Расследование

Были в наших краях и такие политики. Но было это давно. 150 лет назад в Теленештском районе родился депутат государственной думы России от Бессарабии Афанасий Гулькин.  

 

Выступления Гулькина в думе были короткими. Выступал он 225 раз, подсчитал Андрей Гросу, и 56 раз его выступления заканчивались криками «браво». Этот депутат всегда импровизировал и всегда хорошо знал предмет разговора. Его познания в области истории, географии, юриспруденции, земельных отношений поражали. В одном из выступлений Гулькин указывает, что изучил молдавский язык: «Я изучил добровольно этот инородческий язык, потому что мне необходим, потому что там надо его знать, тем паче инородцы, получающие образование и будучи русскими гражданами, обязаны изучать русский язык. Но нельзя же лишать этих людей своего родного языка, ибо этим мы только посеем к себе ненависть, что уже и заметно».

 

13 июня действующие и бывшие депутаты парламента Молдовы почтили память своего коллеги – депутата государственной думы России третьего созыва от Бессарабии Дионисия Гулькина. Крестьянин-старовер был сначала членом фракции союза русского народа, а затем независимым депутатом. На презентации книги Андрея Гросу «Lipovanul. Un fenomen basarabean în Duma de Stat a Imperiului Rus» присутствовали Дмитрий Дьяков, Ион Хадыркэ, Леонид Бужор, Юрий Колесник, Валериу Матей.

 

Издание вышло в свет в издательстве «Штиинца» под руководством Георге  Принь к 150-летию со дня рождения Гулькина. Впервые книга была издана в прошлом году на русском языке под названием «Молдавский великоросс. Бессарабский феномен в государственной думе России». Андрей Гросу в течение многих лет занимает пост главы управления образования сектора Рышкань столицы.

 

Имя Гулькина объединило и правых, и левых современных политиков. Создавая политический портрет депутата-бессарабца, Андрей Гросу собирал данные по крупицам, создав литературно-исторический памятник человеку, незаслуженно забытому, более того, оболганному. Сделать это было нелегко.

 

В 1911 году в Бессарабии было 1522 русских начальных школы и ни одной – с преподаванием на родном языке молдаван. Бессарабцы - депутаты думы считали, что молдаванам лучше учиться на русском. Ту же идею продвигал и бессарабец Леон Кассо, бывший министром просвещения в 1911-1914 годах. И лишь один человек неизменно защищал интересы молдавской школы - депутат Дионисий Гулькин.

 

Думу третьего созыва называли «думой народного просвещения»: она рассмотрела более ста законопроектов по этим проблемам. Проект закона о начальном образовании оказался одним из самых спорных. Острые дебаты разгорелись по вопросу о допущении родного языка в качестве языка преподавания. Школа на родном языке для молдаван не входила в планы власти, опасавшейся, как пишет Андрей Гросу, влияния Румынии и тенденций сепаратизма.

 

Посланцев Бессарабии в думе было девять, из них двое – молдаване. Оба – и городской голова Сорок Николай Солтуз, и священник из Аккерманского уезда Николай Гепецкий - агрессивно выступали против молдавской школы. Гепецкий вообще предлагал преподавать молдавским детям церковно-славянский, что крайне возмущало Пантилимона Халиппу. И лишь русский крестьянин Дионисий Гулькин занял по этому вопросу прогрессивную позицию. Его оппонентами были знаменитые политики-бессарабцы Павел Крупенский и Владимир Пуришкевич. Поддержали Гулькина депутаты Евгений Гегечкори, граф Алексей Уваров, Андрей Булат, Павел Милюков, Андрей Шингарев. В итоге вплоть до крушения Российской империи молдаване так и не получили право учиться на родном языке.        

 

 

Очень интересно сегодня читать стенограммы прений в думе, опубликованные Андреем Гросу. Демагогия, открытая ложь, подмена понятий, скандальные заявления, компромат и оскорбления личности – все это, по-видимому, неизменно являлось приметой парламентаризма во все времена. Но Гулькин производил впечатление кристально честного человека, не продвигавшего личные интересы, а заботившегося об интересах народа.  

 

«Мне… рассказывали, как молдаване… сражались под Мукденом, у императорских могил, как львы за Россию и русского царя (в ходе русско-японской войны. – Ред.), - говорит Гулькин. - И вот эти храбрые молдаване не заслуживают в нынешней государственной думе никакого уважения». И далее: «Мне становится стыдно и жалко этих людей, ибо я бессарабский житель, мне стыдно, что есть представители какой-либо национальности, которые изрыгают яд по адресу своей национальности, и вместо того, чтобы благодарить меня, еще и ругают за то, что я вступился за их же нацию… Почему же я остаюсь виноватым, виноватым перед русификаторами Бессарабии, и почему нужно изливать грязь на меня за это самое?... Действительно, я русский, великоросс, но отец Гепецкий тоже не молдаванин, это факт». 

 

Житель Теленешт, 1861 года рождения, старообрядец, образование домашнее, заработок – 300 рублей… «Дионисий Гулькин был глубоко верующим человеком, перед чтением псалтыри в церкви он всегда надевал белые перчатки», - рассказал автору книги председатель координационного совета русских общин РМ Петр Донцов. - Тем не менее, Гулькин выступал в защиту светского, а не религиозного образования. Он говорил, что сам смолоду читал только Библию, был «палестинским патриотом», зная назубок Ветхий и Новый завет, историю и географию Святой земли, - зато понятия не имел об истории и географии родной страны. Обращаясь к крайне правым, Гулькин сказал: «А вы хотите воспитывать крестьян у дьячка, посылайте своих детей к дьячку».

 

8 июня 1912 года царь Николай второй организует прием для думцев. Сын Гулькина, 86-летний Афанасий Друцэ, житель села Инешты района Теленешть, со слов отца свидетельствовал, что беседа Гулькина с царем продолжалась 15 минут. Темой стал земельный вопрос. Тем не менее, когда заговорили о ремонте Таврического дворца, где проходили заседания, Гулькин осудил намерение выделить на эти цели 1 миллион рублей из бюджета думы и спросил: а не императорская ли семья получает 25 тысяч ежемесячно за аренду дворца?

 

«Дионисий Гулькин был толстовцем и очень болезненно воспринял смерть Льва Толстого, - рассказывает Андрей Гросу. - По своим взглядам он намного опередил эпоху. Его жизнь и деятельность в госдуме могут стать примером для наших политиков и политиков других стран. Был он трудящимся человеком, занимался мелкой торговлей, выращивал свиней, держал пасеку, имел сливовые сады и виноградники в трех селах, где арендовал четыре десятины земли. Являлся присяжным заседателем окружного суда, участвовал в рассмотрении до 50 дел ежедневно. В одном из выступлений в думе рассказал, что в дни еврейского погрома в Кишиневе создал 15 народных дружин, в результате в его округе погромов не было…».  

 

Вот такой интересный, яркий, светлый образ неожиданно всплыл из прошлого усилиями историка, муниципального служащего Андрея Гросу – не только организатора просвещения, но и просветителя… В рамках презентации книги Борис Буркэ, председатель Теленешского районного совета, вручил Андрею Гросу награду в знак признательности за открытие новых страниц в истории края.

 

Но особенно дорого автору признание потомков депутата-бессарабца. Владимир, внук Дионисия Гулькина, рассказал, что, будучи учеником 10 класса, случайно прочел о своем дедушке в газете. «С именем деда связывали предательство по отношению к своему народу, - рассказывает Владимир. - Мне было больно и стыдно за всех нас. Прошло время, боль ушла, а память осталась. Изменилось отношение к истории, к думе, к отцу. В этом огромная заслуга г-на Гросу. Мы все ему очень благодарны. Он обнародовал скрытую правду, что позволило нам всем гордиться нашим дедом и прадедом».

 

 

 

Министр просвещения в трех кабинетах (в том числе Петра Столыпина) Леон Кассо родился в Париже в семье потомственного дворянина Аристида Кассо, имевшего крупные земельные владения в Бессарабии. Политика Кассо-министра сводилась к усилению государственного контроля над учебными заведениями и ограничению их автономии. Так, Кассо запретил школьникам выходить на улицу после 22 часов летом и после 20 часов зимой, а также обязал их носить форму вне школы. В начале 1911 года в знак протеста против действий Кассо в отставку подало все руководство и 130 преподавателей Московского университета.