История

Выступление на II Международной конференции «Православная цивилизация и современный мир в новых геополитических условиях», Кишинёв, 16 октября 2014 г.

1. Мы видим, что сегодня Молдова охвачена протестами. Протестный пафос направлен против так называемых олигархов. В постсоветской истории это новое явление – олигархический режим. Его характеризует существование системы зависимости всех государственных институтов, включая прокуратуру, суды, силовые структуры от воли одного-двух или нескольких человек. Рычаги финансовой и политической власти сосредоточены в одних руках, к этому можно добавить почти полный контроль над информационным пространством, в первую очередь над телевидением.

Со вчерашнего дня, после ареста экс-премьера и лидера молдавских либерал-демократов Владимира Филата, олигархическая власть вообще перешла к одному единственному человеку, его внутривидовому конкуренту Владимиру Плахотнюку. В связи с чем, однако, ситуация лишь еще более запуталась, ибо неизвестно – режим от этого ослаб или, наоборот, укрепился?

Олигархическая зависимость базируется в первую очередь на деньгах. Источником таких денег служат различные чёрные и серые схемы, а реализуется зависимость через феномен, который мы называем уже привычным словом коррупция.

При попытке тотального контроле олигархического режима над обществом было бы странным, если бы он не попытался установить его и над Церковью.

2. Говоря о Церкви в её земной ипостаси, мы обычно имеем в виду такие её составляющие, как священноначалие, клир и миряне, еще одну компоненту составляет монашество. Однако со стороны, с позиций внецерковной среды под Церковью понимается лишь священноначалие, клир и монашество, то есть только те, кто в рясах. Нас, мирян, Церковью упорно считать не хотят, что не может не порождать множества конфузов и путаницы.

Этот секуляристский подход мы унаследовали из советского периода, но он уходит своими корнями в еще более ранний исторический период, в эпоху так называемого европейского просвещения. Мы наблюдаем торжество секуляристского подхода к Церкви на протяжении различных социально-политических формаций вплоть до нынешнего «конца истории», как окрестили либерально-демократический постмодернизм его идеологи.

И у нас в Молдове, после 25 лет религиозного возрождения, Церковь тоже понимается в соответствии с этим секуляристским подходом. Соответственно, и контроль со стороны режима над Церковью, попытки выстраивания олигархической зависимости мы наблюдаем в первую очередь на уровне священноначалия.

3. Я не стану называть конкретных имён, ибо не преследую цель кого-то непременно подвергнуть критике. Но надо понимать, что речь идёт о вещах, которые приняли опасный и неприглядный характер.

Уже не один год приходится слышать от отдельных наших церковнослужителей, от настоятелей приходов и монастырей, что деньги стали играть в жизни Православной Церкви Молдовы ненормальную, гипертрофированную роль. Все как бы понимают, что без них нельзя, потому что надо решать различные насущные вопросы. Но беда в том, что из средства решения частных вопросов деньги превратились в некую цель, стали занимать не просто непропорционально большое место в нашей церковной жизни, но часто определять и поведение людей Церкви, и её образ в глазах мира внецерковного.

Приведу несколько примеров.

Один епархиальный архиерей отказывается пригласить на престольный праздник кафедрального собора своего собрата, другого епархиального архиерея, только потому, что присутствие второго рассердит олигарха, который также приглашён на храм и который пообещал дать первому денег. Так прямо и было сказано: владыка, ты прости, но я тебя позвать не смогу, потому что он тебя на дух не выносит, а, значит, не даст мне денег на ремонт крыши.

Или возьмём историю прошлого 2014 года, когда в Молдову была привезена из Троице-Сергиевой лавры икона преподобного Сергия Радонежского – как можно было не организовать в Кишинёвском аэропорту достойную встречу святыни, не воздать положенных почестей? Оказывается, можно – потому что, если бы встречали, как положено, это рассердило бы олигарха.

А неприглядная история того, как было спущено на тормозах решение Синода Православной Церкви Молдовы о наложении церковного взыскания на политиков, продвигавших закон о так называемом равенстве шансов – фактически закон о государственной защите содомского греха?

А молчание молдавского Синода в ситуации, когда над одним из его членов режим пытается учинить расправу за то, что владыка воспротивился этому закону?

А нежелание свидетельствовать о себе как части Поместной Русской Православной Церкви? Мы в Республике Молдова не праздновали ни 1025-летие Крещения Руси два года тому назад, мы не празднуем в этом году ни 1000-летие со дня преставления святого равноапостольного князя Владимира. Зачем лишний раз сердить олигархов, которые ориентированы на Европу, на Запад?!

Мы не то, что праздновать – мы уже и молиться-то в составе единой Поместной Церкви не хотим. В России, на Украине, в других странах, входящих в каноническое пространство Московского Патриархата, возносится на Литургии после сугубой ектеньи специальная молитва о мире на Украине, а в Молдове в абсолютном большинстве храмов – нет. Если и проявит у себя на приходе инициативу какой-нибудь священник – замечательно, но так, чтобы во всех храмах, да во всех шести епархиях – такого нет.

4. Ситуация у нас в Молдавской Церкви сложилась непростая. Проблема в том, что любая форма зависимости от сильных мира сего – как оно уже не раз и не два бывало в истории Церкви – мешает ей реализовывать свою цель (цитирую из Основ социальной концепции Русской Православной Церкви): «…Не только спасение людей в этом мире, но также спасение и восстановление самого мира» (1.2).

О каком восстановлении испорченного грехом мира можем мы говорить, если даже малейшая попытка со стороны Церкви подать голос, заявить о своей позиции моментально вызывает ответные окрики: «Куда вы лезете… Церковь должна быть вне политики… у нас светское государство» и тому подобный бред. Да еще волна компромата в недружественной прессе (а другой прессы у нас за редким исключением нет) тут же поднимается. И мы быстренько отступаем – расписываемся в собственном отступничестве.

А ведь церковные документы определяют для нас нормы поведения в аналогичных ситуациях. Еще раз процитирую Основы социальной концепции: «Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении. Христианин, следуя велению совести, может не исполнить повеления власти, понуждающего к тяжкому греху. В случае невозможности повиновения государственным законам и распоряжениям власти со стороны церковной Полноты, церковное Священноначалие по должном рассмотрении вопроса может предпринять следующие действия: вступить в прямой диалог с властью по возникшей проблеме; призвать народ применить механизмы народовластия для изменения законодательства или пересмотра решения власти; обратиться в международные инстанции и к мировому общественному мнению; обратиться к своим чадам с призывом к мирному гражданскому неповиновению» (III.5).

Кто-нибудь из присутствующих здесь сегодня может себе представить, чтобы руководство Православной Церкви Молдовы призвало верующих к мирному неповиновению? У меня фантазии не хватает.

5. У нас вообще – с тех пор, как мы стали церковно «независимыми» – выработалось странное отношение к нормативным документам нашей Церкви. Мы либо их полностью игнорируем, как в случае с положениями Основ социальной концепции, либо трактуем очень избирательно

Обратимся к Томосу о самостоятельности Молдавской Церкви, принятому на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви 2 декабря 1994 года. В нём говорится: «Высшую законодательную, административную, судебную и контролирующую власть в Православной Церкви Молдовы осуществлять её Собору».

Другой нормативный документ, Устав Православной Церкви Молдовы (п. 14), гласит, что Синод состоит из митрополита, других архиереев и еще, по меньшей мере, 8 лиц духовного звания, половина из которых назначается митрополитом, а остальные избираются на Соборе сроком на 2 года. Исходя из этой уставной нормы (а этот документ есть на сетевом ресурсе Минюста, он действующий, нового устава нет до сих пор!), до сего дня должно было состояться 10 либо 11 соборов. Если спросите, сколько их было созвано в действительности, отвечу: ни одного.

Подобный избирательный подход подпадает под определение простого и хорошо нам известного слова: лукавство. И дело не только в том, что более двух десятков лет Молдавская Церковь фактически живет без верховной власти. Дело, к сожалению, еще и в том, что сейчас наша «самостоятельная» Церковь не реализует в должной мере свою социальную функцию, то есть мы избегаем свидетельствовать обществу об истине Христовой.

6. В принципе сегодня есть и видение того, как можно такое положение дел начать преодолевать, есть и понимание, какие практические шаги следует предпринять, чтобы оно начало меняться. Это тема для отдельного подробного разговора. В заключение мне хочется, однако, сказать о другом.

Мы знаем, что абсолютно всё в этом мире имеет своё духовное измерение – не только наши действия, но и наши слова, и даже наши мысли. Если мы отдаём себе отчёт в том, что каждое наше слово, обращённое к миру, несёт в себе духовную нагрузку, то и в общении с властями, с той же прессой мы обязаны использовать нашу лексику, не стесняться говорить с миром на нашем языке.

В состоянии духовной брани, в котором мы находимся, не только уступки в секуляристском понимании Церкви, о котором я упоминал, но даже обычные лексические заимствования часто приводят к неловкостям и оборачиваются поражениями. Неловко читать в документах Кишинёвско-Молдавской митрополии выражение «традиционная семья», сразу хочется спросить у авторов документа, который ведь писали лица духовного звания: вы что же, отцы дорогие, действительно считаете, что бывают и «нетрадиционные» семьи?

А когда нам оттуда, с фронта нашего духовного противника, подбрасывают словосочетание «гей-парад», мы обязаны давать ему единственно приемлемое определение: богохульство, публичная хула на Бога. И обязаны действовать в соответствии с нашей христианской совестью. Как минимум, доводить до общества нашу трактовку, адекватно озвучивать собственное несогласие. В том числе с тем, что посол США, этого современного мирового гегемона, выполняя указание своего Госдепа, открыто поощряет в нашей традиционно православной стране публичное богохульство.

Нам, молдаванам, пора начать изживать в себе инфантилизм во всех проявлениях (о нашем политическом инфантилизме я готов прочитать отдельную лекцию) и становиться ответственными людьми. В том числе ответственными христианами, готовыми достойно противостоять вызовам мира сего. А их, этих вызовов, возникает всё больше, если учесть, что Молдова фактически утратила свой суверенитет, стала колонией Запада.

Словом, нам пора начинать взрослеть. Только тогда мы получим право считать себя часть исторической православной цивилизации, которую заложил Господь наш Иисус Христос и которая, как мы знаем, пребудет до скончания века.

Виктор ЖОСУ, политолог