История

Деятельность латышских легионеров СС и иных пособников нацистов в годы Второй мировой войны нередко подается в современной Латвии в оправдательных и даже восхваляющих тонах, причем на уровне власти. Так, 28 февраля 2012 года президент Латвии Андрис Берзиньш в интервью телеканалу LNT заявил: «Они (солдаты) попали в немецкий легион путем принуждения. Они воевали с целью защитить Латвию. Латыши в этом легионе не являются преступниками», «считать их преступниками - это за гранью разумного».

16 марта, отмечавшегося в Латвии как памятный день ветеранами Ваффен-СС и их почитателями из неонацистских кругов, официальная Рига также заявляла о «невиновности» латышских легионеров СС. В частности, латвийская дипломатия, разместив на сайте МИД ЛР документы Международного военного трибунала в Нюрнберге, попыталась задним числом вывести Латышский легион СС из-под определения Трибуналом «преступной группы»,  «состоящей из тех лиц, которые были официально приняты в СС». Сделано это со ссылкой на ту часть приговора, в которой говорится о лицах, «которые были призваны в данную организацию государственными органами, причем так, что они не имели права выбора, а также тех лиц, которые не совершали подобных преступлений».

Оправдательная активность латвийской дипломатии – составная часть политики, квинтэссенция которой выражена в декларации сейма Латвии о латышских легионерах во Второй мировой войне от 29 октября 1998 года: «Целью призванных и добровольно вступивших в легион воинов была защита Латвии от восстановления сталинского режима. Они никогда не участвовали в гитлеровских карательных акциях против мирного населения».

В этой связи необходимо высказать несколько важных фактических замечаний, которые проливают свет на попытки искажения исторической действительности, возведенные официальной Ригой в ранг государственной политики.

I. Характер формирования Латышского легиона СС: каркас из добровольцев и карателей

Латышские эмигрантские мемуаристы и современные официальные историки неизменно подчеркивают, что латышские легионеры Ваффен-СС воевали исключительно против большевизма на передовой и не имеют никакого отношения к зверствам в тылу и прифронтовой зоне. При этом стараются не акцентировать внимание на том, что немецкое командование, согласно распоряжению рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера от 26 мая 1943 года, относило к СС и все полицейские батальоны, участвовавшие в карательных акциях на территории Белоруссии, России, Украины, Литвы и Польши, постепенно включая их в состав 15-ой и 19-ой дивизий Ваффен-СС.

Военный преступник, командир 1-го Рижского полицейского полка Робертс Осис, отвечавший за формирование отрядов латышской полиции, а затем занимавший посты в Легионе СС, не скрывал, что «это были военные наемники, труд которых оплачивался». Доктор исторических наук Карлис Кангерис также констатирует, что наемникам платили, а «полицейские батальоны для немецкого полицейского руководства были своего рода иностранным легионом».

Ряды эсэсовских дивизий в 1944-1945 годах пополнили и члены «команды Арайса» из латышских сил СД, печально известной массовым уничтожением евреев и сожжением белорусских деревень. Сам Викторс Арайс командовал батальоном в 15-ой дивизии Ваффен-СС. Также было создано 42 латышских полицейских и 7 латгальских саперно-строительных (полицейских) батальонов, не менее половины были набраны без принудительных мер.

Важным фактором создания Латышского легиона СС был добровольный характер комплектования офицерского и инструкторского (унтер-офицерского) состава. Оберфюрер СС Артурс Силгайлис, начальник штаба генерал-инспектора Латышского легиона СС Рудольфа Бангерскиса, в мемуарах отмечал: офицеры и инструкторы бывшей Латвийской армии приглашались на службу в индивидуальном порядке и могли отклонить предложение, рискуя отправиться на «трудовой фронт». Абсолютное большинство или сразу предлагали свои услуги нацистам в 1941-42 годах, или не отказывались от приглашения в 1943-44-м. Если общую долю «чистых» добровольцев в составе двух латышских дивизий Ваффен-СС латвийские историки оценивают в 15-20 процентов из около 52 тысяч личного состава, то процент добровольцев-офицеров и инструкторов, костяк легиона, мог достигать 90 и 60 процентов.

II. Мобилизация в Латышский легион СС и возможности уклонения

Поражения на фронте и недостаток добровольцев побудили германские военные и оккупационные власти совместно со структурами марионеточного латышского самоуправления прибегнуть к мобилизации мужского населения Латвии. Эти действия, безусловно, нарушали нормы международного права, однако у лиц, подвергавшихся призыву, были различные возможности уклониться от соучастия в Латышском легионе СС.

Согласно директиве о мобилизации, начавшейся в марте-августе 1943 года, подлежащие трудовой повинности лица были вправе добровольно выбрать один из трех видов службы. Немецкие власти рассчитывали привлечь призывников в следующих пропорциях: легион СС – 15 500, в интересах вермахта – 22 000, на гражданскую службу – 15 600. Распоряжение Гиммлера выдвигало дополнительные условия для призыва в легион: арийцы без судимостей 17-45 лет, ростом не ниже 164-168 см, физически пригодные для службы в войсках СС.

Латышские добровольцы мечтали «отомстить» советской власти, евреям и русским в связи с репрессиями 1940-1941 годов, «законно» получить доступ к оружию, благам и власти -  или, как утверждают некоторые латвийские историки, просто «хотели продолжить военную карьеру». Латышские призывникистарались избежать бытовых неудобств, связанных с трудовой повинностью и оборонными работами, учитывали финансовые выгоды военной службы и предпочитали призыв в «свой» легион СС. То есть у них был выбор, и они не подпадают под исключения, сделанные Нюрнбергским трибуналом.

Об этом свидетельствуют и данные первого этапа мобилизации: вместо запланированных 15 500 человек в легион СС записались и были отобраны 17 971 человек, тогда как в вермахт – 12 979 (почти на 9 000 меньше плана), в прочие службы 4 769 (менее трети). Важно то, что во вспомогательные подразделения вермахта и на отбытие трудовой повинности отправляли сразу после прохождения комиссии, тогда как будущих легионеров распускали по домам, призывая на службу постепенно, вплоть до осени 1943 года.

Схожая ситуация наблюдалась в ходе второго (октябрь-ноябрь 1943 года) и третьего (декабрь 1943 - январь 1944 года) призывов. Относительно безопасны были различные формы уклонения от призыва: смертная казнь за отказ от мобилизации предусматривалась с 24 ноября 1943 года, однако фактическое ее применение массово угрожало лишь с введением тотальной мобилизации летом 1944 года. Тем не менее, и после этого тысячи латышских юношей находили в себе силы и смелость избегать призыва или дезертировать.

III. Военные преступления, совершенные в составе 15-й и 19-й дивизий Ваффен СС

Большинство латвийских историков, не оспаривая специфическую составляющую в формировании ядра Латышского легиона СС, отстаивают тезис о том, что уже после включения полицейских батальонов в состав полков 15-й или 19-й дивизии ни о каких военных преступлениях и речи быть не может. Однако, согласно архивным документам, в операции «Праздник весны», которая проводилась с 11 апреля по 4 мая 1944 года против партизан и мирных жителей Ушачско-Лепельской зоны на территории Белоруссии, в составе «группы Еккельна» карательные акции проводили не только 2-й Лиепайский и 3-й Цесисский полицейские полки при участии 5-го латышского пограничного полка, но и подразделения 15-й гренадерской дивизии Ваффен-СС (1-я латышская).

В РГВА также отложились документы, дающие представление о карательной активности на территории Ленинградской и Новгородской областей роты жандармерии, входившей в штат 19-й латышской дивизии СС. В частности, 18 декабря 1943 года в деревне Заля-Гора западнее Новгорода было расстреляно около 250 мирных жителей; в начале января 1944 года это подразделение участвовало в массовых расстрелах в городе Чудово Ленинградской области; 21 января в деревне Глухая были заперты в сарае и расстреляны из пулеметов около 200 человек. Всего с 18 декабря 1943 года по 2 апреля 1944 года личный состав 19-й латышской дивизии СС участвовал в карательных акциях, в ходе которых были уничтожены 23 деревни (в 13 из них расстреляно до 1300 человек).

Известны примеры зверского отношения латышских легионеров СС к военнопленным. В частности, 6 августа 1943 года личным составом 43-го полка 19-й латышской дивизии Ваффен-СС были замучены 14 советских военнопленных из 65-го Гвардейского стрелкового полка 22-й Гвардейской стрелковой дивизии. В спецсообщении начальника управления контрразведки СМЕРШ 2-го Прибалтийского фронта от 18 августа 1944 года «Об издевательствах немцев и их пособников из латышских частей "СС" над советскими военнопленными» отражены следующие свидетельства: «Рядовому Караулову Н.К., младшему сержанту Корсакову Я.П. и гвардии лейтенанту Богданову Е.Р. немцы и предатели из латышских частей СС выкололи глаза и нанесли во многих местах ножевые ранения. Гвардии лейтенантам Кагановичу и Космину они вырезали на лбу звезды, выкрутили ноги и выбили сапогами зубы. Санинструктору Сухановой А.А. и другим трем санитаркам вырезали груди, выкрутили ноги, руки и нанесли множество ножевых ранений. Зверски замучены рядовые Егоров Ф.Е., Сатыбатынов, Антоненко А.Н., Плотников П. и старшина Афанасьев. Никто из раненных, захваченных немцами и фашистами из латышей, не избег пыток и мучительных издевательств».

В польской деревне Подгае сожгли живыми 32 польских военнопленных, это сделано руками солдат и офицеров 34-го полка 15-й латышской дивизии Ваффен-СС, входившей в состав боевой группы «Эльстер». В 2011 году в Латвии при поддержке властей появились публикации американского профессора-астрохимика Эдварда Андерса: оказывается, латышские легионеры СС «всего лишь» 95-150 польских военнопленных «по стандартной процедуре» передали нидерландским коллегам, которых их расстреляли...

Эдварда Андерса в городе Лиепае звали Эдуардом Альперовичем, в 1941 году он сумел выдать себя за латыша с немецкими корнями, адаптироваться в среде антисемитов.  Вот что он пишет в воспоминаниях: «В Военном порту два моряка на глазах у измученных заключенных вывалили бочку кислой капусты, которая им показалась испорченной. И эти люди, без всякого самоуважения, накинулись на капусту, как стая изголодавшихся зверей. Меня поразило зрелище, когда один из них на четвереньках бежал с капустой в зубах. Через год десять заключенных работали во дворе нашей конторы под бдительным оком шофёра нашего шефа. Однажды он дал мне винтовку и попросил последить за ними… До сих пор не могу простить себе, что я не отдал им свой полдник».

Выводы

Попытки латвийских властей вывести из-под действия приговора Международного военного трибунала 1946 года Латышский легион СС как целостную преступную группу не имеют под собой исторических или юридических оснований. Латышский легион СС подлежит признанию в качестве преступной группы в соответствии с приговором Международного военного трибунала.

Под исключения попадают насильственно призванные в рядовой состав в ходе четвертой и последующих мобилизаций (включая тотальную), ранее не поступавшие добровольно на службу в полицейские и иные карательные структуры нацистов и не совершавшие военных преступлений и преступлений против человечества в период германской оккупации, включая период службы в 15-й и 19-й латышских дивизий Ваффен-СС. Это - менее половины личного состава двух дивизий.

Статусные поблажки латышским легионерам СС, которые были сделаны в странах Запада после 1945 года, объясняются конъюнктурой Холодной войны. С учетом этого следует трактовать и решение Комиссии США по перемещенным лицам 1950 года, не признавшей «Балтийские вооруженные формирования СС (Балтийские легионы)... враждебным правительству США движением». Но внутренний документ США никак не может перекрывать международно-правовое значение приговора Нюрнбергского трибунала.

Александр ДЮКОВ, директор фонда «Историческая память»,

Владимир СИМИНДЕЙ, руководитель исследовательских программ фонда «Историческая память»

Источник: ИА REGNUM

Публикуется в сокращении