История

Владимир Галактионович Короленко был в первых рядах той части русской интеллигенции, у которой антисемитизм вызывал отвращение. «Дом №13» - так называется его очерк о кишиневском погроме 1903 года. Писатель специально приехал в Кишинев, бродил по городу, общался с евреями и христианами. На примере одного дома, где убивали, - №13 в Азиатском переулке - он восстановил картину погрома, сообщает портал Hadashot.kiev.ua.

Мирно и тихо жил этот скромный дом с обитавшими в нем мелкими лавочниками, продавцами, бухгалтером, стекольщиком, их женами и детьми. Пока не явилась толпа из 50-60 громил, в которой были и соседи. О защите нечего и думать: в доме лишь восемь мужчин. А городовой сидел на тумбе, в нескольких шагах от трагедии.

После погрома весь двор был «усеян пухом, обломками мебели, осколками разбитых окон и посуды и обрывками одежды. …Убивали толпой беззащитных людей, убивали долго, среди людного города, точно в темном лесу». Невозможно без содрогания читать этот текст. Короленко задается вечным вопросом: «Каким образом человек обыкновенный вдруг превращается в дикого зверя, в целую толпу диких зверей».

Даже в искореженном цензурой виде очерк вышел сначала на Западе, и только потом в России. При этом одна глава так и осталась неизданной.

Когда в 1905 году по югу и юго-западу империи прокатились еврейские погромы, в Полтаве, где жил Короленко, тоже готовилась резня. Трагедия не произошла благодаря Владимиру Галактионовичу. Он призывал в городской думе защитить безоружных людей, выступал, писал листовки-обращения: «Берегитесь верить темным и непроверенным слухам. Слухи распространяются злыми людьми со злой целью…».

1911 год. На окраине Киева найден труп 13-летнего мальчика. Кто виноват? Евреи. Обвинение поддерживается министром юстиции Щегловитовым, он давит на следствие, которое и находит козла отпущения - Менделя Бейлиса. Возмущенный Короленко составил обращение, которое подписали почти 200 видных представителей интеллигенции.

Во время процесса писатель серьезно болел, врачи запрещали ему выступать в суде. Но он приехал в Киев. Черносотенцы ждали обвинительного вердикта, чтобы начать большой погром, однако присяжные оправдали Бейлиса. И большую роль в этом сыграл Короленко.

Во время гражданской войны в Полтаве бесконечно менялась власть: центральная рада, немцы, гетман Скоропадский, петлюровцы, Деникин, большевики. Многие, в том числе и евреи, шли со своими бедами к Короленко, и он пытался спасать арестованных, ограбленных, приговоренных к расстрелу. Несмотря на угрозы, писатель был неустрашим, ходил без оружия. С 1920 года в Полтаве - советская власть, которой  Короленко не симпатизировал. И в то же время отмечал в дневнике, что «среди большевиков много евреев и евреек. И черта их - крайняя бестактность и самоуверенность, которая кидается в глаза и раздражает».

Полтавчане очень любили Короленко. Зная, что он живет впроголодь, под двери дома приносили два мешка муки с надписями: «белая - для писателя», «серая - для помощников». Ему писали письма, полтавская еврейская община в 1918 году назвала его «одним из лучших борцов за раскрепощение еврейского народа». В 1998 году Еврейский совет Украины присвоил Короленко почетное звание Праведника Украины. Музеи прозаика существуют в Полтаве, Житомире, Краснодарском крае. Его имя носит одна из улиц Тель-Авива, в Иерусалиме проходил благотворительный вечер в поддержку живущих в Полтаве нуждающихся родственников Короленко.

Умер писатель от сердечной недостаточности. Но после того, как в 1988 году были изданы его письма к Луначарскому, исследователи заговорили о том, что Владимира Галактионовича отравили по приказу Ленина. Однако сотрудники музея Короленко в Полтаве готовы с этим поспорить. Это, пожалуй, самый уникальный мемориальный музей писателя в доме, где он прожил последние 25 лет жизни. Его дочь сохранила мебель, личные вещи, рукописи. Софья Владимировна также подробно описала, как ее отец медленно умирал на протяжении полутора лет. В 1920 году его осмотрели ведущие полтавские врачи, но диагноз не поставили. Через год Совнарком Украины прислал опытных харьковских врачей. 68-летний писатель уже плохо ходил, с трудом говорил, общался с родными через записки. 25 декабря 1921-го в десять часов вечера его не стало. Проводить писателя в последний путь собралась вся Полтава. 28 декабря на улице был сильный мороз, но ни один человек не надел шапку…

Смерти Короленко желали многие. Писатель очень смело выступал против большевиков, произвола, закрытия свободных газет. Ненависть Ленина к Короленко отчетливо видна в том, как он говорил о нем: «Жалкий мещанин, плененный мелкобуржуазными предрассудками... Нет, таким "талантам" не грех посидеть недельку в тюрьме, если это надо для предупреждения заговоров... Он считает себя мозгом нации, но на самом деле не мозг, а "г…но"».

Короленко из принципа не принимал пенсию и пособие от советской власти. Его не трогали. Зато посадили зятя Константина Ляховича, который в тюрьме подхватил тиф и умер у Короленко на руках. Владимир Галактионович через себя пропускал каждый расстрел даже незнакомых ему людей, требовал справедливого суда, в ЧК ходил как на работу. Все это и сказалось на его здоровье.

Произведения «Слепой музыкант» и «Дети подземелья» в советские годы входили в школьную программу. Но 3 июня 2022 года рабочая группа министерства просвещения Украины по обновлению учебных программ рекомендовала полностью вычеркнуть российских писателей из курса зарубежной литературы. Потом решили оставить произведения таких писателей, как Булгаков, Короленко, Ильф и Петров. Это вызвало недовольство радикалов. Вспомнили, что Короленко грешил словом «хохлы», в «Слепом музыканте» оно употреблено десять раз, еще пять раз - прилагательное «хохляцкий» («хохляцкий юмор» или «глупый хохляцкий черт»). Кое-кто, например, соавтор интегрированного языково-литературного курса Василий Терещенко, высказали мнение, что такие писатели, как Короленко, «современным детям неинтересны и духовного содержания для украинского читателя не несут».

В Европе пошли по простому пути политкорректности – например, повесть Агаты Кристи «Десять негритят» во Франции просто переименовали в «Их было десять». Возможно, на Украине тоже просто перепишут Короленко. Но если его вскоре просто выкинут за борт  – удивляться никто уже не будет.

Василиса ФРУНЗЕ