Разгром Румынии в Первой мировой войне
08.09.2013
Предлагаем вниманию читателей главу из книги известного военного историка Антона Керсновского "История Русской армии". Керсновский родился в Бессарабии, в родовом имении своей семьи в селе Цепилово близ Сорок в 1907 году. Воевал в составе Добровольческой армии, в 1920 году вернулся в Цепилово. Учился в Вене, а также в знаменитой военной академии Сен-Сир в Париже. В годы Второй мировой войны воевал в рядах французской армии. Жил в Белграде. В 1944 году умер от туберкулеза. Сестра Антона Керсновского Евфросиния Керсновская известна своими мемуарами, написанными в ГУЛАГе, в которых, в частности, описан быт жителей Бессарабии в период между двумя войнами и в момент прихода Красной армии в 1940 году.
Глава XV. Мировая война. Разгром Румынии
Победы армий генерала Брусилова имели последствием выступление на стороне Согласия Румынии, решившей, что настал час поспешить на помощь победителю. Раньше, чем объявить войну, бухарестское правительство запродало Центральным державам все запасы хлеба и нефти в стране по весьма дорогой цене, рассчитывая все получить затем даром от России.
Эта коммерческая операция по «реализации урожая 1916 года» потребовала времени, и Румыния объявила войну Австро-Венгрии лишь 14 августа, когда Брусиловское наступление уже закончилось. Выступи она на шесть недель раньше, — в момент луцкой победы Каледина и доброноуцкого триумфа Лечицкого — положение австро-германских армий из критического стало бы катастрофическим, и при умелом использовании румынских возможностей нам удалось бы вывести из строя Австро-Венгрию. Но удобный момент был безвозвратно пропущен, и выступление Румынии в августе совершенно не имело того эффекта, который оно могло бы иметь в конце мая — начале июня.
К выступлению Румынию особенно энергично побуждала Франция. Генералу Жоффру важно было оттянуть как можно больше германских дивизий с Западного театра. Россия относилась к румынскому вмешательству гораздо более сдержанно. Как это ни кажется невероятным, но руководители нашей стратегии в лице генерала Алексеева [99] совершенно не заметили огромного преимущества Румынского театра войны. Наступлением из Молдавии на северо-восток можно было поймать в мешок VII и Ш австро-венгерские армии, перехватив у них в тылу немногочисленные карпатские проходы и взяв во фланг все неприятельское расположение к югу от Припяти.
Этот полководческий маневр был начертан на карте. Его страшились Гинденбург и Конрад. Но его совершенно не замечал злополучный Алексеев. Никогда еще отсутствие у него творческой интуиции не сказалось с такой трагической очевидностью, как в августовские дни 1916 года! Сама судьба протягивала ему ключ к победе, и он его не взял — и даже не заметил.
Наша Ставка желала видеть одну лишь обратную сторону медали — неудобства и невыгоды выступления Румынии, выражавшиеся, главным образом, в опасности растяжения до Черного моря и без того огромного фронта от Риги до Кирлибабы.
Видя, что его возражения совершенно не принимаются к сведению волевым полководцем Жоффром, генерал Алексеев занял странную, обиженно индифферентную позицию, словно подчеркивая, что раз с ним не желают считаться, то он, в свою очередь, не желает считаться с создавшейся вопреки его уговорам и представлениям обстановкой и попросту игнорирует навязанного ему союзника. Впрочем, вполне игнорировать румын не пришлось. Волей-неволей надо было определить с ними «modusvivendi» — заключить военную конвенцию. Это состоялось 4 августа — за 10 дней до выступления Румынии.
Поддерживаемая Францией Румыния вначале пожелала отправки 250-тысячной вспомогательной русской армии на Балканы. Алексеев, еще в феврале мечтавший о похода туда 16 корпусами, в августе категорически отвергнул это румынское «домогательство». Он обещал 50 тысяч, но затем пожалел и их и послал всего 30 тысяч. Жалуясь на нелояльность к нам наших союзников, генерал Алексеев в отношении новых союзников сам допустил нелояльность.
Конвенция 4 августа оставляла открытым самый важный вопрос: согласование действий союзных русско-румынских армий. Нам надо было сговориться с румынами относительно их главного операционного направления, которое нам надлежало указать в Молдавские Карпаты — в непосредственном соседстве с 9 -и армией генерала Лечицкого и в обход правого фланга всего австро-германского расположения. Но наша Ставка отстранилась от всякого участия в [100]разработке этого вопроса капитальной важности. Она словно подчеркивала, что это ее не интересует и ее не касается.
* * *
Предоставленные собственным силам румыны распорядились ими как нельзя хуже. Они положили заслониться на юге от Болгарии, а наступать на севере в Трансильванию.
В их мобилизованной армии считалось 564 000 человек, составивших 23 пехотные и 2 кавалерийские дивизии. Они направили 5 дивизий на Дунай, образовав из них 3-ю армию генерала Аслана{90}; 7 пехотных и 1 кавалерийскую дивизии оставили внутри страны в качестве «стратегического резерва», а остальные 11 пехотных и 1 кавалерийскую дивизии развернули в ниточку на огромном, почти тысячеверстном, фронте от Дорна-Ватры до Железных Ворот. Это были слева направо 1-я армия генерала Кульчера{91} в Малой Валахии, 2-я армия генерала Крайничано, после генерала Авереско{92} в Большой Валахии и 4-я армия, или Северная, генерала Презана{93} в Молдавии. Между этими удаленными друг от друга в горах тремя армиями не существовало никакой связи.
Трансильванию занимала новообразованная I австро-венгерская армия генерала фон Арца{94} в составе 4 1/2 пехотных дивизий австрийских войск, но с управлениями германских резервных корпусов — 1-го (фон Морген) и 39-го (фон Штаабс{95}). Это были австро-венгерские войска, совершенно истребленные Брусиловым у Лупка и Кошева, заново восстановленные в Трансильвании. Несмотря на подавляющее численное превосходство, румыны действовали вяло. Они заняли было Кронштадт и Германштадт, но на этом их успехи на севере замерли, тогда как на юге произошла Туртукайская катастрофа.
Помнившая 1913 год Болгария немедленно же объявила войну Румынии. III болгарская армия генерала Тошева{96}, подкрепленная германцами, под общим начальством главнокомандовавшего на Балканах фельдмаршала Макензена стремительным наступлением вошла в Добруджу, разметав румынские авангарды. 23-го и 24 августа Макензен наголову разбил 3-ю румынскую армию при Туртукае. Яростным штурмом он взял этот «румынский Верден», сбросив его защитников в Дунай.
Командовавший 3-й румынской армией генерал Аслан на банкете союзным военным агентам [101]заявил: «Туртукай — наш Верден. Кто его тронет — уколется!» Сутки спустя Туртукай пал. Из 39 000 защитников 7000 спаслось на лодках и вплавь, 3570 было убито и ранено, а 28500 сдалось со 162 орудиями и 40 пулеметами, бывшими на вооружении крепости. Все старшие начальники бежали первыми. Гарнизон оказал посильное сопротивление — из 25000 германо-болгар убито и ранено было 7950 человек — 30 процентов, что для защитников неплохо.
Остатки 3-й румынской армии отступили в Среднюю Добруджу, где были спасены подошедшими русскими войсками. Это были 61-я пехотная дивизия генерала Симанского{97} и Югославянская дивизия полковника Хаджича, сведенные в ХLVП армейский корпус генерала Зайончковского и усиленные 3-й кавалерийской дивизией. Посылкой этих войск в Добруджу генерал Алексеев надеялся исчерпать свои союзнические операции.
Развернувшись на линии Разово — Кобадин — Тузла, впереди железной дороги Черноводы — Констанца, и вобрав в себя остатки 3-й румынской армии, войска генерала Зайончковского встречным ударом 1 сентября у Кокарджи остановили продвижение III болгарской армии, а 4-го числа отразили сильную контратаку германо-болгар. У Кокарджи полки 3-й кавалерийской дивизии лихо атаковали в конном строю. Югославянская дивизия взяла 8 орудий. Дивизия эта была сформирована из военнопленных, управление и часть кадров прибыли из сербской армии.
Весь сентябрь в Добрудже царило затишье. Наши войска здесь были в конце месяца усилены 30-й пехотной дивизией, составившей с 3-й кавалерийской дивизией VI конный корпус генерала Леонтовича{98} на левом фланге русско-румынского расположения, а затем и 115-й пехотной дивизией.
Победа генерала Щербачева над армией Ботмера в сражении на «двух Липах» заставила германское командование направить под Галич все войска, предназначавшиеся для удара по румынским главным силам. Румыны могли благодаря этому оставаться целый месяц в Трансильвании. В первых числах сентября в Семиградье было переведено из Полесья управление IX германской армии во главе с Фалькенгайном и с войсками (61/2 пехотных и 2 кавалерийские дивизии), снятыми, главным образом, с Французского фронта. Одновременно и I австро-венгерская армия была доведена до 6 дивизий придачей германских войск.
Генерал фон Арц сдержал наступление Северной румынской армии, дав ей отпор у Чик-Середы, тогда как Фалькенгайн крепким ударом с 14-го по 16 сентября при Германштадте отбросил 2-ю румынскую армию за линию границы, освободив этим сражением Трансильванию. 1-я румынская армия держалась все время пассивно, имея против себя в Банате сперва две бригады ландштурма, а затем две дивизии из состава IX германской армии. Октябрь прошел в Трансильвании спокойно. Фалькенгайн накапливал силы для решительного наступления. Зато Добруджский фронт пришел в движение.
Пользуясь вялостью союзной армии генерала Саррайля{99} (ограничившейся демонстрациями на Флорину), Макензен совершенно оголил Македонский фронт{100}, сосредоточив в Добрудже 14 дивизий против 4 русских и 4 румынских. 6 октября он прорвал расположение группы генерала Зайончковского у Кобадин, перерезал Черноводскую железную дорогу и 9-го числа занял Констанцу. Русско-румынские войска отступили на север — к Тульче и Бабадагу. Добруджа была потеряна.
Неудача эта встревожила нашу Ставку. В Добруджу были спешно направлены с Юго-Западного фронта IV Сибирский корпус, а с Северного фронта 3-я стрелковая и 8-я Кавказская дивизии. Вместе с ХLVП армейским и VI конным корпусами силы эти составили Дунайскую армию. Командовать ею был призван генерал Сахаров, сдавший 11-ю армию генералу Клембовскому. Одновременно, как мы знаем, войска нашей 9-й армии в Заднестровье и Буковине были переданы управлению 8-й армии, а управление 9-й армии объединило корпуса, перебрасывавшиеся в Молдавские Карпаты.
IX германская и I австро-венгерская армии были совместно с VII австро-венгерской армией (где Пфланпера заменил Кевеш) объединены в группу войск престолонаследника Карла{101}, которому была предназначена выигрышная роль завоевателя Румынии.
29 октября Фалькенгайн нанес Румынии сокрушительный удар, разгромив 1-ю румынскую армию в долине реки Жиу. Одновременно генерал фон Арц нанес поражение 2-й румынской армии у Кронштадта. Развивая свое наступление, [103] IX германская армия стремительно двинулась долиной Ольты в Валахскую равнину. Румынское командование спешно сосредоточило на подступах к Бухаресту все остававшиеся еще у него войска. Молдавский фронт был передан не закончившей еще своего сосредоточения 9-й армии генерала Лечицкого, а Добруджа — Дунайской армии генерала Сахарова.
3 ноября в Молдавские Карпаты уже прибыли передовые корпуса 9-й армии — XXIV и ХL. В Дунайскую армию с Северного фронта подошел IV армейский корпус, но он по просьбе румынского командования был вместо Добруджи направлен в самую Валахию — под Бухарест. IV армейский корпус был в составе 2-й и 40-й пехотных дивизий. 30-я пехотная дивизия находилась еще в Добрудже и не успела присоединиться к своему корпусу. Следом за IV корпусом в Валахии должны были сосредоточиться еще VII, VIII, XXIX и XXX армейские корпуса с управлением 4-й армии генерала Рагозы. В Молдавии ожидались в 9-й армии XXVI и XXXVI корпуса. В дальнейшем решено было двинуть в Румынию еще I и ХLIV армейские корпуса с Западного и ХLV корпус с Юго-Западного фронтов.
Русской армии дорого приходилось расплачиваться за недальновидность и узость взгляда генерала Алексеева, пожалевшего отправить своевременно 5 — 6 корпусов, как о том в августе просили румыны. Теперь не то что пяти, а десяти корпусов было мало. Раньше начала декабря 4-я армия не могла сосредоточиться. Русская железнодорожная сеть работала все с большими перебоями. Одноколейные бессарабские дороги совершенно не были приспособлены к массовым перевозкам войск и их довольствия, румынские же были в полном расстройстве. От линии Прута войска приходилось вести в глубь Валахии походным порядком. Шедший таким образом 500 верст из Буковины к Бухаресту III конный корпус графа Келлера совершенно измотал лошадей.
12 ноября исторические Систовские высоты через сорок лет вновь сотрясались от грома пушек. Сыновья освобожденных солдатами Драгомирова болгар шли на сыновей своих освободителей... Новосформированная неприятельская Дунайская армия в составе 5 дивизий (1 германской, 2 турецких и 2 болгарских) под личным руководством фельдмаршала Макензена форсировала Дунай от Систова к Зикнице. Сосредоточившись у Зимницы и заняв Журжу, Макензен двинулся на Бухарест. [104]
* * *
Румынские войска в Бухарестском районе под общим начальством генерала Презана состояли из 1-й армии и Дунайской группы, собранных на реке Арджеше для отражения Фалькенгайна и Макензена. 2-я армия прикрывала Валахию с севера против армии фон Арца.
Силы эти — совершенно недостаточные — охватывались неприятелем с трех сторон. С севера шли группы Моргена и Крафта{102}, с запада теснили Кюне и Этметов, с юга надвигался Макензен...
У румынского командования не хватило кутузовского глазомера для того, чтобы, пожертвовав столицей, спасти вооруженную силу. Сосредоточив на Арджеше 8 1/2 полуразбитых, большей частью сводных дивизий (доведенных затем бессистемной посылкой пачками до 151-й пехотных и 3 кавалерийских дивизий), оно приняло бой с 15 победоносными, по большей части свежими дивизиями неприятеля.
И Бухарестское сражение с 14-го по 18 ноября окончилось тем, чем должно было окончиться — полным разгромом румынской вооруженной силы. От окончательной гибели румыны были спасены только войсками нашего IV армейского корпуса (40-я пехотная дивизия), остановившими под Команой армию Макензена и давшими возможность выйти из наметившегося окружения немногочисленным остаткам румынских войск.
В Бухарестском сражении румынские войска показали себя выше своей репутации. Они дрались храбро и упорно, все время переходя в отчаянные контратаки. Но неравенство сил усугублялось плачевным руководством. Начальник ударной группы генерал Сочек в решительный момент контрнаступления 16 ноября «по слабости нервов» бежал в Бухарест, никого не предупредив. Старый гусар Макензен в сопровождении всего трех офицеров первым прискакал в Бухарест, занятый еще отступавшими румынскими войсками. Он опередил голову своего авангарда на 10 верст. Из 120 000 румын до 25 000 было перебито, 65 000 взято в плен и только 30000 (остатки 15 дивизий) смогли отступить. Германо-болгаро-турки взяли 124 орудия и 115 пулеметов. Урон их остался неизвестным{103}.
20 ноября Фалькенгайн вступил в Бухарест, а 23-го левофланговая его группа Моргена (1-й и 39-й резервные корпуса), прорвавшись на Плоешты, перехватила главный путь отступления румын и под Кокорештами взяла в плен левофланговую группу их 2-й армии. [105]
Наша конная группа графа Келлера (III и подоспевший из Добруджи VI конные корпуса) и IV армейский корпус генерала Хана Алиева самоотверженно прикрыли румынский отход, отступательными боями сдерживая шаг за шагом армии Макензена и Фалькенгайна. В районе Аджуда спешно сосредоточивалась наша 4-я армия. Подошедший раньше других VIII армейский корпус генерала Деникина был двинут на широком фронте к Бузео навстречу отступавшим румынам с задачей «собрать и привести в порядок» все, что осталось от румынских армий.
В то же время в Молдавских Карпатах, как мы знаем, шли жестокие бои. 9-я армия генерала Лечицкого, развернув справа налево XXVI, II, XXXVI, XXIV и ХЬ корпуса на фронте от Дорна-Ватры до Аджуда, атаками на Дорна-Ватру и Кирлибабу приковала VII австро-венгерскую армию, а наступательными боями в долине Тротуша оттянула на себя в конце концов и всю I армию, облегчив, как могла, положение румын и положив несчетные тысячи бойцов. 16 ноября туркестанцы 3-й стрелковой дивизии овладели высотой «1295» у Дорна-Ватры, где взяли 1300 пленных, 3 орудия, 4 миномета, 4 бомбомета и 4 пулемета. 20 ноября в ХL корпусе Железные стрелки захватили еще 2 пушки. 19 ноября в XXIV корпусе частями 49-й пехотной дивизии взято 1 орудие и 8 минометов и бомбометов. Эти бои требовали гигантского напряжения.
24 ноября был образован новый Южный фронт, почти тотчас же переименованный в Румынский. Главнокомандующим считался номинально король Фердинанд. Ответственным главнокомандующим (в звании помощника и подчиненный Ставке) стал генерал Сахаров. Его Дунайскую армию принял штаб 6-й армии, переведенный из Петрограда, и командующим этой армией был назначен генерал Цуриков (одно время замещавший генерала Горбатовского в 10-й армии).
Румынский отход протекал в катастрофических условиях. В обильной земледельческой стране не оказалось хлеба: все запасы, как мы видели, были накануне объявления войны запроданы австро-германцам. Страна и остатки армии погибали от голода и страшной эпидемии тифа. Русским войскам пришлось не только выручать румынскую армию, но и спасать население страны! Слабая боеспособность румынских войск, продажность администрации и развращенность общества чрезвычайно раздражали наших военачальников. Отношения между союзниками с самого начала установились крайне натянутыми. [106]
Взятие Бухареста совпало с кончиной престарелого императора Франца Иосифа. Престолонаследник Карл стал императором Карлом I. Его группа войск была передана прибывшему с Итальянского фронта эрцгерцогу Иосифу в составе I и VII армий. IX германская. Дунайская и III болгарская армии образовали группу войск Макензена. IX армией командовал генерал фон Эбен{104} (Фалькенгайн был назначен главнокомандующим турецкими армиями в Палестине), а Дунайскую армию от Макензена принял генерал Кош{105}.
С 6-го по 8 декабря группы Моргена и Крафта IX армии вели яростные атаки на стык наших 9-й и 4-й армий в долине реки Путны. ХL и VIII армейские корпуса понесли тяжелые потери, но встречным ударом XXIV армейского корпуса генерала Некрасова Лечицкий восстановил положение. В боях с 5-го по 8 декабря особенно пострадала 14-я пехотная дивизия (правофланговая 4-й армии), потерявшая половину своего состава. Пользуясь замечательным качеством войск славного ХLкорпуса, все время отбивавшего атаки Моргена, генерал Лечицкий растянул его в ниточку, выведя в маневренный резерв два полка 2-й стрелковой дивизии, которые бросил в стремительную контратаку долиной реки Чобанаша. Стрелками было захвачено 2 орудия, и немцы были отброшены в исходное положение.
Потерпев неудачу на Путне, Макензен решил нанести удар на Рымнике с целью прорвать фронт нашей 4-й армии. 11 декабря он ударил IX армией Фалькенгайна в направлении на Рымник — Сарат. Так началось упорнейшее четырехдневное сражение при Рымнике — Сарате, которое немцы назвали «Рождественской битвой» («Weihnachtschlacht»). VII армейский корпус стойко выдержал удар группы Моргена, понеся огромные потери. Стойко бились и XXX корпус, и остатки румын. Все же 4-й армии пришлось осадить назад, и генерал Рагоза отвел ее 15-го с Рымника на молдавский Серет. Офицеры VII корпуса вспоминают это сражение при Рымнике — Сарате, как самое тяжелое за всю войну. Доблестная 34-я пехотная дивизия четыре дня отражала на высоте «417» четыре германские дивизии 1-го резервного корпуса Моргена. За всю Рождественскую битву (с 24-го по 28 декабря нового стиля) немцы захватили около 10 000 пленных, но нами не отдано ни одной пушки. Урон 4-й армии превысил 40 000 человек. [107]
20 декабря Макензен нажал на нашу 6-ю армию, закончившую еще 14-го числа эвакуацию Добруджи. 24-го германо-болгаро-турки генерала Коша заняли Браилов, будучи, впрочем, потрепаны контратаками наших IV армейского и IV Сибирского корпусов 6-й армии.
К 25 декабря Румынский фронт застыл в снегах жестокой зимы. В его состав была включена и 9-я армия. Остатки румынских войск были сняты с боевой линии и отправлены в тыл, в Молдавию, где были полностью реорганизованы прибывшей из Франции миссией генерала Вертело. Румынские потери составили 73 000 убитых и раненых и 147000 пленных при 359 орудиях и 346 пулеметах. Перепуганная Ставка отправила в Румынию столько войск, что расстроенные наши железные дороги оказались не в состоянии их всех довольствовать сколько-нибудь продолжительное время. С огромными трудностями стоявшие в резерве Румынского фронта ХLIVи ХLV корпуса были отправлены назад — на Юго-Западный фронт, а I армейский корпус — на Северный фронт. Полупарализованная наша железнодорожная сеть была подвергнута совершенно излишнему напряжению.
36 русских пехотных и 13 конных дивизий — до 500 000 бойцов — стояло от Буковины по Молдавским Карпатам, Серету и Дунаю до Черного моря, имея против себя 30 пехотных и 7 кавалерийских дивизий четырех неприятельских держав.
Разгром Румынии имел большое значение для Центральной коалиции. Кампания 1916 года складывалась для них невыгодно. На Западе германская армия должна была признать себя побежденной под Верденом, и в первый раз за всю войну ее бойцы усомнились в своих силах в затяжном сражении на Соме, где оставили за три месяца в руках англо-французов 105 000 пленных и 900 орудий{106}. На Востоке Австро-Венгрию еле удалось спасти от катастрофы, и если Жоффр на Марне «отрешил» Мольтке-младшего, то Брусилов своим наступлением заставил уйти Фалькенгайна.
Быстрая и сокрушительная победа над Румынией и завоевание этой страны с ее огромными нефтяными запасами вновь вселили бодрость в народы Центральной коалиции, подняли ее престиж в мировой политике и дали [108] твердую почву Германии для предложения уже в декабре 1916 года мирных условии тоном победительницы. Предложения эти были, само собою разумеется, отвергнуты союзными кабинетами.
В произошедшей катастрофе прежде всего виноваты сами румыны. Виновато, во-первых, их правительство, пропустившее удобный момент — июнь месяц — по совершенно недостойным меркантильным соображениям «реализации урожая 1916 года». В августе было уже слишком поздно: кризис неприятельского фронта миновал. Виновато и румынское командование. Два года войны пропало для него даром, оно не воспользовалось опытом ни Восточного, ни Западного театров, и стратегическое невежество шло об руку с исключительной безграмотностью. Румынские стратеги не справились с составлением плана кампании. Они не учли беспримерно невыгодного географического положения маленькой страны, имевшей соприкосновение с неприятелем на протяжении 2000 верст по Карпатам и Дунаю.
Погнавшись за кинематографически дешевым эффектом похода в Трансильванию — обетованную землю румынского ирридентизка, они не отдавали себе отчета в том, что их армия слишком слаба для решения самостоятельных стратегических задач. Необходимым условием для их успеха было все время чувствовать локоть могучего русского союзника. Если гора не шла к Магомету, то Магомету надлежало пойти к горе. Если Россия отказывалась дать Румынии 250 000 штыков для похода за Дунай, то Румыния должна была предложить России 250 000 штыков для удара из Молдавии во фланг и в тыл всего австро-германского расположения на востоке. Иными словами, назначить в Северную армию, единственно имеющую стратегическое значение, не 3, а 10 дивизий, ограничившись на всем остальном фронте активной обороной, чрезвычайно удобной в горной стране. Удар Северной армии генерала Презана по висевшему в воздухе обнаженному флангу армии Пфланцера и всего австро-германского расположения мог бы иметь неисчислимые последствея. Надо было твердо помнить, что в условиях Мировой войны румынская вооружённая сила являлась по существу лишь 14-й русской армией. Бессмысленно было затевать авантюру где-то у Кронштадта – Германштадта, в 500 верстах на отлёте от главного театра Восточной войны.
Огромна и вина русской Ставки. Она была поражена каким-то страшным, не замечая выгоды [109]Румынского театра, позволявшего взять во фланг и в тыл все неприятельское расположение перед армиями Юго-Западного фронта.
Предоставив румынам воевать где им вздумается и как им вздумается, генерал Алексеев совершил преступление перед русской армией. Его долгом было указать румынам то направление, в котором нам был желателен их главный удар — в обход Дорны армией Презана, и сразу же оказать им здесь существенную помощь. Требования румын показались ему «чудовищными» и были с негодованием отвергнуты.
А затем под давлением событий, которых Алексеев не хотел предвидеть, наша Ставка была вынуждена отправить в Румынию втрое больше войск, но уже без всякой пользы. 5 — 6 русских корпусов, двинутые в августе 1916 года в Молдавские Карпаты или в Добруджу, могли нам дать победу. 15 корпусов, ставшие в декабре от Буковины до Черного моря, не смогли воспрепятствовать поражению. Мы направили в Румынию четвертую часть нашей вооруженной силы, и притом лучшую по качеству, весьма ослабив сопротивляемость Западного и Юго-Западного фронтов наших армий. На войне, как и в жизни (а ведь война — сама жизнь), за нерасчетливость приходится переплачивать. Алексеев переплатил ровно втрое и переплатил за счет России и русской армии, которым дорого обошлось его недомыслие.
Наконец не следует забывать и ответственности французского командования. Франция, столь энергично побуждавшая Румынию к выступлению, не оказала ей ни малейшей поддержки. Весь август, сентябрь и октябрь армии генерала Саррайля провели в полном бездействии в то время, как наша 9-я армия генерала Лечицкого истекла кровью в Молдавских Карпатах, пытаясь облегчить румын. Только 6 ноября Салоникский фронт перешел в наступление русско-франко-сербсккми войсками на Битоль. Но главная масса войск Саррайля не сдвинулась с места — и Болгария смогла направить свыше трети своих сил на Румынский фронт.
В общем, выступление Румынии оказалось неудачным для Согласия. Оно прибавило лавров, правда, недорогих, к знаменам Центральных держав и чрезвычайно ослабило Россию, побудив растянуть наш фронт с 1200 до 1900 верст и направить туда огромные силы. Выгодным оно стало в конечном счете лишь для западных союзников — с французских плеч{107} на русские переложено было бремя 9 хороших германских дивизий. [110]
Новости по теме
- 05.10, 11:01
- 27.09, 06:00
- 20.09, 06:00
- 30.01, 12:52
- 16.01, 20:00
- 04.01, 10:41
- 25.12, 13:51
- 24.09, 12:44
- 18.08, 16:14
- 04.08, 09:21
Комментарии (9) Добавить комментарии
Новости по теме
- 05.10, 11:01
- 27.09, 06:00
- 20.09, 06:00
- 30.01, 12:52
- 16.01, 20:00
- 04.01, 10:41
- 25.12, 13:51
- 24.09, 12:44
- 18.08, 16:14
- 04.08, 09:21
Да-с, г-да, история повторяется, предсказанная Великим русским учным Кондратьевым - его Длинные волны в действии и остаются актуальными - показывает и поныне, что наши балканские "братушки" и "fraţii" покупаются не очень дорого. Хотя когда очень-не очень, почему-то взгляды обращаются на восток. Следим за Волнами, они многолетние, хотя многовековая порода вышеуказанных соседей от этого не изменится, только их поведение, посмотрим. С Новым 2014 годом Процветания и успехов редакции Бессарабских ой, ошибся молдавских Ведомостей, и отдельно его корректору.
Интересный человек. Остался без родины, как и мы все.
"Туртукая" - Имя города - Тутракан. Маленкий городок на Дунай, сейчас в Болгарии. Эсть ошибки:...." из 25000 германо-болгар убито и ранено было 7950 человек"....Немецкие войска не было под Тутраканом. Болгарские потери - 1800 убитыми, 2300 ранеными. Извините за ошибки. Я из Болгарии.
Самое интересное, что по итогам Первой мировой войны Румыния оказалась победителем - вдвое увеличило население и территорию. А вот Россия оказалась побежденной - заключила позорный Брест-Литовский мир. И потом долго-долго вновь добивалась своего признания.
Битва при Мэрэшешти стала последним крупным сражением на Румынском фронте. После Октябрьской революции Россия вышла из войны, и Румынии, окружнной со всех сторон, осталось только просить мира, который и был заключн 7 мая 1918 года Бухарестский мирный договор. Румыны потеряли около 27000 человек, немцы около 47000.
24 июля 6 августа 1917 г. австро-германские войска под командованием генерала Макензена перешли в контрнаступление. Вначале деморализованные русские части отступали почти без сопротивления, но в дальнейшем, oборону в районе Мэрэшешти возглавил командующий 1-й румынской армии генерал Григореску. Ожесточнные бои, проходившие с переменным успехом, 619 августа 1917 пик сражений , закончились 8 сентября стабилизацией фронта.
Пожелание модераторам: если копируете откуда-то материал, потрудитесь его редактировать - убирать никчемные пометки с кавычками.
Катастрофа румынской армии становится понятна даже если просто взглянуть на карту - потеря Туртукая который А.В.Суворов в первую русско-турецкую войну взял своим малым отрядом с 2 пушками, и за что, кстати, чуть небыл казнен по приказу П.А.Румянцева, Бухареста, Сибиу тогда Hermannstadt, Брашов тогда Kronstadt. В общем, под контролем осталась практически территория Молдовы по правому берегу Прута. Такова вот "великая армия"....
Исторический анекдот времн Первой Мировой войны: Кайзер Вильгельм II спросил начальника немецкого генштаба Мольтке, как он готовится к потенциальному вступлению Румынии в войну. Ответ был таков: Нам все равно, ваше Величество, на чьей стороне вступит в войну Румыния. Если она вступит на нашей, нам потребуется десять дивизий, чтобы спасти ее от разгрома, если против нас, то потребуются те же десять дивизий, чтобы ее разгромить. Поэтому нет никакой разницы.