Политика

О «коллективном Западе» слышать приходится постоянно. «Коллективный Запад» наложил санкции, «коллективный Запад» объявил войну, «коллективный Запад» то, «коллективный Запад» это… Некоторое время (лет десять примерно) назад так же точно вязли в ушах бесконечные разговоры о «золотом миллиарде», исходящие, как правило, от наших профессиональных марксистов. Согласно их представлениям, «золотой миллиард», этот проклятый потомок колониальных империй, сиял в центре мира материком сытости и затоваренности, а вокруг него безнадежно страдали пять миллиардов несчастных представителей третьего мира.

Сейчас все эти причитания марксистов выглядят предельно абсурдно. Никакого «золотого миллиарда» нет уже и в помине. Европа – этот размытый почти до неразличимости мир, критериев особости и избранности которого не наблюдается абсолютно – тихо хиреет и умирает, а экономический центр мира стремительно перемещается в Тихоокеанский регион, где набирают мощь растущие экономики Индии, Китая и других азиатских стран. С другой стороны, все более дерзко заявляют о себе Бразилия, Австралия, Турция и Саудовская Аравия. Либералы любят шутить о России, как большой бензоколонке. Но что же в таком случае Европа, на глазах обращающаяся в химеру? Только сирая кафешка, с дорожающим каждый день ценником, прилепившаяся к этой бензоколонке. В перспективе ближайших тридцати лет ни одной европейской страны в десятке ведущих экономик мира не числится (исключая, быть может, Англию с доминионами, но Англия – это и не Европа).

А где сегодня те марксистские умники, которые проели нам уши своим «золотым миллиардом»? Они невозмутимо продолжают петь свою вечную песнь, ныне – о «коллективном Западе». Благо, память сегодняшнего обывателя столь коротка, что в понедельник он уже не помнит, что заливали в его уши воскресные ток-шоу. Новый день – новая песня. Однако что же все-таки произошло? Куда делся пресловутый «золотой миллиард»?

А никуда он не делся. Его никогда и не было. Это был симулякр, золотая пыль которого скрывала три-четыре сотни действительно сверхбогатых семей, аккумулировавших львиную долю мирового ВВП. Вот это действительно было и есть. Что же до всего остального… Оказалось, что обычное двуногое стадо вполне взаимозаменимо. И под непрерывную сурдинку о «золотом миллиарде» шустрые клерки просто меняли повестку и вывески. Готовясь к новой перемене декораций. А в следующем акте спектакля европейское стадо спешно меняли на арабо-африканское, а американское – на латиноамериканское. Операция все еще успешно развивается и близится к концу так, что через каких-то десять-пятнадцать лет белое население окажется в меньшинстве и в Америке, и чуть позже – в Европе. Оставив от «золотого миллиарда» лишь ту золотую пыль, которую идеологи «коллективного Запада» пускали нам в глаза.

Нечто похожее происходит сегодня и с самим «коллективным Западом». С одной стороны, нам говорят о невиданной консолидации западного мира перед «российской агрессией» и «русской опасностью». С другой… А консолидации, простите, кого? Природа того, что мы видим, очень-очень изменилась за последние десятилетия. Нет больше ни старого доброго Запада, ни старой доброй Европы. А та консолидация, о которой нам пафосно заявляют, представляет собой консолидацию наднациональных элит и мировых СМИ, то есть нескольких тысяч топ-менеджеров, обслуживающих те же 200-300 сверхбогатых семей. Но куда делась старая добрая Европа? Старый добрый Запад?

Все началось далеко не вчера. Запад перестал быть тем, чем он был и чем мы привыкли его видеть, тогда же, когда рухнул и СССР. Гибель СССР стала одновременно и началом конца западного мира, старой Европы. Той Европы, которая, когда отпал ее соперник – СССР, стала больше не нужна хозяевам мира.

В старом двухполярном мире у Европы была своя роль. Она заключалась в том, чтобы быть противовесом блоку Варшавского договора. Как Западный Берлин был витриной западного мира перед восточным соседом, так и старая Европа была тем «сервантом с хрусталем», на который должен был зачаровано смотреть человек с Востока. Но после того, как социалистический мир рухнул, отпала надобность и в витрине. Настала пора деконструкции – и старой Европы, и ее пресловутого «миллиарда». Сегодня деконструкция подходит к концу, и нашему взгляду предстает пугающая реальность того, что осталось от старой цивилизации и старой Европы.

Чтобы правильно оценить масштабы происходящего, обратимся к самому понятию «цивилизация». Последние десятилетия, с легкой руки С. Хантингтона (автора книги «Столкновение цивилизаций»), мы привычно говорим о разных цивилизациях, одновременно существующих на земле. Это, согласно самому Хантингтону, Западная, Православная, Исламская, Индуистская, Синская, Японская, Латиноамериканская и Африканская цивилизации. Не будем далеко углубляться в построения Хантингтона, во многом надуманные и непоследовательные. (Куда делся, например, Израиль и еврейский цивилизационный проект, явно отдельный и несводимый ни к какому иному?) Да и можно ли называть ориентальные культуры цивилизациями? Где, например, Хантингтон увидел африканскую цивилизацию?

Не лучше ли то, что Хантингтон зовет цивилизациями, назвать мировыми культурами? А вслед за тем признать реально существующим неумолимый критерий, которые всех их подводит под один знаменатель. Этот критерий – технологии. Ведь именно «сумма технологий» в конечном счете являет фатальный, неумолимый предел всякой большой культуре. И сколь бы ни был велик и прекрасен китайский, японский, индийский, иранский, русский культурный мир, все мы вынуждены жить в одном техногенном мире, все одинаково пользуясь его поездами, самолетами и смартфонами. Не уместнее ли признать реальность одной-единственной цивилизации, которую построила одна великая культура, заставив весь мир жить по ее законам? Да, конечно, мы говорим о европейской христианской цивилизации, которая на границе XVI-XVII веков круто изменив свое течение, устремилась по пути технического прогресса, захватив постепенно в его водоворот весь без исключения мир.

Итак, будем говорить о нескольких великих культурах, одновременно существующих на Земле, но только об одной-единственной – техногенной – цивилизации. Цивилизации, довлеющей над этими великими культурами настоящим дамокловым мечом. Так, что какие бы собственные картины будущего они ни строили, есть фатум, которого они избежать не в силах. Эта та самая «сумма технологий», подобная скале, в колоссальной тени которой все эти великие культуры должны неизбежно исчезнуть. Ибо здесь, у подножия этой вавилонской башни, все они, имея свой вектор развития, имеют и свой предел.

И первой в тени этой великой скалы исчезает сегодня мир, ее породивший – великая культура и цивилизация Запада. Да, сегодня мы становимся свидетелями чего-то по-настоящему величественного, ужасного и еще небывалого. Чего-то, по-настоящему жуткого и зловещего. Того, что свершается буквально на наших глазах, но как будто никем не замечается. Как будто величественные громады рушатся в полном онтологическом безмолвии. То есть назойливого шума от этой цивилизации исходит как раз слишком много. Но весь он – как тяжелая дымовая завеса, за которой в полнейшем молчании свершается экзистенциальная драма – настоящая гибель богов, крушение некогда великой культуры. Поистине величайшая из катастроф – гибель священного канона культуры. А за ней – и самого западного мира. И вот – нет больше ни традиционного образования, ни культурных стандартов, ни самой старой европейской культуры. Самого понятия «цивилизации Запада» не осталось ни в университетских курсах, ни в школьных программах, ни в сознании западного обывателя. Портреты с великим мужами древности покинули школьные классы и университетские аудитории. Платон, Данте, Шекспир объявлены представителями шовинистического патриархата, неприемлемыми в светлом царстве тотальной инклюзивности. Само изучение которых признано оскорбительным для трансгендеров, негров и азиатов, а посему – должно быть исключено.

Лишь в конце XIX века Ницше провозгласил смерть западного Бога. Но оказалось, что вслед за гибелью религии мгновенно следует гибель культуры, а уже следующее поколение носителей некогда великой цивилизации обращается в варваров-феллахов, бессмысленно бродящих среди ее руин, не понимая, где и зачем они оказались, не имея более ни предков, ни памяти, ни будущего, ни смысла своего существования.

Итак, старого Запада, старой цивилизации, которая была центральной несущей нашего техногенного мира, больше нет. Запад исчезает на наших глазах так же стремительно, как исчез «золотой миллиард». Нет больше ни старого общества, построенного на общей культуре, ни коллективной памяти. Лишь конгломерат кондоминиумов, связанных режимом тоталитарной демократии и либеральной диктатуры. Лишь сговор глобальных элит – и цунами нового варварства, идущий на нас со стороны последних звезд Запада, затопляющий по пути своего следования миры, культуры и континенты. И вот об этом-то да, нужно говорить и кричать. И строить заградительные дамбы. А заодно и думать, как назвать то, что нависает сейчас над нами безумным глиняным Големом и что так неуклюже зовется у нас «коллективным Западом».

Владимир МОЖЕГОВ

Взгляд