Экономика

 

В декабре специалисты установили, что всего в мире в 2013 году насчитывалось 232 миллиона трудовых мигрантов. В общей сложности за год они отправили денежных переводов на сумму в 511 миллиардов долларов, что сравнимо с годовым ВВП таких стран, как Польша или Швеция. «Лента.ру» решила посмотреть на географию современной миграции и оценить экономический эффект от этого процесса.

 

Самыми популярными местами для миграции на протяжении последних десятилетий остаются США и страны Евросоюза. По сведениям Института европейского университета (European University Institute), в ЕС насчитывается до 43 миллионов мигрантов. Из них 20 миллионов составляют европейцы, проживающие не в том государстве, в котором родились, а остальные въехали на территорию ЕС из государств, не состоящих в союзе. По количеству мигрантов Евросоюз ненамного уступает абсолютному мировому лидеру — США. Соединенные Штаты выбрали для переселения 46 миллионов человек — эти данные приведены в социологическом исследовании компании Pew Research.

 

Именно миграция в США и Евросоюз изучена лучше всего: экономисты рассматривают преимущества и недостатки переселения выходцев из других стран, как правило, на примере самых развитых государств. Не имея возможности описать проблему миграции комплексно (на это ушли бы месяцы работы), «Лента.ру» решила продемонстрировать различные подходы специалистов к этой теме, выбрав несколько наиболее показательных примеров. В первой части текста речь пойдет о внутренней миграции в ЕС, во второй — о внешней миграции на примере США, а в третьей — о государствах, которые не вписываются в «классические» представления об этом процессе и его экономических последствиях.

 

При демографических исследованиях, связанных с ЕС, необходимо помнить, что Евросоюз — не единое государство. Прежде всего специалисты фиксируют перемещения европейцев из одной страны в другую в его пределах. Поэтому гораздо лучше, чем последствия внешней миграции в Евросоюз, изучены экономические аспекты внутриевропейской миграции. Эти данные особенно внимательно анализируют активные сторонники евроинтеграции, настаивающие на полной открытости границ, а также государства, недавно вступившие в ЕС.

 

Масштабы миграции в пределах Евросоюза не такие огромные, как это принято думать. Кроме того, ее оценки могут существенно различаться. Если Институт европейского университета насчитал в Европе 20 миллионов внутренних мигрантов, то весной 2013 года известная исследовательская организация Migration Policy Institute представила свой доклад (.pdf), в котором, со ссылкой на официальные статистические выкладки ЕС, констатировала: лишь 2,5 процента европейцев живут в ином государстве по сравнению со страной гражданства (в абсолютных цифрах — 12,8 миллиона человек), и только 10 процентов имеют опыт занятости в другой стране Евросоюза. При этом самыми мобильными оказались граждане наиболее крупных и развитых государств ЕС — Германии, Великобритании, Франции, Италии и Испании.

 

Последний вывод противоречит устоявшемуся в массовом сознании представлению о трудовой миграции из Восточной Европы в Западную (наибольшую известность получил масштабный переезд поляков на работу в Великобританию и Ирландию). Как отмечают авторы исследования, переезд с востока на запад континента серьезно сократился с началом экономического кризиса в 2008 году. Впрочем, тогда снизилась и общая мобильность населения: восточные европейцы, уехавшие на Запад после 2004 года, когда Великобритания, Ирландия и Швеция сняли ограничения на труд приезжих из новых стран ЕС, предпочли остаться на месте пребывания, а те, кто только планировал переезд, решили с этим повременить.

 

Осенью 2008 года в серии Economic Papers, публикуемой сотрудниками Генерального директората по экономике и финансам (ECFIN) ЕС, вышел доклад (.pdf), авторы которого проанализировали последствия расширения ЕС на восток в середине 2000-х годов. Оказалось, что в период с 2004-го по 2007 год количество трудовых мигрантов в «старых» членах союза выросло с миллиона до двух миллионов человек.

 

Благодаря повышению мобильности населения ВВП Евросоюза вырос на 0,3 процента, или 30 миллиардов евро. Однако, помимо положительного влияния на макроэкономику, массовое переселение внутри ЕС ведет и к негативным последствиям. Очевидно, что прежде всего страдают те страны, которые теряют свое население и чей человеческий капитал из-за этого ухудшается. Но и для принимающих государств выгода от приезжих не всегда однозначна: хотя мигранты действительно способствуют росту ВВП в абсолютных показателях, подушевые показатели ВВП при этом могут и не увеличиваться, поскольку вместе с экономикой растет и население страны.

Осторожные выводы о неоднозначных последствиях внутренней миграции в ЕС подтвердились и в докладе Migration Policy Institute пять лет спустя. С экономической точки зрения, миграция остается противоречивым явлением.

Нагляднее всего сложность миграционных процессов в ЕС и их неоднозначное восприятие в обществе можно показать на примере Великобритании. Правящая коалиция тори и либерал-демократов вынуждена ужесточить свою антииммигрантскую риторику на фоне застоя в экономике и недовольства части общества от наплыва приезжих специалистов. В то же время экономисты пытаются безэмоционально оценить влияние мигрантов на языке цифр.

 

Наибольшую шумиху в СМИ вызвало исследование Университетского колледжа Лондона (University College London) и Центра изучения миграции (Center for Research and Analysis of Migration), представленное в ноябре 2013 года. Авторы работы пришли к выводу, что в 2001-2011 годах мигранты из европейских стран принесли казне Соединенного Королевства на 34 процента больше средств, чем государство на них потратило. Чистая прибыль Великобритании от приезжих рабочих достигла 22,1 миллиарда фунтов стерлингов. Для сравнения, мигранты из неевропейских стран добавили в казну лишь 2,9 миллиарда фунтов, что лишь на два процента превышает сумму потраченных на них средств. Таким образом, в общей сложности за десять лет Соединенное Королевство получило от приезжих 25 миллиардов фунтов. Кроме того, оказалось, что мигранты склонны менее полагаться на социальные выплаты — вероятность обращения к органам государственной поддержки в их случае на 21 процент меньше, чем в случае с местными жителями (с учетом одинаковой квалификации и возраста).

 

У противников миграции, безусловно, находятся контраргументы, но к экономике или статистике эти соображения, как правило, отношения не имеют. К примеру, распространена такая позиция: если на родине налогоплательщик имеет полное право на помощь со стороны государства (в конце концов, он это государство содержит), то, переехав в другую страну, это право он должен еще заслужить — государство, принявшее мигранта, пока еще ничем ему не обязано.

 

 

В отличие от Европы, где в центре внимания экономистов находится внутренняя миграция, которую проще подсчитать в цифрах, в США основные дискуссии ведутся относительно внешней миграции. Это объясняется тем, что в начале XXI века Соединенные Штаты удерживают статус наиболее привлекательного места для переезда, причем для всех категорий — от низкооплачиваемых рабочих до высококвалифицированных управленцев и ученых (для последних технологические компании даже пролоббировали специальные квоты).

Никто в США в течение последнего десятилетия не оспаривает необходимость привлечения высококлассных кадров из-за рубежа. Основная же дискуссия идет о положении одиннадцати миллионов нелегальных мигрантов — что с ними делать: депортировать или наделить законным статусом? Этот вопрос вызывал ожесточенные споры и при президенте-республиканце Джордже Буше-младшем, и при его преемнике демократе Бараке Обаме. Ответ, который устроил бы всех, до сих пор не найден. Одни выступают категорически против легализации иммигрантов (это прежде всего консерваторы, республиканцы, жители приграничных с Мексикой штатов), по мнению других (либералов и сторонников Демократической партии, представителей латиноамериканских меньшинств), возможность стать гражданином Америки следует сделать более доступной. В этих спорах много политики, но что если, опять-таки, посмотреть на экономическую сторону вопроса?

Весной 2013 года леволиберальный Центр за американский прогресс (Center for American Progress) представил свои доводы в пользу принятия мигрантов. Из них следует, что если в 2013 году все находящиеся на территории США мигранты получат легальный статус, а в течение следующих пяти лет — и гражданство, то за десять лет экономика страны вырастет на 1,1 триллиона долларов, а все граждане в совокупности станут богаче на 618 миллиардов долларов. В случае постепенной интеграции приезжих ежегодно будет создаваться в среднем по 159 тысяч рабочих мест, и за те же десять лет мигранты увеличат отчисления в бюджет США на 144 миллиарда долларов. От получения прав, безусловно, выиграют сами приезжие — их зарплаты возрастут, что приведет к росту потребления, выгодному уже для всей экономики.

 

Однако анализ либералов касается, в основном, только макроэкономики и не учитывает влияния мигрантов на жизнь отдельно взятого американца. Это упущение активно используют противники легализации — их аргументы почти полностью строятся на негативных последствиях нелегальной миграции для обычных граждан США.

 

Весной 2013 года консервативный Центр по изучению иммиграции (Center for Immigration Studies) опубликовал свое исследование, в котором обратил внимание на иную, нежели у либералов, статистику. Консерваторы не оспаривают доводы либералов относительно роста ВВП после возможной легализации приезжих, но напоминают: выгоды от этого получат лишь представители бизнеса, в то время как в крайне уязвимом положении окажутся низкоквалифицированные рабочие, афроамериканцы и молодежь.

 

В общей сложности рабочие в США ежегодно лишаются 402 миллиардов долларов из-за конкуренции со стороны более дешевого труда мигрантов. Увеличение на десять процентов профессионально-возрастной группы (например, врачей в возрасте от 30 до 40 лет) ведет к снижению в ней заработной платы на 3,7 процента, а для местных жителей — на 2,5 процента. Легализация мигрантов обойдется государству до 29 миллиардов долларов чистого убытка в год — за счет выплат социальных пособий и прочих форм вспомоществования неимущим приезжим.

 

 

В мире остается ряд стран и регионов, которые выделяются на общем фоне своим нестандартным подходом к решению миграционных проблем или уникальной демографической ситуацией, не позволяющей сравнивать их с США и Евросоюзом.

 

Япония, например, традиционно проводит жесткую антииммиграционную политику. По состоянию на конец 2011 года в стране, по сведениям Международной организации миграции, насчитывалось чуть более двух миллионов приезжих (при общей численности населения в 127 миллионов человек). Впрочем, объясняя причины такого отношения к приезжим, обозреватели, как правило, обращаются к культурным, а не экономическим аргументам. В ближайшем будущем жесткая позиция Токио может смягчиться, и на этот раз уже по сугубо практическим соображениям — население страны стареет. В 2012 году 24 процента японцев были старше 65 лет. К 2055 году их количество возрастет до 40 процентов.

Совершенно иную политику по сравнению с Японией проводят государства Персидского залива. По сведениям (.pdf) катарского отделения Джорджтаунского университета, неграждане составляют до 25 процентов населения Саудовской Аравии, а в Катаре и в ОАЭ их доля среди населения колеблется в районе 90 процентов. Большая часть рабочих прибывает в государства Персидского залива из Юго-Восточной Азии, но в последние годы в ОАЭ и Катар направились высококвалифицированные европейцы и американцы, привлеченные арабской щедростью.

 

К нетипичным государствам в сфере миграции можно отнести и Россию. Исследователи Pew Research поставили РФ на второе место (после США) по количеству мигрантов. В России проживают одиннадцать миллионов трудовых мигрантов, а по данным на 2013 год, около 10,8 миллиона россиян сами являются мигрантами. Таким образом, Россия — страна со значительным количеством иммигрантов и эмигрантов одновременно. Это отличает страну как от развитых государств, которые, как правило, неизбежно привлекают мигрантов, так и от развивающихся стран — доноров мигрантов. Кроме того, обсуждение проблемы миграции в России тесно связано с наследием СССР: для граждан ряда государств СНГ, созданного на обломках Советского Союза, предусмотрен безвизовый режим въезда в Россию.

Все вышеперечисленные примеры свидетельствуют о том, что, несмотря на глобализацию, миграция остается прежде всего региональной проблемой. Следовательно, подходить с одними и теми же критериями для оценки эффективности миграции невозможно. Отсутствие у экономистов консенсуса относительно материальных выгод миграции означает, что в ближайшем будущем ее будут оценивать, по-прежнему исходя из эмоциональных стереотипов, а не научных фактов.

 

Александр Ратников