Закон

Если бы кто-то попытался арестовать Андрея Баштового в начале 90-х годов – на его защиту поднялись бы тысячи людей. Но когда предприниматель и депутат праламента-90 был задержан в Кишиневе 12 октября 2012 года – это ни у кого не вызвало особого интереса. Воистину – sic transitgloria mundi! Баштового подозревали в том, что, будучи директором компании «IFC-Grupt», он похитил и присвоил 20 тысяч и 180 тысяч долларов, а после того, как это вскрылось, якобы стал планировать убийство старшего и младшего Стати – Анатола и Габриела, а также начальника службы безопасности «АscomGroup». Те, кто знал его когда-то, на рубеже 80-90-х, не верят приговору суда. Но, быть может, люди меняются? Прояснить ситуацию согласился Роман Задойнов, адвокат Андрея Баштового.

За кражу козы – семь лет, за хищение и покушение на убийство – восемь

- 23 декабря 2013 года суд приговорил Андрея Баштового к восьми годам лишения свободы за хищение 200 тысяч долларов и покушение на убийство. Что случилось и с кем – с Баштовым или с нашим судом?

- Предлагаю проанализировать ситуацию с позиции стороннего наблюдателя. Человека обвиняют в том, что он украл примерно 200 тысяч долларов – то есть речь идет о краже в особо крупных размерах. За хищение 30 тысяч долларов одного из моих подзащитных приговорили к 15 годам.  Только за хищение! Не говорит ли это о том, что судьи сами не верят в принятое решение? Самое меньшее, что его ждало при таком обвинении, – 15 лет.

Восемь лет Баштовому, как будто он украл курицу! В моей практике был случай, когда двое бродяг украли козу, хотели зарезать ее и съесть – и получили по семь лет. Сравните: кража козы и хищение в особо крупных размерах 200 тысяч долларов плюс покушение на жизнь!

Почему председатель суда оправдала Баштового

- Как разворачивался судебный процесс?

- Осуществлялось судопроизводство в суде сектора Буюкань в следующем составе: Павлюк, Кожакару и Прутяну. Есть особое мнение председателя суда г-жи Прутяну: она вынесла оправдательный приговор. С ее точки зрения кражи быть не могло по определению. Баштовой был директором этого предприятия и за взятые 20 тысяч долларов отчитался авансовым отчетом. Он имел право брать деньги на расходы. Если есть претензии касательно того, как он их потратил, владельцы компании могли предъявить ему гражданский иск. Но они не сделали этого, потому что предприятие задолжало Баштовому по зарплате более 100 тысяч долларов.

- А что скажете по поводу хищения в сумме 180 тысяч долларов?

- Финансовая экспертиза подтвердила: эти 180 тысяч долларов не принадлежали предприятию «IFC-Grupt»  и были перечислены в Кишинев на имя владельца этой суммы. Деньги в африканской валюте по договору сначала пришли на «IFC-Grupt», затем их перевели в доллары и перечислили в Кишинев, владельцу.

Вот почему председатель суда Любовь Прутяну полностью оправдала Баштового. Во-первых, она посчитала, что не было никакой кражи, поскольку у Баштового, повторю, было право пользоваться 20 тысячами долларов, выданных под отчет ему как директору. Более того, по делу о 180 тысячах было доказано, что они не принадлежали компании «IFC-Grupt», а по договору были приняты на счет с целью конвертировать и в дальнейшем перечислить фирме в Кишинев. Уголовный суд оправдал руководителя предприятия, которому были перечислены деньги, доказано, что преступления не было.

-Если Прутяну вынесла оправдательный приговор, то почему Баштового осудили?

- Молдавская система правосудия до сих пор действует по большевистским принципам. Нигде такого нет. С приговором должны быть согласны все - или он не выносится. Это главный принцип уголовного права. Так происходит во всех мировых системах, где заседает больше судей и суд присяжных. Но только не у нас. По делу Андрея Баштового обвинительный приговор был вынесен только двумя судьями, и, вопреки международной практике, он вошел в силу.

Баштовой был лишь знаком с людьми, которые якобы готовили убийство

- Прокомментируйте, пожалуйста, обвинение в покушении на убийство.

- В обвинительном заключении говорится о двух основных лицах, которые якобы участвовали в подготовке покушения, назовем их Иванов и Петров. И вот везде говорится, что Иванов и Петров встречались, передавали деньги, а в конце приговаривается… Андрей Баштовой. Председатель суда г-жа Прутяну в оправдательном приговоре указала, что речь в обвинении не идет о Баштовом и что нельзя приговорить человека только за то, что он знаком с теми людьми, которые якобы хотели заказать преступление.

И тут тоже - серьезная проблема нашего правосудия. Оно не в состоянии вычленить такие тонкости уголовного дела, как допустим, провокация. В международном уголовном праве есть такое понятие как провоцирование к совершению преступления. Это в случае, когда ничего не говорит о том, что человек хотел совершить преступление, но его на это спровоцировали и вынудили. Вот такое произошло в данном случае.

По уголовному делу проходят четверо обвиняемых: сам Андрей Баштовой, его сын, бухгалтер и финансовый консультант. Консультант был знаком в прошлом с одним из работников службы охраны «Аscom Grup». Однажды они  случайно встретились в Кишиневе, и обвиняемый рассказал, что его имя фигурирует в деле о хищении 180 тысяч долларов. Я выяснил, что предпринял после этого  бывший работник службы охраны: пошел в МВД, в службу безопасности «Аscom Grup», договорился с ними, и они спровоцировали покушение на убийство.

Этот Егоров (я потом выяснил, что у него несколько других фамилий) начал звонить финансовому консультанту и назначать встречи. Они встречались, и Егоров сказал, что может решить  вопрос – мол, с вас снимут все обвинения, но… надо убрать Глотова, начальника охраны, убрать  старшего и младшего Стати, и все проблемы уйдут.

Финансовый консультант сначала отказывался. Но давление на него было огромным, его несколько раз арестовывали, потом отпускали. Его поставили в такое положение, что если бы он не согласился на провокацию, то его бы посадили на всю жизнь. Этот человек никогда никого не убивал и не заказывал убийств – и вот он был поставлен в ситуацию, когда пришлось сказать: «Ну, хорошо!». А что это значит – «ну хорошо!»? Это значит, что он согласен? Или это значит, что он на тот момент больше не хотел ничего обсуждать? Или он вообще какой-то третий смысл в вкладывал в эту фразу?

Секретный агент МВД давил, убеждая заказать убийство

Все это было записано в ходе прослушивания. Дальше пошла работа в направлении фиксации участия. Была разработана схема привязки денег и заказа на убийство.

Егоров стал звонить финансовому консультанту. Все встречи готовились заранее агентами МВД. Они инструктировали: что говорить, когда, какие вопросы задавать, как ставить акценты, чтобы зафиксировать тот факт, что этот человек согласен убить во имя того, чтобы его оставили в покое. Все заучивалось наизусть, о чем есть рапорты.

В какой-то момент встал вопрос о деньгах для оплаты заказа бандитов. Консультант передал три тысячи долларов! Понятно, что на эти деньги нельзя заказать убийство трех человек. Но цель у организаторов провокации была другая. И вот на одной из встреч консультант стал отказываться: «Ничего не хочу, все! Договаривайся со своими бандитами, скажи, что ничего не надо». Он требовал: «Пусть меня закрывают, ничего не надо!». Все зафиксировано, при встречах велась скрытая видео- и аудиозапись.

И тут организаторы договорились потребовать от обвиняемого пять тысяч долларов - якобы заплатить бандитам за отказ от их услуг. Обвиняемый дает Егорову деньги, его задерживают. Впоследствии это факт был представлен как заказ убийства.

Судьи все поняли, но сделали вид, что не поняли

- И что, судьи не разобрались?

- Все разобрались, но только г-жа Прутяну вынесла оправдательный приговор. Все четверо обвиняемых приговорены каждый к восьми годам лишения свободы. Суд руководствовался следующими статьями УК РМ: по ст. 191 часть 5 «Хищение в особо крупных размерах» предусматривается лишение свободы от 8 лет до 15 лет; по  ст. 145  часть 2 «Покушение на убийство с отягчающими вину обстоятельствами»: заказное убийство двух и более лиц, связанное с материальными интересами в особо крупны размерах, организованное группой лиц  с целью сокрыть другое преступление, в условиях выполнения жертвой своих служебных обязанностей» предусмотрено лишение свободы от 15 лет до пожизненного заключения.

По двум статьям сроки должны прибавляться, вкупе это могло бы потянуть на лишение свободы на срок в 25 лет. Всем по восемь лет – что это значит? Что судьи сами себе не поверили. Оценили деяние как тяжкое преступление, а дали срок как за кражу козы!

Бывает, ЕСПЧ рассматривает дело раньше, чем молдавский суд

- Решение было обжаловано…

- Да. На первом же заседании апелляционной палаты судьи продемонстрировали явное нежелание рассматривать это дело и перенесли заседание на неопределенный срок - в то время как обвиняемые находятся под стражей. По моей жалобе заседание было назначено на 19 июня.

Обвиняемые подали иск в Европейский суд по правам человека на правительство Молдовы и в суд сектора Чентру - на министерство внутренних дел. Бывает, что ЕСПЧ рассматривает дело раньше, чем наш суд.

Обвиняемые обвиняют правительство Молдовы в действиях, связанных с провокацией, так как все действия в рамках дела были полностью подготовлены и контролировались властью в лице правительства и МВД, которая за них и отвечает. Обращение зарегистрировано в ЕСПЧ, ждем решения.