Здоровье

На прошедшей неделе Всемирная организация здравоохранения опубликовала информацию, в которой, среди прочего, говорится, что во всем мире имеется много несообщаемых случаев COVID-19. По оценкам ВОЗ, около 10 процентов мирового населения уже было инфицировано.

Если мы начнем с численности населения во всем мире равной 7,7 миллиарда человек, то окажется, что около 770 миллионов человек уже были инфицированы, и большинство из них остаются непроверенными и незарегистрированными.

Явление несообщаемых случаев заболевания также присутствует в нашей стране и географически в большей степени присутствует в сельских районах, что обусловлено неравенством в доступе к медицинским услугам. Если применить объявленную ВОЗ ставку, то уже в Республике Молдова мы получим около 300 000 случаев инфекции, и примерно 80 процентов остаются незарегистрированными.

Каковы основные причины этого явления?

Причин очень много, я хотел бы упомянуть здесь лишь некоторые из них. Недостаточная и сильно поляризованная коммуникация в некоторых случаях, ограниченные возможности в секторе первичной медицины, ограниченное тестирование, влияние теорий заговора и отрицание существования пандемии, низкий уровень жизни, глубокая нищета.

Все это способствует игнорированию симптомов заболевания, задержке направления к врачам, применению нетрадиционных методов лечения, избеганию медицинской системы многими уже инфицированными людьми, что приводит к неконтролируемому распространению вируса в общине.

Каковы реальные последствия?

Наиболее серьезным последствием является быстрое распространение этой пандемии во всех населенных пунктах страны. И если в городах уровень информации и степень доступа к врачу по-прежнему поддерживаются в определенных пределах, то в селах существует серьезный риск спровоцировать гуманитарную катастрофу.

Несколько дней назад кто-то рассказывал мне о многочисленных случаях COVID-19 в одном селе в центральной Молдове. В основном во всем секторе все были больны, и все дома применяли различные средства самолечения, рекомендованные кем-то по телефону, в том числе антибиотики вводили внутримышечно. Была одна жительница, которая утром отдавала корову в стадо, затем шла из дома в дом и делала уколы больным, без маски, без перчаток, не зная, что она переносит заразный вирус из дома в дом. Я не могла поверить в то, что слышала. Но это тоже реальность.

Я пыталась дать простую оценку тому, что на самом деле происходит. Согласно уже собранным данным, для села с 500 жителями, инфицированных COVID-19, 20 процентов больных будут иметь серьезные и тяжелые формы. Таким образом, в селе с 500 инфицированными будет 100 человек с серьезными и тяжелыми симптомами, и из них, по крайней мере 25-ти потребуется госпитализация в отделение интенсивной терапии,  по крайней мере 15 затем переходят в статистику смертности.

Если ни один из этих 500 человек не доберется до врачей, не сделает анализы, не будет должным образом лечиться - в результате смертность может дойти до 10 процентов, или около 50 человек. Таков был уровень смертности в Италии в марте, когда не было доступа к услугам здравоохранения. В крупных селах потери будут гораздо выше. И эти потери будут найдены в статистике смертности, даже если их не отразят в пандемической статистике.

На самом деле эти размышления - не о несообщаемых статистических данных

Это размышления о человеческих жизнях, скрытых за этими статистическими данными. И, может быть, пришло время подумать сейчас о том, что мы делаем с селами Молдовы, где нет семейного врача, нет аптеки, где не ловят мобильный телефон, но есть люди, инфицированные COVID-19? Как мы можем дать им доступ к медицинскому обслуживанию и как мы можем сохранить их в статистике активного и работающего населения?

Пандемия является испытанием для каждого члена общины, но она является двойным испытанием для тех, кто решил служить этой общине через органы власти различных уровней. Степень их ответственности намного выше ответственности обычного гражданина. От решений и действий властей зависит то, как мы будем жить через месяц-два. Их бездействие может иметь серьезные последствия и серьезные человеческие потери.

До тех пор, пока вакцина не будет одобрена, ни одна страна не сможет остановить пандемию. Большинство стран принимают ограничительные меры для достижения пандемического торможения и контроля за потоками пациентов.

Какие меры необходимы в краткосрочной перспективе?

Основной задачей является выявление всех инфицированных и их контактов. Это можно сделать на общинном уровне и через телефонную связь, и через кабинеты семейных врачей, и через другие фильтры. Каждая примэрия может легко определить приблизительное число инфицированных в селе. У нас 900 примэрий, мы получим 900 таблиц с данными, которые помогут дать реальную картину пандемии в стране, понимание реальных потребностей в койках и возможной эволюции.

Как идея - использование программного обеспечения с выборов. Просто вместо партийных названий использовать другие термины. Все данные могут быть объединены онлайн не более чем за 48 часов по всей стране. Мы маленькие и компактные, и очень взаимосвязаны. Несложно собрать эти данные, если мы хотим. У нас также есть люди, обученные использованию программного обеспечения уже во всех селах.

С собранными данными мы увидим ситуацию и поймем, какие ресурсы нам нужны, где нужен карантин, где мы только изолируем очаги. Мы также поймем, как проводить выборы, сколько мобильных урн нам нужно и т.д.

Очень важно напрямую общаться с инфицированными людьми и направлять их в центр медицинской помощи. Об этом интернет-центре я писала раньше. Первичную сортировку пациентов можно проводить онлайн, а затем с помощью машин скорой помощи. Чем лучше мы будем выявлять всех инфицированных, тем лучше мы сможем остановить распространение инфекции. Даже если мы не будем их тестировать, сообщать о них, отчитываться за них, лечение и сохранение жизни этих людей является более важным, чем что-либо сейчас.

Мы не можем остановить пандемию - но мы можем ее затормозить

На первый взгляд это кажется сложным, но это не так. Мы можем затормозить пандемию и позволить тем, кто уже инфицирован, быть вылеченным и свободным от болезни к 1 ноября. То есть мы могли бы избежать удвоения числа новых случаев заболевания к 15 ноября. Мы могли бы войти на плато и сохранить это плато, не входя снова в полный карантин. Кроме того, мы избегаем возможной гуманитарной катастрофы в селах, где нет доступа к врачу, а вирус кипит, поднимается как пена и скоро выльется через край.