История

По приглашению общественной организации Dialogum и при содействии Международного медиа-клуба «Формат-А3» в Кишиневе выступил известный российский режиссер и сценарист Николай Лебедев.   Состоялся также некоммерческий показ его новой кинокартины "Экипаж». 

«Узнаю брата Колю!» 

Известие о том, что в Кишинев приезжает  режиссер Николай Лебедев, взбудоражило местную  культурную общественность. Ведь Лебедев – не просто известный кинематографист,  академик Российской  киноакадемии, лауреат премии «Ника»,  дважды лауреат Госпремии России,  автор нашумевших блокбастеров  «Звезда», «Легенда  №  17» и «Экипаж» - он наш, он кишиневский!  Он учился в кишиневской  школе – и здесь еще живут его учителя и одноклассники. Он был студентом журфака Кишиневского госуниверситета – и его хорошо помнят однокурсники. Он работал в газете «Молодежь Молдавии» - и в Молдове еще живут и работают его коллеги.

Поэтому когда 10 мая в кинотеатре «Patria-Loteanu» в рамках Международного  медиа-клуба  «Формат А3» состоялась встреча  Николаем  Лебедевым и премьерный показ его нашумевшего  нового «Экипажа»,  в зале собрались не только любители кино,  политики, общественные деятели и представители творческой интеллигенции, но и многочисленные знакомые Николая. Всем было интересно: какой он, наш Коля? Все тот же, прежний, славный, простой и обаятельный? Не  «зазвездился» ли? Не забыл ли земляков?

И наш Коля не подвел. Оказался все тем же, прежним, ничуть не изменившимся и не просто не постаревшим, а даже, кажется,  помолодел, земляков не забыл,  приветливо  встречал каждого из многочисленных своих знакомцев, улыбкой, возгласами и объятиями давая понять, что рад встрече, вспоминал совместную учебу и работу, тепло и почтительно говорил о своих учителях и наставниках -  школьной учительнице  Елене Сергеевне Дальской, кинооператоре Валерии Чуре, кинорежиссере Николае  Гибу.

Что касается самого фильма -  после громкой премьеры в Москве  про него  писали так много, российская пресса  анализировала  его так активно, подробно и внимательно, как давно не обсуждала ни один отечественный фильм,  что вряд ли есть смысл делать это  еще раз.  Можно лишь подтвердить, что фильм снят очень красиво, он  зрелищный, впечатляющий, и держит в непрерывном  напряжении все два с половиной часа. И смотреть его действительно нужно не на компьютере или с планшета, а в  кинотеатре, в 3D формате, чтобы вздрагивать и в ужасе зажмуриваться, когда  на тебя падают рушащиеся  здания, а горящая  лава летит тебе прямо в лицо…

«Многие сравнивают  «Экипаж» с известной кинолентой  Митты, так вот – это не ремейк, - сразу предупредил Николай. – Это совершенно самостоятельное произведение, хотя некоторые общие сюжетные узлы и фабульные повороты присутствуют». Еще он добавил, что  сам Александр Митта был не только не против нового одноименного фильма, не только  поддержал  эту идею, но даже снялся в одном из эпизодов.

Обсуждение «Экипажа» и общение с режиссером длилось более часа . Отзывы были в основном восхищенные. Валерий Чуря даже  назвал  лебедевский  «Экипаж» фильмом «лучше, чем «Титаник» и определил его как произведение, в котором герои осмысливают себя в окружающей их  действительности. 

«В авиации возможно все!»

В фильме есть сцены, которые  многие  сочли фантастическими. В частности – прямо в воздухе,  во время полета герои  с помощью троса и корзины переправляются из одного летящего самолета в другой, штурман сажает машину, у которой отваливается сначала одно, потом второе крыло и так далее.  Зрителей интересовало - смотрели ли  летчики этот фильм и что сказали о нем? Возможно ли  в действительности то, что показано в фильме?

- Наш консультант – командир воздушного судна. Он инструктор, который  учит  молодых пилотов.   Когда я его тормошил, спрашивал, что возможно, а что нет, он сказал: «В авиации возможно все!» И он знает, о чем говорит.  Его отец, тоже летчик, был  участником   ситуации, которая  легла в основу фильма Александра Митты «Экипаж». А именно -  когда прямо  в воздухе чинили самолет, и в конце концов починили, хотя  по всем законам физики самолет  должен  был просто грохнуться.  И летчики  рассказывали мне  про такие ситуации,  что если бы я их перенес на экран, то все сказали бы, что я сошел с ума. Но это было! Когда в воздухе с самолета срывало фюзеляж на высоте 8 тысяч метров, на крейсерской скорости,  - и никто не погиб!

Конечно, много трагического происходит  в нашей жизни. Но я вижу, как очень  цельные личности, коими являются наши пилоты, умудряются в самых сложных ситуациях совладать с «господином случаем». Мой тесть – летчик, он 35 лет работал в гражданской  авиации. Его зовут Леонид Савич Зинченко. (Тут в зале раздались смех и аплодисменты. Дело в том, что именно так зовут одного из главных  героев фильма, которого играет Владимир Машков. У Лебедева  вообще не бывает случайных названий. Так, в одном из первых своих фильмов «Змеиный источник» он дал   школьникам  имена и фамилии  известных молдавских журналистов  - Елена  Шатохина, Илья Марьяш, тем самым навсегда увековечив  в кинематографе имена своих кишиневских коллег. – Ред.)Он сильно критиковал меня за эту картину, мы с ним  много спорили, но тем не менее, глядя на него, я вижу, какие это цельные, точные, пунктуальные, в высшей степени тщательные люди.  Мне важнее был образ, а не, скажем так, достоверность ползучего реалистического типа.  Для меня эта картина – не про какой-то сумасшедший героизм в воздухе, это картина про то, как тяжело в сегодняшнем мире и как важно сохранить  человеческое достоинство и порядочность. И что это и есть настоящий героизм: выстоять, не скурвиться, держаться, несмотря ни на что. Вот про таких людей эта  картина. 

Человек мира

Каким режиссером он себя ощущает - молдавским или российским?

- И российским,  и молдавским, потому что я здесь родился, и белорусским, потому что я там снимаю, словацким – потому что  я и там снимал, и американским, потому что  я там работал. Мне кажется, что режиссер – универсальная профессия.   Когда-то кинорежиссер Григорий Козинцев  написал книгу, которая называется «Мой современник Вильям Шекспир».  Я чувствую себя современником Микеланджело, современником Шекспира, современником Эдит Пиаф. Мы ведь  не по национальному признаку соединяемся,  а по душевному, и это – самое важное в человеческой природе. 

Место, где тебя ждут

Тема взаимоотношений учителя и ученика, старшего  и младшего, отца и сына  как мета-тема,  перешедшая из «Легенды № 17» в «Экипаж», - что она значит для него?

- Тема   отцов и  детей  оказалась для меня очень острой и важной. Отца уже давно нет, но я без конца веду с ним  диалог, метафизический, так сказать. У всех  нас есть   близкие люди, ушедшие, или живущие, и мы всегда говорим с ними или о них. Это то, что выстраивает нашу жизнь, что формирует нас.  Тоже самое – и в отношениях с учителями, которые, как нам казалось, бывают очень жесткими, непримиримыми,  но именно это их качество  дает  тебе возможность состояться, сформулировать себя в этом мире.  Но я не думал, что в своем творчестве   вернусь к теме семьи.  А в «Экипаже» она  возникла, и я увидел,  как люди из этих странствий, из суматохи жизни все равно приходят в то место, где их ждут –  в свою семью.  И эту тему неожиданно привнес не только Сергей Шакуров,  но и Елена Яковлева – тонкая, умная актриса, которая получила, в общем-то, небольшую роль, но за счет своего естества, за счет своей актерской харизмы и человеческой  глубины, смогла это выстроить на экране. 

«Стульями не бросаюсь»

Вы жизни Николай -  деликатный и интеллигентный человек, а на съемочной площадке? Научился ли  быть жестким, резким, требовательным?  Как удается   справляться со  сложным механизмом кинопроизводства?

- Я долго чувствовал себя этаким инвалидом – на площадке не ору, не бросаюсь стульями, как другие  … Да, я пытался орать.  И только потом понял, что  это и есть проявление режиссерской слабости.  Еще я понял, что самое главное в этой профессии – быть очень серьезно  уверенным в том, что ты делаешь.  А для этого необходимо очень тщательно готовиться.  Поэтому перед началом   съемок   я  забираю   сценарий  и уезжаю месяца на три  за границу. И  возвращаюсь с полным режиссерским  пакетом, с во всех  деталях разработанным проектом, с  точным ответом на любой вопрос,  я рассказываю коллегам,  что и как я придумал, что и как будет происходить. Конечно же, я советуюсь с ними, мы тщательно все репетируем. С Даней Козловским (Данила Козловский – исполнитель  главной роли – Ред.)  мы месяц репетировали, прежде чем приступить к  картине.  И было  четыре месяца– подробнейших застольных репетиций  со всеми остальными актерами. И   когда потом  ты выходишь на площадку,  все знают, что от них требуется и внимательно тебя слушают.  Даже на такой сложной картине как «Экипаж», где взрывы, пожары, чудовищные по сложности ночные съемки, - за весь шестимесячный  съемочный период я ни разу не повысил голос!  Впрочем, на «Легенде» была одна история. Мы снимали сцену, когда после матча, где хоккеисты сыграли вничью, они   возвращаются в раздевалку.  По сценарию они ругаются между собой, обвиняя друг друга.  Но артисты играют вяло,  неубедительно. Ругаются без азарта. Один дубль, второй … Думаю – как их накачать? Как убедить?  И вот я влетел  в раздевалку, и как открыл рот!  Они не ожидали такого! Меньшов аж присел. А уж он, поверьте, человек бывалый. И вот стоят эти огромные бугаи – хоккеисты, в полном оцепенении. Я орал таким трехэтажным матом, что сам удивлялся, откуда я это знаю. Но потом развернулся, увидел бледного Меньшикова, и подмигнул ему, - мол, все в порядке. И в итоге я их так завел, что потом они ругались так, что стены дрожали.  И эпизод был, что называется,  у нас  в кармане. Но это был единственный случай. 

Все уже придумано до нас

Почему в последнее время все больше перепевов старых фильмов? Что это – потребность общества в утерянном достоинстве или  слабость сценаристов, которые не могут найти современные интересные темы?

-  Вся история человечества – не только искусства – строится на традиции. История идет от Аристотеля, ничего нового не было придумано с тех пор. Да и не нужно. Темы – всегда одни и те же. Особенно в кино это заметно. Кино ведь - новое искусство. Оно все время пытается осмыслить то, что уже было сделано. Оно возвращается к тем или иным темам, сюжетам, по-новому о них рассказывает. И нас это смущает только потому, что это – новое искусство.  В театре ведь вас не смущает, что идет «Гамлет» в одном театре, и в соседнем тоже.  Тот же текст, та же история, но каждый раз  она рассказывается иначе, совершенно по-новому! Нас ведь не смущает, что Шекспир рассказывал одни и те же истории, переписывал уже кем-то  раньше написанные пьесы.  Пушкин без конца занимался перелицовкой прежних сюжетов, но он их переделывал под себя.  В кино этим занимались выдающиеся режиссеры – и  Скорсезе, и Коппола,  и Спилберг, Хичкок.  И никого это не смущает. Просто у нас такой традиции нет. Мне кажется, что это не от бедности сюжетов. Это нормальное движение вперед. И если мы будет за внешней фабулой считывать особую кинематографическую образную систему, то и спокойнее будем относиться к подобному  развитию, - а я считаю, что это все-таки развитие.   

Светлана ДЕРЕВЩИКОВА

Фото предоставлено медиа-клубом «Формат А3»