Здоровье

В июле 2023 года заместитель директора и три руководителя отделений онкоинститута были задержаны по обвинению в получении взяток от пациентов за медицинские услуги, пишет Balkaninsight.com (BIRN). Год спустя министр здравоохранения Алла Немеренко объявила об увольнении четырех врачей. «Никто не имеет права засовывать руки в карманы родителей, бабушек и дедушек, братьев и сестер, соседей, друзей», - сказала министр. 

В мае суд Кишинева признал хирурга по раку груди виновным в десяти случаях взяток в апреле 2023 года: доктор давала возможность пациентам обойти список ожидания для записи на консультации и операции. Суд оштрафовал ее на 770 евро и запретил работать в системе общественного здравоохранения в течение пяти месяцев. BIRN выяснила: хирург продолжает работать в частных клиниках, а из онкоинститута ее не уволили, как указала министр. Из четырех онкологов уволен только один. Директор онкоинститута Руслан Балтага уклонился от объяснений. 

«Если бы завтра мы казнили четырех врачей в центре Кишинева, я вас уверяю, врачи продолжали бы брать взятки», - говорит эксперт по общественному здравоохранению Родика Русу-Грама. За последние пять лет антикоррупционная прокуратура и НАЦ объявили об обысках и арестах по 143 уголовным делам в здравоохранении. Медики обычно получают взятки за операции, консультации или экстренные медосмотры вне назначений, в размере от десятков до нескольких тысяч евро. 

Большинство случаев коррупции связаны с сотрудниками центра оценки инвалидности и онкоинститута, где пациенты склонны платить, чтобы получить помощь как можно быстрее. В мае список ожидания госпитализации в отделении онкологии головы и шеи составлял 89 дней - фатально для онкобольного. 

Онкоинститут – единственная больница этого профиля. Имея всего 750 коек и около 320 врачей, он обслуживает около 2,5 миллиона жителей в стране, где рак является второй по значимости причиной смерти, где 48 тысяч человек живут с этим диагнозом и более 6 тысяч умирают от рака ежегодно. 

Немеренко обвинила онкоинститут в том, что он - «чемпион» по делам о коррупции. «Я знаю многих врачей, хороших специалистов, и медсестер, которые плачут вместе со своими пациентами, - именно к этой хорошей и здоровой части относится выздоровление этого учреждения», - пафосно написала министр в Facebook. «Тот, кто не окажется в этой светлой половине, должен будет уйти, не дожидаясь, пока его подтолкнут». 

Спасают лазейки в законе. Из 143 уголовных дел против медиков, возбужденных за последние пять лет, только чуть более четверти направлены в суд. Остальные либо закрыты, либо все еще на рассмотрении. Врачи онкоинститута избежали наказания из-за истечения срока давности. Никто не поднимал вопрос об их увольнении. 

В делах, которые расследовал BIRN, прокуратура задокументировала 15 эпизодов взяток. Заведующего отделением института неврологии и нейрохирургии Владимира Парпаутса, задержанным в 2021 году за взятку в 770 евро за операцию, истечение срока давности спасло, хотя врач признал вину. В суде он говорил, что это не взятка: «Пациенты привыкли благодарить различными способами, что является морально-профессиональным удовлетворением врача». 

Срок давности по мелким преступлениям до сих пор составлял два года. Объем работы по документированию очень высок, нет смысла проводить расследование, если вы не уложитесь в двухлетний срок. С октября срок давности продлен до трех лет. В случаях незаконного вознаграждения за консультации и операции срок давности еще короче - всего полтора года. Соблюсти его невозможно, учитывая задержку в судах. 

Министр юстиции Вероника Михайлов-Морару сообщила BIRN, что уголовное законодательство было скорректировано, чтобы предоставить больше рычагов для борьбы с коррупцией. Закон предусматривает, что еще один новый срок начнет течь с момента поступления дела в суд. На практике это означает, что сроки будут продлены, заверяет министр. 

Еще одна проблема в том, что большинство врачей, замешанных в коррупции, продолжат работать в государственном здравоохранении, а некоторые - в частных медучреждениях. Другим удается добиться через суд восстановления на работе и даже возмещения ущерба. 

Дело заведующего отделением радиотерапии онкоинститута Вирджилиу У., задержанного в 2022 году, возмутило общество после того, как в СМИ начали появляться фотографии его роскошной жизни из соцсетей. Обвинение утверждало, что врач получил взятку в 2000 евро за госпитализацию. Через два дня после освещения дела в СМИ еще несколько пациентов обратились в прокуратуру с жалобами. Врача обвинили в причастности как минимум к пяти коррупционным эпизодам за два года. Суд еще не вынес решения, хотя власти конфисковали машину и три квартиры онколога. 

Немеренко в Facebook назвала это дело «позорным»: «Эта радиотерапевтическая установка стоимостью 1,2 миллиона евро, оплаченная за счет взносов европейских граждан, а также наших, была установлена ​​не для того, чтобы завотделением внутривенной лучевой терапии использовал ее для обогащения. Она должна спасать жизни, возвращать надежду, уничтожать боль и высушивать слезы». 

Онколог оспорил в суде свое отстранение и потребовал выплатить ему зарплату за период отсутствия на работе. Суд частично удовлетворил его просьбу – заставил выплатить зарплату за несколько месяцев. 

Администрация онкоинститута представила BIRN длинный список мер, которые она принимает для предотвращения коррупции. Она определяет длинные очереди на консультации, обследования или операции как основные факторы риска. Но эксперт по общественному здравоохранению Русу-Грама считает, что руководители больниц не так уж заинтересованы в борьбе с коррупцией: «Они предоставляют НАЦ бороться. Если НАЦ поймает вас, это ваша проблема; если нет, я делаю вид, что не вижу этого». 

Другие эксперты считают, что выявить и привлечь к ответственности виновных сложно из-за ограниченной готовности пациентов сотрудничать в борьбе с теми, от кого зависит их здоровье. Это также моральная дилемма - выгонять врача за коррупцию, когда его профессиональные навыки все еще могут помочь многим другим, особенно с учетом того, что все больше врачей покидают страну. 

Поскольку онкологи сталкиваются со слишком мягкими наказаниями за ​​коррупцию, получают слишком низкую зарплату (чуть более 1000 евро) и являются слишком ценными для системы, сегодня в Молдове, по-видимому, все останется по-старому.