Здоровье

Комментарии (0) Добавить комментарии

• 

  x

  Пэкалэ & Тындалэ 16.05.2020 09:20

  Ухо мацы?

  Ответить
• 

  x

  Пэкалэ & Тындалэ [Молдавские Ведомости.Тайные переговоры Санду и Хогана: стороны обсудили план возвращения власти] 16.05.2020 00:34

  https://www.fondsk.ru/images/myfls/2020/m11052002.jpg

  Ответить
• 

  x

  Пэкалэ & Тындалэ [Молдавские Ведомости.Тайные переговоры Санду и Хогана: стороны обсудили план возвращения власти] 16.05.2020 00:25

  А где статья о тайных переговорах с соСандой?
  http://www.vedomosti.md/news/tajnye-peregovory-sandu-i-hogana-storony-obsudili-plan-vozvr
  
  на тему
  
  https://news-front.info/2020/05/11/ssha-pomogut-moldavskoj-oppoziczii-so-sverzheniem-vlasti-v-hod-pojdet-religioznyj-raskol/
  
  https://eadaily.com/ru/news/2020/05/11/moldavskaya-oppoziciya-obedinit-veruyushchih-oppozicionerov-po-zadaniyu-ssha

  Ответить
• 

  x

  Loc de dialog - имя твое не запомнил, подвиг твой не видал, бухло по стаканам разлито, день победы с утра уж настал... :) 15.05.2020 22:56

  Додон поумнел? Не уверен. А вы просвещайтесь, бараны колхозные.... :)
  
  Кох: У Путина впереди мумификация.
  
  Кох: Идет постепенная "кимчениризация". Смотр песни и строя, бюсты, портреты, присяги, оды, оратории, романы, первая путинская премия, вторая... Вырастает ужасный культ Путина-Сталина
  
  Путин потерял человеческий облик. Его нельзя оценивать как политического лидера, он глава крупной мафиозной структуры
  
  – Альфред Рейнгольдович, добрый вечер!
  
  – Добрый вечер!
  
  – Мы так напуганы коронавирусом... Не знаю, как у вас там в Германии? Все в порядке или проблемы?
  
  – Германия среди европейских стран, по-моему, на третьем месте по количеству инфицированных после Италии и Испании. Но где-то в конце десятки по количеству умерших. То есть пока наши больные не умирают, тьфу-тьфу-тьфу.
  
  – Но у вас паника есть? Сметают полки в магазинах?
  
  – Нет.
  
  – (Восхищенно). Немцы!
  
  – Могу сказать, что я прилетел из Монако, и там тоже не сметают. Только туалетную бумагу сметают. А остальное все – пожалуйста, в ассортименте, как говорится. Мясо, рыба, овощи, фрукты, консервы – все что хочешь.
  
  – Какой ваш прогноз вообще? Это плохо для мировой экономики? Или это крах?
  
  – Крах не наступил даже тогда, когда бубонная чума посетила Европу. Наоборот, после этого начался Ренессанс, Возрождение в Европе. После всякого спада бывает восстановление, будет рост и все будет хорошо.
  
  – То есть вы с оптимизмом смотрите в будущее?
  
  – Я, в общем, позитивист по натуре. И могу вам сказать словами любого позитивиста: "Никогда так не было, чтобы никак не было. Как бы ни было, но как-нибудь да было" (усмехается). Думаю, что после всякого плохого мероприятия всегда происходит какое-то хорошее мероприятие.
  
  – У вас нет никаких конспирологических версий относительно того, что все-таки произошло?
  
  – Нет, у меня нет никаких конспирологических версий. Идет эпидемия. Коронавирусы периодически посещают нашу планету. За последние 20 лет было два известных коронавируса: Южноазиатский респираторный синдром и Middle-East синдром. Один от летучих мышей, насколько я знаю, а другой от верблюдов пришел. Там показатели смертности были существенно больше, чем от этого, нынешнего, коронавируса. Хотя показатели смертности от этого вируса сильнее, чем от стандартного гриппа.
  
  – Вы меня немножко успокоили.
  
  – Я рассказываю то, что говорит научная общественность, не придумал ничего. Ничего хорошего, но и катастрофы большой я не вижу. Смертность высокая, достаточно "цеплючий" вирус, он быстро распространяется, но рано или поздно эта эпидемия захлебнется и пойдет на спад, как всякая другая вирусная эпидемия.
  
  – Вы, в моем понимании, серьезный человек. Вы были вице-премьер-министром России, отвечали за приватизацию, руководили Фондом госимущества три года, по-моему, да? Когда вы в последний раз виделись с Путиным?
  
  – В 2001 году, весной, где-то в марте. Имеется в виду, когда мы виделись и между нами было какое-то общение. После этого мы еще несколько раз виделись. Скажем так, находились в одном помещении.
  
  – И тогда еще не было коронавируса, заметьте.
  
  (Улыбаются).
  
  О чем вы с ним говорили последний раз?
  
  – Да, честно говоря, так, ни о чем. Я был тогда директором "Газпром-Медиа", а он – президентом Российской Федерации. Он меня пригласил послушать, как идет тяжба за деньги "Газпрома". Собственно, я ему коротко рассказал, как она идет. На этом мы закончили наше общение. Оно длилось в общей сложности, может, минут 20.
  
  – Чисто визуально – вот вы видите его по телевизору – он сильно изменился?
  
  – Как все мы за 20 лет, конечно.
  
  – Какие чувства сегодня вы испытываете к Путину?
  
  – Брезгливость.
  
  – Емко. Почему?
  
  – Потому что мне кажется, что он потерял человеческий облик.
  
  – А он у него был?
  
  – Был.
  
  – Вы его хорошо знали до того, как он стал президентом?
  
  – Не могу сказать, что я его хорошо знал. Мы были сослуживцы, работали в одном здании, правда, в разных управлениях. Периодически наши интересы службы пересекались, мы встречались, обменивались мнениями, но не более того.
  
  – Путин, на ваш взгляд, – выдающийся политический лидер?
  
  – Я думаю, что его нельзя оценивать в терминах политического лидера. Его нужно оценивать как главу крупной мафиозной структуры. И вот как глава крупной мафиозной структуры он, безусловно, выдающийся "крестный отец", скажем так.
  
  – Дон Корлеоне планетарного масштаба.
  
  – Да, да. Пожалуй, это самая сильная "семья". По той простой причине, что мало того, что она сама по себе огромные финансовые потоки контролирует – она единственная, которая достигла цели, полностью слилась с государством и возглавила это государство.
  
  – Вам не кажется, что сегодня на международной арене равных Путину по масштабу личности среди руководителей других стран попросту нет?
  
  – Нет, я с этим не согласен.
  
  – Кто круче него?
  
  – Ой, ну... Си Цзиньпин круче. Он контролирует полуторамиллиардную страну, и контролирует достаточно жестко и эффективно.
  
  – Но он не сдал партбилет, заметьте (улыбается).
  
  – Это уже детали, вы же знаете, это особого значения не имеет. Это, так сказать, театральные жесты, а к сути дела они отношения не имеют.
  
  – Меркель – серьезный лидер?
  
  – Уже нет. Уже "хромая утка".
  
  – Что у нее не так сегодня?
  
  – Она потеряла ориентировку. Формально являясь лидером правоцентристской партии, по факту она является политиком левоцентристских убеждений. Ей бы в социал-демократы идти, там бы она себя нашла. Все-таки комсомольское прошлое ее тянет назад. Она никогда не была по-настоящему правоцентристом и христианским демократом, как теперь мы убеждаемся.
  
  – Не кажется ли вам отвратительным, что руководители крупнейших западных стран, приверженцы демократии, после того что Путин натворил и продолжает делать, жмут ему руки, встречаются с ним, приезжают к нему в гости, делают вид, что ничего не происходит?
  
  – Не только в отношении Путина они так себя ведут. Они всегда себя так ведут в отношении тех, кто, скажем так, формально являются признанными лидерами своих стран. За несколько месяцев до смерти Каддафи президент Франции Саркози жал ему руки, обнимался и даже, по некоторым сведениям, принимал от него пожертвования в свой избирательный фонд. Западные лидеры совершенно спокойно встречались с Мао Цзэдуном. Напомню вам, что западные лидеры совершенно спокойно встречались с товарищем Сталиным. Более того, западные лидеры совершенно спокойно встречались с Адольфом Гитлером. В этом ряду Путин отнюдь не самый главный злодей и отнюдь не самый нелегитимный правитель. Отнесем это к бисмарковской Realpolitik, к циничной и прагматичной политике – что нужно иметь дело с теми, кто решает вопросы, а не с теми, кто их не решает.
  
  – У вас есть ощущение, что огромные российские деньги, как когда-то огромные советские деньги, по-прежнему идут на подкуп крупнейших мировых политиков, лидеров мнений и так далее?
  
  – Да, безусловно. Не только ощущение, но и убежденность в этом. Более того, я даже располагаю некоторыми фактами на этот счет.
  
  – Например?
  
  – Давайте это оставим, я с этим пока поработаю. Может быть, когда-нибудь сделаю это достоянием гласности. Достаточно того, что я этими фактами обладаю.
  
  – Но какой кошмар, когда бывший федеральный канцлер Германии Герхард Шредер просто находится на побегушках у Путина на глазах у всего мира... Ужас, правда?
  
  – Репутационно, конечно, Шредер много себе навредил, но зато он, наверное, финансовые дела свои поправил (усмехается). История Германии не знает, чтобы после перерыва федеральный канцлер опять вернулся в кресло канцлера. Когда Шредер закончил свое пребывание в роли канцлера, он отдавал себе отчет, что в политику ему дороги обратно нет. У него оставался выбор: аскетичная, на государственную пенсию, старость либо веселая, с новой женой, зрелость, с большим количеством денег и интересной и красивой жизнью. И он выбрал второе. Ну кто его осудит? Он же не уголовный преступник. В конце концов, его репутация – это его собственность. Захотел – уничтожил. Он считает, что он ее эффективно поменял, что хорошая сделка была.
  
  – Главный вопрос тут, пожалуй, только в том состоит, участвовали ли путинские деньги в судьбе Герхарда Шредера, когда он еще был федеральным канцлером. Как вам кажется?
  
  – Вы знаете, я к вопросу помощи из-за рубежа во время избирательных кампаний отношусь очень и очень толерантно. Напомню вам, что огромное количество политических партий не только в Украине, но и в России в свое время, в ельцинское и раннепутинское время, использовали деньги западных грантов, того же Сороса. И никто не видел в этом никакой проблемы. Американцы оказывают содействие симпатичным политическим партиям и политическим движениям по всему миру. И то, что Путин оказывает помощь, – не вижу здесь никакой проблемы. Пускай оказывает. Проблема в конечном итоге не в том, что он кому-то помогает деньгами, а в том, что избиратель приходит и голосует за эту партию. Избирателей же он не подкупает.
  
  Боялись, что Путин к осени будет выглядеть еще смешнее, чем сейчас. Поэтому попытались форсировать – и выпустили женщину-доярку. Пардон, космонавта
  
  – Вы с Соросом встречались в свое время?
  
  – Да, несколько раз встречался.
  
  – Что он за человек? Им пугают полмира. Что он из себя представляет?
  
  – На меня он произвел впечатление чрезвычайно умного человека. Возможно, один из самых умных людей, которых я в своей жизни встречал. Помню, это было в 1997 году, где-то в мае-июне я с ним встречался. И он на меня произвел очень сильное впечатление.
  
  – Разбойник он такой уж, как его показывают?
  
  – Да нет, ну что вы! Он, конечно, такой финансовый спрут, паук, но в пределах тех правил игры, которые установлены в этом мире. При этом он не лишен некоего романтизма и некой идеи нести идеи либерализма и свободы разным народам мира, в частности венграм своим родным (он родом из Венгрии), и русским, и всем другим странам, которые беременны переходом к демократии.
  
  – А кто стоит за Соросом?
  
  – Да никто не стоит, слушайте! Он достаточно богатый человек, чтобы быть самостоятельным. Он очень старый человек, который пережил в жизни серьезный стресс, когда ему, еврейскому мальчику из Венгрии, приходилось бежать от Холокоста. Он заработал огромные деньги. И, конечно, он в долгу перед своим прошлым и поэтому пытается как-то... Уверяю вас: его намерения абсолютно гуманитарны. Нет никакого зловещего заговора ЦРУ, это все выдумки прессы.
  
  – Страшный он человек при этом?
  
  – На финансовом рынке – безусловно. Но вне бизнеса, на мой взгляд, это типичный американский филантроп.
  
  – У нас просто многие политики его очень боятся. Один из бывших президентов Украины – без фамилии – мне сказал: "Он ко мне пришел. Говорит, надо делать то-то и то-то. Я ему сказал: "Да пошел ты!" И он пошел". То есть вот так, спокойно.
  
  – Как всегда в таких случаях, это больше говорит о президенте, чем о Соросе...
  
  (Смеются).
  
  Результаты деятельности всех президентов Украины – они сейчас налицо, да? А результаты деятельности Сороса исчисляются его состоянием. Поэтому кто кого должен был послушать – тут сомнений нет, правда?
  
  – Возвращаясь к Владимиру Владимировичу Путину... Могли ли вы себе представить 20 лет назад, что он так укрепится, что он так надолго?
  
  – Я думаю, что даже он сам себе 20 лет назад такого представить не мог. Все происходило постепенно, эти пертурбации, когда с каждым завоеванным новым плацдармом он по-новому оценивал свои следующие задачи... То, как он за 20 лет укрепится, не предполагал ни он, ни кто-либо еще. Более того, никто не предполагал, что он вообще 20 лет продержится. Когда он пришел, он всех пытался убедить, что он даже на второй срок не пойдет, что ему и одного достаточно. И это вообще не его бизнес, не его призвание, и он просто пошел, потому что Борис Николаевич... Говорил: "Поверьте, ребята: в 2004 году, если вы найдете толкового парня, я с удовольствием уступлю ему свое кресло".
  
  – А вы помните, как он пришел? Это же на ваших глазах было.
  
  – Нет. Почему на моих? Я в его избирательной кампании не участвовал. Этим занимался Валентин Юмашев и другие люди, которых я, безусловно, знаю, но сам я в этой кампании не участвовал. Поэтому то, как он пришел к власти, я видел как зритель, по телевизору.
  
  – Но тем не менее вы же относите себя к ленинградской команде – Чубайс, Маневич...
  
  – Ленинградская команда Чубайса, включая Маневича покойного, и путинская команда – это две разные команды. Единственный человек, который входил и в ту, и в другую, – это Кудрин.
  
  – Дмитрия Медведева образца тех времен вы помните?
  
  – Да. Юрисконсульт компании "Илим Палп Интернешнл" бизнесмена Захара Смушкина.
  
  – Талантливый человек Медведев?
  
  – Он на меня тогда не произвел впечатления квалифицированного юриста. Как, впрочем, и сейчас не производит.
  
  – Но, видно, преданный человек?
  
  – Наверное. Я не берусь судить, то ли это преданность, то ли это как-то иначе называется. Не знаю, как и почему такая преданность стоит так дорого.
  
  – Вы упомянули Валентина Юмашева только что. Сейчас в интернет-издании "ГОРДОН" бывший подполковник КГБ СССР Владимир Попов публикует свои мемуары, в которых, в частности, утверждает, что Юмашев, который привел Путина к Ельцину, являлся агентом КГБ. Вы согласны с этим утверждением?
  
  – А как я могу согласиться или не согласиться? Я не знаю. Слушайте, сейчас столько бывших кагэбэшников начинают откровенничать, рассказывать, что все подряд были агентами... Можно верить, можно не верить. Это вопрос вкуса. Он же не предъявил никаких доказательств, кроме своего собственного слова. А слову кагэбэшника, даже бывшего, я верить не привык.
  
  – Кто сегодня те люди, которые помогают Путину вырабатывать решения? Или даже не так... Кто те люди, к которым Путин прислушивается, на ваш взгляд?
  
  – Ой, я не знаю. Эмпирически понятно, что среди них, безусловно, есть Сечин. Потому что ценовая война с Саудовской Аравией за нефть наверняка была начата с подачи Сечина. Кто еще туда входит? Говорят, что Патрушев сильно влияет. Говорят, Бортников сильно влияет. Говорят, братья Ковальчуки сильно влияют. Но я никогда не входил в его ближний круг. И поэтому сужу обо всем только по прессе.
  
  – Медведев – верный человек вроде, столько лет он доказывал свою верность. И вдруг его сняли. Как вы думаете, почему он больше не премьер-министр России?
  
  – Я вам напомню, что на президента он в 2008 году тоже не с поста премьер-министра баллотировался. Он с вице-премьера баллотировался. Поэтому позиция, которую занимает Медведев, особого значения не имеет, если его по-прежнему рассматривать как преемника. Как преемника не обязательно рассматривать премьера, как мы знаем. Это эмпирически не подтверждается. Собственно, с премьерского поста на президента баллотировался только один Путин. Ельцин баллотировался с поста председателя президиума Верховного Совета. Медведев – с поста первого вице-премьера.
  
  – Пост премьера сейчас занимает Михаил Мишустин. Что это за фигура?
  
  – Я не знаю его совершенно. Не могу ничего сказать.
  
  – Что говорят люди, которые наверняка у вас еще остались в Москве, о нем?
  
  – Да не осталось у меня никого, кто его знает. Честно. Те люди, которые работали в UFG, включая покойного Борю Федорова, о нем отзывались достаточно позитивно. 
  
  – Сегодня "Левада-центр" говорит о том, что рейтинг Путина сильно упал. Они называют цифру 35%. По Москве разговоры ходят, что у него вообще 20% поддержки. Что это может означать?
  
  – Ничего. Сегодня избирательная машина Путина отмобилизована таким образом, что она фактически от подлинных голосов почти никак не зависит. Сколько будет не хватать, столько и нарисуют.
  
  – Зачем Путину изменения в конституцию? Зачем эта скорость, с которой Валентина Терешкова внесла свои предложения в Государственной думе?
  
  – (Поднимает указательный палец). С космической скоростью.
  
  – С первой космической скоростью.
  
  – Или со второй.
  
  (Улыбаются).
  
  Я могу только поспекулировать на эту тему, как все остальные наблюдатели. Возможно, он и не собирался так торопиться, но обвал цен на нефть и коронавирус поставили ситуацию достаточно остро. Он побоялся, что к осени, когда сценарий в его первоначальном варианте должен был докатиться до этой стадии, он уже совершенно маргинализируется, потеряет всякую поддержку и будет выглядеть еще смешнее, чем сейчас. Хотя уже сейчас он выглядит смешно. Поэтому попытались форсировать все это – и выпустили женщину-доярку. Пардон, космонавта.
  
  – Ткачиху.
  
  – Да, доярку-ткачиху-космонавтку, которая, как говорится, от лица всего Советского Союза попросила Путина не покидать царство.
  
  – Отвратительно все это выглядит, правда?
  
  – Ужасно. Такой дурной вкус, такой балаган... Просто дешевая, омерзительная постановка для лохов. В этой постановке мало того, что отсутствует какой-то талант постановщика, – она еще и показывает отношение к людям. Их же воспринимают за дебилов полных.
  
  – Может, они этого заслуживают?
  
  – Вполне вероятно. Может, и заслуживают. Но те люди, которых я знаю в Москве и не только, у меня таких чувств не вызывают. Мне их жалко. Они достойны лучшего. Поверьте: Россия – богатая, талантливая, интересная, креативная страна. Она достойна, безусловно, лучшего. Мало того, что она 20 лет уже потеряла. Страшно себе представить, чем бы могла стать Россия, если бы тот темп, который в начале нулевых годов был набран, продолжался не только в количественном плане, но и в качественном преобразовании. За 20 лет, условно говоря, в 70–80-х годах, Южная Корея проскочила огромную дистанцию. Если бы что-то подобное совершила Россия за эти 20 лет, то мы бы сейчас имели еще одну огромную экономическую державу, с ВВП, сравнимым с японским, были бы третьей экономикой мира.
  
  Прошло уже шесть лет с момента Майдана, а бардак как был, так и остался. І шо це дало? Но у русских Майдан вообще невозможен
  
  – Еще один ленинградец, бывший советник Путина по экономике Андрей Илларионов, сказал, что первая или вторая космическая скорость Валентины Терешковой вызвана тем, что Путин очень боится результатов суда в Гааге по сбитому Boeing MH17.
  
  – А как он это связывает? Если вы мне расскажете, я, может, и соглашусь. Я просто илларионовские версии с некоторых пор перестал читать.
  
  – Он говорит о том, что количество свидетелей, которые будут говорить какие-то очень важные вещи, и качество этих свидетелей таково, что суд в Гааге может вынести определение, что Путин виноват в сбивании Boeing.
  
  – И...?
  
  – Это хороший вопрос, насчет "и..." Он говорит, что Путин пытается себя обезопасить от возможного уголовного преследования.
  
  – А каким образом он референдумом или изменениями в конституцию себя обезопасит от суда в Гааге?
  
  – Ну, тем, что он опять станет президентом.
  
  – Он и так президент до 2024 года. Уж до 24-го года суд точно закончится.
  
  – Логично.
  
  – Он еще президентом четыре года будет. Куда ему торопиться, чего бояться?
  
  – Но ведь торопится.
  
  – Это не связано с судом в Гааге.
  
  – Вы предполагали вообще, что он так внаглую? Хотелось все-таки какого-то спектакля, все-таки надо было с россиянами поиграть как-то, обставить это красиво... Но просто втупую так...
  
  – Я, честно говоря, предполагал что-то в этом духе. Я не считаю, что у меня бедное воображение, оно достаточно богатое, и я имею амбицию считать себя человеком достаточно креативным. И я все-таки не мог придумать, каким образом он изящно, вдруг, неожиданно и незаметно для всех опять окажется президентом после 2024 года. Все равно в какой-то момент вот такая топорная работа должна была быть проделана – и где-то должно было быть прямо проартикулировано, что ему можно баллотироваться третий раз. И вот это проартикулировано наконец. Без этого элемента никакая изящная комбинация не выстраивается. А с этим элементом любая комбинация перестает быть изящной.
  
  – Он креативнее вас оказался?
  
  – Да нет, он ровно сделал то, что я и предполагал. То есть сделал дуболомскую, идиотскую штучку, без которой он все равно обойтись не смог бы. Какой бы краковяк он ни танцевал вокруг изменений в конституцию, все равно надо было в какой-то момент эту мерзость, гадость сделать. И вот он ее сделал наконец. Когда понял, что ему без изменений не обойтись, то перестал тянуть, как говорится, кота за хвост – и решил сделать то, что он сделал.
  
  – И все съедят это?
  
  – Ну, все... Кто съел-то? Никто не съел. Все все поняли. Нет ресурса для сопротивления, но что значит "съесть"? Просто пока сила на его стороне, сделать ничего нельзя. Но когда сила с его стороны уйдет, с ним можно будет делать все. Несмотря на 25 всевозможных броней, которые он заложил в законах и конституции по поводу себя персонально. Эти брони будут отброшены. Я напомню, что Пиночет, человек, который имеет перед Чили существенно больше заслуг, чем Путин перед Россией, тоже защитил себя огромным количеством броней. И все эти брони постепенно были отброшены – и кончилось судом над ним. Так и здесь будет. Все эти брони не стоят бумаги, на которой они написаны.
  
  – Вы считаете, что над Путиным будет суд?
  
  – Если он доживет до него – конечно.
  
  – А альтернатива ему на сегодняшний день есть? Если не Путин – кто? Велика Россия, а кто, если не он? Вы фамилию можете назвать?
  
  – Давайте проведем нормальную избирательную кампанию. Когда я говорю "нормальную избирательную кампанию", это значит, что в ней могут участвовать все желающие, что люди, которые в ней участвуют, не боятся политической расправы за участие в ней, что они могут совершенно спокойно собирать избирательные фонды, что они имеют относительно равный доступ к средствам массовой информации, включая метровые каналы телевидения, свободу агитации, пропаганды и так далее. И если в этой избирательной кампании не будет выявлено с десяток талантливых, интересных, честных руководителей, способных занять пост президента России, я буду сильно удивлен. А среди этой десятки – а то и двадцатки – я вижу и Алексея Навального, между прочим, и ряд очень серьезных и интересных бизнесменов, каждый из которых мог бы стать президентом РФ, если бы не чувствовал угрозу своему бизнесу и своей свободе за сам факт намерения участвовать в избирательной кампании. При всем том, что я не испытываю большой симпатии к нему, но я напомню вам, что в 2004-м или 2008-м Михаил Прохоров участвовал в выборах...
  
  – Нет, позже. Наверное, в 12-м?
  
  – Или в 12-м. И при всем том, что я его потенциал как политика оцениваю очень скромно, но если бы ему хотя бы дали развернуться, если бы не отнимали партию, которую сначала дали – помните? – а потом отобрали, если бы не ограничивали ему агитацию, если бы не держали, грубо говоря, нож у горла, когда он выходил на экран телевизора, то я думаю, что его результат – при том, что он занял третье место, – был бы намного более впечатляющим. Возможно, он бы и выиграл выборы.
  
  – А у вас есть сегодня фаворит, о котором можно сказать: "Не Путин, а вот он"?
  
  – У меня? Фаворит?
  
  – Да, ваш фаворит?
  
  – Для меня не бывает никогда таких политиков, которые на сто процентов меня удовлетворяли бы. Я человек вредный, противный. На сто процентов даже я сам себя не удовлетворяю, я все время собой недоволен (улыбается). Поэтому говорить о том, что какие-то чужие люди меня будут устраивать... В каком-то смысле мне нравится Навальный, в каком-то смысле мне нравится Миша Ходорковский. По меньшей мере, вот два человека, за которых я бы проголосовал, если бы они участвовали. Этого разве мало? Этого достаточно, чтобы сказать, что альтернатива Путину существует.
  
  – Как вам кажется, Майдан в России возможен? Теоретически?
  
  – Нет.
  
  – Однозначно нет?
  
  – Однозначно. Понимаете, Путин очень часто говорит, что русские и украинцы – это одна нация. Так вот это как раз главное отличие: в Украине Майдан возможен, а в России – нет. Это фундаментальное различие двух ментальностей, которое невозможно никак преодолеть. Я не буду говорить, что это хорошо – способность к Майдану. Вот украинцы способны к Майдану, но прошло уже шесть лет с момента Майдана, а бардак как был, так и остался. І шо це дало? Но у русских Майдан невозможен. Вероятно, русские могут построить более эффективную власть, более демократическую. Может быть. Но на Майдан они не способны.
  
  – Сегодняшняя российская оппозиция не кажется вам смешной?
  
  – В каком-то смысле – да. В каком-то – нет. Навальный мне совершенно не кажется смешным. А некоторые политики – не будем называть имена, чтобы их не обидеть, – кажутся достаточно смешными, опереточными заговорщиками. С классическим призывом "Запад нам поможет".
  
  – Как у Ильфа и Петрова: "опереточные комики"?
  
  – "Союз меча и орала". "Заграница нам поможет".
  
  (Смеются).
  
  Это, кстати говоря, касается и некоторых украинских товарищей, которые тоже в свое время кричали, что "заграница нам поможет, поэтому давайте ничего не будем делать".
  
  – Не помогла...
  
  – Помогают тем, кто что-то делает. А тем, кто сидит, ничего не делает, а ждет, никто помогать не будет.
  
  – Когда я смотрю на российскую оппозицию, я понимаю, насколько не хватает ей Бориса Немцова – яркой, красивой фигуры, очень классного мужика. Вот такой бы, на мой взгляд, мог возглавить Россию, сделать из нее что-то путное. Вам так не кажется?
  
  – Вы знаете, мне очень трудно отделить мое личное отношение к Борису, поскольку мы с ним достаточно близкие друзья были, и посмотреть на него немножко отстраненно как на политика. У меня к нему очень много личного отношения, и я от этого не могу абстрагироваться, поэтому и не могу понять масштаб его как политика. Единственное, что могу сказать: я его оценивал выше как политика, чем основная масса оппозиционеров, в то время, когда он был жив. Потому что зачастую его всерьез не воспринимали. И даже те люди, которые сейчас рассказывают, какая это была глыба и как он много делал. Все эти заклинания сейчас произносятся прежде всего теми людьми, которые тогда, когда Боря был жив, к нему относились с большой иронией и скепсисом, говорили, что он сбитый летчик, он уже ничего не может, "куда, дескать, лезет".
  
  – Заказчики убийства Бориса Немцова вам известны?
  
  – Эти заказчики сами себя выдают постоянно. Знаете, как в плохих детективах, когда преступник постоянно приходит на место преступления. Прошло пять лет, а Путин все равно наградил Геремеева в день убийства Немцова орденом. Такие показательные жесты... Как награждение Кадырова буквально через несколько дней после убийства Немцова, как письмо Путина матери Немцова, где она названа девичьей фамилией, которую она уже 50 лет не носит, Эйдман, чтобы показать еврейское происхождение Бори... Мне кажется, что все эти жесты, если ты не заказчик, просто лишены какого-то смысла. Я уж не говорю, что у Кадырова не было никаких мотивов посылать своих головорезов убивать Немцова, кроме как если он не получил прямого приказа. Что удивительным образом отключены были камеры на мосту. И огромное количество других всяких вещей, в частности жесткая команда следствию остановиться в расследовании заказчиков, когда они постучались в дверь, а им не открыли. Я напомню, что к моей жене, например, на обыск приехали с ОМОНом и электропилой, которой они собирались дверь пилить. И выломали бы ее, если бы она не открыла. Но чтобы не открыл дверь, а они повернулись и ушли? Это просто смешно. Поэтому не надо гадать. Заказчики сами себя выдают своими собственными действиями. Они не могут это держать в себе. Они постоянно пробалтываются на этот счет. Поэтому у меня сомнений никаких нет.
  
  – Жалко его, правда?
  
  – Это не то слово. Я как часть себя потерял. Он же был мне как брат, мы с ним столько вместе пережили всего...
  
  – Недавно отмечали годовщину убийства Владислава Листьева. Вы же и знаток телевизионного бизнеса. Скажите, у вас есть какие-то мысли о заказчиках убийства Листьева?
  
  – Я в медиабизнес пришел значительно позже, уже после того, как его убили. Поэтому тот расклад я знаю очень плохо, и у меня никаких идей нет на этот счет. При всем при том, что Листьев был человек известный и яркий, мне кажется, что это было типичное убийство 90-х, когда делили сферы влияния. И в этом смысле убийство Листьева, безусловно, не носило политического характера. Это была какая-то бизнес-разборка, которых в то время было очень много.
  
  Березовский бы не согласился доживать, лузгая семечки на лавочке или на борту яхты. Если не 100-метровая яхта, а 30-метровая, то это не для Бори
  
  – Бориса Березовского вы хорошо знали... Прошло уже довольно много времени после его смерти. У вас есть разгадка того, что произошло тогда с Березовским?
  
  – "Тогда" – это когда?
  
  – Когда он умер или был убит.
  
  – Или покончил жизнь самоубийством.
  
  – Да.
  
  – Нет, у меня нет разгадки. Единственное, что могу сказать субъективно, по своим ощущениям: Боря был человек чрезвычайно энергичный. Ситуация пенсионера вообще была не про него. Он в гормональном плане, думаю, был 20-летним юношей. И когда он проиграл процесс Абрамовичу и в какой-то момент осознал, что он человек богатый, конечно, но не супербогатый, не миллиардер, и что, похоже, его звезда окончательно закатилась и ему уже надо всерьез подумывать о шезлонге и о будущем пенсионера, что ему пора садиться за мемуары и что больше он уже никого ни за какие ниточки дергать не будет, – мне кажется, в нем кончился заряд, у него, как говорится, батарейки сели. Понимаете, в чем дело? Было это убийство, самоубийство или еще что-то – уже не имело значения. Сам для себя Березовский кончился. Эта история была рассказана до конца. Больше там нечего рассказывать. Случилось то, что логически должно было случиться с таким человеком, как Борис.
  
  – Тем не менее письма Путину он написал?
  
  – Я склонен думать, что да.
  
  – Покаянные.
  
  – Но насколько они были искренние? Может быть, в представлении Бориса, это было очередное тактическое отступление: "Я, так сказать, покаюсь, он меня простит – я вернусь, и у меня будет больше возможностей внутри страны что-то замутить". Может быть. А может быть, он искренне каялся: "Пустите меня в страну. Я больше не могу".
  
  – Если подытожить: он умер, был убит или покончил жизнь самоубийством? На ваш взгляд.
  
  – Сложный вопрос.
  
  – Ну, давайте исключать.
  
  – Есть еще один вариант, который не вполне попадает в перечисленный вами перечень. Скажем так, самоубийство по неосторожности.
  
  – Я понимаю, о чем вы говорите. Давайте осторожно намекнем, чтобы не сказать, что это, но чтобы было понятно?
  
  – Ой, не знаю, что там намекать... Я не любитель строить версии. Не хочу сейчас. Человек умер, у него остались дети, внуки... Ну зачем сейчас какие-то истории, которые могут выставить его в каком-то свете? Я же не Петя Авен, который выворачивает все эти трусы наизнанку. Ну, Боря умер. Боря в свое время достаточно ярко прожил. Его любили красивые женщины, у него было много денег, он жил красиво, руководил целыми политическими партиями и даже некоторыми политиками первой руки. Сколько ему было? 65 лет? 67? Мало? В общем-то, достаточно. Он бы не согласился сейчас доживать в свои 75, сидя где-нибудь на лавочке и лузгая семечки или на борту яхты какой-нибудь. Если не 100-метровая яхта, а 30-метровая, то это не про Борю.
  
  – Закрывая тему Березовского: вы стопроцентно уверены, что он мертв?
  
  – Ах-ха-ха! Да. Потому что если бы он еще был жив, он бы уже всплыл. Он бы не удержался.
  
  (Смеются).
  
  – Вы говорили о двух людях, за которых бы голосовали, о Навальном и Ходорковском. Что вы думаете о Навальном?
  
  – Думаю, что он достаточно цельный политик, в общем, с большим потенциалом. Его политическая линия состоит в том, чтобы консолидировать вокруг себя как можно больше людей. Поэтому он не высказывается как-то определенно ни вправо, ни влево. Он выбрал достаточно выигрышную тему борьбы с коррупцией и в этом направлении движется. Я думаю, что он ждет своего момента, когда, как говорится, окно возможностей откроется – и тогда он выстрелит. Если вы помните, оно однажды для него открылось. В 2012 году.
  
  – Да.
  
  – И он достаточно эффективно воспользовался этим окном возможностей. Я не исключаю, что через какое-то время... Он человек молодой. У него еще есть время и шанс очень красиво и мощно выступить на политической арене. В то время, когда в России наконец появится политика.
  
  – Вам не кажется, что Михаил Ходорковский, который, безусловно, очень серьезно пострадал и мужественно отсидел свои 10 лет от звонка до звонка, не очень активен в политике и поэтому не имеет никаких политических перспектив?
  
  – Про политические перспективы я вообще ничего не знаю. Я, например, могу вам сказать, что когда Ельцина сняли с поста первого секретаря московского горкома партии, то 99% людей считали, что его политическая карьера закончена.
  
  – Кроме Коржакова.
  
  – Да хрен его знает, что считал Коржаков. Может, ему дали команду из "конторы" оставаться с Ельциным? Просто отследить, как говорится, падение звезды за горизонт. А оно видите, как вывернулось? Звезды встали – и оказался царем горы. Поэтому... Слушайте, Ходорковский 10 лет отсидел в лагерях. Дайте ему побыть с семьей. Сейчас он набудется с семьей, а потом, может быть... И потом – как из-за границы вести активную политическую деятельность? Не очень.
  
  – Ну да.
  
  – Все, что он делает, выглядит достаточно симпатично. Мне очень нравится его проект, когда он финансирует адвокатов. Это достаточно явная, прямая и дельная помощь по существу, а не бла-бла-бла. Когда люди после демонстрации оказываются в обезьянниках, туда прибегают адвокаты, которым платит Ходорковский. Они первые, кого эти люди видят. Мне кажется, что это очень правильное и толковое дело, которое я категорически поддерживаю. Поэтому говорить о том, что сам Ходорковский как-то там себя не пиарит... А что силы тратить? Тратить деньги и ресурсы и так далее, если окна возможностей нет? Ну, сейчас-то че? Появится окно возможностей – тогда, может быть, он выступит. Дайте ему хотя бы вернуться в страну.
  
  В Украине существуют только вывески – самих институтов государства нет. Есть симулякры. Это даже не руины. Потому что руины – это то, что сначала было, а потом разрушили, но не было ничего
  
  – Даже великий Ленин когда-то из-за границы не мог полноценно влиять на ситуацию в России.
  
  – Да его никто не знал в России, Ленина. Он же как чертик из ларчика выпрыгнул в апреле 17-го – а у него тут уже все подготовлено. И красная гвардия, и советы рабочих депутатов, и прочая, и прочая.
  
  – Вы, кстати, верите в версию, что Ленин был немецким агентом?
  
  – Этого никто и не отрицает. Все латышские полки, которые фактически обеспечивали первое время удержание власти в Москве и Петербурге, финансировали из денег, которые им отдавал посол Мирбах...
  
  – ...убитый в 18-м году.
  
  – Есть же переписка, как большевики брали деньги у Мирбаха, а Мирбах их получал диппочтой из Германии. После подписания Брестского мира Германия открыла в России посольство. Это был февраль 1918 года. И с тех пор они получали деньги из Германии для того, чтобы платить их латышам.
  
  – Проклятые эсэры взяли и убили Мирбаха.
  
  – Они думали, что этим все закончится. Но уже, к сожалению, поезд ушел, уже большевики достаточно укрепились, ЧК работать начала. Раньше надо было.
  
  – Вопрос вам как ленинградцу. Лидер группы "Ленинград" Сергей Шнуров пошел в политику. Что бы это значило?
  
  – Это маргинализация политики, конечно. В России никакой политики нет, а есть какие-то ряженые идиоты типа Шнурова, которые...
  
  – ...он идиот, вы считаете?
  
  – Я считаю, что конечно. Может быть, он хитрый, изворотливый человек, который знает, где бабки лежат. Но это же не признак ума. Знаете, я не верю в существование профессоров Мориарти, умных злодеев. Мне кажется, что по-настоящему человек – все-таки еще и христианин, добр, умен и прочее. Вот такое сочетание. А когда человек просто про бабки, про известность, про близость к телу... Наверное, в этом есть какая-то доля ума, но это не тот ум.
  
  – На ваш взгляд, одиночество Путина усугубляется?
  
  – Наверное, усугубляется, но мне кажется, что он в культурном плане настолько не развит, что он его не чувствует.
  
  – Интересно.
  
  – Одиночество, тоска в связи с одиночеством – это все-таки удел достаточно тонко чувствующих людей.
  
  – А он не тонкий человек?
  
  – Нет (качает головой). Подворотня.
  
  – Он же так плакал на похоронах Собчака... Мне рассказывала Людмила Нарусова об этом.
  
  – Да, вы Нарусову слушайте больше (саркастически). Она вам много чего расскажет.
  
  – Не слушать ее?
  
  – Нет, не слушайте.
  
  – Вы меня расстроили. Я думал, Путин сентиментален.
  
  – Ну, не знаю. Возможно... Но, знаете, ходят слухи, что эсэсовские палачи были тоже очень сентиментальны.
  
  – На старости лет?
  
  – Нет. Они любили слушать Бетховена, вытирать слезки. А потом шли – и жгли людей в печах.
  
  – Путин навсегда, как вы считаете?
  
  – Что такое "навсегда"? Нет ничего вечного в мире... На наш век хватит.
  
  – Увы.
  
  – Я думаю, что да. Если Господь не приберет. Вот сейчас коронавирус – и готов один.
  
  – Вы как-то с надеждой это сказали.
  
  (Смеются).
  
  – В свое время чуму тоже называли "бичом Божьим". Почему нам не подумать, что Господь смилостивился – и послал нам наказание?
  
  – А

  Ответить