История

Происходящее на Украине является закономерным итогом действия деструктивных смыслов, заложенных в идеологии украинства. По иронии судьбы, яму Украине выкопали те, кто считал себя самым ярым защитником её интересов – отцы украинского национализма. И произошло это не сегодня и не вчера, а в тот день, когда впервые появился сам украинский национализм.

Самой главной конституирующей проблемой украинства является его незавершённость во всём, в т.ч., в языке. Украинский язык не имеет устоявшихся границ, и пребывает в незаконченном и до конца не оформившемся виде. Но обо всём по порядку.

Отдельным языком украинский признан сравнительно недавно, и сделано это было по политическим, а не иным мотивам. Множество филологов, в т.ч., признанных иностранных светил (Л. Нидерле, В. Ягич и др.), считали украинский язык диалектом русского, что больше соответствовало научной истине. В мире существует немало народов, чей язык в разных регионах страны различается намного больше, чем русский и украинский, но эти народы не абсолютизируют диалектные отличия, и не пытаются выдать их за отдельный язык. Первое сравнение, приходящее на ум – немцы, где баварец не понимает диалект вестфальца и т.д.

Украинство же пошло противоположным путём – путём не сплочения, а разъединения, т.е. путём отделения от лона общерусской культуры любой ценой, в т.ч., ценой интеллектуального подлога. Иначе искусственные попытки выдать украинский диалект за отдельный язык не назовёшь. Главное отличие языка от диалекта в том, что язык обслуживает все сферы жизни, от быта до науки, а диалект – только некоторые, в основном, бытовые.

Если мы взглянем на украинский язык, мы увидим, что его лексика не покрывает всех проявлений человеческой деятельности. В украинском языке отсутствует жаргон, как таковой. Его просто нет. Ни блатного, ни молодёжного, ни профессионального сленга украинский язык не знает. Нет развитой философской, военной лексики и т.д.

Вместо этого там зияет лексическая пустота. Поэтому, например, снять детектив на чистом украинском языке невозможно, потому что нет языковых маркеров для его героев, т.е. нет блатных слов, которые можно было бы вложить в уста персонажей.

Не будем забывать, что раньше слово «украинец» обозначало региональную принадлежность, а не национальность. Т.е. «украинец», «сибиряк», «сицилиец», «баварец» - это один и тот же тип слов, обозначающих принадлежность человека не к народу, а к региону. Попытки создать кинематограф на сибирском или баварском языке закончились бы тем же самым.

Украиноязычная молодёжь действует инстинктивно: придаёт русским жаргонным выражениям украинское звучание, и употребляет их в речи в таком виде. Многие украинские националисты поступают ещё проще: они, вообще, не разговаривают по-украински. Многочисленные видео, где украинствующая национал-публика на Евромайдане орёт что-то на русском языке, тому свидетельство.

Импорт лексики идёт от русского языка – к украинскому, а не наоборот, т.е. русский язык подпитывает украинский язык так же, как Россия подпитывает Украину газом. Так было сто лет назад, так осталось и сегодня.

Ещё Виссарион Белинский указывал, что в русском языке у каждого социального класса свой языковой стиль – у священничества, мещанства, крестьянства, аристократии. В украинском же языке что аристократ, что сельская голытьба употребляет в речи одни и те же лексические средства, и различить их по стилю речи невозможно. Украинствующая публика XIX века, страсть как не любящая критику, тут же объявила Белинского недругом украинской культуры, и даже в XXI в. представители националистической партии «Свобода» возмущались, почему на Украине есть библиотеки и улицы, названные именем этого литературного критика.

Сложно провести чёткую границу между русским и украинским языком, потому что это ростки одного и того же культурного древа. Украинский язык впитал в себя множество полонизмов, и часто наряду с русским вариантом слова используется польский («потяг», «поїзд» - от польского «pociąg», и русского «поезд», «врода», «краса» - от польского «uroda» и русского «краса»). Таких примеров множество, и украинские филологи пускаются здесь на хитрости, доказывая, что это – признак богатства украинского языка. Но это – признак нехватки собственных лексических средств и попытки компенсировать их дефицит заимствованиями из соседних языков.

Языковое богатство простым «воровством» слов у соседа слева и у соседа справа не создаётся. Это демонстрирует промежуточность украинского языка, носители которого географически расселены между Россией и Польшей, а также его незавершённость, «сырость».

Отсутствие чёткой языковой границы не позволяет нащупать границу, где украинцы начинаются и где заканчиваются. По мнению украинских националистов, все, кто разговаривает украинским говором – украинцы. Их не смущает, что даже в Галиции ещё сравнительно недавно народ называл свой язык «русским», «руським» и т.п.

Логика украинских национал-обособленцев проста. Раз украинский язык – это отдельный язык, и на нём разговаривает отдельный народ, значит, все, кто разговаривает по-украински – это украинцы, а земли, на которых они живут – украинские. Если эти земли находятся в составе другого государства, значит, это государство их захватило, и долг украинских патриотов – эти земли отобрать.

«Плавающие» границы ареала распространения украинского языка подспудно предполагают здесь «плавающие» границы украинского государства. И мы это видим на протяжении всех 23 лет украинской независимости: регулярно националистическая публика выдвигает территориальные претензии к соседям, прежде всего, к России. Они звучали при президенте Кравчуке, при президенте Ющенко, при т.н. «президенте» Турчинове. После Евромайдана эти претензии озвучил лидер «Правого сектора» Дмитрий Ярош, близкий к высшим эшелонам украинской власти. По его мнению, Курская, Воронежская области и Кубань – этнические украинские территории. Почему? Потому что там разговаривают по-украински.

Такие претензии украинствующие «мыслители» выдвигали ещё в XIX в.. Некоторая часть населения этих регионов, действительно, разговаривает по-украински, но при этом, следуя давней, а не новоизобретённой традиции, не считает себя отдельным, от русских, народом. Не беда! - сказали украинские националисты, и заявили, что это последствия жестокой русификации и политики подавления украинской культуры российскими властями.

Так неопределённость языковых границ приводит к неопределённости границ государственных. С другими соседями у России всё в порядке. Мы знаем, где заканчиваются границы ареала распространения польского или финского языка, и где начинаются границы ареала распространения русского языка, как и границы, собственно, Польши, Финляндии или России. А украинские националисты толком не знают, где начинаются и заканчиваются рубежи украинского языка и украинского государства. Поэтому хотят получить по куску земли и России, и от Польши, и от Словакии, и от Венгрии, и от Румынии.

Это загоняет в тупик, прежде всего, саму Украину. Через раз к власти будут приходить националистические фанатики, которые будут доказывать, что они самые «украинистые» украинцы. Они постоянно будут грозить карами восточному соседу, и стараться превратить всех украинцев в последователе своей узколобой идеологии.

А это значит, что Украине и дальше придётся жить в атмосфере национальной нетерпимости и политической истерии.