Закон

Государство не оставляет молдаванам ничего личного

27.05.2011
{Государство не оставляет молдаванам ничего личного} Молдавские Ведомости
 
Как «слушали» политиков
 
В прошлом году появились первые уголовные дела по обвинению сотрудников МВД и ЦБЭПК в злоупотреблении служебным положением – именно в части следственных действий, связанных с прослушиванием телефонных переговоров подозреваемых. На сегодняшний день в суд передано пять таких уголовных дел. Потерпевшими по ним проходят 17 человек. На слуху только лица так или иначе причастные к политике: Александр Тэнасе, Михай Годя, Виталий Нагачевский, Вячеслав Унтилэ, Серафим Урекян и другие. На прошлой неделе список «прослушиваемых» политиков пополнили Михай Гимпу и Дорин Киртоакэ. Телефонные переговоры председателя Либеральной партии и мэра Кишинева спецподразделение СИБа прослушивало с января по сентябрь 2009 года.
 
«Во всех этих случаях сотрудники правоохранительных органов превысили свои полномочия, - говорит заместитель генерального прокурора Андрей Пынтя. – Так, МВД расследовало дело преступной группировки и в перечень номеров, которые предполагалось прослушивать, включили несколько телефонов политиков. В другом случае дело было связано с торговлей людьми, и в число подозреваемых тоже попали люди, которые даже теоретически не могли быть к этому причастны. В третьем – офицеры по уголовному преследованию утверждали, что прослушиваемые лица связаны с преступными авторитетами. Все это – «вымышленные легенды», не имеющие ничего общего с реальностью».
 
Компетентные источники в прокуратуре рассказывают и вовсе анекдотическую историю: по одному из дел сотрудник МВД прослушивал не только парочку политиков и предполагаемых преступников, но и собственную девушку, «тестируя» ее на верность.
 
Политическую сторону происходившего А. Пынтя комментировать не стал. По поводу того, что последнее уголовное дело – в отношении «прослушки» Киртоакэ и Гимпу - было возбуждено сейчас, перед выборами, отметил: «Мы не можем регулировать процессуальные нормы по своему выбору, мы им подчиняемся: если преступление было выявлено сейчас, значит, сейчас надо возбуждать дело и начинать уголовное преследование».
 
По словам заместителя генпрокурора, далеко не все потерпевшие подавали жалобы сами, многие факты были обнаружены в ходе других расследований. И, как заверил А. Пынтя, если такие факты будут обнаружены в отношении обычных людей, уголовное дело также будет возбуждено.
 
Законы, которые не работают
 
Прослушивали телефоны подозреваемых всегда. Такая мера получения доказательств законна, используется во всем мире и отражена в уголовно-процессуальном кодексе.
 
Процедура такова: офицер по уголовному преследованию обращается к судье по уголовному преследованию с просьбой дать санкцию на прослушивание телефонных переговоров. Судья рассматривает документы и либо дает санкцию, либо отказывает в ней. Прослушивание продолжается определенное время, и за этим следует либо возбуждение уголовного дела, либо отказ в его возбуждении.
 
В первом случае все ясно: подозреваемого привлекают в качестве обвиняемого, и уже в этом статусе он узнает, что его прослушивают. А как быть с теми, в отношении кого так и не было собрано доказательств?
 
Оказывается, на этот счет в законе тоже есть правило: если человек был под подозрением, его прослушивали, доказательств совершения преступления не нашли и дело не возбудили, то судья по уголовному преследованию, узнав об этом от прокурора, уведомляет бывшего объекта «прослушки» о проведенных в отношении него следственных действиях. 
 
При этом прослушивание возможно исключительно в тех случаях, когда человек подозревается в совершении тяжкого, особо тяжкого и чрезвычайно тяжкого преступления.
 
Согласно закону об оперативно-разыскной деятельности, техническое обеспечение прослушивания телефонных переговоров осуществляется специализированным подразделением Службы информации и безопасности РМ с использованием специальных технических средств, подключаемых при необходимости к оборудованию операторов. Подлежащий перехвату сигнал передается в режиме реального времени уполномоченному органу, осуществляющему оперативно-разыскную деятельность, для записи и воспроизведения переговоров и сообщений на бумажном носителе.
 
«На деле все происходит совершенно иначе, - комментирует эксперт в области прав человека, адвокат Виталий Нагачевский. - Во-первых, сотрудники МВД или ЦБЭПК, обращаясь к судье по уголовному преследованию, дают только номера телефонов, но не дают фамилий и имен людей, что незаконно. Судьи не проверяют, чьи это номера, хотя запросить у оператора контракт на оказание услуг мобильной связи совершенно несложно. Более того, эти запросы органов по уголовному преследованию даже толком не рассматриваются. Если в Европе отказы в выдаче санкции на прослушивание достигают 40%, то у нас в лучшем случае - 1-2%».
 
Но самым главным правонарушением В. Нагачевский считает то, что у нас вовсе не исполняется требование закона о том, чтобы сообщать невиновному человеку о том, что его прослушивали. Конечно, правоохранительным органам невыгодно, чтобы на них подавали в суд, желая компенсировать моральный ущерб за вмешательство в личную жизнь, но ведь закон есть закон. И когда такой важный его постулат попросту игнорируется правоохранительными органами, невольно возникает недоверие к самой системе.
 
Прослушивать нельзя никого
 
В сентябре 2009 года Европейский суд по правам человека, вынося решение по делу «Иордаки и другие против Молдовы», весьма нелестно отозвался о нашем Уголовно-процессуальном кодексе и законе об оперативно-ра зыскной деятельности, а также отметил, что «любое прослушивание телефонных переговоров в Молдове можно считать незаконным».
 
Судьи указали на то, что прослушивание телефонных переговоров, будучи серьезным вмешательством в права человека, должно производиться только в крайнем случае, когда цели уголовного преследования не могут быть достигнуты иным путем. Кроме того, случаев применения этого метода в Молдове, по их мнению, несравнимо много. И самое главное, в законодательстве начисто отсутствуют нормы, которые могли бы обеспечить адекватную защиту от незаконного прослушивания.
 
На прецедент будут ориентироваться в вынесении решений и по другим аналогичным делам, которых, похоже, будет множество. Уже полтора года адвокаты отправляют заявления в Европейский суд – по каждому делу, где ведется прослушивание телефонов их клиентов.
 
С тем, что закон надо менять, согласны абсолютно все. «Несколько незначительных изменений, внесенных в Уголовно-процессуальный кодекс после решения по делу «Иордаки и другие против Молдовы», не изменили ситуацию в лучшую сторону. В этом смысле мы надеемся на реформу правоохранительных органов, проведение которой планируется в ближайшее время», - говорит В. Нагачевский.
 
Такого же мнения придерживается заместитель генерального прокурора А. Пынтя: «Конечно, многое нужно менять: вы представьте только, что закон об оперативно-разыскной деятельности был принят в 1994 году. С тех пор многое изменилось и в нормах, и в судебной практике».
 
«Нужно совершенствовать не только законодательство, но и правовую культуру работников правоохранительных органов, без этого решить проблему не получится. Необходимо усилить контроль прокуратуры над следственными действиями», - убежден Андрей Пынтя.   
 
Нарушение прав граждан
 
Когда адвокат оказывает услуги защиты, его переговоры с клиентом должны быть тайной – так предусматривает закон. Кроме адвокатов, немало других профессий, отягощенных какими-либо «секретами»: врачи, нотариусы; предприниматели и их сотрудники, обязанные хранить коммерческую тайну; чиновники, имеющие доступ к государственной тайне, и так далее. Давая разрешение прослушивать телефоны таких людей, судьи должны осознавать ответственность, которая ложится на их плечи из-за разглашения сведений третьим лицам. Ведь такой прослушкой можно нанести серьезный вред людям, вовсе не причастным ни к каким противозаконным действиям.
 
Впрочем, сложно сказать, что имеет более тяжелые моральные последствия – «рассекречивание» тайны, известной вам по работе, или то, что сотрудники правоохранительных органов слушали ваши глубоко личные беседы и, возможно, узнали о вас нечто такое, что вообще не должны знать посторонние люди. Это, по существу, и есть нарушение тайны личной жизни, соблюдение которой нам гарантирует Конституция РМ и Европейская конвенция по правам человека.
 
Правда, есть у этой печальной истории и положительный аспект. Затягивая с принятием законов, регулирующих уголовное преследование, государство существенно сближает своих граждан. В стране уже выработалась четкая установка: важные дела решать только при личной встрече.
Евгения Кириллова

Комментарии (1) Добавить комментарии

  • x
    БУЙНЫЙ 27.05.2011 18:14

    МНЕ ЛИЧНО НАПЛЕВАТЬ НА ИХ ШПИОНА ВСЕ ДЕЛО В ТОМ КОГО ПРОСЛУШИВАЮТ И ПО КАКИМ МОТИВАМ ЕСЛИ СКАЖЕМ ПО ВОПРОСУ ШПИОНАЖА, ТО, ВОЗМОЖНО И ТАК,НО ГДЕ ЛИНИЯ ЮРИДИЧЕСКОЙ ЗАЩИТЫ В ТАКОМ СЛУЧАИ?, ЕСЛИ ЭТО ДЕЛАЕТСЯ С ПОДАЧЕЙ СПЕЦ СЛУЖБ СОПРЕДЕЛЬНЫХ ГОСУДАРСТВ, ТО ТОГДА ВОЗНИКАЕТ ВОПРОС , А ЕСТЬ ЛИ У НАС ГОСУДАРСТВО ВООБЩЕ, ВООБЩЕ РАБОТА ОРГАНОВ БЕЗОПАСНОСТИ ПО БОЛЬШОМУ СЧЕТУ, ВСЯ СОСТОИТ ИЗ ВОПРОСОВ СБОРА ИНФОРМАЦИИ, УЧИТЫВАЯ ТОТ ПОТОК ИНФОРМАЦИИ КОТОРЫЙ ПОСТУПАЕТ В ПМР,СО СТОРОНЫ МОЛДОВЫ И РУМЫНИИ ,ТО ВОПРОС ПРАВО В ГОСУДАРСТВЕ МОЛДОВА ПОД ОЧЕНЬ БОЛЬШИМ ВОПРОСОМ

    Ответить