Политика

Эпоха глобальной стабильности после 1945 года закончилась и ушла в прошлое. С времен биполярного мира холодной войны до однополярного мира с американским доминированием, который пришел ему на смену, мы долгое время пользовались ощущением стратегического порядка. Хотя было много мелких войн (и даже несколько крупных), от Кореи и Вьетнама до Ближнего Востока и Афганистана, международная система оставалась в целом стабильной и неизменной.

Однако с начала нового тысячелетия эта стабильность все больше уступает место соперничеству между крупными державами, главными из которых являются США и Китай. Более того, уже давно стало ясно, что политическое и стратегическое влияние Индии, Бразилии, Индонезии, Южной Африки, Саудовской Аравии, Ирана и других стран с развивающейся экономикой будет расти, как и их роль в глобальной системе. В контексте углубляющегося конфликта между Китаем и США у этих восходящих держав будет много возможностей сыграть на стороне одной из двух сверхдержав XXI века против другой.

Ведь правда, многие из этих возможностей кажутся слишком хорошими, чтобы их можно было упустить. При президенте Владимире Путине российская политика все больше направлена на то, чтобы обратить вспять наследие эпохи, наступившей сразу после окончания холодной войны. В отличие от этого, Запад — имеется в виду США и Европейский Союз после его расширения с 2004 года — придерживается основных принципов урегулирования в Европе после холодной войны.

Для этого он сохранил приверженность защите основных ценностей, таких как право стран на самоопределение и нерушимость международно признанных границ. Эти расхождения в ценностях и обязательствах сделали конфликт вокруг бывших республик Советского Союза практически неизбежным, что мы и увидели в Грузии в 2008 году. Переломный момент наступил в феврале прошлого года, когда Кремль начал специальную военную операцию на Украине и положил решительный конец эпохе мира в Европе. И снова континент разделился на два лагеря.

Многие из новых и формирующихся глобальных держав отказались однозначно встать на сторону Украины, а некоторые — следуя примеру Китая — открыто встали на сторону России или сохранили "нейтралитет" в интересах получения определенного тактического преимущества. Подразумевается, что эти страны готовы не замечать вопиющего нарушения основных принципов, лежащих в основе глобальной стабильности.

Но более широкая опасность для международной системы исходит не от конфликта на Украине, а от ухудшения отношений между США и Китаем. Правда, несмотря на воинственную риторику Китая в отношении Тайваня и его агрессивные военно-морские учения в водах вокруг острова, противостояние пока носит не столько военный, сколько экономический, технологический и политический характер. Но это слабое утешение, потому что это усиливающийся конфликт с нулевой суммой.

Одними из самых больших проигравших в этом противостоянии, вероятно, станут Япония и Европа. Китайские фирмы создали огромные производственные мощности в автомобильной промышленности — особенно в производстве электромобилей — и теперь готовы составить конкуренцию европейским и японским автопроизводителям, которые долгое время доминировали на мировом рынке.

Еще хуже то, что Америка в ответ на китайскую конкуренцию проводит промышленную политику за счет европейских и японских производителей. Недавнее законодательство, такое как Закон о снижении инфляции, например, предусматривает крупные субсидии для автомобилей, произведенных в США. С точки зрения США, такая политика убивает двух зайцев одним выстрелом: защищает крупных отечественных производителей и стимулирует их к развитию электромобилей.

Конечным результатом станет глубокая реорганизация мировой автомобильной промышленности, в результате которой Япония и Европа (в первую очередь Германия) потеряют конкурентоспособность и долю рынка. И, если мы не забываем, это крупное экономическое событие является лишь началом гораздо более масштабного глобального противостояния и стратегической перестройки.

Европа не только должна приложить все усилия, чтобы сохранить свою экономическую модель во время этой реорганизации мировой экономики. Она также должна справиться с высокими энергетическими затратами, растущим разрывом в цифровых технологиях по сравнению с двумя сверхдержавами и острой необходимостью увеличения расходов на оборону для противодействия новой угрозе со стороны России. Все эти приоритеты станут еще более актуальными по мере приближения следующих президентских выборов в США, учитывая явную возможность возвращения Дональда Трампа в Белый дом.

Таким образом, Европа оказывается в особенно невыгодном положении. Она находится во все более опасном регионе, но при этом остается конфедерацией суверенных национальных государств, которые никогда не проявляли воли для достижения подлинной интеграции — даже после двух мировых войн и десятилетий холодной войны. В мире, где доминируют крупные государства с растущими военными бюджетами, Европа все еще не является реальной державой.

Будет ли это продолжаться, зависит от самих европейцев. Мир не будет ждать, пока Европа повзрослеет. Если Европа собирается противостоять сегодняшнему глобальному переустройству, ей лучше начать это делать в ближайшее время, а лучше — вчера.

Перевод: ИноСМИ