Политика

2024 год может принести мировой экономике целый ряд сюрпризов, как приятных, так и не очень. При стечении определенных обстоятельств, как полагают эксперты, способны реализоваться восемь весьма неожиданных сценариев, пишет vz.ru.

Первый из возможных шоков 2024 года – рост цен на нефть до 150 долларов за баррель и выше. «Такой сценарий возможен только при резком сокращении предложения на рынке. Спрос не может вырасти так быстро и привести к дефициту нефти. Для этого кто-то должен радикально сократить объемы производства и экспорт», – говорит Игорь Юшков, эксперт Финансового университета при правительстве РФ и Фонда национальной энергетической безопасности.

По его словам, ОПЕК+ по собственной воле на такое точно не пойдет. «Это может произойти скорее из-за расширения военного конфликта на Ближнем Востоке, в который втягивается, например, Иран. Это сценарий частичного или полного перекрытие Ормузского пролива, через который идет более 20% всей нефти. Второй вариант – это сокращение поставок нефти из России, если западные страны перегнут палку в плане запугивания покупателей российской нефти и у нас не будет рынка сбыта. Либо США и ЕС лишат нас флота для перевозки нефти. Уход российской нефти с мирового рынка поднимет цены до 150 и выше долларов за баррель», – говорит эксперт.

Стоит понимать, что такой сценарий не нужен никому – ни производителям, ни покупателям нефти. «Каждый адекватный участник рынка понимает, что 150 долларов за баррель – это много, это та цена, при которой будет уничтожаться спрос. Это быстро приведет к падению мировой экономики и сокращению потребления», – объясняет Юшков. Для России комфортна стоимость Brent в диапазоне 80-90 долларов за баррель, учитывая скидку на российскую марку Urals 7-10 долларов.

Второй – полное прекращение поставок российского газа в Европу, в том числе СПГ. Это могут быть либо введение эмбарго Запада против российского газа, либо перекрытие Украиной транзита, либо разрушение транспортной инфраструктуры, в том числе «Турецкого потока» в Черном море. Хотя последнее совершить намного тяжелее, чем подрыв «Северных потоков» в Балтийском море, но и такое теперь не кажется сценарием с нулевой вероятностью.

Юшков считает сценарий полной остановки поставок российского газа в Европу по двум трубопроводам – украинскому и «Турецкому потоку» – довольно вероятным. Украина уже перекрыла южную трубу, и поставки идут только по северной ветке. Поставки в Европу по «Турецкому потоку» чуть было не были остановлены еще в 2023 году. Болгария собиралась ввести дополнительный налог на транзит российского газа, идущего по «Турецкому потоку», в размере 111 долларов за тысячу кубометров.

«Это была попытка перекрыть транзит газа путем введения заградительной ставки транзита. В этом случае российский газ становится дорогим и его невыгодно покупать», – поясняет Юшков. Ситуацию спасла Венгрия, которая не хотела лишиться российского газа. Ей пришлось пригрозить заблокировать вхождение Болгарии в шенгенскую зону.

 «Думаю, что США будут давить на Украину, чтобы та перекрыла транзит как только закончится отопительный сезон. Штаты хотят окончательно убрать Россию с трубопроводного рынка Европы.

У Киева есть формальное основание для перекрытия транзита – обвинение Газпрома в невыполнении контрактных обязательств «качай или плати», – рассуждает Игорь Юшков. Газпром прокачивает 42-43 млн кубов в сутки вместо 109 млн кубов в сутки по контракту, и платит только за прокаченный объем, потому что Украина сама перекрыла северный газопровод.

Главным пострадавшим окажется, конечно, Европа. «Европейцы, конечно, не умрут и не замерзнут, основной риск – это рост цены, который в свою очередь приведет к дальнейшей деиндустриализации европейской экономики. В 2022 году потребление газа промышленностью Европы уже упало на 60 млрд кубов, в 2023 году сократится еще на 30 млрд кубов, и в 2024 году случится новый провал», – говорит эксперт ФНЭБ.

Третий – обострение конфликта США и Китая, и перекрытие поставок энергоресурсов в Китай с юга (из Африки, Ближнего Востока и Австралии). «Если поставки газа и нефти с юга будут перекрыты, то это будет коллапс и для Китая, и для всей мировой экономики. Китай остается мировой фабрикой, но если ему перекрыть энергоносители, то весь мир останется без какой-либо продукции. Это радикальный сценарий, как и прямой конфликт между США и Китаем. Однако не факт, что США будут открыто объявлять войну, это может быть гибридная схема, когда Китай втянется в какой-то конфликт, и тогда США перекрывают поставки», – рассуждает Игорь Юшков.

Россия из этого радикального сценария может получить даже выгоду, так как она готова будет предоставить собственные нефть и газ в больших объемах Китаю. Это бы сразу сделало Пекин сговорчивей по строительству «Силы Сибири-2».

По оценке Юшкова, при необходимости у России есть ресурсная база на 150-200 млрд кубометров газа, которые она могла бы поставлять ежегодно в Китай. Нужны только контракты и инфраструктура.

Четвертый сценарий, имеющий значение и для экономики – это внезапное прекращение в 2024 году СВО.  «Это может открыть окно возможностей для возобновления сотрудничества с Европой. Легче всего будет вернуть торговлю углем и нефтью. Европейцы могут это сделать под флагом заботы о климате и планете: Россия везет нефть в Индию, а Европа из Ближнего Востока – а это дополнительные выбросы, поэтому какие могут быть санкции, если речь идет о сохранении планеты», – рассуждает Юшков. Впрочем, такой положительный сценарий маловероятен пока, особенно учитывая мировую практику, где санкции практически никогда не отменяются.

Впрочем, заморозка конфликта на Украине может иметь значимые последствия в целом для экономики России. «Окончание горячей фазы конфликта будет «дефляционным шоком» для экономики РФ: многие сотни тысяч человек вернутся на рынок труда, инфляция замедлится, ЦБ снизит ставку ниже 10% с текущих 16%», – отмечает Федор Наумов, главный стратег PFL Advisors.

Пятый – ускоренное внедрение искусственного интеллекта (ИИ), в том числе и в России. В Goldman Sachs посчитали, что в США 25% всех рабочих задач может быть передано ИИ, а в отдельных сферах и больше. Например, более 40% бухгалтерской и юридической работы и более 30% работы программистов, дизайнеров, журналистов.

«Если оценки для США перенести на Россию, то массовое внедрение ИИ (на базе больших языковых моделей в нашей стране позволит сократить более 1 млн бухгалтеров, более 400 тыс. юристов, более 300 тыс. дизайнеров, более 250 тыс. программистов, более 150 тыс. журналистов, а также тысячи блогеров, трейдеров и аналитиков.

В сумме только по перечисленным категориям это более 2 млн человек», – посчитал Федор Наумов. Кроме того, с помощью ИИ власти справятся с задачей внедрения автономного вождения и решат проблемы дефицита таксистов и дальнобойщиков, добавляет он.

«Все это приведет к тому, что на рынок труда выйдут не только сокращенные «белые воротнички». Внедрение ИИ высвободит сотни тысяч рабочих рук и тем самым создаст в России дефляционный шок, который наконец снизит инфляцию к долгосрочной цели Банка России в 4%», – рассуждает Наумов.

Шестой – сохранение в 2024 году высоких ставок ФРС и ЕЦБ, что спровоцирует рецессию в мировой экономике. «Инфляция в США замедляется, и рынки закладывают снижение ключевой ставки ФРС на март 2024 год, однако США могут удержать жесткую монетарную политику до конца 2024 года, хотя это и выглядит маловероятно. Это увеличивает вероятность глубокой рецессии в мировой экономике, и как следствие падение спроса на энергоносители и цен на нефть. Нефтяной рынок может столкнуться с потенциальным профицитом», – говорит главный экономист банка «Зенит» Марина Никишова.

В случае разгона инфляции ЕЦБ тоже может вернуться к повышению ставок, что введет еврозону в глубокую рецессию. «При этом, в развивающихся странах повышение ключевых ставок может вызвать обесценивание национальных валют – а это еще больше разгонит инфляцию этих стран. Экономики США и Европы пока держатся, но сейчас даже небольшой «черный лебедь» может отправить их в кризис», – считает Никишова.

Седьмой шоковый сценарий – мировой долговой кризис, когда происходят дефолты целых стран. «Рост процентных ставок в мире привел к росту стоимости обслуживания долгов. При этом, глобальный долг продолжает рост. За пять лет нагрузка увеличилась на 60 трлн долларов, из которых две трети прироста пришлось на развитые страны – США, Япония, Франция и Великобритания», – отмечает главный экономист банка «Зенит».

Развивающиеся страны тоже наращивают долги, особенно Китай, Индия, Бразилия и Мексика. «Десятки развивающихся стран находятся под угрозой дефолта по своим суверенным долгам. Есть опасения, что на фоне выборов, а они пройдут в более чем 50 странах, может вырасти фискальная нагрузка и объем госзаимствований в Индии, ЮАР, Пакистане и США», – отмечает Никишова. Проблемы у главных торговых партнеров России – у Китая и Индии – несут риски и для российских доходов.

Восьмой – какой-либо совершенно непредсказуемый геополитический кризис, а может быть, даже и не один. Здесь может быть много вариантов. «Геополитические риски состоят в возможном расширении географии уже существующих конфликтов и возникновении новых. По опыту 2022-2023 годов видно, что они могут приводить к временным нарушениям систем поставок энергоресурсов и продовольствия, и к ценовым шокам, которые могут усложнить задачу центробанков в выборе между рисками рецессии, высокой инфляции и финансовой стабильности», – отмечает Ольга Беленькая,  руководитель отдела макроэкономического анализа ФГ «Финам».

Она указывает на то, что в 2024 году должно пройти более 70 выборов в 40 странах мира, и для мира и для Москвы, вероятно, наибольший интерес могут представлять выборы на Тайване (уже 13 января), в России (в марте) и, конечно, в США (в ноябре).

Выборы в Тайване важны в контексте надежд Китая на мирное воссоединение и рисками силового захвата власти на Тайване или военной блокады, и в контексте взаимоотношений Китая с США, отмечает Беленькая.

«Выборы в США определят контуры будущей политики крупнейшей и самой влиятельной экономики мира на ближайшие четыре года. Для российского рынка в условиях фактически замороженных отношений с США могут усилиться спекуляции относительно возможного смягчения позиции нового политического руководства США в отношении конфликта России и Украины и в целом отношений США и России. Впрочем, после нереализовавшихся надежд на улучшение российско-американских отношений вследствие победы Трампа в 2016 году, на этот раз иллюзий кардинальных изменений в отношениях в зависимости от личности президента США должно быть меньше», – заключает Беленькая.