Общество

Вопрос о том, разрешать или нет искусственное оплодотворение в частных клиниках – только один из множества, на которые молдавскому законодателю придется дать ответ в ближайшие годы. У нас пока нет прецедентов с определением отцовства и материнства в отношении детей, зачатых «в пробирке» с помощью доноров. Молдова еще не столкнулась ни с регулированием права таких детей знать своих биологических родителей, ни с вопросом прав одиноких женщин на искусственное оплодотворение, ни со многими другими этическими проблемами. Не говоря уже о том, что вскоре санкции за нарушение установленных в этой области правил придется внести, в том числе, и в Уголовный кодекс.

 

Международные конвенции

Естественно, определяясь в таких важных вопросах, стоит учесть требования международных документов, положения которых Молдова взялась соблюдать. Из них обязательный характер носят Конвенция ООН о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин и Европейская конвенция по правам человека и биомедицине.

 
Интересно, что Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин является единственным из договоров о правах человека, упоминающим проблемы планирования семьи. В соответствии с ней, государства-участники обязаны гарантировать женщинам возможность «свободно и ответственно решать вопрос о числе детей и промежутках между их рождениями, иметь доступ к необходимой информации, образованию и средствам», обеспечивая при этом полную свободу выбора.

Европейская конвенция по правам человека и биомедицине содержит запрет на выбор пола ребенка, на вмешательство, направленное на изменение генома наследников данного человека, а также на создание эмбрионов в исследовательских целях. Также общим является принцип рекомендательного характера, говорящий о том, что донорство яйцеклеток не должно быть платным, и приравнивающий его к торговле органами и тканями.

 

 

Впрочем, часть международных принципов до сих пор являются спорными. Так, в вопросе донорства яйцеклеток большинство стран разрешает некоммерческое донорство (близкими родственниками или чужими людьми, но в благотворительных целях), часть стран запрещает такое донорство вовсе, и только шесть, несмотря на международные правовые тенденции, разрешает оплачивать такие процедуры. К последней категории относятся Дания, Россия, Венгрия, Франция, Украина и Испания. Запрещают такое донорство Австрия, Германия, Италия, Япония, Норвегия, Швеция и Турция, а в остальных странах оно либо разрешено в некоммерческих целях, либо вовсе не урегулировано.

Есть разночтения и в правовых последствиях искусственного оплодотворения. В Канаде, например, отцом, независимо от нюансов проведения процедуры, может быть признан только супруг женщины, которой произведено искусственное оплодотворение. Здесь вообще запрещено рассматривать донорство как основание для установления отцовства или материнства. Сходным образом разрешаются такие правоотношения в Болгарии, Голландии, Венгрии, Швеции, Чехии, Словакии, некоторых штатах Австралии. Эти государства однозначно устанавливают требование анонимности донорства.

 

Существуют и абсолютно противоположные подходы. Например, в шведском законодательстве ребенку, зачатому с помощью донорского генетического материала, по достижении определенного возраста предоставляется право на доступ к информации о своих генетических родителях. Более того, эта информация подлежит сохранению в течение 70 лет со дня оплодотворения. А вот материнство даже там определяется только вынашиванием и рождением ребенка.

 

Существует мнение, что контролировать процессы, связанные с осуществлением искусственного оплодотворения, тяжело. Но за рубежом методы такого контроля уже давно разработаны. Так, в Великобритании с 1990 года установлено обязательное специальное лицензирование таких медицинских учреждений, регулируется создание эмбрионов в лабораториях и условия искусственного оплодотворения человека с помощью использования донорской спермы, определены способы учета хранимых эмбрионов и контроль за их использованием.

 

Аналогичным образом контроль происходит во всех странах, где донорство разрешено в некоммерческих целях. «Замороженные» донорские клетки и эмбрионы строго учитываются, для профильных медцентров установлена частая отчетность и периодические проверки. Сроки «замораживания» тоже строго определены законом. Во Франции, например, хранение эмбрионов разрешено в течение пяти лет, в Австрии – год. Годичное замораживание предполагает, что, в случае неудачной операции по оплодотворению родители захотят воспользоваться оставшимися эмбрионами, а в случае удачного оплодотворения их эмбрионы больше никому не достанутся. Уничтожение генетического материала тоже происходит под строгим контролем.

 

Кстати говоря, такая политика обычно предполагает запрет на искусственное оплодотворение одиноким женщинам, что в Австрии, собственно, и происходит.

 

В более «либеральной» в этом смысле Франции, репродуктивными технологиями могут воспользоваться либо пары, состоящие в законном браке, либо те, кто проживает в фактических брачных отношениях не менее двух лет, может это доказать, и их возраст при этом позволяет осуществить воспитание ребенка. В Испании в этом смысле есть «послабление» для недавно овдовевших женщин: с разрешения мужа-донора жена может зачать от него ребенка в течение полугода после его смерти. Аналогичные процедуры производятся с 1999 года в Америке.

 

Интересна практика европейских стран в учете количества беременностей от одного донора. Во Франции, например, если их число превышает пять, быть донором этот мужчина уже не сможет. Также во всех законодательствах оговаривается число эмбрионов, которые можно имплантировать при искусственном оплодотворении: обычно не более двух.

 

Впрочем, жесткость осуществляемого за искусственным оплодотворением контроля во всех этих странах не распространяется на открытие частных медицинских центров. Большинство клиник, оказывающих услуги по искусственному оплодотворению, не являются государственными. В Австрии, например, действует закон, регламентирующий поддержку 22 частных центров репродукции человека. В Израиле такие клиники на первые пять лет деятельности полностью освобождаются от уплаты налогов.

 

 

Значение, которое законодатель придает регулируемому вопросу, выражается и в важности правового акта, его месте в иерархии нормативных актов страны. Часть стран - Великобритания, Испания, Франция, австралийские штаты Виктория и Новый Южный Уэльс – приняли отдельные законы, регулирующие вопросы искусственного оплодотворения и санкции за нарушение установленных в этой области правил. Часть стран, не придавая проблеме особого значения, довольствуется ведомственными актами министерств здравоохранения. Есть и чрезвычайно «фундаментальные» подходы. Например, в Квебеке (Канада) раздел «Об оплодотворении с медицинской помощью» включен в Гражданский кодекс.

 

Хорошим гарантом соблюдения законов в этой области может стать уголовная ответственность за преступления, связанные с искусственным оплодотворением. Например, во всех странах, где донорство яйцеклеток запрещено, за такие манипуляции есть уголовное наказание, предполагающее, в том числе, и лишение свободы. Есть аналогичные уголовные наказания и в странах с более мягким законодательством.

 

Что ж, с развитым европейским законодательством все понятно. Но, как ни странно, раньше Молдовы урегулировали эти проблемы и несколько государств бывшего Союза.

 

УК Эстонии содержит ответственность за имплантацию женщине чужой яйцеклетки. В Грузии, где за «генетические манипуляции, понимаемые как действия, направленные на создание существа, подобного человеку» можно «загреметь» в тюрьму на срок до 3 лет. В Азербайджане «за проведение биомедицинских исследований над лицом без его согласия, а также применение запрещенных в установленном порядке способов диагностики и лечения» можно лишиться свободы на определенный срок.

 

Нам тоже хорошо бы ввести в УК уголовную ответственность за врачебные преступления такого рода. У нас же пока есть только «Осуществление искусственного оплодотворения или имплантации эмбриона без согласия пациентки» и «Принуждение к изъятию органов и тканей». Не будет ли эффективней любых других запретительных мер введение в УК уголовного наказания за коммерческое донорство яйцеклеток? Не думаю, что после этого найдутся желающие сдавать их за деньги: свобода все-таки дороже.

 

В целом, ситуация такова, что при правовом регулировании искусственного оплодотворения в Молдове «цепляться», как в других случаях, за опыт других стран бесполезно. Исходить нужно из наших реалий: возможностей государства в создании и финансировании специальных клиник, потребности населения в этой услуге, демографической ситуации в стране, возможностей контролирующих органов, уже существующего и находящегося в разработке уголовного и гражданского законодательства. А еще лучше было бы руководствоваться мнениями тех, кто прибегает к этому способу зачатия. Будем надеяться, парламент при принятии решения учтет молдавские реалии и интересы нашего общества, а не будет в таком деликатном вопросе слепо копировать чужое законодательство.