Политика

Еще не известно, сделал ли  доброе дело  или оказал медвежью услугу институт политического анализа и консалтинга Politicon Майе Санду, когда объявил ее самым влиятельным политиком Молдовы 2015 года. Вольно или невольно вспомнился другой бессменный победитель подобных же рейтингов - Влад Филат, который, видимо, уже не скоро выйдет на свободу, а его возвращение в политику выглядит весьма проблематичным. Является ли партия «Действия и солидарности» новой ветвью на «дубе» ЛДПМ?

Медвежья услуга Politicon 

Но Politicon  сделал свое  работу и обратил наше внимание на Майю Санду. А мы, в свою очередь, возьмем увеличительное стекло и попробуем рассмотреть поближе «лицо» фаворитки молдавского политического «цирка», «болота» или  «олимпа», кому как больше нравится.

Для многих то, что именно Майя Санду возглавила рейтинг самых влиятельных политиков, оказалось сюрпризом. Но мы, разумеется, примем в расчет то обстоятельство, что Politicon известен своей близостью к ЛДПМ и кругам, стоящим за этой партией. Поэтому не будем вдаваться в детали технологии определения рейтинга. Сосредоточимся на другом.

Когда узнаешь, кто следует в рейтинге за экс-министром просвещения, (второе место - бизнесмен, экс-премьер и бывший кандидат в премьер-министры Ион Стурза, третье  - президент Николае Тимофти), становится несколько неловко за победительницу. Ее соперники в 2015 году в известной мере были деятелями больше виртуальными. В основном они присутствовали в электронном пространстве, а не в реальных процессах. За ними не стояли собственные партии, общественные платформы и организации, способные повлиять на дела в стране. А ЛДПМ, членом которой была Майя Санду, после ареста Влада Филата доверие населения резко утратила. 

Конкуренты –  политический «мыльный пузырь» и «человек, похожий на президента» 

Ион Стурза больше похож на политический мыльный пузырь. Ведь в резиденцию президента его не внесла на руках толпа поклонников. Бизнесмен попал в кандидаты по протекции ЛДПМ, то есть вошел с «заднего крыльца». И депутаты даже не захотели выслушать его послание Молдове и миру, на заседание не пришли. Виртуальный «политический тяжеловес» в итоге раздавил сам себя.

Другой конкурент Санду, президент Тимофти, в 2015-м больше всего прославился в обществе своей путаной речью у румынского посольства. И теперь представители СМИ ждут удобного случая, чтобы узнать, что он хотел тогда сказать. Также Николае Тимофти отметился тем, что в течение года послушно выполнял волю тех, кто его посадил в высокое кресло. Взбрыкнул он уже в начале 2016-го, отклонив кандидатуру олигарха номер один, а затем уступив в главном.

Так что у Майи Санду с конкурентами вышло как в поговорке: «Молодец среди овец». Но,  в конце концов, почему победитель должен отвечать за своих соперников?

Поскольку в Молдове возник широкий общественный консенсус по поводу идеи, что нынешний политический класс должен уйти, а его сменой обязаны быть люди, не запятнавшие себя воровством, коррупцией, связями с нынешними одиозными партиями и другими нехорошими делишками, то к кандидатам «новой волны» нужно присмотреться повнимательнее. Поскольку Санду позиционирует себя именно таким политиком и даже на встречах с будущими кандидатами в ее новую партию (такой отбор уже начался) подписывает специальный  «ангажемент» о порядочности, то и мы будет прояснять вопросы, которые никак нельзя обойти стороной. Политики «новой волны» – возможно, последний шанс и надежда для населения, измученного обманом и подлостью нынешней элиты. Предательств уже этих людей страна просто не перенесет. Вот что побуждает нас быть критичными, оценивая «новую» формацию. 

Из «шинели ЛДПМ»   

И здесь мы обязаны признать, что Майя Санду выросла из шинели ЛДПМ. Она была членом команды либерал-демократов и кандидатом этого политформирования на пост премьер-министра страны, после отставки Кирилла Габурича.

В правительство на должность министра просвещения ее пригласил Филат. До этого Санду, после окончания Гарвардского института государственного управления имени Джона Ф. Кеннеди, работала советником исполнительного директора Всемирного банка в Вашингтоне.

Конечно, возвращение в Молдову из «столицы столиц» и отказ от высокооплачиваемой и уважаемой должности в пользу проблемной работы в министерстве просвещения – шаг незаурядный. По одной версии Санду сумел «уговорить» Филат, по другой – она приехала в Кишинев, чтобы быть ближе к своему новому возлюбленному, бизнесмену. По третьей этот шаг был согласован с руководством Всемирного Банка, которому нужно иметь своих «доверенных лиц» в Молдове, из числа местных кадров, так сказать, «инсайдеров».

Так или иначе, Майя Санду оказалась членом правительства, которое через год было отправлено в отставку по обвинению в коррупции. На заседании парламента депутаты и лидеры фракций привели немало фактов злоупотреблений. А накануне даже проводились обыски в правительстве. Как известно, дыма без огня не бывает, и кабинет Филата пал. 

В «гнезде» коррупции 

Безусловно, Майя Санду не несет ответственность за деятельность Влада Филата и других должностных лиц, обвиненных в коррупции, но данный факт вызывает вопросы.

Видела ли и понимала ли экс-министр, что находится в «гнезде» коррупции? Если нет, то это не говорит о проницательности, способности ясно понимать суть вещей, происходящих вокруг. Без такого качества, на мой взгляд, в политике делать нечего. 

А если просто закрывала глаза, чтобы не войти в конфликт со своим шефом, то это совсем другая история. Возможно, для такого поведения были свои аргументы и тактические соображения. Но с  точки зрения морали такая позиция безупречной не является.

Молчание Майи Санду в тот период выглядит по меньшей мере странным.

После того, как премьером был назначен Юрие Лянкэ, Майя Санду сохранила пост министра просвещения. Мы намеренно не будет вдаваться в детальный анализ деятельности министерства под ее руководством, так как в нашем контексте это вещь все же второстепенная. Нам важно, что она не завалила работу и что громких коррупционных скандалов не произошло. Хотя в этот период отрасль просвещения сжималась как шагреневая кожа, ликвидировались учебные заведения, увольнялись преподаватели, сокращалось число учащихся, стало больше детей, не посещающих школу. В новом, 2015-2016-м, учебном году количество учебных заведений первого и второго уровней снизилось на 24 единицы по сравнению с предыдущим учебным годом. Что особенно печалит,  закрылись два лицея и пять школ для детей с умственными и физическими отклонениями. А специализированных учреждений всего то было 24. 

Но возможно, что эти процессы были  вызваны объективными причинами: граждане покидают страну, села пустеют на глазах, страна деградирует.

Юрие Лянкэ, «кража века» и Майя Санду 

Однако за все это несет ответственность правительство Юрие Лянкэ, принявшее эстафету дел у Влада Филата. В этот период мы стали свидетелями нескольких некрасивых историй. Правительство уступило за крохи контроль над принадлежавшим государству "Banca de Economii", сдала в длительную концессию Кишиневский аэропорт и, наконец, произошла «кража века», в результате которой люди обнищали еще больше, страна ускоренно покатилась в пропасть и политический кризис, похоже, перешел в фазу агонии.

Нужно иметь в виду, что правительство – орган коллегиальный, и за все перечисленные решения политическая ответственность тоже общая.

Если иметь в виду то, что Майя Санду хорошо разбирается в экономических вопросах, то, вероятно, она должна была понимать и последствия предпринимаемых действий. Однако когда в конце 2014 года стало ясно, что в банках группы "ВЕМ" реализуется чудовищный сценарий воровства, а также и в 2015-м, когда правительство Кирилла Габурича также разрешило направить под свои гарантии миллиарды в коммерческие банки, Майя Санду не выступала со специальными заявлениями на этот счет. Попытку отмежеваться от принимаемых решений она сделала несколько позже. И первые ее заявления последовали примерно в то же самое время, когда начала проводить свои митинги протеста Гражданская платформа "DA". И вскоре госпожа Санду стала кандидатом ЛДПМ на пост премьер-министра. Однако не была поддержана партнерами по правящей коалиции, ДПМ и ЛП, из-за критики режима и желания реформировать сложившуюся систему, проводить самостоятельный курс.

Таким образом, мы можем сделать вывод, что Майя Санду одновременно является и частью молдавского правящего класса, сформировавшего в стране уродливую олигархически-криминальную систему и приведшего народ к краю пропасти, и личностью, осознавшей, что так жить больше нельзя и выступившей за радикальные  перемены.

По-видимому, понимая, что находясь в старой системе, изменить ничего уже невозможно, она решила начать с чистого листа. И для этого запустила новый политический проект «под себя». 

Кто ее переубедил? 

Но не сразу. В начале октября 2015 года она говорила, что не собирается встревать в политику, а создает НПО, которая будет наблюдать за работой правительства. Тогда Майя Санду объясняла свою позицию вполне резонно:  «В Молдове только богатые люди могут создавать политические проекты. Ни я, ни мои друзья, с которыми я об этом говорила, мы не имеем столько денег на партию. Люди должны понимать, что один человек не может изменить положение вещей в стране».

Однако через три месяца экс-министр-таки занялась созданием своей партии.

Поскольку на политическом поле принципиально ничего не изменилось, то можно предположить, что у Майи Санду появились меценаты или покровители, внутренние либо внешние ( а может, и те, и другие). Упрекнуть политика в легкомыслии и непоследовательности мы не можем, так как вся ее биография, показывает обратное – она целеустремленно продвигалась по карьерной лестнице, беря все новые высоты, и постоянно совершенствовала свое образование, добравшись до Гарварда.

Когда что-то резко меняется, на это должны быть причины. Именно такую логику использовала сама Майя Санду, когда высказывала мнение, что депутаты ЛДПМ, поддержавшие Влада Плахотнюка, были либо шантажированы, либо получили большие деньги: «Не существует другого логического объяснения этому, ведь эти люди некоторое время назад заявляли совсем другое, а теперь настаивают на назначении Плахотнюка. Некоторых я вообще не ожидала увидеть в этом списке». Вывод вполне естественный для мира молдавской политики, где на выборах голосуют за деньги, на митинги выходят за мзду и руки в парламенте поднимают за крупное вознаграждение.

Вот почему и мы вправе поставить вопрос: кто же «переубедил» Майю Санду  насчет участия в политике, ведь в стране итак немало партий, у которых есть лидер, печать, но нет денег на деятельность?

Логичнее всего предположить, что партия «Действия и солидарности» - новая ветвь на «дубе» ЛДПМ, либо отпрыск этого «дерева». Стартануть всегда легче, когда есть на что опереться: например, организационную структуру или развитую сеть электронных СМИ. А СМИ, близкие ЛДПМ и семье Лучинских, информационную поддержку Майе Санду оказывают постоянно, что немаловажно.  

Но пока рано говорить об аффилированности – делаются только первые шаги. И многое зависит от того, как будет развиваться затянувшийся политический кризис. Извечный для местной политики вопрос о связях с Владом Плахотнюком к Майе Санду явно не относится. 

«Свой» человек для Запада? 

Что касается внешней поддержки, то, несомненно, для Румынии и стран Запада новый человек, пользующийся известным доверием населения, представляет интерес. Свое кредо Майя Санду не скрывает - она проевропейский политик, поэтому вправе рассчитывать на поддержку на определенном этапе прозападных и умеренных унионистских сил.

И, скорее всего помощь ей оказывают или окажут США. Для них она человек «свой», многократно проверенный и говорящий «на одном языке».

Однако близость к Вашингтону может вызвать вопросы и недоверие у части общества внутри страны. Не станет ли Санду в случае назначения на высокий руководящий пост лихо плясать под чужую дудку? А интересы  США, МВФ и ВБ - преобладать над нуждами простых людей? Общеизвестно стремление международных структур  урезать социальные программы, продвигать губительную для аборигенов ценовую политику, затягивать долговую удавку на шее слаборазвитых стран. Пример Греции - слишком пугающий, чтобы его игнорировать. Да и у самой Молдовы есть опыт (времен правления ПКРМ), когда и без помощи МВФ удавалось улучшить ситуацию в экономике и социальной сфере.

Поскольку Запад никогда не стеснялся обменивать свою поддержку на верноподданничество и уступки местных властей, этот нюанс нужно будет иметь в виду, когда (если) дойдет дело до участия Майи Санду в реальной политике. 

Маленькая страна с большой коррупцией 

Свою программную цель партия «Действия и солидарности» сформулировала предельно просто – борьба с коррупцией. Для Молдовы это архиважно, в стране «цветы порока» расцвели так бурно, что пришло, кажется, время не только бить по рукам, но и вытравливать дурные наклонности «каленым железом».

Однако системность указывает на проблему самого политического строя. Даже если выкорчевать весь политический класс Молдовы сейчас под корень, коррупция, как птица феникс, возродится из пепла. Когда обогащение любой ценой, сверхприбыль, культ богатства, социальное неравенство – нормы общественной жизни и морали, мечтать об успешной борьбе с коррупцией бессмысленно.

Ровно о том же сейчас говорят и в Китае. На это, например, указал Юй Кэпин, мудрый советник предыдущего главы КНР Ху Цзиньтао. Он считает, что политика КПК нарушила шесть политических аксиом управления. В частности, чиновничество погрязло в коррупции. И это одна из причин, почему Китай готовится к «великим переменам». А ведь в Китае за коррупцию чиновников публично казнят. И страной руководит одна партия.

«Ланселот в юбке», или Фэт-Фрумос родился девочкой

В Молдове чиновничий аппарат раздут чрезмерно, а «смазкой» коррупции являются кумовство, нанашизм и родственные связи. Элиты настолько разложились, что санации не поддаются. Воровство и коррупция, нарушение закона с целью получения выгоды обществом рассматриваются как «умение жить», такой человек называется «хытру».

То есть у общества сложились определенные нравы, болезнь поразила и церковь.

Поэтому бороться с коррупцией в Молдове можно и нужно, но не путем созданию общественных объединений  или партий, а путем сдвига в самом укладе жизни.

А для этого необходим общественный консенсус и, прежде всего, в элитах. Фактически требуется тотальная перезагрузка на всех социальных уровнях и во всех сегментах государственной жизни.

Если Майя Санду взялась за такую работу, то, конечно, ее нужно похвалить, а с другой стороны – ей посочувствовать. Тем более, что у нее коварный и сильный враг – олигархическая система, которая настолько укрепилась, что легко размалывает все государственные механизмы и институты, от парламента и президента, до выборов и системы информирования общества.

Сегодня политика в Молдове делается «за кулисами», она стала непубличной. И Майя Санду сама об этом говорит: «Она делается по ночам. У кое-каких политических игроков не хватает смелости выйти на свет, прийти на передачу, чтобы обсудить вопросы, как это делаем мы. Поговорить с людьми с экрана. Они используют различные грязные средства, в том числе атаки. Они работают другими инструментами: уголовными делами, деньгами».

Хватит ли у Майи Санду сил и сторонников, чтобы победить «зверя», дракона? Неужели новый молдавский «Ланселот» будет «носить юбку», или, переводя в национальные образы, «Фэт-Фрумос» родился «девочкой»? 

«Принцессе» нужен трон?    

Это всё вопросы завтрашнего дня. А сегодня Майе Санду нужно утвердить себя на правом политическом фланге, где действует немало партий. Сама экс-министр не смогла найти себя ни в одной из существующих. Как она рассказывает, «Юрие Лянкэ является очень хорошим дипломатом, но у нас имеются расхождения в плане борьбы с коррупцией. Я выступаю за более жёсткие действия по борьбе с коррупцией. У нас одни взгляды с Платформой "DA", но чтобы дела шли как можно лучше, должна быть конкуренция между партиями».

Именно поэтому пришлось запускать свой политический проект.

Но не исключено, что партия необходима Майе Санду как платформа для участия в выборах президента. В одной из телепрограмм она призналась: «Меня бы заинтересовали президентские выборы, но только в том случае, если народ будет выбирать главу государства».