История

22 февраля «Молдавские Ведомости» опубликовали статью «Афера, тысячекратно превышающая кражу миллиарда», в которой говорилось об участии Виорела Чуботару (Чеботару) в грабительской приватизации в Молдове. Приводим мнение самого Чуботару о том, как на самом деле происходила приватизация.

Виорел Чуботару с ноября 1991 года, с момента организации департамента приватизации, по май 1993 года работал заместителем генерального директора этого департамента, по март 1994 года – директором кабинета президента РМ, главным госсоветником. Участвовал в предвыборной кампании в составе Социал-демократической партии в период отпуска с декабря 1993 по февраль 1994-го. После победы Аграрно-демократической партии на выборах года подал в отставку со 2 марта 1994 года.

Чуботару состоял в группе Виссариона Чешуева, которая разрабатывала первый вариант закона «О приватизации» и потом защищала его от поправок правительства.

Американских советников в 1991 году в РМ не было

- Приватизация госпредприятий в Молдове осталась в тайне для многих граждан, хотя этот период охватил бурную политическую деятельность. Две партии – Социал-демократическая и Аграрно-демократическая – встали на путь противостояния по отношению к концепции главных вопросов приватизации: как гражданину стать владельцем предприятий, решать их судьбы, и кто и как будет получать дивиденды.

С того времени прошло более 30 лет, и СМИ стали раскрывать информацию о событиях тех лет. Называются события, раскрываются имена, которые стояли за этими событиями, и порой она носит искаженный характер, и граждане остаются в неведении: кто стал основными бенефициарами приватизации госсобственности, почему миллионы молдавских граждан, получив боны народного достояния и вступив «во владение» тысячи предприятий, не получили никаких доходов от деятельности этих предприятий?

Неоднократно о событиях, связанных с процессом приватизации в Молдове, писали СМИ, в частности, журналист  Дмитрий Чубашенко. Все, о чем я расскажу, в свое время было известно многим гражданам. Но публикация Олега Лукашевича вновь вернула к тем событиям, и стало очевидно, что спустя десятки лет искажают общеизвестные факты и, неизвестно по какой причине, роль личностей.

Во–первых, согласно документам и фактам, закон «О приватизации» был принят 4 июля 1991 года, когда Молдавия находилась в составе СССР. В тот период еще не было и не могло быть в принципе никаких программ и дел, связанных с американским посольством (МССР вообще не могло быть никакого иностранного посольства), Международным фондом или Всемирным Банком. Никакого сотрудничества ни моего, ни кого бы то ни было из госслужащих или простых граждан с экспертами из-за рубежа в том время быть не могло. Тем более, что сам закон о приватизации был разработан в период лето 1990-май 1991 года.

Обращаю внимание: в тот период и вообще до второй половины 90-х не было никаких грантов из США, которые я якобы распределял, как указано в статье. Более того, должности, которые я занимал, не были совместимы с функцией распределения американских грантов в Молдавии: зам. главного редактора профсоюзного еженедельника «Вочя попорулуй» (февраль-июнь 1990 года, начальник отдела инвестиций и внешних связей кишиневской примэрии (июнь 1990-ноябрь 1991), зам. Генерального директора Департамента Приватизации при Парламенте РМ (ноябрь 1991-май 1993), директор кабинета Президента РМ, главный государственный советник (май 1993-март 1994), безработный (март 1994-июнь 1994), консультант по вопросам приватизации американской консалтинговой компании «ПБН» (июнь 1994-октябрь 1994, уволен по требованию первого зам. премьера РМ Ивана Тимофеевича Гуцу), зам. директора и совладелец частного консалтингового агентства «ЕССЕ» (август 1994-июнь 1997).

Решения по распределению грантов осуществляется только в USAID, в Вашингтоне, в штаб-квартире этого государственного агентства США, а там, в случае Молдавии, работают только граждане США. Как видно, это в высшей степени немыслимо, чтобы иностранные граждане принимали решения в Вашингтоне, в одном из важнейших государственных агентств США, о распределении фондов американского бюджета. А в статье утверждается, что якобы я как гражданин РМ (а никакого иного гражданства у меня нет и не было) принимал решения о распределении американских грантов. 

Концепция закона 1991 года была разработана Чешуевым

- Проект закон «О приватизации» был разработан, как концепция и как механизм, Виссарионом Чешуевым, в то время рядовым работником одного из экономических отделов ЦК КПМ. Концепция закона была разработана вразрез с концепцией, которая готовилась в правительстве под руководством тогдашнего министра экономики Константина Тампизы, бывшего начальника Чешуева в ЦК.

Я был в той группе из трёх человек, которую возглавлял Виссарион Чешуев. События происходили в течении 90 и первой половине 91-го года. На 95 процентов концепция принадлежит Чешуеву, а остальное, для четкости формулировок и уточнения механизма работы Бонов Народного Достояния, было внесено мной. Юрист Илие Ротару оформил юридические формулировки текста закона.

Важно: департамент приватизации образован при парламенте

- Департамент приватизации был образован в ноябре 1991 года при парламенте, не при правительстве, чтобы не позволить правительству проводить свою приватизацию в узких ведомственных интересах министерств.

Но изначально необходимо ответить на вопрос: а зачем вообще нужна была приватизация ? Ответ зависит от того, кто отвечает. 

Дело в том, что, начиная с 1986-го года, но особенно после принятия в 1988 году Закона СССР «О кооперации», горбачёвское руководство начало проводить политику так называемого разгосударствления предприятий. В СССР все предприятия были либо государственными (более 90%), либо общественными (маленькие и местного значения). Был заявлен полностью ложный принцип, что якобы частный интерес может лучше управлять предприятием, чем общегосударственный или общенародный интерес. В русле реализации этой политики министерства получили право сдавать любые свои предприятия в управление частным лицам, группам, оформленным в общественные предприятия или, после принятия соответствующего закона, –  в кооперативы.

Что же происходило на самом деле?

В министерствах, которые управляли наиболее прибыльными предприятиями, лица, принимающие решения (ЛПР), отбирали привлекательные для их личных интересов предприятия и проводили приказы по министерству о передаче соответствующих предприятий в частное управление. Естественно, те, кому эти предприятия передавались в управление, были неформальными представителями интересов соответствующих министерских ЛПР.

Не следует забывать, что все министерства подчинялись по партийной линии профильным отделам ЦК КПСС, а в союзных республиках – ЦК республиканских организаций КПСС, какой была и тогдашняя Компартия Молдавии. Это означает, что любые такие ЛПР могли быть уволены по представлению ЦК. Другими словами, в профильных отделах ЦК и в руководстве ЦК также действовали ЛПР, некоторые или многие из которых продвигали свои личные интересы через министерские ЛПР.

Как действовала схема разграбления госпредприятий через процедуру их разгосударствления

- Все каналы снабжения конкретного предприятия, также как и каналы сбыта его продукции были связаны с предприятием через подставные фирмы, которые контролировались либо министерскими ЛПР, либо лицами, которым доверили управление разгосударствлённым предприятием.

На входе, т.е. фирмы, на которые было завязано снабжение и которые управлялись «аффилированными» ЛПР лицами, цены максимально подымались, а на выходе, т.е. при сбыте продукции предприятия, цену на неё максимально снижали. Таким образом, вся прибыль сосредотачивалась в аффилированных предприятиях на входе и на выходе, а предприятие либо терпело убытки, либо оказывалось при нулях: ни прибыли, ни убытков.

Естественно, такое состояние не могло продолжаться до бесконечности и, следовательно, заинтересованные ЛПР из министерств и ЦК, причём на уровне всего СССР и, соответственно, союзных республик, страстно желали закрепить за собой не только все эти потоки прибыли, но и иметь возможность её инвестировать в иные предприятия путём их скупки.

Но тогдашнее социалистическое законодательство СССР не позволяло этого, т.к. все предприятия принадлежали народу, а не министерствам или партийным организациям, и тем более не ЦК. Именно эти шкурные интересы и подвигли ЛПР на уровне республиканских и союзных министерств и ЦК учредить в СССР право частной собственности.

Приватизация означает передачу государственной либо народной собственности в частную собственность, в частные руки для удовлетворения личных интересов. И это запускали под предлогом того самого, по сути ложного, принципа, согласно которому частное предприятие управляется якобы более эффективно, чем государственное.

Вот эти заинтересованные ЛПР и разработали на уровне союзных республик свои проекты приватизации, т.е. программу лишения граждан страны их права собственности на общенародное достояние и передачу его в частные руки узких групп ведомственных ЛПР. И Молдавия не была исключением: министерство экономики начало разработку проекта закона о приватизации при премьере Мирче Друке и закончило при премьере Валерии Муравском. Закон отражал интересы соответствующих отраслевых министерских ЛПР и давал ответ вопрос: зачем вообще нужна была приватизация? Она нужна была для передачи общенародной собственности, наиболее прибыльных предприятий, в частные руки ЛПР.

Так как государство в лице горбачёвского руководства отказалось представлять в качестве управленца права собственности всего народа, приватизация нужна была для того, чтобы общенародную собственность передать от этого управленца в руки всех граждан в зависимости от стажа работы каждого из них как меры участия каждого из них в создании этого народного достояния.

В тот период приватизация была необходима, она могла остановить разрушительную политику разгосударствления госсобственности, которая проходила повсеместно на всей территории бывших союзных республик.

Концепция Чешуева

В пику задуманной «разгосударствленцами» грабительской приватизации Виссарион Чешуев, тогда еще рядовой работник экономического отдела ЦК КПМ, разработал принципиально новую, оригинальную и технически вполне реализуемую концепцию передачи общенародной собственности в руки всех граждан страны.

В октябре 1990-го года он связался со мной - а я был исполнительным секретаря новообразованной в мае 1990 года Социал-демократической партии Молдавии (СДПМ) - и предложил вместе, от имени нашей партии, продвигать закон о приватизации, отражающий его концепцию. Она меня чрезвычайно воодушевила.

Мы вместе с Виссарионом её еще где-то 4-5 месяцев дорабатывали с тем, чтобы максимально гарантировать передачу госсобственности именно в руки граждан и никому другому. Далее уже сами граждане могли бы решать, что делать с тем, что им передали в качестве новых владельцев.

Что такое боны

- По нашему законопроекту приватизацию необходимо было провести за боны народного достояния, а не за деньги.

Боны народного достояния (БНД) представляли собой валюту, которая использовалась только на приватизацию госсобственности. Боны были выпущены номинально: каждый бон имел своего владельца. Ценность бона измерялась трудовым стажем человека, т.е. чем больше стаж, тем больше ценность бона. Начиналась ценность бона с минимальной для тех, кто родился до определенного числа 1991 года. Это означало, что младенцы тоже участвовали в приватизации.

Боны могли использоваться только для покупки долей в различных имущественных комплексах народного хозяйства, а также для приватизации жилья, но не земли. Их нельзя было продать за деньги (как ваучеры в РСФСР или в любой другой бывшей союзной республике, кроме Белоруссии, или бывшей социалистической стране, кроме Чехии), т.к. только номинальный владелец БНД, т.е., тот, чьё имя вписано в БНД, имеет право покупать доли в предприятиях. То, что владелец бонов покупал было записано на его имя. Механизм дорабатывался в течении 1992 года уже после принятия нашего закона парламентом. 

Боны народного достояния не переводились в деньги: их покупка, обмен или продажа были запрещены. БНД представляли собой отдельную финансовую систему, которая, в самом процессе приватизации (т.е. в процессе наделения граждан производительной собственностью), не имела никакой связи с рублевой денежной системой.

Для того, чтобы ввести единицу измерения начальной, номинальной стоимости БНД, поступили следующим образом: всё предприятия народного хозяйства, которые предлагались для приватизации, т.е. все «разгосударствлённые», производственные и торговые предприятия и многие другие, кроме предприятий стратегического, общегосударственного значения, были занесены в единый список, утверждённый парламентом.

Согласно специально разработанной методике каждое предприятие, как единый имущественный комплекс, оценивался исходя из его бухгалтерских показателей. Таким образом рассчитанная стоимость каждого предприятия суммировалась со стоимостями всех остальных предприятий из списка и получалась номинальная, не рыночная и никакая другая, совокупная стоимость всех предприятий, подлежащих приватизации.

С другой стороны, для каждого гражданина РМ, на основании его трудовой книжки, рассчитывался его трудовой стаж, отработанный на территории страны. Сумма всех этих лет стажа составляла совокупный трудовой стаж лиц, обладающих правом участвовать в приватизации предприятий народного хозяйства из утверждённого парламентом списка, который, кстати, включал сотни и сотни предприятий по всей Молдавии (кроме приднестровского региона).

Далее, сумма совокупной стоимости предприятий, подлежащих приватизации, делилась на сумму совокупности лет трудового стажа граждан. Таким образом получалась стоимость одного года трудового стажа, выраженная в условных «рублях» той самой оценки предприятий. Для каждого именного БНД стоимость одного года умножалась на количество лет стажа владельца БНД и получалась стоимость бона конкретного его владельца.

Как граждане могли вступить во владение активами

- Каким же образом, согласно «чешуевской» концепции, граждане могли бы вступить во владение предприятий ? Именно для разработки этой процедуры и был потрачен весь 1992-й год.

Все предприятия, подлежащие приватизации, должны были выставляться на продажу за БНД через аукционы согласно заранее известному графику, рассчитанному на несколько лет вперёд. График учитывал ход подготовки граждан к участию в этих аукционах. В них граждане, как владельцы БНД, могли участвовать как лично, так и через образованные ими же ассоциации граждан или через доверительные (трастовые) компании.

Предприятия продавались через аукционы с тем, чтобы их стоимость, выраженная в единицах стоимости БНД (а не в тех рублях, которые имели хождение во всей остальной экономике), была бы определена рынком, т.е. соответствием спроса и предложения по отношению к каждому выставленному на аукцион предприятию.

Для участия в аукционах, кроме очень мелких, на уровне села предприятий, участие лично гражданина было неэффективным: стоимость его личного БНД была слишком маленькой относительно стоимости выставленных на аукцион предприятий. Поэтому закон и поднормативные акты предусматривали объединение граждан в ассоциации.

Они могли бы объединяться по любым критериям: как члены одного и того же трудового коллектива вместе с членами своих семей и друзьями для выкупа своего предприятия, либо как жители одного и того же села или микрорайона города, как родственники, как друзья, как принадлежащие к одной и той же профессии и т.д..

Купив за БНД предприятия, каждый гражданин становился собственником доли, величина которой соответствовала доли БНД данного гражданина в совокупной стоимости БНД, потраченных на приобретение данного конкретного предприятия.

Кроме участия в ассоциациях (гражданин мог сам решать участвовать ли ему в одной ассоциации или в нескольких), гражданин мог доверить свой БНД специально удостоверенной государством доверительной компании, которая, по закону, обязана была от имени гражданина приобрести ему долю в том, предприятии, которое, по оценке компании, могло бы приносить наибольшую прибыль. Доверительная компания была заинтересована в этом, т.к., по закону, она получала процент только от прибыли, приходящиеся на долю, принадлежащей гражданину в конкретном предприятии.

Продать можно было только свою долю в предприятии

- Описанный здесь механизм приватизации показывает, что совокупная стоимость предприятий, принадлежащих приватизации, выраженная в «рублях» той самой специальной методики оценки, не имеет ничего общего с теми рублями, которые использовались во всей остальной экономике. Это то же самое, чтобы путать градусы температуры с градусами угла или градусами алкоголя.

И говорить, как было сказано в той самой статье, приведённой в начале, что, якобы, средний американец мог бы купить все те предприятия, оценённые в 50 миллионов «рублей», путём обмена его долларов на те самых «рубли», это однозначно измерению алкогольных градусов в угловых или в температурных. Например, на вопрос, чья водка крепче, у того у кого температура 36,6 или 38 градусов или у того, кто нагибается на больший градус уклона. Такие лживые заявления указывают на обескураживающую некомпетентность.

Итак, социал-демократический закон о приватизации обеспечивал неразрушимую связь гражданина с его долей собственности в конкретном предприятии. Естественно, гражданин мог уже сам продать ту самую свою долю в конкретном предприятии тому и на условиях, которые он посчитает привлекательными для себя.

Из всего описанного видно, что этот закон приравнивал всех указанных в начале министерских ЛПР и их «разгосударствленцев» ко всем обычным гражданам. Они имели те же БНД, что и все и могли бы участвовать в приватизации наравне со всеми гражданами. Другими словами, они никак не могли бы приватизировать в свою личную пользу предприятия на основе их влияния в отраслевых министерствах.

С нашей стороны проводилась работа с депутатами по обсуждению проекта закона, разъяснений отличий от проекта, который предлагало правительство. В частности, проект закона правительства предлагал приватизацию за деньги. Наша команда считала такую приватизацию несправедливой в социальном плане. Она убьет экономику и благосостояние людей. Ведь именно бенефициарии разгосударствлённых предприятий (а также теневики) обладали такими суммами денег, которые даже и не снились обычным гражданам. Аукционы, которые проводились бы за деньги, всегда бы выигрывались именно теми, кто контролировал денежные потоки в разгосударствленных предприятиях и/или в теневой экономике.

К чести депутатов тогдашнего созыва, они проголосовали именно за закон, представленный социал-демократической партией и отклонили проект закона, продвигаемый правительством. Но борьба за народное достояние только начиналась.

Сангели и Муравский против департамента приватизации

- С момента образования департамента приватизации правительство чинило препятствия. Первые полтора месяца  работали на подоконниках в коридоре. В доме правительства не выдавали ключи от выделенных пустых кабинетов. За редкими исключениями та же ситуация наблюдалась в организации территориальных агентств приватизации.

В то время (май 1991-июнь 1992) правительство возглавлял Валерий Муравский. С июля 1992 года во главе правительства встал Андрей Сангели, и прессинг ещё больше возрос. Правительство чинило препятствия в печатании БНД, в проведении пилотных аукционов (для оттачивания механизма приватизации в пользу граждан), в изменении списка предприятий, подлежащих приватизации, путём изъятия из него тех, которые уже были «разгосударствлены» и т.д. Фактически битва шла в ежедневном режиме.

За этот период, в 1993 году, лишь десять магазинчиков в Кишиневе площадью 20-30 квадратным метров удалось приватизировать, причём в пользу их коллективов. Президент Снегур в 1993 году подвергался неоднократному давлению с целью снять Виссариона Чешуева с должности директора департамента приватизации.

Кто стоял за спиной приватизаторов 

- То, что придумал Виссарион Чешуев, было гениально: была сохранена народная собственность на госпредприятия в виде личных акций граждан. Но этого не хотели группы, которые стояли за спиной приватизаторов в правительстве Сангели (1992-1996) и организовали инвестиционные фонды и, вследствие выборов февраля 1994-го года, внесли поправки в закон «О приватизации», кардинально поменявшие его смысл.

Вся предвыборная кампания января-февраля 1994 года была проведена СДПМ фактически под лозунгом «Даёшь народную приватизацию!», хотя, естественно, затрагивались и другие злободневные темы. Мы объясняли на всех наших встречах с избирателями, во всех наших печатных материалах, что смысл тех выборов состоял в борьбе между теми, кто стремится приватизировать народное достояние в своих личных интересах, и теми, кто стремится сохранить народное состояние в пользу всех граждан страны путём приватизации в пользу граждан согласно указанному выше механизму.

В любом случае в тех внутриполитических и внешне-политических условиях приватизации нельзя было избежать: это никак не зависело ни от нас, СДПМ, ни от всех граждан в совокупности.

Выборная компания СДПМ в 1994 году строилась на убеждении избирателей голосовать за партию в парламент: если СДПМ не пройдет в парламент, то придут те, кто сделает грабительскую приватизацию под обликом аграрников. Причем СДПМ предпринимала усилия по пропаганде своего механизма приватизации согласно закона 1991 года не меньше, чем победившая на выборах Аграрно-Демократическая партия.

В парламент прошли также Народный фронт, «Конгресс крестьян и интеллигенции» и «Интердвижение», которые не придавали вопросу приватизации какого-либо важного значения либо вовсе игнорировали его.. Противостояние по силе было одинаковое: в ход шли встречи, концерты, листовки.

Граждане выбрали грабительскую приватизацию

- Но граждане выбрали грабительскую приватизацию, проголосовав в 1994 году за АДПМ. По моим сведениям, символ АДПМ «спикушор» стал более приемлемым для граждан, чем другие. При этом то, что последует за приватизацией, большинство не хотели знать.

Даже если бы при подсчете голосов не были допущены нарушения и СДПМ прошла бы в парламент с 8,8 процента голосов избирателей, это было очень мало, чтобы противостоять грабительским поправкам в закон «О приватизации».

В 1994 году после выборов пришел новый парламент, и был радикально изменен закон. По новому закону в приватизацию были допущены инвестиционные фонды, и тем самым уничтожалась связь между гражданином, который являлся держателем номинальных бонов и собственностью, которая должна была быть куплена за этот бон.

В июне 1994 года АДПМ, по представлению своего правительство, внесло изменения в Закон о приватизации, изменив его суть. Теперь балом приватизации должны были править исключительно Приватизационные Инвестиционные Фонды, так-называемые ПИФы (кто еще помнит эту аббревиатуру).

Внесло эти радикальные изменения правительство во главе с Андреем Сангели, и вице-премьер-министром Иваном Гуцу и министром Чеславом Чобану, который встал во главе министерства приватизации после упразднения департамента.

Как извратили концепцию приватизации

- По новому закону полученные боны граждане обменивали на безымянные акции инвестиционных фондов на предъявителя. На основании же полученных от граждан БНД фонд покупал уже на свое имя госсобственность. Таким образом дивиденды от деятельности предприятий уже поступали на акции предприятий, которые принадлежали фондам, а не гражданам.

Таким образом, приватизационные фонды уже законно заменили собой те фирмы, которые управляли разгосударствлёнными предприятиями до принятия нового закона о приватизации. Между гражданином и предприятием встал инвестиционный фонд. Гражданин мог иметь претензии только к фонду и был полностью изолирован от предприятия, т.к. предприятие принадлежало только фонду (т.е. фонд владел акциями предприятия), а гражданину – только акции фонда.

Для работы инвестиционных фондов, для сбора БНД необходимы были деньги. Фонды учреждались либо теневиками (в основном бенефициарами союзного Закона о кооперации, посредством которого различные и многообразные криминальные, полукриминальные и около-криминальные структуры отмывали деньги, добытые незаконными или не вполне законными методами), либо фирмами, которые сами были учреждены теми фирмами, которые были бенефициарами схем разгосударствления госпредприятий. Определенную роль играли деньги местных банков – они финансировали инвестиционные фонды, которые были с ними тесно связаны.

Всё это и означало, что изменения в 1994 году привели к тому, что боны приравнялись к рублям, и тем самым были полностью обесценены.

Социал-демократическая партия, выступавшая как автор закона «О приватизации» 1991-го года, в июне/июле 1994 года сделала политическое заявление во всех новостях. В нем, в частности говорилось, что с этого момента СДПМ складывает с себя любую ответственность за предстоящую приватизацию потому, что «прежний механизм приватизации полностью упразднен и заменен новым, который не имеет отношения к СДПМ». Тогда в руководстве СДПМ были «прежний» Оазу Нантой, Виктор Жосу.

СДПМ называла новый механизм грабительским. Вся ответственность за измененный закон в 1994 году легла на правительство, как автора изменений.

Уже при утверждении поправок в новом парламенте интересы граждан по нашей просьбе представляли некоторые депутаты от «Интердвижения», т.к. все остальные отказались. Они разъясняли аграрникам-депутатам почему нельзя голосовать за поправки. Но доверие аграрников к правительству Сангели было безоговорочное.

Поправки принесли временно в бюджет чуть больше дохода. Основными бенефициарами поправок-94 года стали лица, которые были связаны с кооперацией, с процессом разгосударствления, теневики и те, кто связал инвестфонды с банками.

Массовая приватизация началась с 1996 года

- Массовая приватизация началась в 1996 году. Причина в том, что до 1994 года правительство запрещало госпредприятиям проводить приватизацию по закону 1991 года. С 1994 года по весну 1996 года власть поменяла всю нормативную базу приватизации с целью без помех осуществлять свои планы: для этого обесценили боны и стали проводить приватизацию практически исключительно через ПИФы.

Подготовила Марина ТИМОТИНА

От редакции. Чуботару заявляет, что упомянутая статья от 22.02.25 в том, что касается оценки его личности,  относится к «фантасмагоричной лжи» и «отражает удручающую некомпетентность автора в вопросах приватизации».