История

Молдавия уже более 30 лет живёт в условиях доминирующей, управляемой рефлексии. Уже 30 лет мы являемся жертвами - подопытными существами жестко управляемого потока информации и административно навязанной концепции румынской исключительности, наукообразной по форме, лживой и безграмотной по сути.

С 1990 г. молдавское многонациональное общество, прежде всего подрастающее поколение, живет, учится под недремлющим оком новой «Старшей Сестры», самозваной «Мессии-матери», под колпаком выдуманных представлений, тщательно подобранных и иезуитски извращенных фактов и явлений, в постоянно инжектируемой кисельно-молочной западной перспективе ‒ на Запад! ‒ и черноугрожающих напастей с Востока. Вся эта, с нескрываемой экспансионистской направленностью, идеологическая стряпня, муссируется, тиражируется, распространяется по волнам и эфирам круглосуточно, вдалбливается административно молдавскому обществу с детских яслей до академии наук.

Что знает наше общество об истории Молдовы, об истории молдавско-русских отношений? То, что нам денно и нощно навязывают, а именно: избирательно отобранные, тщательно смонтированные по строго определенным, политическим лекалам идеологические суррогаты, массированно распространяемые мощным пропагандистским ретранслятором. В сущности, нам навязывают не подлинную историю Молдовы, ту какой она была, а ту, которую препарировали зарубежные заказчики.

Например, румынские, политики и публицисты везде постоянно кричат: «Basarabia ‒ рămîпt гоmînеsc!» (Бессарабия ‒ румынская земля!). Эту ложь ещё в 1912 г., убедительно отверг патриарх румынских историков. 16 мая 1912 г. в своей речи, посвященной «памяти потери Бессарабии», Н.Йорга публично признал то, что известно всему миру: «Ваsarabia nu-i а поаstгă!» (Бессарабия не наша!). 

Историк спрашивал себя и аудиторию: «Есть в этом какое-либо унижение? Воевали ли мы, были ли мы побеждены, отобрали ли у нас часть страны по какому-то договору, который мы заключили, подписали и на котором клялись?». 

И далее объяснял: «Мы не должны склонять головы в память о разделе 1812 г. Мы ‒ румынский народ, Румыния ‒ не существовали... Никто (тогда, в 1812г.) не думал, что какая-то Румыния была бы возможной. Ни одна душа не вступила в отчаянную борьбу, к которой мы могли бы сегодня направить нашу признательность»... 

«Сегодня, ‒ печалился румынский историк, ‒ когда мы нуждаемся хотя бы в одном герое, во имя которого могли бы праздновать, которого прославляли бы, такого героя не находим, его отсутствие особенно болезненно ... Сегодня не нашлось ни одного имени, достойного того 1812г ... ».  

Напрасно сокрушался Н.Йорга: несуществующая Румыния не могла иметь героев. А вот Молдавия имела своих, и многих, героев 1812 г. «Известно, ‒ читаем в документах того времени, ‒ что в русских войсках воевало много молдаван, а к концу  XVII в. были даже отдельные молдавские части с национальными командирами».

«Молдавские воины, подлинные крестоносцы, вписали героические страницы в историю русско-турецких войн, в результате которых, Молдавия была освобождена». Среди многих героев молдаван, сражавшихся за освобождение Молдовы в 1812 г. особо отличились майор Визирян и подпоручик Баркару, реляции о подвигах которых хранятся в архивах Российской Армии. 

Днестровско-Прутская Молдова вошла в состав России не в 1812 г. Де факто Восточная Молдова, как называл эту территорию Н.Йорга, находилась под покровительством Российской державы с декабря 1806 г. Но и раньше, несколько десятилетий, с перерывами, вся историческая Молдова жила в составе России.

В период с конца XVIII и до начала ХIХ вв. для всей исторической Молдовы большое значение имели русско-турецкие войны, которые привели к ослаблению экономического и политического гнета Оттоманской Порты, к усилению общения молдаван с русским народом, что способствовало ощутимому оживлению и обновлению общественно-культурной жизни страны. Имея в виду именно период с 1768 по 1812 гг., охвативший три длительные русско-турецкие воины, Н.Йорга констатировал: «Молдова прожила почти половину этой эпохи под управлением диванов (государственных советов), руководимых и контролируемых русскими командующими, под влиянием идей и чувств, которыми были воодушевлены русские в это время». «Тем самым, ‒ заключает Н.Йорга, ‒ мы можем утверждать, что Молдова на протяжении 20 лет из 50-ти состояла в государстве, политическое устройство которого, культурная ориентация, материальные и духовные проявления были европейскими».

Действительно, русское влияние в Молдове того времени было важно не только само по себе, но и в качестве проводника передовой европейской мысли, особенно просветительских концепций, под знаменем которых развертывалась тогда непримиримая борьба со средневековым обскурантизмом.

Кстати, не только Молдавия и Валахия обращались за помощью и поддержкой к России. В 1917 г., когда румынское королевство находилось в очередной раз на пороге очередного краха, руководство этой страны попросило Россию приютить десятки тысяч своих раненых, депутатов парламента и кассационный суд.

Именно в том, 1917-м, трагическом для Румынии году, в Яссах вышла самая искренняя, основанная на документах, написанная с теплотой и признательностью монография Les relations des russo-roumains Н.Йорги. В этой книге плодовитый историк пишет, что, хотя Молдавия уже два под покровительством русской армии, «28 августа 1808 г. бояре обратились с просьбой присоединить Молдову к России, как это было сделано в отношении Имеретии и Грузии».

Успехи русской армии в войнах с османами всегда воспринимались молдаванами как победы Добра над Злом, как торжество Православия над силами обскурантизма и, поэтому, всё молдавское общество идентифицировало себя с этой политикой. О чём государственный совет Молдовы с признательностью и благодарностью оповещал Императорский двор России.

Благотворные последствия освободительной миссии русской армии в 1812 г. отмечали не только молдавский народ и государственный совет Молдовы, но и современные молдавские авторы, скоропостижно ставшие румынами.

Известные молдавские языковеды академик Сильвиу Бережан и доктор филологических наук Василе Бахнару в 1987 г. восторженно отмечали значение военно-стратегических побед русских армий в развитии и обогащении молдавской терминологии. О благотворной роли русских армий в Молдавии писал и известный молдавский историк, государственный деятель, академик Михаил Когэлничану.

В самом деле, после 1812 г. Западная, или как назвал её Н.Иорга «Турецкая Молдова» до 1877 г. оставалась османской колонией, охваченной обскурантизмом, во многом с феодальным способом ведения хозяйства, с феодально-колониальной системой политико-административного управления.

Разница, особенно после внедрения в 1818 г. устава образования Бессарабской области, между Западной ‒ Турецкой Молдовой и Восточной, отошедшей к России Молдовой, была столь очевидной, что это уже в 1822 г. подвигло молдавских младореволюционеров во главе с Ионикэ Тэутул на создание первого проекта Конституции Молдавии из 77 статей. Ионикэ Тэутул приветствовал восточно-прутских молдаван за их социально материальное положение, которое было гораздо выше, чем в турецкой Молдове.

Тем не менее, о трагическом разделении исторической Молдовы, о тяжкой судьбе молдаван под русским господством, об их русификации, после 1918 г., особенно после 1990 г., опубликованы вагоны крикливо- пропагандистской писанины, в которой замалчиваются, или преднамеренно искажаются многочисленные реальные, строго документированные факты, обобщения, заключения. На это постыдное явление указал ещё в 1931 г., в разгар румынской оккупации, самый объективный историк молдавской церкви священник Поповский.

Оспаривая заявления о том, что молдаване круглосуточно якобы жаждали «унире» с Румынским Королевством, молдавский историк И.Цуркану приводит суждения просвещенных людей, проживавших в то время среди бессарабцев. «Проживание в Бессарабии и человеческая жизнь вообще под царской оккупацией, были, ‒ писал митрополит Бессарабии унионист Гурий в 1937 г., ‒ с точки зрения материальной и экономической, легкими и процветающими, при большой свободе и полной личной безопасности для всех, кто не поддавался иррединтизму или другим социальным и политическим движениям».

Русский правовой режим, отношение русских властей к повседневной жизни, к верованиям молдаван были более чем либеральными. Представители русской власти не обзывали молдаван «румынами» или «русняками», не запрещали их обряды, свершение богослужения на молдавском языке. Это способствовало тому, как отмечал румынский историк, директор Архивов Бессарабии Леон Бога, что «если в политическом и религиозном отношении Пруто-Днестровские молдаване направляли свои надежды на спасение к России и к её монарху, то сознание, что вся историческая Молдова является их единой Родиной, что они составляют особый народ с собственным языком, проявилось с особой силой. Это было видно и до Бухарестского мира, но особенно после того, как Прут стал границей».

В соответствии со своими старыми добрыми традициями Молдова продолжала жить по своим особым правилам. Вне зависимости от обстоятельств, Пруто-Днестровские молдаване непрерывно утверждали, что народ Молдавии со стародавних времен и до наших дней имел свое законодательство и судился своими правителями по обычаям и обстоятельствам своей Родины. Молдова оставалась их общей Родиной. Молдаване ни на миг не переставали чувствовать себя сыновьями своей Родины Молдовы.

Решением императора Александра I от мая 1807 г. территории райиАккермана, Бендер, Килии, Измаила, Хотина были возвращены Молдове. На воссоединенных территориях молдавский диван восстановил административную, юридическую, фискальную систему Молдавского государства... «Следовательно, территории бывших турецких рай стали вновь составными частями Молдовы, которая в политико-юридическом аспекте в первой половине XIX века стала суверенным государством под покровительством России». ‒ D.Grama, 1994.

По многим важным аспектам жизнедеятельности, в течение всего периода пребывания в составе России, молдаване жили и судились по своим традиционным законам. В последний раз сборники молдавских законов издавались в Петербурге в 1904 г. и в 1908 г. Таким образом, как заключил историк Леон Бога, навсегда останутся в памяти потомков и будущих поколений «свидетельства времени, удостоверяющие, что у оставшихся в Пруто-Днестровской Молдове сохранилось светлое сознание единой Родины ‒ Молдовы, единого народа ‒ моддавского, единой нации ‒ молдавской, единого племени ‒ молдавского и, превыше всего, языка ‒ МОЛДАВСКОГО».

С 1990 г., после румынского идеологического захвата Республики Молдова, национальный язык молдавского народа ликвидирован, русский язык запрещен. Всё законодательство, в том числе Основной Закон, декларация о суверенитете, концепция национальной политики относительно истории Молдавии, историко-политических, национально-культурных основ Молдавского государства публично растаптываются проводниками реваншистского румынизма при преступном попустительстве безграмотных и продажных властей.

Все властные структуры: правительство, парламент, Конституционный суд, призванные охранять суверенитет Республики Молдова, консолидировать многонациональное молдавское общество, формировать и воспитывать граждан, преданных Молдавскому государству, уже 30 лет захвачены румынизаторами, открыто презирающими все молдавские ценности, молдавский народ, Молдавское государство.  Сегодня мы имеем то, что имеем... 

Сегодня не существует в мире сил, не существует политического интереса, чтобы развязать вооруженный конфликт ради химеры «Великая Румыния»... В Республике Молдова, помимо большинства молдаван, более 1 000 000 граждан являются носителями русского языка, значительная часть имеет гражданство Российской Федерации. Этим объясняется и оправдывается естественный интерес России к обоим берегам Днестра. Подавляющее большинство многонационального населения Республики Молдова в силу исторических традиций, конкретных фактов питает «чувства добрые» к России, к русскому языку – языку великой культуры мировой значимости.

Одновременно подавляющее большинство многонационального, многоязычного населения Республики Молдова решительно отвергает румынские политико-идеологические потуги нагло навязать гражданам Молдовы «румынский язык», «историю румын», символы «Великой Румынии», основанные на лжи и территориальных притязаниях.

Попытки неонацистски отрицать, дискредитировать национально-государственные ценности, прежде всего родные языки – молдовеняскэ, русский, гагаузский, болгарский и др. - многонационального народа Молдовы всегда имели кровавые последствия... Никогда не забудем братоубийственный конфликт, который разожгли румынские реваншисты на Днестре в 1992 г.   Украинская трагедия развертывается на наших глазах...

Бывший башкан М.Формузал сказал: «Гагаузия ‒ это одно из крыльев Молдовы. Второе крыло ‒ Приднестровье. Лишь обретя эти два крыла, Молдавия, словно птица, сможет подняться до новых высот в своем независимом развитии. Утратив же эти крылья, Молдавия обречет себя на роль вечного провинциального задворья, погрязшего в социальных и экономических кризисах, население которого деградирует и превращается в армию наемных чернорабочих, скитающихся по всему миру». Феномен Гагаузии... 2007. 

В 90-е годы Республике Молдова с порога было отказано в легитимности провозглашения себя суверенным государством: население якобы не располагало традицией государственности, не имело исторических, этнических и языковых оснований. И вообще молдаване ‒ это якобы «сталинская выдумка». Эту зловредную чушь мотивируют чисто румынской «научной правдой», которой пытаются закамуфлировать экспансионистскую политическую цель ‒ «унире».  «Террор ромынизма против молдовенизма в последние годы достиг потрясающих разрушительных размеров» (dimensiuni devastatoare). Констатировал с тревогой академик Х.Корбу (2000 г.).

В условиях явной угрозы распада Республики Молдова, исчезновения молдаван как нации молдавскому многонациональному обществу остается одна великая надежда ‒ помощь и поддержка исторических верных друзей. С 1480 г. по 1711 г., до 1818 г. сохранилось около 300 (!) письменных обращений, просьб, заявлений, соглашений крупного боярства, духовенства и даже отдельных молдаван об «оказании помощи в борьбе за освобождение молдаван от турок», о «верноподданических заверениях русскому царю», о готовности «присягнуть русскому двору», о «принятии молдаван в русское подданство», о «приобретении патентов на ремесленную деятельность»…

В 1487 г., когда Молдавское государство осталось один на один с угрозами с юго-запада ‒ со стороны Угровлахии и Турции, с запада ‒ со стороны Венгрии, с севера и востока ‒ со стороны Польши и татар, Стефан III, господарь Молдавии, обратился к Ивану III, великому князю Московскому: «... А в сей стороне один я сам остал, и то от двою сторон поганьство тяжкое (турки и татары), а от трех сторон (угровлахи, венгры, поляки), ркучи християне, але мне суть пуще поганьства. Ино уже не могу им болши терпети, толко бы бог научил вашу милость, щобы есте обернулся к нам лицем и приятельством к нам пригладали…».

В 1654 г. Георге Стефан, господарь Молдавии, и русский царь Алексей Михайлович подписали грамоту о принятии «под нашу царского величества высокую руку всю Молдавскую Землю...».

В 1711 г. Дм. Кантемир, господарь Молдавии, и русский царь Петр I подписали первый молдавско-русский военно-политический союз, 13 пункт которого гласил: «Княжество Волоское (Молдавское) обороны и защиты нашего царского величества никогда лишено да не будет...».

Все эти многочисленные обращения, письма, просьбы, мольбы молдаван взять их под покровительство России, все молдавско-русские союзы, всё это происходило на протяжении веков, во времена, когда не было ни большевиков, не было Сталина и даже намека на евразийский союз! Не было даже румын!

В свете программы Национальной Молдавской партии, принятой     4.04.1917 г.: «Оставаясь и в дальнейшем связанной с Россией общими законами и интересами», Сфатул Цэрий 2 декабря 1917 г. провозгласил: «Опираясь на свое историческое прошлое, Бессарабия в дальнейшем объявляется РЕПУБЛИКЭ ДЕМОКРАТИКЭ МОЛДОВЕНЯСКЭ (Молдавской Демократической Республикой), которая войдет, как равноправный член, в состав Российской Федеративной Демократической Республики» (Șt.Ciobanu. Unirea Basarabiei, 1929).

В обстановке массовых протестов против ввода в Молдавскую Республику румынских войск (в начале января 1918 г.) на заседании Сфатул Цэрий член Национальной Молдавской партии В.Прахницкий заявил: «Сегодня национальный блок еще раз, последний раз, заявляет, что его ориентация останется навсегда с Российской Демократической Республикой и что другой ориентации не допускает».       

Заместитель председателя Сфатул Цэрий, один из основателей Национальной Молдавской партии П.Халиппа, отвергая обвинения в адрес Сфатул Цэрий, что он «косится за Прут», заявил, что «мысль о том, что Сфатул Цэрий имеет румынскую ориентацию совершенно не соответствует действительности». Он напомнил: «Уже в самом начале своей работы Сфатул Цэрий заявил, что не мыслит Бессарабию в иной связи чем с Российской Федеративной Республикой».

Прибегнув к популярным среди населения Бессарабии аргументам в пользу единства с Россией, П.Халиппа подчеркнул 11.01.1918 г.: «Общероссийская федеративная ориентация является единственно приемлемой для нас. Россия велика и ее простор открывает широкие перспективы экономическому развитию нашей Молдавской Республики.

Кроме того, между нашей страной и Россией за 100-летний период совместной жизни создались неразрывные связи, вот почему взгляд на восток является более естественным для наших масс.

Об этом мы заявляем еще раз для сведения всех, дабы прекратились, наконец, злостные слухи о румынской ориентации». ‒ НАРМ. Ф. 727. Оп. 1.Д. 21. Л. 141. Об. 142.

Кто в здравом уме и с незамутненным румынским реваншизмом взглядом не видит, что это заключение как будто сегодня написано?! 

Напомним!

«Верховный Совет ССР Молдова

Сознавая свою историческую ответственность за судьбу Молдовы, имеющей свою историю, культуру, традиции, которые исчисляются веками, уважая право на суверенность всех народов, в целях установления права, защиты законности и социальной стабильности, выражая волю народа, торжественно заявляет:

ССР Молдова есть суверенное государство. Суверенитет ССР Молдова ‒ естественное и необходимое условие существования государственности Молдовы...».

                                            Вести N 8/192, 1990.

Василий СТАТИ

Из двуязычного сборника статей «Унире молдовень/Вставай, Молдова!», Кишинев, 2023