Политика

Редакция портала Тribuna.md через адвоката обратилась с просьбой об интервью к бывшему лидеру Демократической партии Владимиру Плахотнюку и получила ответы на вопросы. 27 октября Плахотнюк  связался с редакцией, чтобы подтвердить текст интервью и ответил на дополнительные вопросы. Ниже – полный текст интервью.

- Главный вопрос, с которым вы оставили всех своих сторонников, а также ваших противников, заключается в том, кто или что и как заставило вас покинуть Республику Молдова?

- Для того, чтобы вы лучше поняли причины моего ухода, я должен вкратце пояснить, как я вижу роль политика и как я вижу свою роль.

Во-первых, я считаю, что политик находит свое истинное предназначение только в том случае, если он является частью процесса принятия решений, т.е. только будучи частью власти он может влиять на процессы, может реализовывать свои идеи, может выполнять обещания, данные избирателям, может эффективно бороться с любым кризисом, с которым сталкивается страна.

Но если политик в оппозиции, он может только наблюдать за процессами и оценивать с одной стороны успехи и неудачи власти. Но даже эта оценка правления может быть сделана объективно только после того, как пройдет льготный период, по крайней мере, в сто дней, а в некоторых случаях требуется полгода или больше, чтобы понять, является ли правительство компетентным и ответственным или нет. С этой точки зрения политик, оказавшийся в оппозиции, как бы обесценивается, как бы исключен из реальной политики на долгое время. Он становится наблюдателем, а не активным политическим деятелем.

А теперь вспомним образовавшуюся летом 2019 года гибридную коалицию ACUM+ПСРМ. Несмотря на то, что эта коалиция была противоестественна по доктринам входящих в ее состав составных частей, несмотря на то, что пришла к власти с грубым нарушением конституционных норм относительно отведенного для нее срока, эта коалиция все же летом 2019 года имела в совокупности поддержку большего числа граждан, чем правление ДПМ.

В этом контексте, когда коалиция ACUM+ПСРМ перестала уважать верховенство конституционных норм и претендовала на власть исключительно на основе поздно созданного кумулятивного большинства, нам, правительству ДПМ, пришлось принимать очень сложные решения. Вы все знаете, что произошло дальше.

Осознавая стремление части нашего общества сменить власть, в то же время понимая риски деградации ситуации в более драматических формах выражения протестов и, соответственно, желая избежать возможного кровопролития, желая действовать в рамках демократии, мы решили принять вариант мирной передачи власти новой правительственной коалиции, дав им возможность показать, на что они будут способны во имя народа, получив абсолютно все государственные инструменты принятия решений: парламент, правительство, президентство и другие.

Итак, новая коалиция, имея под рукой все эти инструменты, собиралась реализовать обещания, данные избирателям на выборах. И я сказал себе: может быть, они смогут добиться большего, чем мы? Хотя, зная тонкости, я имел большие сомнения в том, что новой коалиции удастся сделать хотя бы малую часть того, что они обещали на выборах.

Здесь хочу напомнить, что в 2019 году в аудиозаписи, тайно переданной в СМИ кем-то из офиса, в котором проходило последнее собрание руководства ДПМ перед передачей власти, я заявил своим коллегам, что обстоятельства и текущая ситуация вынуждают нас отказаться от власти. Я сказал, что в любом случае наши противники не выдержат испытания властью, они дискредитируют себя, и люди в конечном итоге потребуют нашего опыта, профессионализма и самоотверженности.

Время доказало мою правоту. Гибридная коалиция ACUM+ПСРМ распалась всего за несколько месяцев. Со временем дела в стране шли все хуже и хуже. И сегодня, спустя три года или около того, даже самые яростные из моих противников могут убедиться, что я был прав.

И здесь я должен вернуться к тому, о чем говорил выше: к роли, которую играет политик. Предоставив возможность управлять коалиции, мы перешли в оппозицию и тем самым потеряли возможность быть полезными для наших избирателей, потому что у нас больше не было инструментов, которые позволили бы нам активно и эффективно продолжать наши реформы и проекты. Собственно, уже на том этапе, уходя в оппозицию, я видел, как моя политическая роль уменьшилась, и не знал, сколько это продлится, несколько месяцев или несколько лет.

Итак, вопрос «почему я ушел?» и «что заставило меня уйти?» надо было бы сформулировать несколько иначе: «почему я отказался от власти?». Ответ я дал выше. В то же время сразу же после передачи власти мне необходимо было заняться вопросами безопасности моей семьи и нейтрализовать ряд угроз, вполне реальных, о чем я смогу рассказать позже. Эти риски определили мой уход. Я должен был доставить новым правителям удовольствие насладиться захватом власти и проявить себя.

Я даю эти объяснения, чтобы кое-кто не жонглировал объяснениями в духе теории заговора: якобы кто-то конкретно повлиял на этот процесс мирной передачи власти и мой отъезд. Решение о передаче власти было решением большинства команды ДПМ без влияния извне. А решение покинуть страну было моим личным решением.

- Чему мы обязаны вашим выходом в публичное пространство?

- Я всегда считал и считаю, что политик должен выходить в публичное пространство только в том случае, если ему есть что сказать действительно важное и представляющее общественный интерес, а не щеголять заявлениями ни о чем. Я придерживался этого принципа почти три года и молчал, потому что не считал, что пришло время для заявлений.

Как я уже сказал, я хотел дать новой коалиции ACUM+ПСРМ возможность продемонстрировать свои «умения», затем предложил «гарвардистам» показать, что они могут. У низ было три года на организацию «хороших времен». Насколько они преуспели - видно по ситуации в стране, и это тоже причина, которая заставила меня принять решение, которое я сейчас озвучиваю. Я решил вернуться в политику Молдовы. Я политик, который знает, как решать кризисные ситуации, и мое время пришло.

И это решение объясняет мое публичное выступление с этим интервью.

- Но почему только сейчас?

- С момента нашего ухода из власти прошло три года, сменявшие друг друга правительства имели возможность реализовать свои обещания народу, особенно «гарвардисты», которые, обладая абсолютной властью и имея практически неограниченные источники внешнего финансирования, имели огромный шанс принести стране обещанные «хорошие времена».

Но что же произошло? Сменившие нас правительства скомпрометированы окончательно и постыдно. Народ в отчаянии от своего драматического положения. Страна никогда не была в таком состоянии: и экономический кризис, и энергетический, и демографический, и кризис безопасности, и многие другие острые социальные проблемы, вытекающие из всего этого. Все это больше невозможно терпеть: нищета и риски для людей и страны слишком остры, и конца им не видно.

Период снисхождения, предложенный антиплахотнюковским правительствам, закончился. Они показали все, что могли. Теперь моя очередь снова организовать политическую команду. Давайте вернемся к власти и продемонстрируем, как управлять в кризис, как управлять эффективно и с конкретными результатами. Так что мое возвращение в политику во многом связано с драматической ситуацией в Молдове во всех сферах. Кризис и нужда народа вернули меня в политику.

Для меня каждый кризис - это личный вызов. Я до прихода в политику был активен в бизнесе, я предпочитал либо строить его с нуля, либо брать застойный бизнес и доводить его до наивысших показателей. Я был кризисным менеджером. Текущее техническое обслуживание никогда не было мне интересно, это не в моем характере.

А в политике я лично, как и команда, вели активную деятельность в условиях постоянной кризисной ситуации. С тех пор, как к власти пришла ДПМ, мы всегда действовали в кризисных ситуациях, когда:

1. на улице были тысячи протестующих, недовольных унаследованным от прошлой власти экономическим положением,

2. в госбюджете не осталось денег на зарплаты и пенсии из-за допущенных ранее ошибок,

3. иностранные инвесторы избегали Молдовы, считая ее непривлекательной для бизнеса,

4. бизнес-среда не поддерживалась,

5. в селах не было отремонтированных дорог, детсадов и школ,

6. было слишком много послаблений в борьбе с преступлениями всех видов.

У нас практически не было внешнего финансирования, и нам пришлось приложить значительные усилия, чтобы преодолеть многие острые проблемы.

В страну вернулись стабильность и предсказуемость, порядок и дисциплина, бизнес-среда получила поддержку, как и отрасли экономики. Пусть граждане  и не получали всего, чего хотели, зарплаты и пенсии  постоянно росли, а главное - люди не подвергались шокам перманентного роста цен на все, в особенности на энергоресурсы, хотя и тогда были проблемы на международном рынке и в отношениях с некоторыми дистрибьюторами.

Было непросто, но мы позаботились о том, чтобы цены на газ, электроэнергию и нефтепродукты были стабильными и предсказуемыми. И куда мы пришли сегодня, после трех лет разных правительств, после года правления «хороших людей»?

- Вы хотите вернуться, чтобы все исправить? Это ваша мотивация?

- Да, именно так. И я думаю, что мне нужно еще раз подробно, кратко и откровенно рассказать о моей мотивации.

Прежде всего, я возвращаюсь в политику, потому что Молдова переживает тотальный и сложный кризис, который выходит далеко за рамки возможностей тех, кто в правительстве PAS. Я вижу, как разваливается страна, как безысходность охватывает все больше людей, вижу и другие серьезные риски в ближайшем будущем. Я вижу, как правительство PAS утверждает, что заботится о стране, но совершенно не заботится о народе этой страны.

Я рассматриваю этот тотальный кризис как вызов для себя лично, как политическое упражнение, которое я хочу и могу эффективно решить. Многие из тех, с кем я поддерживал связь эти годы и кто какое-то время скептически относился к моему возвращению, теперь сами предлагают мне вернуться. Потому что Молдове нужен политик, который может обеспечить порядок, безопасность, экономическую эффективность и нормальную жизнь государства. За три года эти люди увидели разницу в управлении государством.

Во-вторых, я амбициозен и настаиваю на завершении всех тех государственных планов, которые у меня были в 2019 году. Я сохранил стремление завершить свои проекты для экономики и инфраструктуры, запустить в Молдове необратимые процессы развития. Я еще не проявил весь свой потенциал в молдавском политическом менеджменте, есть резервы проектов, которые летом 2019 года находились в продвинутой стадии подготовки и должны были быть запущены через 6-8 месяцев. И когда из возобновит наша команда, это приятно удивит граждан.

И после этого я уйду на пенсию с ощущением того, что дело сделано. Хочу внести ясность: я не собираюсь долго оставаться в молдавской политике, а ровно столько, сколько нужно для выхода из кризиса и вывода страны на путь нормального и устойчивого развития. Для этого мне понадобится меньше лет, чем можно подумать. После этого я буду заниматься только своими внешними делами с чувством выполненного долга перед страной, в состоянии душевного удовлетворения от того, что я завершил запланированные проекты. Но сейчас Молдове нужно участие и много усилий от меня и команды.

- Какой вы видите ситуацию в РМ? Где больше всего пошло не так?

- Чтобы ответить на этот вопрос, нам придется провести сравнение ситуации по некоторым позициям.

Стабильность. Страна ушла летом 2019 года из пространства стабильности и предсказуемости, ясной перспективы для людей и страны, а через три года пришла к запутанной и неопределенной ситуации, когда во всех сферах дела сильно деградировали.

Негативное воздействие на людей - прямое и массивное. Что будет завтра, никто не знает, из заявлений правительства известно только, что будет еще хуже, а насколько хуже - не говорят. В воскресенье горожане не знают, будет ли у них электричество с понедельника, а в понедельник узнают, что со вторника оно подорожает в несколько раз. Это издевательство над людьми. И такие сюрпризы «хороших времен» приходят один за другим.

Самое ужасное в том, что правительство PAS не способно найти гуманные решения проблем. Это партия некомпетентна и оторвана от реальности, она  считает, что народу достаточно сообщений правительства о том, что будет повышение цен и новые трудности, и тогда люди сами решат свои проблемы.

Реакция PAS на любую проблему гражданина цинична и унизительна: сопротивляться, меньше есть, меньше мерзнуть, больше блуждать в темноте, не пользоваться лифтом, реже открывать дверцу холодильника, ждать весны. Это ответы, отражающие преступное отношение к людям, к детям и старикам.

Государственный долг. Летом 2019 года он составлял 54,4 миллиарда лей, но после трех лет правления зарегистрирован рекорд в 85,5 миллиарда лей. Долг всего за три года увеличился почти на 60 процентов, т. е. на 31,1 миллиарда, из них внешний долг - на 21,6 миллиарда: почти втрое больше, чем заняли демократы за три года правления. И где сейчас деньги, взятые в долг PAS, т.е. 31,1 миллиарда лей? Они ушли в песок…

Ссылаться на войну на Украине в попытке аргументировать и объяснить рост инфляции и цен начиная с 2019 года несерьезно. Катастрофа – в руководстве страной. Команда PAS некомпетентна и высокомерна. Он наслаждается ролью управляющего. Бесполезно просить их работать нормально, потому что они все равно не знают что делать и не могут сделать ничего хорошего. Какими бы глупыми они ни были, иногда лучше ничего не делать. И страна катится в хаос.

Для сравнения. ДПМ пришла к власти в 2016 году и, благодаря профессионализму и хорошей организации, сумела навести порядок в государственных финансах и на таможне, увеличивая сверх всяких ожиданий доходы госбюджета год за годом, месяц за месяцем, за три года в бюджет поступило дополнительно около 35 миллиардов лей, что позволило нам инвестировать в социальные проекты. Проще говоря, за время правления ДПМ мы внесли в бюджет дополнительно 35 миллиардов лей, а в «хорошие» времена PAS,  будучи некомпетентной, нарастила долг!

Повестка дня народа. После 2019 года далеко отошли от повестки дня и забот людей о зарплате, пенсиях, рабочих местах, инфраструктуре, здравоохранении, образовании, поддержке сельского хозяйства. Молдова борется с кризисами, нестабильностью и ценами, которые не перестают расти. К этому добавилось чувство страха, незащищенности, и самое драматичное то, что молдаване потеряли надежду на будущее для себя и своих детей в Молдове, они больше не знают, какие еще беды будут завтра, они потеряли веру в способность государства защитить и помочь им.

Цены. От стабильных цен на продукты питания и энергоресурсы (газ, электроэнергия) и коммунальные услуги в 2019 году PAS перешла к галопирующему рост цен на все, особенно ошеломляющий рост – на газ, топливо и электричество, и он не прекращается. PAS объясняет, что это все из-за войны на Украине. Война тоже может быть одной из причин, но проблемы с инфляцией и ценами в Молдове начались за много месяцев до событий на Украине. А цены на Украине на продукты даже сегодня, в разгар войны, гораздо меньше, чем в РМ.

Во время правления ДПМ (январь 2016 года - июнь 2019 года) инфляция составляла 15,6 процента, цены особо не росли, потому что я их поддерживал. Но за июль 2019 года - сентябрь 2022 года потребительские цены выросли на 47,1 процента. То есть в «хорошие времена» цены росли втрое быстрее, чем при ДПМ, и только за год выросли на 35 процентов, то есть всего за один год правления PAS цены росли в 2,2 раза больше, чем а три года правления ДПМ. Невероятно! Эти «выдающиеся» разоряют Молдову, совершенно не способны ею нормально управлять и еще имеют наглость обвинять всех в стране и за ее пределами, лишь бы не признавать собственной профессиональной недееспособности.

Я слышал объяснение PAS по поводу повышения цен: якобы во времена ДПМ цены не повышались, потому что правительство их удерживало от роста. И что в этом плохого, если это было во благо народа? И кто PAS мешает это делать? Неужели они не видят, что наши люди в беде? Сколько злоупотреблений PAS допускает в других областях - почему здесь не защищает людей? Если они не хотят или не могут поддерживать цены - могли бы дать более существенные компенсации людям из полученных кредитов (свыше 31,1 миллиарда лей), а не давать остатки, чтобы замазать глаза.

Бизнес среда, которую мы поддержали, укрепили, предложили мотивацию для выполнения обязательств перед государством, помогли ей развиваться, став привлекательной для инвесторов, сегодня если еще не обанкротилась, то едва выживает. Многие компании вынуждены прекращать свою деятельность, увольнять сотрудников, переводить бизнес за границу, объявлять себя банкротами. Это катастрофа.

Да и не могло быть иначе, ведь правительство PAS не проявляет ни малейшего уважения к бизнесу, который вносит наибольший вклад в госбюджет, и рассматривает бизнес-среду как рудимент общества, достойный только презрения «хороших людей».

Защита молдаван и страны от рисков и последствий. У правительства ДПМ были жесткие отношения с некоторыми представителями великих держав. Мы хотели защитить независимость и суверенитет Молдовы от иностранного влияния, мы настаивали на том, чтобы  реформы, которых требовали, учитывали традиции и культуру народа. Однако мы никогда не позволяли себе создавать ненужные риски для граждан Молдовы.

PAS считает, что «суверенитет стоит денег», только вот платить должен народ Молдовы а не руководители и команда PAS, взявшие на себя правление, но не ответственность за последствия. По версии команды PAS люди должны оплачивать по космической стоимости газ, электричество, топливо, а команда PAS должна хранить деньги, которые они зарабатывают на своих мошеннических схемах и аукционах, в тепле и безопасности.

PAS не может защитить страну от угроз, своими безрассудными действиями, своими заявлениями в отношениях с приднестровскими властями, в контексте войны на Украине ни лишь ведут эту войну в Молдову.

- Вас обвиняли в создании авторитарного режима…

- Может быть, у меня и авторитарный характер, я требователен к себе и другим, и это тоже наложило отпечаток на стиль ведения политики, но это дало положительный эффект. Правительство, которое я координировал, было правительством дисциплины, хороших дорог, стабильных цен, повышений зарплат и пенсий, ремонта детсадов, школ, больницами, создания рабочих мест, общественного порядка и снижения преступности. Были свет, тепло, материальная помощь к праздникам и многие другие  блага для граждан.

Этот режим PAS назвала авторитарным, но это был режим, который учитывал законы, правила и обычаи цивилизованного мира. Мы никогда и не думали, что можно позволить себе хотя бы часть злоупотреблений, которые разрешили себе «гарвардисты». Сегодня у власти в Молдове истеричный диктатор. Люди страдают от грубой диктатуры, сидят без света, без газа, без хлеба. Эта диктатура безразлична к нуждам народа, она позволяет себе такие злоупотребления, такую ​​цензуру и такие ограничения гражданских прав, какие не позволяло ни одно правительство.

- Как вы прокомментируете тот факт, что вас обвиняют в коррупционных схемах и в «краже миллиарда»?

- Прежде всего, мы должны помнить, что мои дела были запущены Россией начиная с 2016 года, в результате нашей борьбы за то, чтобы вывести РМ из-под российского влияния. В Молдове появились первые случаи, когда власть захватили представители России, назвавшие своих людей лояльными к РФ и к прокуратуре. Интерес к созданию собственных магнитофонов начался с русских, этот интерес, конечно же, совпал и с теми, кто пришел к власти в Республике Молдова.

Одним из людей с повышенным интересом к этому является Майя Санду, которая считает, что борьба со мной поднимет ее на небеса и люди забудут о голоде и нужде, до которых она их довела. Она по-прежнему считает, что должна расправиться со всеми теми, кто может подорвать ее власть, тем более, что она понимает, что граждане уже поняли разницу между правительствами, и сравнение совсем не в ее пользу.

Правление для PAS оказалось задачей далеко за пределами их возможностей. Они привыкли писать отчеты и паразитировать на спинах других оппозиционных сил, на протестах Платформы «DA». Будучи болезненно гордой, Майя Санду не может справиться с разочарованиями прошлого, а ведь именно я убедил коллег из ДПМ не голосовать за ее кандидатуру на пост премьер-министра в 2015 году, поскольку она была протеже Филата и отчаянно желала этого. Сейчас, семь лет спустя, ясно, что я был прав, и эти жалкие «хорошие времена» не наступили семь лет назад. Воронин был прав, говоря, что «Майя не может забор покрасить, не говоря уже о том, чтобы руководить страной...».

Вот почему в любой стране, которую она посещает, первое, что делает Майя, это умоляет руководство помочь ей отомстить мне, говоря, что это даст ей шанс быть избранной повторно. Чтобы аргументировать свои требования перед иностранцами, президент не стыдится выдумывать всевозможные драконовские  истории и сказочные схемы из прошлого.

- Как вы относитесь к тому, что вас включили в санкции США?

- Этого следовало ожидать после стенаний, истерики и настойчивости Майи Санду в иностранных канцеляриях. Вероятно, чтобы успокоить ее, и была предложена эта терапия, чтобы она наслаждалась в течение нескольких дней. Все это не меняет моей решимости вернуться в политику и вывести страну из кризиса.

В противном случае я через своих адвокатов проанализирую эти санкции, чтобы доказать, что Майя Санду действовала подлогами и ложью, чтобы очернить политического оппонента, которого она опасается по сей день, хотя я оставался в стороне от политических процессов.

Но вернемся назад и обсудим эти якобы схемы... Начнем с того, что лично меня обвиняли и в других делах, с другими персонажами, например, в том, что я по разным схемам украл миллионы и сотни миллионов из разных госучреждений, таких как «Металферос», «Молдтелеком»,ASP, «Энергоком». Реальность такова, что в начале нашего правления мы взяли на себя все эти предприятия в плохом или не очень хорошем финансовом положении. А при правительстве ДПМ руководители поднимали до максимально возможной (вытекающей из объективной ситуации на данный момент) рентабельность этих предприятий и ежегодно выплачивали государству десятки и сотни миллионов лей налогов и дивидендов (из которых платили пенсии, зарплаты и финансировали инфраструктурные проекты).

Однако тогдашняя оппозиция и особенно лидеры PAS утверждали, что мы, правительство ДПМ, занимаемся махинациями и что в дополнение к выплатам, производимым этими предприятиями государству, наше правительство посредством различных схем присваивает сотни миллионов лей. А с 2019 года был дан политический заказ на поиск доказательств.

Не буду сейчас комментировать все отчаянные действия, которые некоторые прокуроры предпринимают по указанию Майи Санду по поиску и накоплению улик против меня. После трех лет поисков инициированные прокуратурой дела даже не дошли до суда из-за отсутствия доказательств. Обвинения PAS в мой адрес оказались шаром, наполненным желтым воздухом.

Для лучшего понимания рассмотрим, например, одно из таких предприятий, «Metalferos». Майя Санду и лидеры PAS заявили в 2018 году, что, помимо денег, которые «Metalferos» платит государству, правительство ежегодно ворует примерно 4-5 миллиардов лей. Три года это предприятие находилось под контролем других правительств, в том числе под контролем PAS. Вопрос: куда делись 4 миллиарда лей, которые, по словам Майи, у нас украли, потому что эти миллиарды не появились в бюджете страны в виде профицита?

Где миллиарды, Майя? Если миллиарды «Metalferos» действительно существовали, то их нынешнее отсутствие в бюджете доказывает, что вы, PAS, уже украли их. И если их сейчас нет в бюджете, потому что их раньше не было, значит, наше правительство тоже не воровало. И вы должны сегодня кричать, как кричали тогда, и говорить на этот раз, что эти миллиарды вы придумали, чтобы можно было очернить правительство ДПМ и нормальные времена только для того, чтобы прийти к власти и ввергнуть Молдову в «хорошие времена».

- Но как насчет дела о миллиарде?

- Дела против меня открыты нынешней властью, и я должен сообщить вам, что, хотя некоторые прокуроры, желающие угодить Майе Санду, обвиняют меня в банковских махинациях, а политики PAS, вопреки презумпции невиновности, делают инсинуации, я не участвовал в ограблении банков.

Этот факт со временем будет доказан независимым правосудием, которое прольет свет на правду. Конечно, не правосудие Майи Санду, не то правосудие, которое публично руководствуется заявлениями минюста, дающего прямые указания прокурорам и судьям по тем или иным делам и  приговорам. И это то, что делают сторонники так называемого верховенства права!

Вот уже три года лидеры PAS ищут повсюду улики, но из-за их отсутствия дело за три года даже не дошло до суда. Правительство Майи Санду пытается обвинить в банковских махинациях всех, и это понятно с точки зрения их политических интересов. Такое случается во многих странах мира и даже в странах развитой демократии. Прежние правительства и бывшие политические лидеры часто обвиняются и расследуются правительством, пришедшим им на смену. Примеры: Акаев, Бакиев и другие в Кыргызстане, Пак Кин Хе в Южной Корее, Саакашвили в Грузии, Да Силва и Руссефф в Бразилии, Ширак и Саркози во Франции, Киршнер в Аргентине, Кацав и Нетаньяху в Израиле, Трамп в США, Берлускони в Италии и многие другие. Не исключено, что это произойдет и с теми, кто сейчас у власти в Молдове, ведь всякая власть заканчивается.

Более того, если в деле о «миллиарде» прокуратура аргументирует мою предполагаемую причастность только баснями, то, вероятно, и Майе Санду будет предъявлено обвинение в этом деле в связи с ее реальной причастностью к хищению банка путем голосования и подписания государственных документов.

Попробуем прояснить некоторые моменты по теме «BEM», о которых предпочитают забывать. Во-первых, миллиард был не совсем миллиардом, а примерно 600 миллионами долларов, что, конечно, тоже огромная сумма. Еще один важный аспект: хищение из «ВЕМ» произошло не в 2014 году, когда банк обанкротился.  Хищения начались с 2003 года, руководство «ВЕМ» за комиссионные стало предлагать неработающие кредиты клиентам банка, завышая внесенные залоги. Это – «скелет в шкафу» многих правительств до 2014 года. О хищениях в «ВЕМ» и финансовом дефиците в банке было много отчетов начиная с 2005 года и заканчивая 2014 годом, когда «BEM» начала испытывать серьезные проблемы с ликвидностью из-за этих необслуживаемых кредитов.

Я не хочу оправдывать Илана Шора, его вину во всей этой истории определит суд, но очевидно то, что «ВЕМ» был продан Шору с большой дырой в ликвидности, и этот факт, использованный в то время оппозицией, привел к краху банка и, соответственно, к переходу его под контроль НБМ. Что и как произошло после того, как банк был продан Шору, - вот что нужно выяснять правосудию, но не карманному правосудию Майи. Повторюсь, независимый суд покажет, что я не причастен к этой махинации, как и к другим делам, это просто политическая травля. Они изобрели эти дела, чтобы я не возвращался в политику, но эффект обратный, потому что в моем случае любой вызов работает только дает мне дополнительную мотивацию.

Было бы заведено несколько дел, одно из которых связано с паспортами. Якобы я дал указание продлить срок действия паспорта моего брата без его присутствия. Другое дело связано с предполагаемым незаконным обогащением. Эта статья обвинения сейчас в моде, это ловушка прокуроров PAS, из-за отсутствия других доказательств по другим делам они возбудили и это дело и против меня. Со всеми этими делами мы разберемся, но в правовом поле, а не так, как «демократы» из PAS.

- Один из главных скандалов, потрясших Молдову после вашего отъезда, связан с выложенными вами в публичное пространство видео, на котором вы якобы даете Игорю Додону в пакет с деньгами. Сколько там было денег?

- Я слышал, что дело в суде, что прокуроры ссылались на то, что я, в числе других лиц, являюсь свидетелем. Было еще заявление минюста, что меня теперь могут обвинить в активной коррупции. Наверное, так мне и дано понять, какие заявления было бы целесообразно делать (или не делать) относительно содержимого сумки, для кого и для чего предназначалась сумка. Потому что я не делал заявлений. Но мне интересно: как прокуратура докажет обвинение против Додона без моего заявления? Какие еще есть доказательства у прокуратуры?

Я не говорю, что у Додона нет грехов, но PAS утверждает, что строит верховенство Закона. Почему в этом процессе еще не дошли до стадии, когда все дела должны быть с доказательствами, а не с предположениями и историями? А может быть, у них (как у г-на Гимпу) есть козыри в рукаве, а мы всего не знаем?

По поводу содержимого этого «кулька» я не могу сделать заявление, пока есть дело в суде и пока есть возможность, чтобы меня попросили сделать заявление.

- На чьей вы стороне в этой войне на Украине?

- Я с молдаванами. Я был и всегда буду с молдаванами. Я сожалею о том, что происходит на Украине и с украинцами. Эти раны еще долго будут кровоточить в памяти пострадавших. Мы, молдаване, не понаслышке знаем о таком, пережили 1992 год, мужество наших героев не будет забыто. Мы должны быть великодушными и заботиться о беженцах.

Мы никак не можем повлиять на развитие войны в Украине. Что там произойдет - зависит от других факторов, других сил и других геополитических актеров. Граждане Молдовы понимают это и хотят, чтобы правительство в Кишиневе занималось менее декларативной и бесполезной геополитикой и уделяло бы приоритетное внимание нуждам и безопасности людей, которые так надеялись на «хорошие времена», когда за них голосовали.

Власть ни в коем случае не должна допускать и провоцировать распространение этой войны на суверенную территорию Республики Молдова, ни в коем случае не должна допускать кровопролития со стороны молдаван.

Не подвергать молдаван опасности смерти и кровопролития должно быть навязчивой идеей любой политической власти в Кишиневе. Это, кстати, и стало причиной того, что мы мирно отказались от власти в 2019 году: мы не хотели социальных конфликтов, которые могли привести к жертвам среди граждан. Нынешнему правительству PAS есть чему поучиться на этих уроках.

- После того, как вы отказались от власти, как все пошло, каковы сейчас отношения с ДПМ или с другими партиями, если вы все еще поддерживаете с ними связь?

- Я отказался от власти, отказался от руководства ДПМ. Я анализировал ситуацию, обсуждал с коллегами, некоторые из которых считали, что мы должны создавать коалицию с социалистами при любых навязанных нам условиях, включая неприемлемые условия для будущего партии и членов  партии.

Когда вы уходите от власти, следует, возможно,  передать бразды правления партией другим людям, которые предложат другой вариант, другие возможности для самоутверждения партии. И это несмотря на то, что мы зарегистрировали рост с 4 процентов в начале года выборов до 24 процентов на выборах, что является самым высоким показателем в истории ДПМ. При этом мой личный балл по округу был самым высоким в стране – 73 процента. В то время у партии было большое количество депутатов - 30, влиятельный парламентский актив. В 2019 году нам доверяли.

Однако я принял решение и ушел с поста председателя. Партия на очередном съезде избрала свое новое руководство и свой путь развития. Я не участвовал в этом и не хочу сейчас оценивать. Оставляю это на усмотрение членов партии и граждан, и у них была возможность сказать свое слово на выборах 2020 и 2021 годов, и, возможно, они снова сделают это в будущем.

- Прошло три года с момента вашего ухода. Что изменилось в вашей жизни? Оглядываясь назад, что бы вы сделали по-другому?

- Оглядываясь назад, легче выявить ошибки, неизбежные в карьере любого политика. У меня была возможность поразмышлять и извлечь уроки. И каким бы я ни был перфекционистом и самокритиком, я нашел больше ошибок, чем мог себе представить.

Одна из моих ошибок в том, что я доверял и делегировал полномочия и ответственность людям, которые не оправдывали моих ожиданий, и не только моих. Другая - в том, что я мало или совсем не заботился о своем имидже, и этим воспользовались мои противники, которые позаботились о том, чтобы навсегда дискредитировать меня, используя самую наглую ложь и измышления.

Мое имя было скомпрометировано по причине моего недостаточного общения с людьми. Ввиду отсутствия прямой связи со мной люди были информированы из искаженных новостей, интенсивно продвигаемых политическими оппонентами, которые были откровенно враждебны мне. Эту ошибку я признаю и намерен чаще бывать среди народа, выслушивать  мнения и говорить, как я намерен действовать в управлении страной.

Но самая серьезная ошибка, которую я совершил, заключается в том, что во всем вихре событий и моих личных амбиций, связанных с осуществлением желанных для жителей Молдовы перемен, я пренебрегал отношениями с моими детьми и с семьей. И, даже рискуя не понравиться тем, кто ждет моего активного и энергичного возвращения в политику, я говорю, что я больше не совершу такой ошибки. Я постараюсь избежать и других ошибок прошлого. Несмотря на то, что я буду день и ночь участвовать в урегулировании кризисов в Молдове, после моего политического возвращения я буду уделять больше внимания своей семье, чем до 2019 года.

- Что вы собираетесь делать, с чего начнете?

- Учитывая ситуацию с делами в Молдове, я начну общаться по телефону, через онлайн-платформы с людьми с территории, с бывшими коллегами, с действующими и бывшими оппозиционными политиками. Что касается прозрачности моей деятельности впредь, возможности учета ваших мнений - я уже буду гораздо более восприимчив к ним и постараюсь ответить хотя бы на часть вопросов, которые вы будете задавать.

Независимо от характера проблем и кризисов, с которыми сталкиваются молдаване, в конце концов, решения видны, и они начинаются с лидера и команды, которую он создает, с их профессионализма, с того, как они организованы. Все зависит от мотивации и целеустремленности лидера и команды, и давайте не будем забывать о способности планировать и реализовывать проекты. Все это - качества и навыки, которые характеризуют меня, и я могу достичь большего.

- Что вы думаете о протестах в Молдове?

- В нынешней ситуации естественно, что люди протестуют и выражают недовольство. Эти «хорошие времена» слишком дорого обходятся молдаванам. Но хочу напомнить, что еще при правительстве ДПМ мы начинали на фоне недовольства тысяч людей на улицах, но не оказывали на них давления, позволяли им протестовать, и в то же время решали один за другим все экономические и социальные требования, пока протесты не поредели и у людей не осталось реальных причин для бунта. Я думаю, что в случае любых протестов единственное демократическое и эффективное решение – это попытка правительства как можно лучше решить проблемы людей, а не применять против них силу.

- Что бы вы хотели сказать народу Молдовы?

- Наверное, нужно разделить мое сообщение по  нескольким категориям адресатов.

Я объявляю политикам, что, независимо от политических лагерей, истории наших отношений в прошлом, я открыт для общения со всеми теми, кто хочет внести реальный вклад в решение критической ситуации, в которой находится Молдова. В стране нет политика, с которым я не мог бы поговорить о том, как можно навести порядок в стране.

Напоминаю нынешней администрации: не стройте не больших планов, ваш политический парад окончен. Я дал вам три года. Теперь настало время ответить перед гражданами за то, до чего вы их довели.

Помните: если я что-то планирую - я всегда добиваюсь своего.

Всем известно, что правительство электорально выросли за счет моего имени, обвиняя меня, рассказывая людям байки, и даже спустя долгое время после моего ухода вы оправдываете свою некомпетентность, ссылаясь на меня. Вы поддерживали свой рейтинг за мой счет, но люди начали требовать результатов, им надоели ваши байки. Так что мое возвращение в политику и вам удобно, можете наслаждаться, можете попробовать еще раз поднять свой рейтинг за мой счет. Но эти три года и особенно последний год правления, «год славы», уже оставили свой след на гражданах, и ими не так легко будет манипулировать вашей дешевой пропагандой. Люди устали от «хороших времен» и хотят вернуться к нормальной жизни и уверенности в завтрашнем дне.

У меня также есть сообщение для бизнесменов. Все мы знаем свои возможности, что нам удалось построить в бизнесе, какие команды мы вырастили, вы знаете, что все, чего я хотел достичь, мне удалось. Поэтому политический проект, который я создаю, сумеет вывести Молдову в условия нормальности, благополучия и безопасности для всех, в том числе и для бизнес-среды.

И самое главное - у меня есть сообщение для граждан. Прошло три года, этого более чем достаточно, чтобы сделать выводы. У вас было время понять, как сработали ложь и лживые обещания, сравнить и решить, каких времен вы хотите в Молдове.

Я понимаю ваши трудности, разочарования и состояние безнадежности, в которое вы попали из-за несбывшихся ожиданий. Так бывает в жизни. Но после тяжелых, безрадостных, трудных времен всегда приходят перемены, возвращающие нормальность, уверенность в завтрашнем дне и благополучие.

После ухода правительства невыполненных обещаний придет опытная политическая команда, которая не будет обещать, а будет делать добрые дела и конкретными действиями вернет Молдове лучшее настоящее и будущее для всех - от малышей до стариков. Я верю в это и смогу этого добиться.

Спасибо, что читаете эти сообщения, и увидимся в следующий раз!