Политика

У молдаван есть достаточно оснований, чтобы относиться с настороженностью к референдумам. За последние три десятилетия все плебисциты, проводившиеся  на территории между Прутом и Днестром, закончились ничем. 

В 1991 году кишиневская власть боялась узнать мнение людей о сохранении СССР 

В переходный период, когда СССР еще существовал, а у части населения Молдавии возникло желание объявить о суверенитете, около четверти граждан с правом голоса участвовали в референдуме  о сохранении Советского Союза. Тогда, в марте 1991 г., здесь сложилась уникальная ситуация. Объявленный референдум о сохранении СССР прошел   в России, Украине, Белоруссии, Казахстане, Средней Азии и Азербайджане. В этих союзных республиках проголосовали за сохранение Союза. Однако в других - Литве, Латвии, Эстонии, Грузии и Армении референдум не проводился, а состоялись местные  плебисциты, на которых народы поддержали провозглашение независимости. Молдавия оказалась единственной республикой,  где населению так и не дали высказать свою волю и сделать выбор между СССР и независимостью. Кишинев отказался проводить общесоюзный референдум, а поставить вопрос о независимости власти побоялись, так как не были уверены, что население поддержит выход из СССР.

И, несмотря на это, плебисцит в правобережной части был организован Интердвижением, а в Приднестровье - самопровозглашенной ПМР. В референдуме приняло участие около 800 тысяч граждан. А в то время население МССР составляло порядка 4 миллионов человек. 

Голосование происходило в сложной обстановке - сторонники Народного Фронта создавали препятствия волеизъявлению граждан. Разумеется, в плебисците участвовали те, кто хотели сохранить СССР. Однако 5 месяцев спустя, после неудавшегося путча в Москве, молдавский парламент провозгласил независимость. 

Референдум Петра Лучинского 

Впервые после объявления независимости кишиневские власти пригласили граждан на референдум 23 мая 1999 г. Тогда Петр Лучинский, избранный общенародно в 1996 г. президентом,  решил узнать мнение граждан о форме правления. Лучинский настаивал на укреплении института президентской власти и наделении главы государства рядом дополнительных полномочий. В том числе, возможностью роспуска парламента.

23 мая 1999 г. в консультативном референдуме участвовало 58% избирателей. Из них 55% проголосовало «за» изменения, предложенные Лучинским. Однако парламент к мнению народа не прислушался, и президент остался «декоративной» фигурой.

Лучинский вступил в спор с законодателями, ссылаясь на мнение народа, вернул документ обратно в парламент, не промульгировав его. Но президентское вето было преодолено, и в результате инициатива с референдумом также завершилась ничем. Более того,  вскоре было принято решение, что и президента будут избирать в парламенте. 

В 2010 году обман не прошел 

Однако уже  к 2010 г. стало ясно, что избрание президента законодателями способно создать огромную проблему,  молдавские партии не всегда могут договориться между собой и поделить власть. В результате возникает политический кризис. В 2010 г. парламент исчерпал все 4 попытки избрания президента, и тогда проевропейское большинство решило инициировать законодательный референдум об изменении Конституции и назначении общенародных выборов главы государства. Поскольку и политики, и эксперты, и население понимали, что идея с референдумом это своеобразный «ход конем» партий власти, у евроинтеграторов возникла необходимость подстраховаться на случай неудачи. И тогда большинство внесло поправки в избирательный кодекс. Так, сократился срок запрета на проведение плебисцита после всеобщих выборов, был снижен порог явки на референдум ( с 3/5 до 1/3 от числа избирателей), законодатели также уменьшили число голосов, необходимых для принятия постановления (закона), вынесенного на референдум.

Однако «хитрости» не помогли, население массово проигнорировало уловку евроинтеграторов - к урнам для голосования пришли только 30.29% внесенных в списки избирателей. Референдум был признан несостоявшимся. И таким образом очередная попытка решить проблему государственного значения после обращения к гражданам завершилась ничем. 

Как интеграцию на восток подменили ассоциацией с ЕС 

Вне всякого сомнения, к неудачам, возникающим с плебисцитами, следует отнести и инициативу о проведении референдума о присоединении Молдовы к Таможенному союзу ЕврАзЭС.

В апреле 2012 г. ЦИК  зарегистрировал инициативную группу граждан по  проведению республиканского законодательного референдума о присоединении страны к договорам об учреждении Евразийского Экономического Сообщества, а также о создании единой таможенной территории и формировании Таможенного союза. С идеей выступила СДПМ.

В течение трех месяцев группа из более 1000 человек собирала подписи граждан для проведения плебисцита. Однако 3 августа 2012 г. ЦИК отказал инициативной группе в организации референдума. Свое решение ЦИК мотивировал тем, что почти 198 тыс. подписей из 232 тыс. представленных являются сфальсифицированными. Это стало известно в ходе проверки подписных листов.  В итоге дело для дальнейшего разбирательства отправили в генпрокуратуру.

После решения ЦИК молдавские коммунисты попыталась провести идею референдума о присоединении к ТС через парламент, но проевропейское  большинство отвергло инициативу. Отклонил ходатайство о  проведении референдума и президент Тимофти.

Таким образом,  у граждан страны была отнята возможность высказаться по геополитическому вектору развития. Хотя и тогда, в 2012 г., и сейчас большинство населения выступает за интеграцию с ЕврАзЭС, власти Молдовы реализуют соглашение об ассоциации с ЕС. 

Неудобные вопросы

После того как Игорь Додон подписал указ о проведении консультативного референдума 24 сентября 2017 г., появились и признаки, указывающие на то, что реализовать идею президента будет не просто. Прежде всего, это объясняется вопросами, вынесенными на совет с гражданами.

Главные раздражители – наделение президента дополнительными полномочиями по роспуску парламента и аннулирование закона о коллективной ответственности за возвращение выведенного из страны в офшоры миллиарда долларов.

Поскольку все инициативы, исходившие ранее от нового президента, были просто отброшены так называемым правящим большинством, то у Игоря Додона фактически не было иного выбора как назначить референдум, чтобы расставить точки над «I». Если бы Додон не пошел на этот шаг, он и ПСРМ  стали бы мишенью резкой критики и полностью утратили бы поддержку граждан. «Болтуны» и «тимофти» народу уже изрядно надоели. Как объяснил президент, начинать процедуру по законодательному референдуму, означало не успеть по времени к концу года, когда парламент уже нельзя будет распустить. А, во-вторых, парламент, скорее всего, отклонил бы плебисцит, используя для этого надуманный предлог или двусмысленности в законах.  

 Таким образом,  референдум, назначенный на 24 сентября 2017 г., является шагом обусловленным множеством политических обстоятельств, а потому  - неизбежным.

И именно эта неизбежность происходящего не устраивает ДПМ. Молдавским демократам политические потрясения противопоказаны, так как любой катализатор работает против них. Фактически референдум, объявленный Додоном, – это прелюдия к очередным (внеочередным) парламентским выборам и их неотъемлемая часть. Уже это обстоятельство побуждает ДПМ воспринимать идею в штыки. 

Когда «козырную карту» бить нечем 

Далее. Само собой разумеется,  формирование и усиление нового центра власти в лице президента (неважно, кто он) через предоставление ему таких новых полномочий как роспуск парламента, не соответствуют стратегии и планам олигархического клана во главе с Владом Плахотнюком.

Не стоит воспринимать всерьез заявления представителей ДПМ, включая председателя парламента, о том, что новые полномочия президента разбалансируют политическую систему Молдовы. После введения общенародных выборов президента автоматически встал и вопрос о необходимости наделения главы государства дополнительными правами. Прямые выборы предполагают и прямую ответственность перед народом, а не депутатами и парламентом. И для того, чтобы решать волнующие людей проблемы через институт президента, необходимы инструменты в виде дополнительных полномочий. Следовательно, здесь дело не в личности Игоря Додона. Просто Плахотнюк не хочет ни с кем делиться властью.

Кроме того, если Игорь Додон выполнит свое обещание и подпишет указ о роспуске парламента (в случае, если народ поддержит идею наделения президента таким правом), то Молдову ожидает новый виток политического противостояния уже этой осенью. Все оппоненты ДПМ и Плахотнюка получат новый козырь против режима. И этот «козырь» побить будет нельзя, так как отказ выполнить народную волю не просто отразится на результатах будущих выборов (по существующей пока системе), но способен вызвать и протестную волну. 

ДПМ и «кража века»

И масштаб протестного цунами может быть удвоен из-за второй проблемы, обозначенной на референдуме. Безусловно, речь  об аннулировании закона о коллективной ответственности за возвращение украденного миллиарда долларов.

Можно не сомневаться в том, что  народ  не поддержит выплату миллиардов, похищенных финансовыми мошенниками.

Премьер Павел Филип утверждает, что данный вопрос не может быть вынесен на референдум, так как имеет отношение к налогообложению и бюджету. Однако подобные суждения весьма далеки от истины и являются не более чем попыткой уйти от ответственности за ошибочное решение властей и за саму «кражу века».

Воровство миллиарда долларов через банки группы ВЕМ – дело сугубо политическое.

Вспомним, что вызвало массовые протесты  летом и осенью 2015 г.? «Кража века» стала детонатором общественного недовольства. 

Кроме того, есть прямая политическая ответственность ДПМ за то, что произошло в банковской системе Молдовы. ДПМ и тогда, и сейчас является правящей партией, она принимала поправки в законодательство, позволившие выделить миллиарды ВЕМ. Андриан Канду наиболее активно лоббировал тайное решение правительства о помощи ВЕМ, что показывают протоколы заседания правительства. Поддержал эту позицию и Павел Филип.

А как утверждают Илан Шор  и Вячеслав Платон, Влад Плахотнюк не просто был в курсе всей схемы, без его отмашки ни Дорин Дрэгуцану, экс-президент НБМ, ни Юрие Лянкэ, экс-премьер, не посмели бы и пальцем двинуть.

У людей в связи с банковским мошенничеством накопилось огромное возмущение. Прошло около  двух с половиной лет после вывода денег, а главное действующее лицо и «дирижер» всех финансовых махинаций не обнаружен и не отправлен за решетку. 
Кто за это несет политическую ответственность? Прокуроры? Конечно! Но и их политические боссы тоже. А это – ДПМ.

В такой ситуации дать гражданам возможность высказаться по поводу решений властей – акт социальной справедливости. И в народе надеются, что Игорь Додон доведет дело до конца: раскроет информацию о действиях ( и бездействии) высокопоставленных чиновников (как обещал), добьется отмены закона о возвращении населением выведенного в офшоры миллиарда долларов. 

История Молдовы или объединение с Румынией? 

Резонансным и опасным для существования нынешней связки ДПМ – ЛПМ будет и вопрос о замене школьного курса истории румын на историю Молдовы.

Нужно понимать, что по существу  голосование по данному вопросу есть  плебисцит по проблеме объединения Молдовы и Румынии. Если граждане массово выступят за преподавание истории Молдовы, это нанесет сильный удар и по унионистам, и по евроинтеграторам, которые понимают ассоциацию с ЕС как скрытый аншлюс Молдовы Румынией. 

Срыв референдума 

Проблематика, затрагиваемая на референдуме, весьма нежелательна  для ДПМ и ЛПМ, так как имеет определенные и неблагоприятные для них последствия. Поэтому нынешнее парламентское большинство будет делать все, чтобы сорвать плебисцит, предложенный Игорем Додоном. Либералы подготовили запрос о законности референдума в КС, а председатель правительства Павел Филип уже объявил, что он не выделит деньги на его проведение. Делая такие заявления, Филип ведет себя так, словно госбюджет это не народные средства, а его личные. Существует четко прописанная в законе процедура: в подобных случаях ЦИК составляет смету на референдум, а парламент утверждает ее и вносит изменения в бюджет.

Но нужно быть очень наивными, чтобы думать, что представители ДПМ будут вести себя в соответствии с законом. Срыв референдума – станет их местью.

 Однако процесс пошел, и противники наверняка приготовились к обмену ударами, продумывают комбинации для достижения своих целей. В таких ситуациях проигрыш может быть чреватым не только политической смертью. 

Армию направят подавлять массовые протесты? 

И молдавская власть, кажется, готова к самым отчаянным действиям. Не об этом ли свидетельствует принятый в первом чтении 7 апреля (случайное совпадение с печальной датой в новейшей молдавской истории?) законопроект, предусматривающий привлечение Национальной армии для «подавления массовых насильственных протестов или для отражения от нападения на здания, помещения или транспортные средства независимо от их принадлежности»? В документе предусмотрено, что теперь военнослужащие могут применять специальные средства из оснащения «для подавления массовых беспорядков и групповых нарушений общественного порядка».

Кто был инициатором этих поправок и почему они появились именно сейчас? 

Обстановка будет накаляться 

Как мы указывали выше, на протяжении десятков лет молдавские власти пренебрегали правом народа высказаться по важным проблемам. Или, когда это все-таки происходило, делали все, чтобы проигнорировать волю людей. После референдума в Гагаузии в 2014 г. кишиневские политики даже настаивали на наказании или аресте его организаторов. 

Как  видим, есть серьезные основания думать, что власть вновь попытается лишить граждан возможности повлиять на принятие судьбоносных решений.

Удастся ли ей обвести вокруг пальца народ и в этот раз? Пока с уверенностью можно только предположить, что обстановка в Молдове будет только накаляться.

 Сергей ТКАЧ