История

Бессарабская певица Иза Кремер имела в свое время фантастический успех у публики и столь же фантастическую судьбу. До революции ее носили на руках в Одессе, до войны ей бешено аплодировали Италия, Франция, Германия, США. В войну свои деньги она отдала в фонд борьбы с фашизмом. И если кому-то в Кишиневе нужно поставить памятник – так это Изе Кремер. Но почему же мы ничего не знаем об артистке, чей творческий путь был беспрерывным триумфом?

Выбор Черчилля

В конце ноября - начале декабря 1943 года в Тегеране состоялась встреча глав правительств антигитлеровской коалиции - СССР, США и Великобритании. 30 ноября отмечали день рождения Уинстона Черчилля. Для него пели Иза Кремер, Марлен Дитрих, Морис Шевалье и Вадим Козин - исполнители, у которых были миллионы поклонников.

Козин впоследствии так вспоминал о пении Изы Кремер на концерте в честь британского премьера: «Она выступала там в строгом черном платье, отороченном белым мехом, и пела песню о России. И надо было слышать, сколько тайной, непреходящей горечи звучало в ее словах: «Ни пути, ни следа по равнинам, / По равнинам безбрежных снегов... / Не добраться к родимым святыням, / Не услышать родных голосов...».

Так Иза Кремер оплакала тот мир, в котором жила и для которого пела. В нашем культурном пространстве от нее остались две песни - знаменитая «Майн штэйтэлэ Бэлць» («Городок мой Бельцы») и «Последнее танго», которое напевает знаменитый литературный герой Остап Бендер в романе «Золотой теленок».

«Муза кукурузы»

Она родилась 8 октября (по старому стилю) 1882 года в семье Янкеля Креймера. Часто пишут, что семья была бедной, но это не так. Имя отца Изы значилось в адрес-календаре Российской империи «Вся Россия» как члена товарищества Петербургской мануфактуры города Бельцы. У Изы была гувернантка, она получила хорошее образование, знала языки (к 20 годам свободно владела итальянским, французским, немецким и идишем, позже добавились английский и испанский), училась в русской частной школе. Девочка пела в церковном хоре... и писала революционные стихи. Когда 15-летняя Иза послала их в радикально настроенную газету «Одесские новости», редактор, 42-летний Израэль Моисеевич Хейфец (родился в 1860 году), высоко оценил энергетику этой поэзии. Иза стала печататься, ее цитировали, во время студенческих демонстраций строчки из ее стихотворений писали на плакатах.

Намекая на бессарабское происхождение Изы, Корней Чуковский, который также начинал как поэт в газете Хейфеца, позже шутливо писал: «О Иза, муза кукурузы,/К тебе так благосклонны музы./Ты и певунья, и плясунья,/И попрыгунья-стрекоза,/А я без песен и без солнца/В болотах темного чухонца,/Я только плачу, вспоминая/Твои веселые глаза»…  Став одесской знаменитостью, Иза Кремер (одну букву в своей фамилии она опустила) сказала как-то в интервью, что ее жизнь текла без событий: «У меня не крали бриллиантов, оцениваемых в баснословную сумму, из-за меня решительно никто не стрелялся и не глотал меня кит во время морских путешествий. Я даже не пишу мемуаров, вот какая я скромная артистка... Мои милые, нежные песенки неожиданно создали мне популярность. Видит Бог, я не искала ее. Но раз она пришла, я радуюсь ей». Все события были впереди. А вот мемуаров певица, к сожалению, так и не написала.

Хейфец, Ронци, Ансельми

Наиболее подробно биография знаменитой бельчанки описана с 1912 по 1919 год, и сделала это Елена Сариева в статье «Судьба и песни Изы Кремер». Исследователь проделала огромную работу, собрав множество газетных рецензий и восстановив путь певицы к успеху.  

Все началось с того, что редактор «Одесских новостей» Израэль Моисеевич Хейфец захотел встретиться с начинающей поэтессой. Девушка приехала с матерью и на вопрос, что собирается делать, ответила: хочет стать певицей. Журналист был покорен обаянием яркой, веселой девушки. Впоследствии он стал мужем Изы и сыграл огромную роль в ее карьере, создав певице мощное паблисити. Между супругами была разница в 27 лет. 

Вторым человеком, решившим судьбу бельчанки, оказался 72-летний Луиджи Ронци. Известный итальянский педагог в Одессе давал уроки вокала, и данные юной певицы поразили его. Прослушивание организовал Хейфец. В 1909-1910 годах Иза учится пению у Ронци в Милане, где живет с матерью. Постижение тайн бельканто, изучение языков, дебют в партии Мими в «Богеме» Пуччини в миланском «Ла Скала» и в театре «Фениче» в Венеции... Критики отмечают прекрасный голос, отличную школу, редкую вокальную и сценическую технику. Вместо пяти спектаклей, на которые Кремер была приглашена, ей пришлось спеть 19.

Когда Иза вернулась в Одессу, Хейфец тут же сделал ей предложение. И молодой певице повезло в третий раз: в город приехал всего на две недели знаменитый итальянский тенор Джузеппе Ансельми. Он настоял на том, чтобы партию Мими в опере «Богема» пела почти без репетиций дебютантка, которая даже не числилась в труппе оперного театра. Так 21 февраля 1912 года Иза впервые выступила на родине. 

«Скандал» - так назвал статью об этом событии «Голос Одессы». Одесситы шли на Ансельми – но тот оскандалился, рядом с дебютанткой оказался заурядным исполнителем. Иза Кремер произвела фурор. «Артистка громадного калибра, - писала газета Хейфеца. - Ее вчерашний успех граничил с успехом, выпадавшим только на долю мировых знаменитостей…  Для нее дальнейший путь явится беспрерывным триумфом».

Конечно, влюбленный Хейфец не мог быть объективным. Но его прогноз сбылся. Ансельми на тот момент уже заканчивал свою оперную карьеру и, видимо, действительно не блистал. Итальянец уехал в глубокой обиде на затмившую его Изу. А та стала петь в одесской опере. Театр занимал самое роскошное и вместительное здание в городе и считался одним из лучших в России.

Изик, которая хохочет даже во сне

Премьеры следуют одна за другой - «Иоланта», «Мадам Баттерфляй», «Царская невеста», «Евгений Онегин», «Пиковая дама». Критики пишут об Изе как о блестящей каскадной артистке, одинаково талантливой и в оперных ролях, и в оперетте. Вскоре, однако, Кремер переключается с классики на прославившие ее лирические и юмористические песни: неаполитанские, уличные песенки Монмартра, шансон собственного сочинения. Она была и автором, и исполнителем, и режиссером, писала стихи и пьесы, переводила с нескольких языков… 

Очень скоро певица узнала, что такое настоящий успех. Зрители дарили ей цветы, ее выступления сопровождали бури аплодисментов. Венгерскую песенку с танцами «Ха-ца-ца» пела вся Одесса, появились конфеты с портретом Кремер. В начале 1913 года в город приехал сын знаменитого балетмейстера, драматический артист Виктор Петипа и включил в свой репертуар написанную Изой пьесу «Он и Она»…  

Вот портрет певицы на страницах «Одесского обозрения театров»: «Близкие называют ее просто «Изик». Лицом и фигурой — типичный итальянский piccolo. Характером напоминает его еще больше. Весела, подвижна, жизнерадостна. Хохочет круглый год. Даже во сне. Обладает прелестным голосом, но сама не знает каким: сопрано или контральто. Впрочем, предпочитает не петь, а напевать. Еще лучше - разговаривать. И, кажется, скоро сбежит с оперной сцены в оперетку. Призваний у нее множество. Певица. Поэтесса. Драматург. Но предпочитает всему - бильярд. Работает кием с упоением, артистически, вдохновенно. И фраза: «14-го дуплетом - в среднюю!» - звучит у нее необыкновенно поэтично. Очень любит мистифицировать своих знакомых. Обладает всеми женскими недостатками. В том числе - страстью к нарядам. Одно из приятнейших ее времяпрепровождений - примерка платья у портнихи. Очень популярна в Одессе. Своего рода достопримечательность Южной Пальмиры. В этом отношении может смело конкурировать с Сережей Уточкиным. Имеет много поклонников. Но ни одной поклонницы. Любима только непрекрасной половиной рода человеческого. Чем она, впрочем, скромно довольствуется».

Сергей Уточкин, один из первых русских летчиков, был кумиром одесситов. Так что это был сильный комплимент. А женщины действительно терпеть не могли Изу Кремер. И даже Тэффи вставила в свои воспоминания пару шпилек. Знаменитая писательница бежала в Одессу из Петрограда после революции, и Кремер читала с эстрады ее юморески. Однажды вечером артистка ушла от Тэффи в ее шубе, так как на улице похолодало. Утром Иза в чужой шубе уехала в Константинополь. Вскоре бежала из Одессы и сама Тэффи.   

«Мадам Лулу» и другие

Иза Кремер была не просто певицей, но поющей актрисой, причем хорошей. Она не любила распространенных в то время эстрадных штампов, которых не избежало и немое кино: не заламывала рук, не прижимала их судорожно к груди, не металась по сцене, закатывая глаза. Ее исполнительская манера отличалась очень хорошим вкусом, была сдержанной, при этом Иза по-настоящему переживала, пишет Елена Сариева. В роли Периколы певица однажды так разрыдалась, что ей устроили овацию. Публика ломилась на все последующие спектакли, чтобы увидеть слезы... но по заказу Иза не плакала.

Ее интимные песенки набирали популярность. «Она была бы в музыке «capriccio», / В скульптуре - статуэтка «ренессанс». / От всех в ней есть какое-то отличье, / Madame Lulu boulevard de France»… Так начинается самая известная песня Изы, которую зрители требовали на всех концертах. Слова сегодня кажутся пошловатыми, но такие образы и сюжеты вы найдете у большинства поэтов и исполнителей того времени, в том числе и у Вертинского. Сюжет обычно разворачивался в далекой южной стране или в Булонском лесу, в нью-йоркских апартаментах или в ателье парижских мод. Манон, Мими, Нана в аромате загадочных духов «келькефлер», рядом миллионеры в роскошных авто, бедные, но гордые поэты, шоколадно-фиолетовые негры... Все это интриговало. Зрители сходили с ума. Вадим Козин рассказывал, что, когда в 1917 году Иза выступала в Петрограде, он ходил на каждый ее концерт, чтобы выучить наизусть модного «Негра из Занзибара».

В одной из рецензий 1916 года говорится, что грустные ариетки Александра Вертинского, «гениальная отсебятина под модерн», далеки от изящных, легких песенок Изы Кремер. Один из современников вспоминает торжественный вечер, на который были приглашены сливки театральной Одессы. В зале сидел сам Вертинский, были также режиссер Н.И. Собольщиков-Самарин и знаменитая актриса немого кино Вера Холодная. «Когда артистка спела последнюю музыкальную фразу, никто не шелохнулся, словно боясь нарушить, спугнуть неповторимое очарование. Потом в общей тишине встал со своего места Собольщиков-Самарин, поднялся на сцену, подошел к певице и, опустившись на одно колено, поцеловал край ее платья»... 

«Вертинский! Иза! Северянин! Кумиры новые для нас»

В 1916 году Игорь Северянин подарил Изе Кремер стихотворение «Голубое письмо» с посвящением. Музыку написал по просьбе певицы молодой Оскар Строк - композитор, составивший впоследствии большую часть репертуара Петра Лещенко.

«Она мне прислала письмо голубое, / Письмо голубое прислала она. / И веют жасмины, и реют гобои, / И реют гобои, и льется луна. / О чем она пишет? Что в сердце колышет? / Что в сердце колышет усталом моем? / К себе призывает! А больше не пишет. / А больше не пишет она ни о чем... / Но я не поеду ни завтра, ни в среду, / Ни завтра, ни в среду ответ не пошлю. Я ей не отвечу, я к ней не поеду, / Она опоздала: другую люблю!».

Елена Сариева считает интимные песенки одесситки  прообразом современной авторской песни. Они стали приметой эпохи. Популярная исполнительница русских и цыганских романсов Мария Карийская писала: «Все, что таинственно, неясно, / Но гармонично так звучит, / Всегда нам кажется прекрасно / И нас «болезненно» манит. / Вертинский! Иза! Северянин! Кумиры новые для нас. / Язык их, вычурно туманен, / Приводит публику в экстаз. / Кокаинетки образ нежный. / Креолы - негры, - попугай Жаме - / Все это, право, неизбежно / В XX веке - именно в Москве».

Как Иза простила своего аккомпаниатора

Гастроли певицы в Москве, Петрограде и других городах России проходили с бешеным успехом. 1916-й был годом триумфа, 1917-й - годом рождения дочери Таисии. О личной жизни Изы Кремер нам почти ничего не известно. А вот о взаимоотношениях с окружением и легкости ее характера говорит такой эпизод.

Аккомпаниатор Г.Симцис, который за каждый выход получал от артистки 75 рублей, на заключительном концерте в Петрограде прямо перед спектаклем потребовал 1000 рублей, в противном случае отказывался садиться за рояль. Срывать концерт? Немыслимо. Певица предложила маэстро чек, по которому получить деньги можно было в московском банке. Симцис клюнул и после выступления рванул в Москву за своей тысячей. Но в банке ему предъявили телеграмму Изы, запрещавшую оплачивать чек, а вскоре он узнал, что новый аккомпаниатор уже вызван из Одессы по телеграфу.

Со слезами на глазах Симцис умолял простить его… и певица простила. Однако хитрый одессит на первый же концерт в театр не явился и по телефону сказал, что желает получить уже 1200 рублей наличными. Публика шумела, требовала деньги обратно… Потрясенная Иза уступила и заплатила шантажисту.

Вы будете удивлены – но она снова простила Симциса, хотя и не сразу.  

Последнее танго

Как Иза Кремер встретила революцию 1917 года? В Одессе она пела и при красных, и при белых, и при австро-германцах, и при англо-французах. Возможно, ей было все равно, а возможно - и нет.   

Летом 1918 года в городе выступало целое созвездие бежавших из столиц артистов. Пели Вертинский и Утесов, читали с эстрады Толстой, Бунин, Аверченко, Олеша. Потоком шли беженцы - московские и питерские знаменитости, но они не могли затмить Изу. Ощущение надвигающейся катастрофы, казалось, совсем не тревожило ее душу. По утрам артистка пьет кофе в постели, занимается переводами, у нее новое увлечение - кино. Первая в России кинематографическая фабрика «А.О.Дранков и К°» открывает в Киеве студию, планируется грандиозная картина с участием Изы Кремер – инсценировка песенки «Черный Том». Судьба фильма неизвестна.

В 1918 году на гастролях в Киеве Иза Кремер поет свое «Последнее танго» (мелодия Анхеля Вилольдо): «В далекой знойной Аргентине, / Где небо южное так сине, / Там женщины, как на картине, / Там Джо влюбился в Кло... / Чуть зажигался свет вечерний, / Она плясала с ним в таверне / Для пьяной и разгульной черни / Дразнящее танго…» И драматический конец: «Джо с дьявольской улыбкой / Вонзает в Кло кинжал...». 

В 1918 году на сюжет этой песни  в Одессе сняли фильм «Последнее танго», в роли Кло снялась Вера Холодная. Сохранился только десятиминутный фрагмент картины. Кстати, по сюжету фильма и на мотив танго «El Choclo» потом написали песню «На Дерибасовской открылася пивная». 

Песенка Изы «Последнее танго» в 20-х была не менее популярна, чем в 90-х - «Дикая роза». Остап Бендер танцует и напевает ее в «Золотом теленке». В романе Набокова «Ада» главный герой англичанин Ван Вин танцует с крымской танцовщицей Ритой, которая поет танго Изы. Певица исполняла номер в цветастой юбке, с красной розой в распущенных волосах... Иза счастлива и совсем не догадывается о том, что земная юдоль ее завершится в «далекой знойной Аргентине», о которой она с такой страстью поет.  

Побег в Константинополь

В 1919 году советская власть объявила вне закона всех артистов, находящихся на территории, занятой Белой армией. В 1920 году в Одессе установился красный террор. Город практически опустел, закрылись газеты, театры, рестораны, игорные дома, начались расстрелы. Особняк Хейфеца реквизировали, хозяина арестовали, семью выселили на чердак. Тогда-то Иза Кремер, оставив дочь Таисию на попечение брата и родителей, и бежала в Константинополь, спасаясь от ареста.

За год она дала 160 концертов. Турецкий султан лично попросил ее выступить перед женщинами его гарема и после концерта одарил изумрудной брошью. Певец Юрий Морфесси в книге «Жизнь. Любовь. Сцена», вспоминая о своем пребывании в Турции, рассказывает о том, как богатый турок, уехав в Европу, оставил ему трехэтажный особняк, в котором эмигранты устроили театр и клуб: «Я был главным директором, а моей главной сотрудницей была Иза Кремер».

Весной 1921 года после концерта в гримерке появился неизвестный и предложил вывезти семью Креймер из Одессы. Артистка без колебания отдала ему брильянтовые серьги... По воспоминаниям дочери Таисии, когда таинственный незнакомец появился с письмом, няня принялась доставать камни из ювелирных украшений Изы и зашивать в детский тулуп. Бежали ночью, спрятавшись в повозке с сеном.

Несколько месяцев спустя семья воссоединилась в польском городе Сопоте. Через друзей, примкнувших к большевикам, Иза Кремер хлопотала об освобождении мужа. И вот Хейфец в Париже. Они никогда больше не жили вместе, но сохраняли теплые отношения. В 1940 году 80-летний Израэль Хейфец погиб в бельгийском концлагере для евреев Бреендонк. 

В Европе и Америке

Дальнейшие сведения о певице фрагментарны. Русская диаспора рассеялась по Европе, но, в отличие от Морфесси, Вертинского, Лещенко, Кремер там не задержалась. С середины 20-х певица выступает в бродвейских театрах и кабаре. На фирме «Брюнсвик» впервые записываются ее пластинки – всего 22 записи.

В октябре 1922 года Иза Кремер дала первый из шести сольных концертов в Карнеги-холле. Он был триумфальным. Пресса писала не только о ее удивительном голосе, но и о «сочетании красоты, очарования и удивительной личности». Ее называют «новой загадкой мировой музыки», «самой одаренной певицей в мире», «светящимся воплощением артистического колдовства».

В 1926 году Иза Кремер окончательно перебралась через океан, купила большой дом в Бруклине и перевезла всю семью. Ее концерты организовывал крупный американский импресарио Сол Юрок – именно он показал Америке Анну Павлову и Федора Шаляпина, Артура Рубинштейна и Яшу Хейфеца, Есенина и Айседору Дункан. Но это уже не та Иза Кремер, которую боготворила Одесса. Веселые песенки не нужны, таких исполнителей в Америке хватает, здесь востребованы ностальгические романсы «Очи черные», «Две гитары», «Ямщик»… Кремер гастролирует в Германии, Бельгии, Италии, Англии. В 1930 году в Лондоне записывает  восемь песен, в том числе «Мадам Лулу» и «Черного Тома».

В Кордове

В 1934 году певица познакомилась с психиатром Грегорио Берманном, польским эмигрантом еврейского происхождения. Когда в 1940 году ее дочь Таисия Хейфец вышла замуж в США, Иза Яковлевна переехала в аргентинский город Кордова к доктору Берманну. Хотя брак не был оформлен официально, Иза к своей фамилии добавила вторую - Берманн. Годы ее триумфа были позади, но в Южной Америке публика была ей искренне преданна.

В 1948 году она давала концерты в Израиле, в 1951 году - в Лондоне и Париже. Последний большой концерт состоялся 25 апреля 1947 года в зале «Таймс-холл» в Нью-Йорке. В годы Второй мировой войны правительство Аргентины тайно поддерживало нацистов, и спецслужбы знали, что Кремер давала концерты, сбор от которых шел в пользу союзников. Во времена диктатуры Перона доктор Берманн был одним из лидеров движения сопротивления. Супруги были в черном списке. Но Иза Яковлевна не побоялась вступить в общество аргентино-советской дружбы, страстно мечтала навестить родину. Однако в 1956 году у 73-летней певицы нашли запущенный рак желудка. За несколько дней до отъезда, 7 июля 1956 года, Иза Кремер скончалась.

Могила ее затерялась. Архив Берманн передал еврейскому историческому обществу в Буэнос-Айресе. Последний след знаменитой бельчанки Елена Сариева обнаружила в путевых южно-американских очерках советского журналиста А.Софронова «Вода из реки Сиви-сиви», опубликованных в «Огоньке»: «До трех часов ночи мы сидели за столом в лечебнице 70-летнего доктора Берманна, большого нашего друга. В центре комнаты, над камином, висел портрет женщины - недавно умершей жены Берманна, известной певицы Изы Кремер...». 

И это пока все…

Сегодня мы очень мало знаем о той, кому рукоплескал весь мир. Остался гимн города Бельцы – песня «Майн штэйтэлэ Бэлц» на идише, которую написали специально для Изы Кремер поэт Яков Якобс и композитор Александр Ольшанецкий. Певица впервые исполнила ее в оперетте «Песня из гетто», поставленной в Нью-Йорке в 1932 году.  

В 70-80-е годы в СССР были выпущены долгоиграющие диски почти всех корифеев дореволюционной эстрады - Анастасии Вяльцевой, Юрия Морфесси, Александра Вертинского. В 80-х на пластинке с хитами Аллы Баяновой оказались всего две песни Изы Кремер. А ведь Баянова никогда в жизни не имела ни такого успеха, ни таких сборов. Но годы успеха Изы Кремер пришлись на период Первой мировой войны, когда было не до записей грампластинок. А диски, напетые артисткой в США, в Союзе были недосягаемы, неясен был и вопрос с авторскими правами. 

Одесский исследователь Елена Сариева по крупицам собрала информацию об Изе Кремер - и это пока все.

В 2015 году портал Вaltigraphia.me опубликовал редкий снимок, сделанный в апреле 1929 года у Кафедрального собора Кишинева. Иза Кремер - слева. Рядом пианист Иван Базилевский. В 1930 году в Бессарабию приезжал Федор Шаляпин, Базилевский аккомпанировал знаменитому певцу, был приглашен на постоянную работу и нескольких лет ездил с гастролями по всему миру. После смерти Шаляпина Иза Кремер вызвала Базилевского в США, и он стал ее аккомпаниатором. Снимок передал Исаак Кофман, коллекционер из Сан-Хосе, Калифорния. В его распоряжении каким-то образом оказался архив певицы. По словам Кофмана, дочь Изы Кремер Таисия (Туся) скончалась в 2013 году. Но живы внуки Изы Яковлевны. 

 Подготовила Елена ЗАМУРА

На фото: Иза Кремер на гастролях в Кишиневе