Острые углы общего пространства, или Что не поняла Молдова в российско-европейском споре
14.12.2011
- Переговоры между Молдовой и Россией по новому долгосрочному договору о поставках газа идут очень трудно. Молдавская сторона даже называет ситуацию тупиковой. С другими странами-потребителями газа Россия также непросто договаривается по газовой проблематике?
- Переговоры со всеми ведутся достаточно сложно. В отличие от прежнего периода сейчас это связано не столько с политическими реалиями, сколько с попытками каким-то образом структурировать процесс. С одной стороны, есть традиционные партнеры, которые вправе рассчитывать на льготы в обмен на уступки в других областях или шаги навстречу, но с другой – Россия стремится унифицировать договорные отношения, привести их к открытой единой схеме, а это не всегда удается. Перейти со старых схем на новые, особенно когда это касается конкретных договоров, всегда очень сложно.
- С европейскими партнерами также тяжело идет диалог по газовым вопросам?
- Европейские страны не просят уступок по ценам. И дело даже не в том, что они богаче. Там изначально был исключен политический компонент. А в отношениях с партнерами из СНГ он присутствует. Исключить его в короткие сроки однозначно не удастся. Так же, как, например, нельзя изменить внешнюю политику со сменой президента - есть определенные тенденции, историческое наследие…
- И в стремлении европейцев создавать альтернативные источники энергии нет политики? Только желание сэкономить?
- Я бы не стал преувеличивать политическую мотивацию энергетической составляющей экономических взаимоотношений России и ЕС, хотя она, несомненно, присутствует, особенно со стороны некоторых «трудных» европейских партнеров России. Для выстраивания деполитизированного сотрудничества необходимо исходить из того, что Россия для ЕС является не только важным партнером, но и конкурентом, особенно с точки зрения взаимоотношений «поставщик-покупатель». Без признания вот этого факта вообще сложно строить партнерские отношения. Другое дело, что нужно создавать понятные, транспарентные правила конкуренции.
А что касается альтернативных источников, европейского акцента на «зеленые проекты», то здесь речь не столько о попытках «обойти» Россию, сколько о смещении акцентов в области внутренней энергетической политики, структуры энергетического баланса. В Европе, например, очень активно рекламируется переход на биоресурсы и т.д., строительство ветряных установок в частных хозяйствах. В ЕС для этого предоставляются беспроцентные кредиты даже в нынешних сложных условиях, и проекты окупаются в течение трех лет. Это действительно очень выгодно.
- Второй и третий энергопроекты, требования разделить поставщика и транспортера газа тоже не имеют политической подоплеки?
- Думаю, это также из области конкуренции. Подобных проблем много не только на энергорынке, и они имеют серьезную общую мотивацию. Это связано с тем, что Россия и ЕС не могут никак определиться с тем, что такое общее экономическое пространство, каковы его параметры. Это не экспорт европейского законодательства на российскую почву, не принятие Россией европейских норм и стандартов. Тогда что? К чему стремиться? Какой определить стратегический ориентир? Ответы на такие вопросы и определяют ход переговоров по конкретной проблематике.
Технические проблемы есть с обеих сторон. И Еврокомиссия будет продавливать свои проекты, к которым, по ее мнению, должна присоединиться Россия, или, наоборот, не допускать Россию туда, где с точки зрения обеспечения внутренней конкурентоспособности на европейском рынке энергоносителей ее присутствие нежелательно. Россия, в свою очередь, будет стремиться к равенству поставщика и потребителя. Паритет условий сохраняется.
- Но если фон так конструктивен, почему столько проблем создает участие Молдовы в третьем энергопроекте?
- Комментаторы слишком политизируют этот вопрос. Слишком наивно думать, что если Молдова стала частью этого проекта, то усилилось желание России «тащить и не пущать» и использовать Газпром в качестве инструмента.
- Газпром не мог выдвинуть такое условие?
- Когда Молдова или кто-то еще становится частью какого бы то ни было европроекта, это означает очень простую вещь - изменение внутренних параметров страны-партнера ЕС. Принимаются новые нормы и правила игры, и приходится приспосабливать к ним существующие договорные отношения.
Наличие определенных политических моментов я не исключаю. Первый очень циничный. Если государство обладает переговорными рычагами, оно ими пользуется. И это касается не только России. Можем найти сколько угодно примеров. Хорошо известно, что, когда и на какие политические продукты разменивают свои экономические козыри США. Но желательно, чтобы эти инструменты использовались в рамках, за которые перешагивать нельзя без политических потерь.
Есть еще один фактор политизации. И с его учетом, возможно, имеет смысл взять некоторую паузу в переговорах. В России выборы, и представители российской власти больше думают именно об этом, а не о том, на каких условиях и кто будет перезаключать новый договор с Молдовой. В Молдове тоже формируются властные структуры. Начинать сегодня переговоры на одном уровне, а потом переводить их на другой – неправильно. Переговоры носят персонифицированный характер. Очень важно, кто и с кем договаривается.
- Насколько влияет на газовые переговоры приднестровский вопрос?
- Не думаю, что тут вообще уместно говорить о влиянии. Для России требовать возмещения приднестровского долга за потребленный газ, значит, перекладывать деньги из одного кармана в другой. В любом случае это российские деньги, которые она либо тратит на Приднестровье, либо недополучает от него. Ситуация понятна, поскольку экономически и финансово республика зависит от российских возможностей. А сделать санкции адресными в этом случае невозможно.
- И все-таки без политики не обходится. Молдова оказалась между перспективой появления баз НАТО в Румынии и укрепления военного присутствия России в ПМР.
- Какое наращивание военного присутствия? Зачем и ради чего? Такие провокационные идеи звучат и в Приднестровье и в России, но это покруче, чем предложение принять Сербию в СНГ после войны в Югославии. Это совершенно исключено. Интересы России лежат абсолютно в другой области. Осложнять себе жизнь дополнительными проблемами здесь, ухудшать положение дел во многих сферах политики и экономики… Никто не пойдет на это.
- Когда-то мне сказали, что у России просто не доходят руки до стран ближнего зарубежья. Так объясняли провальную в прошлом политику России в пределах бывшего СССР. Не является ли идея Евразийского союза подменой неудачной политики?
- Именно потому, что она была во многом провальная, и рождались нереалистичные проекты. Но времена изменились. Раньше интеграционные проекты выдвигались из политических и идеологических соображений, общей заинтересованности потенциальных партнеров в их осуществлении не было, многие делали ставку не на интеграцию, а на спекуляцию на интеграционных проектах. Например, мы сегодня встречаемся и подписываем, но вы должны за это поддержать нас в том или ином конфликте. Перетягивание канатов, использование преимущественно политико-административных инструментов означало, что для реализации политических проектов не было достаточной общей заинтересованности, реальной основы. Сейчас это всем понятно, поэтому проект предлагается не как политико-идеологический, а как общий политико-экономический интерес.
Россия заинтересована в серьезной модернизации, в том числе для того, чтобы играть роль интеграционного центра на постсоветском пространстве. Но ее безальтернативным партнером остается ЕС. И создание нового интеграционного проекта дает мотивацию для более качественного сближения с Европой. Проще говоря, одно дело, когда мы просто обсуждаем вопрос друг с другом, а другое – когда мы говорим, что нам надо попытаться совместить наши договоренности с процессом евроинтеграции.
- Но пока получается не совмещать, а выбирать. И Молдова, и Украина, и Беларусь оказались перед дилеммой.
- Давайте исходить из данности. А данность - это наше общее движение к европейским нормам и стандартам. Если Россия будет делать то же самое, формируя «восточную» интеграционную структуру, тогда противоречий нет. Фактически создается общее пространство. Невозможно совмещать институты, но совмещать процессы модернизации и интеграции – вполне возможно.
Даже если это интеграционное объединение не обретет своей мощи с точки зрения расширения собственного пространства, оно все равно будет иметь смысл. Гармонизации много не бывает. Объективно Россия и партнеры заинтересованы делать этот проект в формате гармонизации нормативной базы с ЕС.
- Между Россией и ЕС идет диалог о судьбе стран, которые между ними располагаются?
- Исходя из понимания европейцами демократических ценностей, договоры о третьих странах невозможны. Но существует формат косвенных обсуждений. Например, Россия ведет диалог с Китаем и США по отношениям Россия-ЕС. В нормальной демократической среде это возможно в качестве разрешения проблемы, а не будущего тех или иных стран.
Нам нужно разговаривать о том, что изменяет общее пространство. ЕС называет это общим соседством. Россия предпочитает воздерживаться от этого термина.
- Почему?
- Общее соседство, например, для европейцев может означать изменение миротворческих форматов в Молдове и Грузии, а для России пока это неприемлемо, особенно потому, что не определены общие стратегические цели России и ЕС.
Дискуссии о проблематике общего пространства идут на всех уровнях. Пока они не плодотворны. Но достижением последних двух лет является то, что российский вопрос в контексте европейского единства поднят в качестве приоритетного.
- Тем не менее в ЕС существуют адвокаты евроинтеграции постсоветских стран без учета сложности общего пространства. Для Молдовы таким адвокатом выступает Румыния. Как на это реагирует Россия?
- Это не может не вызывать разочарования и раздражения. Во время президентства Медведева произошли значимые изменения. Стала понятна пагубность противопоставления ориентации на Восток или на Запад. Она, может быть, и дает возможность добиться каких-то результатов сегодня, но завтра можно потерять все. Ситуацией жесткого выбора, в котором оказываются партнеры, пользуются политические силы, чтобы обосновать свои интересы. Это сейчас особенно ясно читается.
Поскольку российская политика меняется, еще большое раздражение связано с тем, что об этих изменениях пытаются умолчать, не замечать их. Да, есть проблемы совместимости, их нужно решать, но попытки представить будущее «общего соседства» как альтернативу, выбор между Западом и Востоком, уже не отвечают реальности.
- Раньше интеграция в ЕС означала бегство от России, сейчас – это способ решения социально-экономических проблем. Если посулами лучших решений для обустройства жизни Румыния начнет втягивать в себя Молдову, Россия попытается этот процесс прекратить?
- Конечно. С точки зрения России, это антиисторический процесс. В России, в отличие от вас, государственность Молдовы не оспаривается. Здесь настроения намного более радикальные. Во-вторых, подобное развитие событий сразу и до предела обострит огромное количество проблем. Что делать с Приднестровьем? Или с той частью молдавского общества, которое не хочет в Румынию?
Это и угроза политической стабильности в Молдове. Если политическая элита не может договориться в нынешней ситуации, то каким образом она будет делить портфели, полномочия и лавры в процессе (гипотетическом) присоединения?
Новости по теме
- Сегодня, 10:08
- Сегодня, 09:08
- Сегодня, 08:57
- Сегодня, 08:21
- Сегодня, 08:01
- Вчера, 17:13
- Вчера, 17:11
- Вчера, 15:18
- Вчера, 13:09
- Вчера, 13:09
Комментарии (2) Добавить комментарии
Новости по теме
- Сегодня, 10:08
- Сегодня, 09:08
- Сегодня, 08:57
- Сегодня, 08:21
- Сегодня, 08:01
- Вчера, 17:13
- Вчера, 17:11
- Вчера, 15:18
- Вчера, 13:09
- Вчера, 13:09
Россия сидит или стоит спокойно или нет...это ЕЕ проблемы......а вот нашим политиканам- балдаванчикам еще раз хочется сказать-хотите в ЕВРОПУ платите за газ как европейцыхотя невидать вам европы в обозримом будущемхотите в румынию-платите дороже чем все страны СНГ...даже больше Грузии..."Нам не нужно ИХ электричество-будем смотреть телевизор при свечах"-образ мышления за 20 лет не изменился...еще и молодую смену вырастили......ДРУМ БУН ДОМНУЛЕ
Сидела бы Россия спокойно и решала бы свои огромные проблемы. Достаточно она навмешивалась в чужие дела, вот теперь и пожинает плоды.Все больше говориться о развале российской империи, недовольство народов России растет. Не надо забывать о миллионах мусульман в России, о Чечне и т.д.