результате получилось огромное ковровое поле, а не так, как случается: три ковра на заборе. Позже в доме культуры мы открыли музей молдавского ковра. В этом году праздник пройдет с еще большим размахом – с коврами, сотканными мастерицами Румынии и Украины.

Сокровища из мертвого дома

- В моей новой книге-альбоме про Чоропканы глава о сельском приданом проиллюстрирована фотографиями лучших ковров и обрядовых полотенец с этого фестиваля. И не только. Как-то шел я по одной из сельских улиц и обратил внимание на пустующий дом. Его обитатели давно умерли, никто в нем не жил уже лет 20. Я попросил местного примара показать мне дом изнутри и испытал потрясение от того, что увидел: старые ковры, полотенца, фотографии 1915 года... Конечно же, я не мог не использовать это в своей книге про Чоропканы. Она содержит несколько сотен старых фотографий, иллюстрирующих жизнь местных жителей и старожилов. Но не только. В книгу я включил также свои исследования и отчет о деятельности по возрождению молдавских сел и спасению их богатейшего наследия. В ней можно найти много интересных фактов из жизни и других населенных пунктов - от бричанской Ларги до Абаклии Бессарабского района.

Адам и Ева в саду Молдовы… И это никому не нужно?

- Я думаю, это будет ценный подарок не только для молдавских библиотек. В 2018 году вы участвовали в международной конференции по спасению культурного наследия под председательством президента Молдовы. Что вы хотели сказать главе государства?

-  Я обратил внимание участников на красивые мозаичные автостанции в целом ряде сел Молдовы - труд лучших мастеров прикладного искусства, которые необходимо во что бы то ни стало сохранить. Это настоящие сокровища. Но реставрацией не занимается никто. Одна из самых красивых автостанций - в селе Хирова Каларашского района. Я объяснил примару, что мозаичное панно с Адамом и Евой в саду Молдовы – это шедевр высочайшего искусства, и хорошо бы его отреставрировать. На что он ответил, что лучше построит новую автостанцию. Не понимаю, как можно таких людей выбирать?

На конференции я говорил также о состоянии сельских домов культуры, на чьих фасадах и в фойе сохранились профессионально исполненные мозаики. Они передают дух времени и являются нашим культурным наследием. В книге «Hora cu cinci fete», а также на конференции, я обратил внимание на плачевное состояние дома культуры в селе Макарешты Унгенского района. Надеюсь, что уход бывшего примара со своего поста после местных выборов спасет положение дел.   

Жаль, что не удалось сохранить мозаику со стены столичного ДК профсоюзов. За границей, даже если вы владелец здания, то не имеете права забить в его стену даже гвоздь, если оно в списке охраняемых объектов. Подлинное искусство важнее продуктового магазина или многоквартирного дома.

Литературный вокзал и литературный автобус

- Не всем дано разбираться в тонкостях искусства.

- Есть много способов обратить на эти объекты внимание, чтобы о них позаботилось общество. В Скуленах мы однажды превратили автостанцию с очень красивой мозаикой в «Литературный вокзал». Украсили в национальном стиле, а старый школьный автобус как литературный курсировал по селу, на остановках ребята читали стихи, пели песни. Нужно, чтобы, как в Скуленах, на своем месте были и примар, и директор школы, и завклубом.

Села со своими неповторимыми домами, колодцами, распятиями должны сохранять свою самобытность. Помочь в увековечении наиболее интересных объектов могли бы молодые люди, выходцы из этих сел, работающие в мире науки, культуры, искусства.

- Многие, к сожалению, утратили дух родства, ощущение своих корней, оторвались от них, живя где-нибудь в Милане или Берлине…

- В Маноилештах Унгенского района хорошо сохранилась старинная усадьба, которую можно было бы превратить в музей села. Местная администрация могла бы купить его. Но примар настаивает на создании музея при школе. Можете представить себе туриста, который придет в школу, чтобы посмотреть там музей села? А вот если бы нашелся кто-то из местных меценатов за рубежом, усадьба могла быть спасена для будущих поколений. И не только для них. Многим туристам интересно посмотреть не столько молдавские города, потому что город он и есть город, сколько села с их сохранившимися вековыми традициями.

Поезд «Кишинев-Москва» - это «Каса маре» на колесах

- Путь к вашей новой книге о Чоропканах пролег через Москву. Зачем вы проделали такой большой крюк?

- В Москву я езжу поездом. Удивляюсь, почему о поезде «Кишинев-Москва» до сих пор не снят художественный фильм. Это же своеобразная «Каса маре» на колесах. Кусок Молдовы с ее дорожными посиделками. Одни пассажиры отправляются в путь с веселыми лицами, другие с печальными, у одних людей смешанные семьи и из-за этого сложные судьбы, нередко зависящие от поездок туда и обратно. Это поезда с хорошими собеседниками и с вагоном-рестораном, где вам подадут блюда, приготовленные не хуже, чем в крестьянском доме.

Москва – моя

Москва - «мой» город. Я чувствую себя в нем хорошо,  как другие чувствуют себя где-нибудь в Париже, Мадриде или другой европейской столице. Кто-то больше любит Петербург. Но мне нравится «мой» город. «Моя» Москва - это Москва Маяковского, Москва великих писателей, Большого театра. Именно этот город высек для меня искру вдохновения для написания книги «Sculeni-Moscova–Аmur». Я часто думаю, что Москва может стать примером для Кишинева с точки зрения сохранения наследия, она делает это успешно.

Особенно хорошо чувствую я себя в книжном магазине на Тверской или на Новодевичьем кладбище, где нашли вечный покой Маяковский, Катаев, Чехов, Алексей Толстой и десятки других великих писателей русской и всемирной литературы. В прошлом году мне пришло в голову сходить туда, – мне там хорошо думается - чтобы пообщаться с любимым мною Маяковским. В шутку я это называю «на кофе» к Маяковскому. И вместе с девушкой из Сорок, обосновавшейся в Москве, мы отправились на знакомое место. С горечью констатировали, что глобализация коснулась и Новодевичьего, где в павильоне можно теперь купить разве что кока-колу, но не чашку кофе. И мы вынуждены брать кофе на станции метро «Спортивная» - для себя «и для  Маяковского», чтобы подольше здесь задержаться.

Не понимаю, почему экскурсоводы ведут азиатских туристов прежде всего к могиле Ельцина, почему Маяковский для них объект второстепенной значимости?

Так что, в Москве мне работается очень даже хорошо. Она дает мне вдохновение. В этом году помогла собраться с мыслями по поводу очередных моих работ: «Cioropcani 110», которая вот-вот выйдет из печати, сборника «День из жизни 50 жителей Скулен», исследования творчества публициста Александру Робота.

И еще. Москва неизменно связана для меня с именем замечательного молдавского писателя Иона Друцэ, который навсегда останется величайшим писателем между Прутом и Днестром. Пусть молодые писатели утверждают, что он устарел. Друцэ не нуждается в защите от их острых и агрессивных языков, его произведения давно уже стали классикой, но останутся ли сами эти писатели в истории молдавской литературы, большой вопрос.

Многие жители сел с молдавского берега Прута, в том числе из Чоропкан, работают в Москве. Они охотно откликаются на мои просьбы о покупке книг в российской столице. Недавно поездом мне передали изданную в Москве «Историю старых домов». В ней рассказывается о коммунальных квартирах советских времен.

Жители Чоропкан - Иону Друцэ

- О чем вы беседуете с маэстро Друцэ, когда случается бывать у него в гостях?

- Ион Друцэ работает, он бросает вызов своему возрасту, строит планы. Я был у него прошлой осенью, привез ему испеченный в Чоропканах каравай, обрядовое полотенце, бутылку хорошего домашнего вина и письмо. В нетерпении он прочитал его стоя. Писателя всегда волновала судьба молдавских сел, крестьянства.  

Мы вновь встретились с ним в октябре в Кишиневе. На 92-м году жизни он приехал, чтобы посмотреть спектакль по своей пьесе «Casa Mare» в театре Эминеску и пообщаться со зрителями. Это одно из лучших произведений писателя. В 1967 году за свою пьесу «Casa mare», повесть «Последний месяц осени» и роман «Степные баллады» (1-ю часть дилогии «Бремя нашей доброты») Друцэ получил государственную премию МССР. Я думаю, есть смысл переиздать «Casa Mare», последний тираж был невелик. Это пьеса о любви, о верности, о чистоте человеческих отношений.Я думаю, под стягом великого Друцэ и начнется возрождение Молдовы. 

Интервью взяла Мария БУИНЧУК