История

В ночь на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге была убита царская семьи и её приближенные лица. С той поры прошло 99 лет. Вину за гибель Романовых возлагают на большевиков. Между тем, ответственность за подготовку будущей трагедии в полной мере должна быть возложена на главу Временного правительства А.Ф. Керенского. И Англию. Которая руками февралистов – либералов осуществила в России государственный переворот, с целью уничтожения своего векового конкурента – Российской империи…

В своей книге «Русская смута» я подробно разобрал страшный механизм этой трагедии. Еще раз хочу подчеркнуть: смерть Романовых была запрограммирована самим Февральским переворотом. Как к примеру смерть Януковича была ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ частью переворота в Киеве. Януковича от смерти спас Путин и Россия – Романовых спасать было некому.

Предлагаю вашему вниманию фрагмент главы из книги «Русская смута»…

«Самое известное звено в длинной цепи преступлений революционной поры — это расстрел семьи Николая II. Расследование этого злодея­ния верховный правитель России Колчак поручил следовате­лю по особо важным делам Николаю Алексеевичу Соколову. Адмирал в нем не ошибся: несмотря на свою несколько стран­ную внешность, Соколов все свои силы отдал установлению истины. После окончания Гражданской войны Николай Алек­сеевич выбрался в Европу и осел в Париже. Даже после гибели самого Колчака и разгрома белых он продолжал собирать ин­формацию и опрашивать свидетелей и очевидцев. В конце кон­цов на основе собранных материалов он написал книгу «Убий­ство царской семьи». Но тайна, которую пытался раскопать 42-летний следователь, была чрезвычайно опасна. В 1924 году его найдут мертвым около своего дома. Диагноз, стандартный для загадочных и таинственных смертей: сердечный приступ.

Много интересного отмечает в своей книге Соколов. И чи­тая ее, твердо ощущаешь — будущая расправа над Николаем и его семьей подготавливалась задолго до физического унич­тожения венценосной семьи. Готовилась она не большевика­ми, а теми, кто накануне их прихода к власти держал в руках «государственное рулевое колесо». Кто же были эти люди? Точнее, один человек: Александр Федорович Керенский.

9 (22) марта 1917 года, через шесть дней (!) после отречения Николая II, последовал при­каз об аресте царской семьи. Сделать это было поручено… ко­мандующему войсками Петроградского военного округа гене­ралу Корнилову. Гримаса истории — будущая икона Белого движения арестовывает Романовых? Да, это правда. Истори­кам неизвестно ни об одном монархическом заговоре за вре­мя бесславного правления Временного правительства. Сажать на трон нового русского царя не собирался вообще никто. За­чем же тогда февралисты арестовали царскую семью?

Потому что начиналась подготовка к её будущему уничто­жению. Пока ещё незаметная. 

Отрекаясь от престола, Николай Романов старался выторговать для себя и своих близких некоторые условия. Он и не предполагал, что Временное правительство самым подлым образом нарушит все договоренно­сти. Требования бывшего монарха были весьма скромными:

- беспрепятственный проезд к семье в Царское Село;

- безопасное пребывание там до выздоровления детей (бо­левших корью);

- проезд семьи и сопровождающих лиц до северных русских портов, чтобы оттуда уехать в Англию до окончания войны;

- после войны возвращение в Россию для постоянного жи­тельства в Крыму в Ливадии.

Специальная комиссия, созданная Временным правительством для «расследования злодеяний царского режима», никаких преступлений не обна­ружит. Николай Романов терпеливо ждет, когда комиссия убе­дится, что ничего плохого он России не сделал. Тогда со всей своей семьей он надеется уехать за границу. Бывшему царю февралисты все это пообещали. Только вместо Ливадии в Кры­му Керенский отправил царскую семью в Сибирь, откуда уже никто из венценосной семьи Романовых живым не вернулся.

Однако публично он говорил совсем другое: «В самом не­продолжительном времени Николай II под моим личным на­блюдением будет отвезен в гавань и оттуда на пароходе отпра­вится в Англию». Сказать — скажет, но сделано это не будет. Почему же с монархом, безропотно отдавшим власть, Времен­ное правительство поступило так вероломно? Ответ прост.

Первым пунктом в ненаписанном плане ликвидации России стояло уничтожение легитимной власти.

Скоро в России запоют такие жареные петухи, что время правления царя покажется раем. Вот тогда уставший народ и может призвать на престол малолетнего царевича Алексея. Права на трон у него есть — по законам Российской империи Николай II не имел права отрекаться от короны за своего сы­на. Иными словами, с юридической точки зрения у страны есть законный государь — Алексей II. Организаторам рус­ской катастрофы ясно — выпускать Алексея Николаеви­ча из России живым нельзя. Уничтожить одного мальчишку затруднительно. Единственно верное решение — не выпус­тить из страны никого из Романовых. Для этого на первых порах под любым предлогом задержать. Потом уничтожить всех. Тогда вопрос восстановления монархии закроется вме­сте с последней лопатой земли, брошенной на их могилу…

…Временное правительство действительно делает запрос о возможности отъезда семьи Николая II в Англию. Если британское правительство ответит согласием, проблем более не будет. Английский король — двоюродный брат Николая II. Более того, они невероятно друг на друга похожи. Случись революция в Британии, благородный и наивный Николай не раздумывал бы ни минуты, можно или нет принять у себя семью брата. Он, верный соратник Великобритании, три года ведет войну, иногда в ущерб собственной стране, но уж «союз­никам» его упрекнуть не в чем. Не понимает Николай, что он интересует «союзников» только в виде трупа. Такая же участь уготована и его семье.

«Джорджи», король Англии Георг V, сначала дал разреше­ние на въезд царской семьи в Великобританию. Но в это время идет следствие, затеянное Керенским, и уезжать нельзя. Бри­танцы ничем не рисковали — принять царя они якобы готовы, а он все не едет. Вот незадача. Но расследование закончилось, и комиссия Временного правительства вынесла вердикт о не­виновности монарха. Теперь препятствий для отъезда боль­ше нет. А дальше совесть Керенскому облегчили «союзники». Ведь обещал он отправить Романовых за границу, но не сделал этого. Теперь он может смело сказать: я потому свое обещание не выполнил, что это было уже невозможно.

Англичане на запрос Керенского о возможности принятия царя отвечают отказом. А ведь спасти Романовых было несложно. «Дважды обраща­лись к англичанам русские люди с просьбой помочь им в осво­бождении томившихся в тяжкой неволе государя императора и его августейшей семьи. Первый раз — это было в апреле 1917 года — обратились за содействием к Бьюкенену. Требо­валось только, чтобы он снесся со своим правительством и оно выслало бы навстречу русскому крейсеру английский ко­рабль, который принял бы на свой борт государя и августей­шую семью. Но сэр Джордж Бьюкенен ответил решительным отказом, сказав: «Есть ли когда об этом думать! Теперь все за­няты гораздо более серьезными вещами. Да к тому же я не хо­чу обременять моего государя и мое правительство лишними осложнениями…»».

Этот отрицательный ответ — страшная тайна наших «союзников». Им даже и сегодня очень не хочется брать на себя кровь невинных детей Николая II! Керенскому тоже не хотелось брать на себя ответствен­ность за смерть Романовых, поэтому в своих мемуарах он рас­сказал правду. И вызвал взрыв негодования. Бывший пре­мьер-министр Англии Ллойд Джордж и бывший британский посол Бьюкенен возражали Керенскому. Тот совесть облег­чил, а британцы переполошились, утверждая, что согласие на предоставление царю убежища никогда не отменялось. Де­ло приняло серьезный оборот. В 1927 году в ответ на парла­ментский запрос Министерство иностранных дел Велико­британии обвинило Керенского во лжи, предъявив в качестве «не оставляющего сомнений опровержения» ранние теле­граммы о предоставлении царю убежища. Но это была ложь.

Не менее характерный ответ в июле 1917 года, то есть значи­тельно позднее, на просьбу принять Романовых дал англий­ский военный атташе генерал Нокс: «Англия нисколько не за­интересована в судьбе русской императорской семьи…».

Пытаясь скрыть свою роль в гибели царской семьи, «союзники» скрыли следы своего предательства, спрятав более поздние телеграммы со своим отказом. Когда бывший секретарь бри­танского посольства в Петрограде заявил, что помнит о получе­нии из Лондона депеши с отказом, английские дипломаты отве­тили, что ему изменяет память. Но в 1932 году дочь Бьюкенена рассказала, какое давление оказывалось на её отца. Под угро­зой потери пенсии он должен был пойти на фальсификацию в своих мемуарах и скрыть от общественности правду. Но она всплыла. Часть этих документов даже была опубликована.

Телеграмма личного секретаря короля лорда Стамфордама — министру иностранных дел Великобритании лорду Бальфуру (24 марта 1917 года): «…должен умолять вас пере­дать премьер-министру, что все, что Король слышит и читает в прессе, показывает, что присутствие императора и императ­рицы в этой стране не понравится публике и, конечно, ухуд­шит позицию Короля и Королевы… Бьюкенен должен сказать Милюкову, что недовольство в Англии против приезда импе­ратора и императрицы так сильно, что мы должны отказаться от нашего прошлого согласия на предложение русского пра-вительства…».

Телеграмма британского посла в России лорда Бьюкенена — министру иностранных дел Великобритании лорду Бальфуру (31 марта 1917 года): «…Я полностью согласен с ва­ми… Будет намного лучше, если бывший император не поедет в Англию».

В Англию царской семье не уехать. Но отсюда ещё не вы­текает непреложность их гибели. Чтобы Романовы погибли, Керенскому ещё предстояло очень сильно постараться. Ведь есть ещё один вариант: Николай Романов просил отправить его и семью в Крым, в Ливадию. Но как раз туда семья Рома­новых не поедет. Почему? Потому, что этот полуостров почти всю Гражданскую войну будет под контролем белых. Конечно, Керенский заранее этого не знает, но странным образом туда семью бывшего царя отправлять не хочет. Следователь Соко­лов в своей книге «Убийство царской семьи» приводит объ­яснение самого Керенского. Глава Временного правительства так объясняет свое странное поведение: «Было решено (в сек­ретном заседании) изыскать для переселения царской семьи какое-либо другое место, и все разрешение этого вопроса бы­ло поручено мне. Я стал выяснять эту возможность. Предпо­лагал я увезти их куда-нибудь в центр России, останавливаясь на имениях Михаила Александровича и Николая Михайлови­ча. Выяснилась абсолютная невозможность сделать это. Про­сто немыслим был самый факт перевоза Царя в эти места че­рез рабоче-крестьянскую Россию. Немыслимо было увезти их и на Юг. Там уже проживали некоторые из Великих князей и Мария Федоровна, и по этому поводу там уже шли недоразумения. В конце концов, я остановился на Тобольске».

Итак, глава Временного правительства Керенский ре­шает увезти семью Романовых в Тобольск. Но почему в Тобольск? Неужели и вправду там безопаснее? Странность логики отца русской демократии замечает и Соколов: «Я не могу понять, почему везти Царя из Царского куда-либо, кроме Тобольска, означало везти его через рабоче-крестьянскую Россию, а в Тобольск — не через рабоче-крестьянскую Россию».

Не знаю, какая оценка была у Саши Керенского по геогра­фии, об этом лучше спросить у его товарища по гимназии Во­вы Ульянова. Почему Керенский не догадывается, что дорога в Тобольск лежит не через какую-то другую, особенную Рос­сию, а идет именно «через рабоче-крестьянскую»?! Так полу­чилось, ответят историки, случайно вышло.

Давайте считать государственных деятелей дееспособными взрослыми людьми. Если нам их действия кажутся странными, то мы просто неправильно понимаем цель, к которой они стремятся. Наивность и неосведомленность Александ­ра Федоровича тоже направлена в одну сторону — в сторону братской могилы венценосной семьи. Керенский в детей Романовых не стрелял, но он сделал все, чтобы они живы­ми не остались. Вот тогда его действия станут для нас вполне осознанными и разумными. Английская разведка целенаправ­ленно уничтожает своего конкурента — Российскую империю. Монархический строй — это одна из её особенностей, значит, правящую династию надо истребить. Хозяева рекомендуют — марионетка Керенский должен выполнять. При этом свои дей­ствия для сторонних наблюдателей он хочет хоть как-то мо­тивировать. Поскольку здравого объяснения нет, приходится Александру Федоровичу его сочинять. Иногда получается хо­рошо, но иногда сущая чепуха. Не может же Керенский напи­сать правду и подтвердить догадку Соколова, вероятно, самую страшную во всей его книге: «Был только один мотив перево­за царской семьи в Тобольск. Это тот именно, который остал­ся в одиночестве от всех других, указанных князем Львовым и Керенским: далекая, холодная Сибирь, тот край, куда неко­гда ссылались другие».

От себя добавим: Сибирь — это такой край, откуда уже не возвращаются!

Факты подталкивают и нас, вслед за Керенским, к очевидно­му выводу: около столицы царскую семью держать опасно — ря­дом Финляндия, а там и Швеция. В Крыму море, порты и загра­ница тоже рядом. Не ровен час — сбегут Романовы, вырвутся. Поэтому «немыслимо» туда везти отрекшегося царя. «Жизнь того времени была повсюду полна «недоразумений», но все Ав­густейшие особы, жившие на Юге, спаслись, так как они были вблизи границ страны», — пишет следователь Соколов.

Странно, правда? Все получается с точностью до наоборот.

Царя и его семью убьют в самом «безопасном», по мнению Керенского, месте, другим Романовым удастся спастись из самого «опасного».

Перевозка царя к месту нового проживания — тайна за се­мью печатями. Настолько большая, что даже сам Николай не знает, куда его повезут. Июльский зной, мошкара вьется. Хочется загорать, купаться и не думать ни о чем плохом.

«28-го июля. Пятница. Чудесный день; погуляли с удоволь­ствием. После завтрака узнали от гр. Бенкендорфа, что нас от­правляют не в Крым, а в один из дальних губернских горо­дов в трех или четырех днях пути на восток! Но куда именно, не говорят, даже комендант не знает. А мы-то все так рассчитывали на долгое пребывание в Ливадии!» — запишет быв­ший монарх в свой дневник.

«31-го июля. Понедельник. Последний день нашего пребыва­ния в Царском Селе… Секрет о нашем отъезде соблюдался до то­го, что и моторы и поезд были заказаны после назначенного ча­са отъезда. Извод получился колоссальный! Алексею хотелось спать; он то ложился, то вставал. Несколько раз происходила фальшивая тревога, надевали пальто, выходили на балкон и сно­ва возвращались в залы. Совсем рассвело. Выпили чаю, и нако­нец в 5 ч. появился Керенский и сказал, что можно ехать».

Отчего не раскрыть маршрут следования самому Рома­нову? Потому что его обманывают, и надо, чтобы раскрыл­ся обман уже на месте или в пути, когда сделать будет ниче­го невозможно. Обман во всем: вместо Крыма Сибирь, вместо «трех-четырех» дней пути на восток 12 (!) суток дороги. То­больск — это глушь. Тайга. Деваться некуда, бежать тоже».

…Потом будет переезд Романовых в Екатеринбург.

И злодейское убийство…