История

Советский актер Леонид Оболенский не дожил до своего 90-летия всего несколько месяцев. В Челябинске после его смерти создали мемориальную квартиру-музей, назвали именем актера кинообразовательный центр с молодежным киноклубом и кинофестиваль «Новое кино России». Но к столетию Оболенского вдруг всплыл протокол военного трибунала Кишиневского гарнизона от 2 ноября 1945 года по делу бойца 38-го стрелкового полка народного ополчения Москвы Оболенского-Судейкина Л.Л., 1902 года рождения, обвиненного по статье 54-1 б УК УССР (своего кодекса в Молдавии еще не было) в измене Родине.

Советский солдат становится «хиви»

Приговор по делу №658 неоднократно публиковался. Многие недоумевали: неужели Оболенский действительно работал на фашистов? Вот что он рассказал в ходе следствия в 1945 году.

В июле 1941 года доцент московского института кинематографии вступил в ополчение. Ополченцы сначала строили под Москвой укрепсооружения, потом вступили в бои. Оболенский вел кинохронику. Когда в октябре 1941-го в районе села Ярцево Смоленской области полк попал в окружение, кинооператор закопал винтовку и сдался немецкому солдату.

Скитаясь из лагеря в лагерь, Оболенский оказался в Мюнхене, где работал на заводе. Потом снова был отправлен в концлагерь, но сумел устроиться в автоколонну грузчиком и вместе с ней отправился на восточный фронт, к Воронежу, уже как солдат ветеринарной роты 306-й механической дивизии под фамилией своей жены - Судейкин. С февраля и до конца мая 1943 года он ухаживает за лошадьми, подвозит продовольствие и боеприпасы. Но уже в июне начинает работать в так называемой русской освободительной армии (РОА) сначала переводчиком, затем секретарем у представителя РОА при штабе дивизии. Оболенский составлял листовки, призывавшие солдат Красной Армии сдаваться «цивилизованным» немцам, эти призывы зачитывал вновь прибывающим военнопленным и через мегафон озвучивал перед окопами советских войск.

Побег в Кицканский монастырь

Затем актера переводят в некий дом отдыха в Измаильской области для добровольно сдавшихся в плен и изъявивших желание работать на немцев. В июле 1944 года его назначает туда командир 306 немецкой пехотной дивизии генерал Келлер. Официально - завхозом, негласно – для наблюдения за политическими настроениями отдыхающих и выявления кадров для комплектования школ ефрейторов и пропагандистов РОА. Но в августе 1944 года исход войны уже ясен, и Судейкин-Оболенский решает бежать. Он избавляется от военной формы и идет пешком от одного молдавского села к другому.

В сентябре Оболенский явился в Кицканский монастырь, представился иконописцем и постригся в монахи под именем Лаврентия. Но советскому разведчику А.Данилову, уроженцу этих мест, удалось узнать о прошлом монаха, и тот был арестован. Военный трибунал Кишиневского гарнизона приговорил Л.Л.Оболенского-Судейкина к десяти годам лишения свободы и пяти годам поражения в правах. Актер отсидел семь лет.

Рождение легенды о «князе Оболенском»

В базе данных жертв политических репрессий в СССР на портале Оpenlist.wikiможно прочитать воспоминания В.И.Мальцева, старосты камеры одной из тюрем, в которых сидел Оболенский. Из его рассказа ясно, что, сочиняя себе легенду, Леонид Леонидович не особенно стеснялся: рассказывал о себе как о бывшем аристократе, обвиненном в шпионаже, а на самом деле репрессированным по причине происхождения. Рассказывал, что он якобы внук князя Евгения Оболенского, одного из самых активных участников восстания декабристов, осужденного после 1825 года по первому разряду с лишением княжеского титула и приговоренного к вечным каторжным работам. «Высококультурный человек с товарищеским характером, он скрашивал многие часы однообразной тюремной жизни, - вспоминал Мальцев. - Будучи талантливым мастером слова, Леонид Леонидович систематически проводил художественные рассказы. Его пересказ «Гобсека» (сочинение Бальзака) до сих пор вспоминаю с наслаждением. Беседовать с ним на различные темы доставляло большое удовольствие».

Отсидев, «мастер художественного слова» поселился на Урале, где делился со знакомыми той же легендой.

1989 год: новое расследование 

Возможно, еще в хрущевские времена Оболенский задумался о реабилитации, но тогда приговор им в кассационном порядке не обжаловался. Но в конце 80-х уральская общественность начала битву за «честное имя» земляка. Запрос рассмотрела прокуратура Краснознаменного Одесского военного округа и 10 февраля 1989 года вынесла постановление о возобновлении следствия по вновь открывшимся обстоятельствам. Старший помощник военного прокурора округа полковник юстиции В.Д.Семенов, рассмотрев уголовное дело Оболенского-Судейкина по запросу председателя Челябинского правления комитета «Мемориал» Шишова, установил следующее.

Оболенский признан виновным в измене Родине, агитации и пропаганде в военное время в пользу немецко-фашистских захватчиков. Но приговор суда основан только на признательных показаниях самого осужденного, которые полно и всесторонне не проверены. Чтобы реабилитировать Оболенского, нужно затребовать в архивах материалы уголовных дел на других изменников, с которыми он служил у немцев, и проверить, что они показывали о его предательской деятельности; допросить доктора А.К. Крука, с которым Оболенский попал в плен к немцам; проверить, существовал ли при 306-й немецкой дивизии разведотдел «1-С» и работал ли там Оболенский; выяснить, подтверждает ли сам актер свои показания, данные в 1945 году на предварительном следствии и в суде.

Полковник Семенов оказался добросовестным человеком – захотел во всем разобраться. Дело передали следственному отделению особого отдела КГБ СССР по Одесскому военному округу, и там-таки разобрались. Но результаты проверки оказались не в пользу Оболенского.

10 ноября 1989 года главный военный прокурор, генерал-лейтенант юстиции А.Ф. Катусев утвердил постановление об отказе в принесении протеста, подписанное 15 ноября военным прокурором отдела военной прокуратуры ОдВО подполковником юстиции А.С.Андреевым. В нем сообщается, что просьба о реабилитации не может быть удовлетворена, так как Оболенский виновным себя полностью признал и подтвердил обстоятельства измены Родине - как первоначально в ходе следствия и в суде, так и в ходе дополнительного расследования дела в 1989 году. Актер подтвердил, что служил у немцев в качестве «хиви» («хильфсвиллиге» – добровольный помощник, отпущенный пленный), и сообщил, что на предварительном следствии в 1945 году незаконных методов ведения следствия к нему не применяли.

Удивительно, но прокуратуре удалось даже найти свидетелей! Ими оказались жители села Анновка Бородинского района Измаильской области Я.К. Золотарёва Я.К. Л.Т.Коновалова. Летом 1944 года в Анновке размещалась немецкая воинская часть, здесь и был организован первоначально тот самый «дом отдыха». Удалось проверить показания Оболенского о службе в немецкой автоколонне ДР-353: все названные им в ходе допросов должностные лица действительно там служили. Примечательно, что настоятель Кицканского монастыря А.Г. Мунтяну вспомнил о прибытии Оболенского в монастырь в конце октября 1944 года и о том, как в марте 1945-го тот принял монашество под именем Лаврентия.

Итак, Оболенский служил немцам добровольно, изменив Родине. Факт работы на немецкую разведку был признан недоказанным. Но в реабилитации отказали. «Проанализировав материалы уголовного дела, считаю, что за свои преступные действия Оболенский Л.Л. был осуждён судом в 1945 г. по ст.54-«б» УК УССР обоснованно, - писал военный прокурор Андреев. - Оснований для принесения протеста на состоявшееся по делу судебное решение не имеется».

Реабилитирован в Кишиневе

Однако уральские активисты упорно не верили выводам следствия. 24 июля 1991 года председатель Миасского городского отделения общества «Мемориал» М.В. Адамайтис вновь обратился с просьбой о реабилитации актера. И вновь военная прокуратура ОдВО ответила отказом, признав Оболенского лицом, на которое не распространяется действие закона УССР от 17 апреля 1991 года о реабилитации жертв политических репрессий на Украине.

Но до сих пор многие из тех, кто знал Оболенского, считают его невинной жертвой. 19 ноября 1991 года актер умер в городе Миассе в возрасте 89 лет. Незадолго до этого получил звание народного артиста РСФСР. И в итоге 18 октября 2005 года посмертно все же был реабилитирован. Причем решение было принято в  Кишиневе.

Документы Оболенского находились в архивах молдавских органов госбезопасности. Затребовав их, уголовная коллегия высшей судебной палаты РМ вынесла вердикт о прекращении дела за отсутствием состава преступления. Молдавский судья Валерия Штербец не посчиталась с выводами военной прокуратуры и одесских чекистов. Трудно сказать, кто конекретно пробивал это решение: людей, которым оно было выгодно, хватало.

«Кто этот мощный старик?»

Практически все, что известно о самозваном князе Леониде Леонидовиче Оболенском, известно лишь с его же слов. Он рассказывал о дружбе со знаменитыми советскими кинорежиссерами Львом Кулешовым, Сергеем Эйзенштейном (которого якобы привел в кино), Всеволодом Пудовкиным и даже о знакомстве с Марлен Дитрих. Вероятно, он общался на съемочной площадке и во ВГИКе с кем-то из мэтров советского кино, но их «соратником» точно не был.

Как актер Обленский дебютировал в 1920 году в фильме Льва Кулешова «На красном фронте», в 1939-м снялся в крошечном эпизоде в знаменитом советском немом фильме «Праздник святого Йоргена» режиссера Якова Протазанова. До войны кем только ни был - работал в театре Красной Армии, бил чечетку на эстраде, числился декоратором на киностудии «Союздетфильм».

В старости Оболенский рассказывал, как строил дорогу Салехард-Игарка и как ему в лагерь писал письма Эйзенштейн. На самом деле он играл в театре НКВД в Печоре. Вышел досрочно, в 50-е работал на свердловской студии научно-популярных фильмов, в 1972-м обосновался в Миассе, в клубе кинолюбителей ДК «Прометей». В 70-80-х снимался в эпизодических ролях, играя типажных стариков-аристократов: лорд, князь, магистр ордена альбигойцев. Многим этот высокий старик с изрытым морщинами лицом запомнился в фильмах «Молчание доктора Ивенса», «Красное и черное», «Чисто английское убийство», «Подросток», «Ларец Марии Медичи».  Всего Оболенский снялся в 29 фильмах.

Когда в 70-е Владимир Мотыль пригласил Леонида Леонидовича консультантом по этикету на съемки фильма «Звезда пленительного счастья», он проигнорировал тот факт, что в 1917 году Оболенскому было всего 15 лет, и о жизни высшего света он знать ничего не мог. В 16 лет Леонид был корреспондентом красноармейской газеты, участвовал в гражданской войне, и это было не случайно: его отец Леонид Оболенский был членом РСДРП с 1915 года - меньшевик, затем большевик, член уральской коммунистической организации. С 1919 года Оболенский-старший работал в наркомате финансов РСФСР, затем в наркомате по иностранным делам, был советским полпредом в Польше. Умер своей смертью в 1930 году. По рассказам сына, в последний год жизни в течение нескольких месяцев отец возглавлял Эрмитаж, но правда ли это - неизвестно.

Миф о своем загадочном и романтическом прошлом Оболенский создавал в течение многих лет путем умолчания и прямой лжи. Его рассказы воспринимались как блестящие концертные номера, большинство зрителей восторженно верило каждому слову, считая актера человеком-тайной, удивительным осколком светлого мира дореволюционной культуры, жертвой произвола власти, легендой советского кино. Нашелся мистик, назвавший Оболенского «реинкарнацией Иоанна Богослова». Сохранились воспоминания самых разных людей об общении с Леонидом Леонидовичем, но нет никаких доказательств тех фактов, которые в них пересказываются с его слов.

Обаяние опытного лицедея не померкло и к концу жизни. В 80 лет он женился на 20-летней Ирине, своей ученице. Они жили вместе десять лет. Когда муж сломал шейку бедра, жена возила его в коляске. При поддержке престарелого супруга она получила образование, но актрисой не стала, работала в библиотеке и в кассе Аэрофлота. По свидетельству знавших эту странную пару, никакой романтики в их отношениях не было. На празднование столетия актера вдова не приехала. На кресте, установленном могиле, написали: «Инок Лаврентий, в миру Леонид Оболенский».

Елена ЗАМУРА