Закон

Майя Санду направила в парламент проект по усовершенствованию действующего законодательства, который предусматривает расширенную конфискацию имущества, накопленного в результате коррупционных действий. По словам главы государства, ныне действующий закон даёт возможность коррупционерам сохранять своё незаконно нажитое имущество путём передачи его третьим лицам. Правоохранители подтверждают, что сталкиваются со сложностями при конфискации имущества в рамках дел о большой коррупции, передает logos.press.md.

В одном из таких случаев Агентством по возвращению активов, добытых преступным путем  арестованы 52 объекта на сумму более 486 млн лей, принадлежащие Владимиру Плахотнюку. Среди них 11 автомобилей, десятки жилых и нежилых зданий, 5 пакетов акционерного капитала, а также 4 банковских счета. Из общего количества активов, арестованных ARBI, большинство находится в Молдове (41), остальные– в Швейцарии (7), Франции (1) и Румынии (3).

До сих пор числится неисполненным судебное решение от 2016 г. о конфискации имущества Владимира Филата на сумму более 472,5 млн лей. Речь идет о пакетах акций и нескольких объектах недвижимости в Кишиневе, в отношении которых был выдан исполнительный лист. В бюджет поступили лишь 2,263 млн лей от продажи через аукцион четырех автомобилей, остальное имущество все еще находится под арестом.

Законодательная инициатива президента предполагает, что расширенной конфискации стоит опасаться владельцам активов, которые не смогут доказать законность их происхождения. Но это не значит, что завтра постучат в дверь к каждому чиновнику, к происхождению имущества которого есть вопросы. Речь идет только о лицах, признанных виновными в совершении преступления коррупционного характера. Чтобы исполнить решение о конфискации, как и прежде, обязательно наличие вступившего в силу обвинительного приговора и объективных сведений о получении конкретного имущества преступным путем.

Журналисты ознакомились с практикой ряда других стран, где применяется такая мера. Расширенная конфискация реализуется в Швеции, Финляндии, Хорватии, Македонии, Черногории, Эстонии и других странах. По оценкам специалистов, прослеживается явная тенденция в наращивании и расширении сферы распространения этого института.

В Италии, к примеру, конфискация действует уже более 30 лет и позволила государству провести активное наступление на мафию, в результате которого было конфисковано почти 10 тыс. объектов недвижимости. Итальянцам даже пришлось создать специальное агентство по контролю за имуществом мафиозных кланов.

В Норвегии существует институт расширенной конфискации: изымается все имущество нарушителя и его супруги, бывшей или нынешней, если не будет доказана законность его происхождения. В США подобным образом карается более 60 преступлений, если существуют доказательства, что имущество было приобретено в период совершения преступления и законные источники его получения отсутствуют.

Новый законопроект вызвал как положительные, так и негативные реакции. Сторонники поправок отмечают, что в Молдове давно надо было облегчить процедуру расширенной конфискации, в особенности в отношении родственников и бизнес-партнеров коррупционера. По их мнению, если закон начнет действовать и появятся первые громкие случаи, возможно, это остановит потенциальных преступников. Сегодня многие легко идут на совершение коррупционных действий, осознавая, что даже в случае осуждения они, спустя короткий срок, вернутся к своим материальным благам.

Как говорят критики инициативы президента, границы применения этих мер размыты, что ведет к рискам двусмысленной интерпретации закона. Едва ли не большинство их доводов сводится к тому, что Молдова не готова к упрощению конфискации, поскольку правоохранители получат дополнительные рычаги для давления на должностных лиц. Соответственно, возрастают риски расширения коррупционного поведения в секторе юстиции, а также использования закона в карательных целях, в том числе для устранения неугодных, и повышения гибкости политических оппонентов.

Бывший вице-министр юстиции Николае Ешану обращает внимание, что вопросы уголовного правосудия не относятся к компетенции президента. Он ссылается на позицию Венецианской комиссии, которая считает, что в парламентской стране право главы государства на законодательную инициативу является проблематичным с точки зрения баланса власти. «Президент имеет право законодательной инициативы, но это стоит толковать как право во исполнение полномочий президента. Когда глава государства вносит законопроекты, не касающиеся его компетенции, это означает вмешательство в полномочия других органов, что несет большие риски. Каждый орган власти должен заниматься своим делом», - говорит Ешану.

В то же время в своем исследовании Центр юридических ресурсов не рекомендует ужесточать наказания за коррупцию. Это не означает, что не следует применять и сопутствующие санкции, помимо основных, такие как расширенная конфискация. Авторы анализа считают, что необходимо выделить достаточные ресурсы для борьбы с большой коррупцией. Следует также проанализировать практику судебных инстанций, в особенности феномен частого назначения коррупционерам условного тюремного заключения. По мнению экспертов, применение краткосрочного заключения будет эффективнее, чем долгосрочное, но условное.

Источник: Logos.press.md