Политика

Пока новоиспеченные депутаты упиваются властью и усердно делят  портфели, семьи  политзаключенных переживают настоящую трагедию.

Мы приехали в село Теребна Единецкого района, чтобы встретиться с Думитрицей Морару, юной супругой арестованного 13 декабря активиста Корнела Морару. Вся страна знают трагическую историю этой девушки, которая настолько испугалась во время обыска в своём доме, что  потеряла ребенка.  В течение всего разговора Думитрица проронила всего несколько слов, сидя под своей очень красивой свадебной фотографией, с двухгодовалым сыном Кристианом на руках. А вот маме Корнела – доамне Клавдии явно хотелось высказаться.

«Террорист» с мотоблоком

 «Я не запомнила момент, когда Корнел стал сторонником Усатого, проникся идеями партии Patria. В принципе, он всегда был молодым человеком активным в общественном плане. Помню, как искренне Корнел когда-то агитировал односельчан за ныне действующего примара Теребны…

А прошлым летом начал приносить целые пачки газет, которые издавала партия Усатого, видела, как он обсуждает с людьми будущие выборы в парламент. Чувствовала, что его по-настоящему волнует ситуация в стране.

Думитрица всегда и во всём верила ему безоговорочно. А я не то, чтобы пыталась Корнела отговаривать… Просто как социальный работник нашей примэрии, я состою в Демократической партии, поскольку сам примар у нас – от ДПМ. Пару раз говорила сыну: «Ты открыто поддерживаешь политика, постоянно критикующего власть, будь осторожен». А он отвечает: «Мама, мне 35 лет, я взрослый мужчина, могу уже сам разобраться со своими убеждениями...». Корнел у нас вообще такой – если что-то решил, ни за что не отступится», - говорит Клавдия.

Достаточно было познакомиться с семьёй Корнела Морару, взглянуть на очень опрятный сельский дом, чтобы понять очевидное: он никакой не политический фанатик, чья жизнь состоит из крикливых лозунгов, брызжущей слюны и злобы к любому, кто не разделяет его «взглядов». Он скорее из категории разумных, трезвых и довольно прочно стоящих на ногах молдавских крестьян. Такие по определению не склонны к деструктивным поступкам, они привыкли – пусть медленно и тяжело – строить. Корнел самостоятельно обрабатывает пять гектаров земли, а не так давно, взяв кредит в банке, организовал ещё и две теплицы. В одной из них он работал 13 декабря, когда в Теребну пожаловала «делегация» во главе с прокурором Ионом Буникой.

Когда разговор заходит об этом дне, на лице у супруги Корнела появляется растерянное выражение, а голос матери то и дело срывается:

«Утром Корнел взял у соседа мотоблок и весь день возился в своей теплице. А ровно в полшестого вечера позвонил мне: «Мама, срочно приходи к нам домой». И на заднем фоне в трубке я слышу какие-то грубые мужские голоса. Сразу почувствовала, что стряслось неладное. Когда прибежала, увидела у ворот белый микроавтобус, а во дворе – троих бойцов в масках и с автоматами. У меня ноги подкосились, спрашиваю «Что случилось?», - они молчат. В доме почему-то первое, что бросилось в глаза – перчатки на руках прокурора, он ими уже вовсю шуровал по шкафам.

Почти до самого  окончания обыска я вообще не могла понять, что происходит. Корнел только и сказал мне: «Мама, иди к Думитрице». У неё к тому моменту уже отобрали телефон, они с ребёнком испуганные сидели в другой комнате, забившись в угол. Когда я их увидела, мне стало совсем дурно от ужаса – девушка на двенадцатой неделе беременности, буквально за день до этого они с Корнелом были в Единцах у врача, который сказал, что есть угроза выкидыша. При этом мы слышим, как прокурор спрашивает сына, есть ли в доме оружие и что-то ещё про «коктейли Молотова»…

Перевернули весь дом, конфисковали ноутбук, планшет Кристи, несколько старых мобильных телефонов и зачем-то моток электрического провода. Когда прокурор сел заполнять бумаги, я выскочила на улицу и попыталась хотя бы у бойцов в масках узнать, что же ищут в нашем доме. Один из них нехотя произнёс странную фразу: «Ваш сын неправильные слова говорил по телефону»…

Тут только до меня стало доходить, что причина этого кошмара – в политике. Но я ещё и подумать не могла, что Корнел этой ночью спать будет не дома. И вдруг слышу, как прокурор Буника говорит сыну: всё, дескать, собирайся. Я почти в полуобморочном состоянии прошу его показать, что же такого незаконного у нас нашли, говорю, что Корнел приедет, куда скажут, по первому же требованию. Прокурор на это отвечает не мне, а, знаете, так ехидно пеняет Корнелу: «Что же ты за материнской спиной прячешься…». Провели его, как преступника, по двору к машине и увезли…».

Надо сказать, что беда в семье Морару среди односельчан вызвала, за редчайшими исключениями, самое искреннее сочувствие. А ещё люди начали шептаться о нынешнем теребнинском примаре Валентине Цицану. Отец Корнела в своё время тоже руководил Теребной, а потом, сделал очень много для того, чтобы вслед за ним на этот пост выбрали Цицану. Но Корнел, как мы знаем, «заболел» Усатым и однажды захотел организовать в Теребне концерт – так сказать, в традициях партии. Никакой политической агитации, просто порадовать односельчан. Примар Цицану заявил, что он категорически против. Но Морару, видимо, в впрямь парень упорный –в центре Теребны всё-таки спел Георгий Цопа. Взбешённый Цицану в ответ наговорил кучу оскорблений в адрес всей семьи Морару, а Корнел умудрился тайком записать это извержение на камеру в мобильном телефоне. Многие слышали, как совсем недавно угрожая кому-то примар обещал, что его оппонент «отправится вслед за Корнелом». Вот и поговаривают люди (шёпотом и не на журналистский диктофон, разумеется) что с обыском и арестом «без примара не обошлось». Тем более, что авторитет Корнела в сельском обществе начал расти как на дрожжах, а на носу – местные выборы…

… На следующий после обыска день республиканские телеканалы раструбили о задержании Корнела Морару, объявив его «террористом задумавшим «майдан», и не забыв добавить, что грозить ему может восемь лет тюрьмы. К сожалению, жена и мать «преступника» в тот момент ещё не бросили смотреть телевизор. Когда пару дней спустя Думитрица отправилась на консультацию в поликлинику в Единцах, ей по дороге стало плохо. И девушка потеряла ребёнка. Позднее, один единецкий гинеколог по фамилии Блажину, узнав на приёме о причине стресса, приведшего к выкидышу, заявил Думитрице: «А что же вы хотите, не надо было поддерживать этого бандита Усатого». Крупное, надо полагать, светило отечественной медицины.

Под конец нашего разговора Клавдия Григорьевна уже не может сдержать слёз:

«У меня два сына и три внука. Я так мечтала о внучке. А теперь у Думитрицы серьёзные осложнения, и пока никто не знает, чем всё это для неё закончится. Я совсем не могу спать по ночам, всё думаю о сыне и невестке. Хорошо, что младший сын Витя постоянно в Кишинёве, рядом с братом. И спасибо ребятам из команды Ренато Усатого – мы постоянно чувствуем их поддержку».

«Визитёры», вооруженные автоматами

В семье другого политического заключённого из числа сторонников Patria– Николая Циповича – пока, к счастью, обошлось без трагедии. Если, конечно, можно подобрать другое определения к ситуации, когда впервые за 13 лет брака жена в течение уже двух месяцев не может обнять мужа, а дети - отца.

«Вы знаете, я никогда не интересовалась политикой, совершенно в ней не разбираюсь, - говорит жена Николая – Родика Ципович. Зато Коля в этих вопросах - дока, и я прекрасно понимаю, почему он решил присоединиться к партии Усатого. Они ведь с Ренатом – близкие друзья с самого детства. Помню, ещё в период ухаживания, в первое время после свадьбы я поражалась как они всегда стоят друг за друга. Я даже завидовала этой мужской дружбе. И конечно же, когда Ренат решил идти на выборы в Молдове, Коля не мог не поддержать его, не мог остаться в стороне. О том, что это может кончиться плохо, у нас и мысли не возникало. Даже когда партию Усатого стали откровенно громить я верила, что мы живём в нормальной демократической стране, где невиновных в тюрьму не сажают.

Однако 2 декабря, ровно в шесть утра в нашу квартиру ворвались люди в масках. «Визитёры», вооруженные автоматами, начали обыск с осмотра нашей машины во дворе. Я успела собрать детей (старшему, Максиму, двенадцать лет, младшему, Стасу, - девять) и повела их в школу.

Дети, конечно, в это утро пережили серьёзный стресс. И если младший тогда ещё не очень понимал происходящее, то старший в течение дня забрасывал меня СМСками: «Что с папой?».  

В ордере на обыск было указано что-то насчёт фальшивых денег. Хотя я не уверена, что искали только их. В результате, забрали у нас лишь бумаги, старые блокноты и телефоны. И Колю. - Телеканалы Publika, PROTVтут же начали обсасывать подробности его ареста . Очень опасный человек, говорят, может получить десять лет тюрьмы…Но я не сомневалась в моем муже ни секунды.И дело даже не в том, что я лучше  всех его знаю. Я открыла в интернете скриншоты, якобы, переписки Коли и Рената. И с первых же строк, как мне в тот момент ни было плохо, рассмеялась. Там мой муж называет своего друга детства «шеф» - люди, состряпавшие эту глупую фальшивку, абсолютно ничего не знают ни об их отношениях, ни о манере общения. Поверить в эту чушь невозможно.

В неожиданном для меня статусе «жены политического заключённого» я столкнулась как с подлостью и низостью, так и с очень добрым, даже бережным к себе отношением.

В один из дней у меня состоялась беседа с прокурором Эдуардом Патиком. Он мне прямо сказал, что наши с Колей разговоры по телефону давно прослушивались. А помните – говорит господин прокурор, - вы с мужем сильно поругались. Помню, это была «рутинная» семейная ссора, из тех, что забываются через пять минут. Следующий вопрос меня просто вывел из себя: а муж, спрашивать прокурор, вас случайно не избивает? Они, видимо, захотели «пришить» Коле ещё и насилие в семье (террорист-то из него не получается, хоть плач). Отвечаю: если бы знали, как мы с мужем в тот вечер смеялись над этой «ссорой»…

Ну и совсем мелочная низость. Мне передали, что люди, проводившие у нас дома обыск, уже насплетничали, какая я отвратительная хозяйка – уж очень много пыли на одном из шкафов…

А с другой стороны… На следующий день после обыска я не пустила детей в школу, очень боялась того, что они могли бы услышать в свой адрес, особенно после репортажей «независимых» журналистов. Позвонила нескольким преподавателям лицея им. МихаяЕминеску, где учатся оба моих мальчика. И знаете, до сих пор дети, учителя, родители – никто ни словом, ни жестом не дал понять Максиму и Стасу, что им известно о ситуации в нашей семье.

Я не самый компанейский человек, у меня два лучших друга – муж и мама. Но с тех пор, как Колю арестовали, подружки, приятели, даже не очень близкие знакомые постоянно звонят, пытаются куда-то меня вытащить, чтобы, значит, не сидела я в четырёх стенах наедине с тяжёлыми мыслями, предлагают помощь по любому поводу.Конечно, постоянно звонит Ренат, ребята. И всё это, честно говоря, трогает меня до слёз…

Моральное состояние моих детей продолжает меня беспокоить. В ближайшее время начну водить мальчиков к психологу. Старший держится, не показывает виду, а младший постоянно спрашивает, когда вернётся папа. А иногда мы все трое «срываемся» и начинаем рассматривать семейные фотографии – именно это сильнее всего рвёт душу мне и ребятам.

Сама я уже дважды ходила на свидания, но мальчиков не беру с собой принципиально. Незачем  их травмировать. У Коли 19 декабря был день рождения. Дети своими руками сделали ему совершенно шикарную открытку. Я принесла её мужу на одно из свиданий. И впервые в жизни увидела, как этот сильный и очень смелый мужчина плачет…

Павел Антонов «МК»

P. S. До сих пор следствие не располагает хоть сколько-нибудь серьёзными уликами против  Морару и Циповича (как, к слову и на Амерберга и Григорчука). В этих условиях, бесконечно продлевать им тридцатидневный срок не сможет даже потерявшее всякий стыд молдавское правосудие...