История

На горке, что напротив вокзала (там, где стоял завод «Вибпроприбор»), до войны находилось здание епархиального лицея, где готовили учительниц и жен священников. Это было самое крупное здание во всей Бессарабии. В 1940-41 годах там располагался педагогический институт. В апреле 1944 года этот дворец попал под бомбежку и полностью сгорел.

Осенью 1950 года я, первокурсник университета, познакомился с этими великолепными руинами, свидетелями былой роскоши. Обратил внимание на многочисленные надписи на немецком языке буквально на всех стенах. Позже жена рассказала мне историю руин.

Осенью 1944 года на этом месте был открыт фильтропункт. В городе таких было еще два в районе мединститута. В таких концлагерях с колючей проволокой, вышками, собаками, но без крыш и туалетов, держали всех возвращенцев из Румынии, из немецкого плена, всех подозрительных. Были три перспективы: сразу домой (как это случилось с моей женой Сандой и ее сестрами в июне 1945 года). Или сразу в Сибирь. Или же вас долго мурыжили в этом малосимпатичном месте до выяснения всех обстоятельств.

К 1946 году поток страдальцев иссяк. Чтобы руины не пустовали, на этом месте открыли лагерь для немецких военнопленных. Он существовал до 1949 года. Каждое утро из ворот лагеря выходили две колонны пленных - как положено, с охраной и собаками. Одна отправлялась в город на разбор руин. Немцы педантично собирали отдельно кирпичи, котелец, бутовый камень, металл, дерево. А другая колонна шла на строительство вокзала - того самого, что стоит и поныне.

Наш старый вокзал разбомбили еще утром 22 июня 1941 года. Он имел те же размеры, что и нынешний. Крылья были такими же. А в центре был огромный деревянный павильон, который полностью сгорел.

Здание современного вокзала было сдано в эксплуатацию в начале июня 1948 года. Убрали все заборы, вышки, колючую проволоку. Навели марафет на прилегающих территориях. Состоялись пышные торжества. Пленных не пригласили, но они обозревали церемонию прямо из своих руин. А через несколько дней случилась катастрофа.

В районе Корнешт откуда-то появились огромные зловещие тучи, которые стали надвигаться на Кишинев. За один час наша дохлая речушка Бык превратилась в могучую реку: от Калараша до Кишинева вода заполнила всю долину шириной более 100 метров. Такой же поток пришел и со стороны Садово-Лозово.

Как известно, вдоль железной дороги всегда много добра – древесина, товарные склады, бочки. В тот день вода смыла все это имущество в сторону нашей столицы. А еще плыло огромное число уцепившихся за все, что плавало, овец и коров. Немало было и человеческих трупов. В некоторых селах потоки воды размыли кладбища. Потом по всей долине собирали трупы и гробы – до самого Днестра.

Особенно свирепствовала вода на узких участках долины в Гидигиче, там, где тюрьма «Прункул» и в центре города – от станции Вистерничень до Мазаракиевской церкви. Там образовался затор из древесины, бочек и железнодорожных цистерн. Пустые цистерны повсюду с грозным усердием напирали на мосты. После двух-трех ударов мосты падали, освобождая путь водному потоку.

Но вернемся на вокзал. Вся вода с Малой Малины и с Ботаники хлынула на Привокзальную площадь. За один час образовался слой мусора и ила толщиной более метра. Такая же картина была внутри здания вокзала, на перроне и железнодорожных путях. Потом те же пленные еще пару месяцев с помощью тачек и носилок переносили ил и грязь. Иногда натыкались на трупы. Трудились и рабочие бригады, молодежь, студенты.

О силе водной стихии можно судить по тому факту, что около станции Страшены были снесены в сторону метров на 50 целые фрагменты железнодорожного полотна длиной до 200 метров!

Мой отец приехал в Кишинев с миссией: будучи директором начальной школы в селе Кришкэуцы Сорокского района, добивался открытия семилетки. Он очень удивился, когда увидел шпалы и рельсы, снесенные водой. Казалось, что там идет параллельная железная дорога.

А что творилось в самом городе! Все наши улицы, перпендикулярные руслу реки Бык, превратились в бушующие потоки, сметая все на своем пути. Мостовые тогда еще были покрыты гранитным булыжником. Вода мгновенно находила какую-нибудь неровность, вымывала камень, и все булыжники катились вслед как орехи. На месте повреждения сразу образовывался глубокий колодец.

Особенно худо было на улицах нижней части города – по Павловской, Теобашевской, Минковской, Кагульской и другим. Совсем был разрушен район Альтебрюкке («Старый мост» на идише). Это напротив рышканской церкви.

А теперь о потопе 1952 года, при котором я присутствовал.

Всю осень 1950 года мы работали на строительстве дамбы молодежного озера. К весне на месте бывших огородов образовалась лужа глубиной 2-3 метра. Но зимой 1951-52 годов там работали бульдозеры и грейдеры, которые срезали целую горку, стоявшую на середине будущего озера, и подняли дамбу еще метров на десять. А воды все равно было мало. И вот 19 мая разразилась буря. Туча шла со стороны Дурлешт и прошла через город в сторону вокзала. Потоп длился около двух часов. Я жил тогда на квартире по улице Тимирязевской (ныне улица Тимиш), на самой вершине «Валя Дическу». После дождя из любопытства пошел через сады посмотреть, что стало с озером.

Так вот: озеро заполнилось сразу – вплоть до нынешнего здания выставочного центра. Еще через час я собрался в летний кинотеатр, там давали трофейный фильм «Цыганский барон». Добрался я туда с трудом. По долине, что ведет к Зеленому театру, бурлил водный поток глубиной более метра – и это через два часа после окончания дождя!

Плыли мусор, дохлые кошки и собаки по всей «Валя Дическу». Пришлось еще долго ждать, пока вода спала. Потом милиционеры натянули железный трос, и мы по колено в воде перебрались на другую сторону. Кинотеатр состоял из руин так называемой «Дачи Пронина» - это было как раз там, где сейчас памятник Дойне и Иону Теодоровичам. Во время дождя одна стена рухнула. Но сеанс состоялся. На другой день кинотеатр закрыли и вскоре снесли. Вот и все, что помню.