Политика

Президент Молдовы Майя Санду не смогла победить в первом туре новых выборов, а судьба ее главного проекта, референдума о евроинтеграции, всю послевыборную ночь висела на волоске, сообщает ВВС. 

Полторы минуты - столько длилась речь Майи Санду в ночь после первого тура президентских выборов и референдума о вступлении Молдовы в Евросоюз. 

Еще несколькими часами раньше команда Санду и в страшных снах не представляла себе, что это выступление будет именно таким. 

Но безжалостные цифры на сайте молдавского ЦИК показывали, что Санду не то что не побеждает в первом туре - ее отрыв от ближайшего преследователя оказался значительно меньше прогнозировавшегося. И, что, может, даже еще хуже - казалось, что ее флагманский политический проект, референдум о вступлении Молдовы в ЕС, терпит крушение. На момент выступления Санду разрыв между сторонниками и противниками ЕС составлял под 10  процентных пунктов голосов - в пользу последних. 

«Молдова столкнулась с беспрецедентной атакой на свободу и демократию нашей страны, как сегодня, так и в последние месяцы. Преступные группировки, работающие совместно с иностранными силами, враждебными нашим национальным интересам, атаковали нашу страну десятками миллионов евро, ложью и пропагандой, используя самые позорные средства, чтобы держать наших граждан и нашу страну в ловушке неопределенности и нестабильности. У нас есть четкие доказательства того, что эти преступные группировки намеревались купить триста тысяч голосов», — чеканила Санду. 

«Мы ждем окончательных результатов, и мы вернемся с решениями», — закончила она и вышла из зала, не ответив на множество вопросов от десятков собравшихся в ее штабе журналистов. 

Иностранные журналисты остались от этой сцены в еще большем недоумении, чем молдавские: синхронного перевода речи Санду не было, а в английском тексте, распространенном ее пресс-службой, вместо «вернемся с решениями» значилось грозное «ответим твердыми решениями». 

«Преступные группировки» - это Илан Шор? Эти неназванные злоумышленники только намеревались купить 300 тысяч голосов (почти 20 процентов от общего количества) или все-таки купили их? Что это за решения, упоминанием которых Майя Санду закончила, возможно, самую короткую речь в своей жизни? 

Только ранним утром ситуация для Санду перестала быть трагичной и стала просто не очень приятной. В этот момент количество голосов «за» и «против» в «европейском» референдуме на графике сайта ЦИК сравнялось. 

Недосчитанными в этот момент оставалась только часть голосов зарубежных молдаван, традиционно более приверженных движению на Запад. В этот момент Санду и ее команде наверняка стало понятно: это минимальная, возможно, пиррова, но победа. 

А начиналось все намного более оптимистично. За пару часов до закрытия избирательных участков в холле IT-хаба Digital Park, расположенного недалеко от центра Кишинева, царило крайне благостное настроение. 

Данные ЦИК показывали, что явка на выборах была довольно высокой, активно принимала участие в выборах диаспора…  Настроение у сторонников Санду было приподнятое, многие держали в руках флажки Евросоюза, а слова главы ЦИК Молдовы Анжелы Караман о том, что выборы и референдум состоялись, здесь встретили аплодисментами. 

Но уже вскоре, когда на больших экранах начали появляться первые данные о результатах подсчета голосов, отданных на президентских выборах, а главное — на референдуме, в зале резко стало значительно тише, а лица собравшихся заметно погрустнели. Постепенно из зала начали уходить члены молдавского правительства, ближе к полуночи начали расходиться и активисты с журналистами. 

Крайне нервные для Майи Санду воскресенье и особенно ночь на понедельник приводят нас сразу к нескольким выводам, которые важно проговорить, чтобы понять причины произошедшего и попробовать спрогнозировать его последствия. 

Во-первых, ставка команды президента на референдум как способ мобилизовать своих проевропейски настроенных сторонников, заставить их прийти на выборы, даже если они не чувствуют восторга от результатов первого президентского срока Майи Санду, провалилась. 

Да, референдум, судя по всему, закончился победой сторонников сближения с Европой — и личной победой Санду как инициатора референдума. Но политически минимальный перевес варианта «за», особенно после того, как опция «против» лидировала все время подсчета голосов, — это неоспоримое доказательство того, что молдавское общество вовсе не горит единодушным желанием идти в Европу. Более того, голосование показало, что Молдова как таковая проголосовала против евроинтеграции, и в Европу ее «тянут за уши» зарубежные соотечественники, которые и так являются частью этой самой Европы. 

Во-вторых, этот результат референдума «на грани» подает сильнейший политический сигнал Евросоюзу. Противников расширения ЕС за счет Молдовы здесь и так хватает. Конечно, ЕС не стал бы в один момент прекращать любое сотрудничество с Молдовой, какими бы ни были результаты референдума. Но цифры на сайте ЦИК говорят: «Не так уж мы и хотим в этот ваш ЕС». Сложно ожидать, что отношения Кишинева с Брюсселем от этого улучшатся, а уже начатый переговорный процесс о членстве Молдовы в ЕС значительно ускорится. 

В-третьих, результат, показанный Санду и ее референдумом, сложно трактовать иначе, чем свидетельство слабости президента на внутриполитической арене. И это перед критически важными парламентскими выборами, которые пройдут в Молдове летом следующего года. 

Сегодняшний результат — это намек на то, что партии Санду не удастся сохранить единоличное большинство в парламенте следующего созыва. И, возможно, прямо сейчас — лучшее время для начала переговоров о создании коалиции в будущем парламенте, причем, возможно, с силами и политиками, которые сейчас кажутся жесткими оппонентами президента. 

В-четвертых, результаты дня выборов показали, что молдавский избиратель подошел к своему голосованию прагматично. Санду пыталась «развести» его на эмоции: неважно, мол, что на протяжении ее первого срока экономические успехи Молдовы были спорными, а борьба с коррупцией малорезультативной, главное — сближение с теплым, светлым и безопасным ЕС стало явью. 

Избиратель же оказался более склонным оценивать реальные достижения президента, состояние своего кошелька и количество высокопоставленных коррупционеров за решеткой. Щедрый электоральный урожай при этом собрали политики, обещавшие молдаванам повышение зарплат и пенсий, едва ли не бесплатный газ, вечный мир и дружбу со всеми странами - классический набор популиста в этой части мира. 

В-пятых, итоговые цифры на сайте ЦИК еще требуют подробного анализа, но молдавская диаспора снова, и не впервые, стала ключевым фактором, повлиявшим на результаты голосования. Конечно, это свидетельствует о разрыве в ценностных установках молдаван, живущих на родине, и их зарубежных земляков. Но, с другой стороны, дает повод задуматься: а какими были бы результаты референдума, если бы на всю Россию работали не два молдавских избирательных участка, причем оба в Москве, а, например, семнадцать, как в США, или более полусотни, как в Италии. 

В-шестых, если считать избирательный процесс и кампанию по подготовке референдума экзаменом для молдавской социологии, то она его с треском провалила. На протяжении последних дней и недель СМИ публиковали результаты десятков опросов, но ни один из них не показывал, что такой результат референдума возможен. 

Точно так же ни один опрос не прогнозировал, что Александр Стояногло, новичок в практической политике, наберет более четверти голосов — ему прогнозировали в два раза меньший результат. 

В-седьмых, результаты первого тура — это очевидный повод присмотреться к Александру Стояногло. На политической сцене появляется новый очень серьезный игрок в преддверии парламентских выборов-2025. При этом разрыв в полтора десятка процентов в первом туре и отсутствие явных потенциальных союзников в верхней части итоговой таблицы не дают Майе Санду повода почивать перед вторым туром на лаврах: исход выборов до сих пор неясен. 

Публикуется в сокращении