Экономика

Экономика перед выборами: олигархи продают активы, берут леевые кредиты, конвертируют леи в доллары и сидят на старте

Теневая экономика – это черный нал, а в Молдове за пять лет масса наличных денег  выросла втрое. Владимир Головатюк, доктор экономики, директор института модернизации Молдовы, рассказал о причинах этого явления, о росте курса доллара и наболевших вопросах экономики.

- Официальный курс находится вокруг отметки в 15 лей за доллар, в обменных кассах его продают по 15 лей 11 бань. НБМ кивает на геополитику. На ваш взгляд, каковы причины такого взлета?

- Геополитическая составляющая проявляется не у нас. Действительно, в начале года были девальвационные всплески в странах так называемых развивающихся рынков. Но это было связано с тем, что центральный банк США - федеральная резервная система - прекращает политику количественного смягчения. В этой ситуации капитал возвращается домой, страны сталкиваются с проблемой оттока средств, что и приводит к обесцениванию национальных валют в этих государствах.  

Когда же г-н Дрэгуцану, председатель нацбанка, говорит, что у нас в деле снижения курса валюты присутствует внешний фактор - это разговор ни о чем. Он что, хочет сказать, что у нас был американский капитал, что мы были гаванью для этого капитала, который переждал в Молдове проблемы США? Это, по меньшей мере, нескромно.

От нас уходит свой капитал, олигархический. Олигархи продают свои активы, дополнительно берут леевые кредиты, конвертируют леи в доллары и сидят на старте. Главная причина – политическая неопределенность, прежде всего, с точки зрения результатов выборов. А точнее – опасения определенных кругов о возможном изменении расстановки политических сил, что чревато для них потерей контроля над экономикой, финансовыми потоками и контролирующими судебными органами.

Олигархов к этому подталкивает неуверенность в результатах выборов: а вдруг изменится расстановка политических сил? В таком случае они потеряют контроль над экономикой, над финансовыми потоками, над судебными и контролирующими органами. На этот случай олигархи стремятся защитить свои капиталы и переводят их в иностранную валюту. При неблагоприятных условиях они могут свободно покинуть Молдову.

- То, что происходит с курсом иностранной валюты, было и раньше. Как прежде решались эти проблемы?

-  Еще в 90-е были попытки раскачать курс. Жесткая позиция национального банка и его председателя Леонида Талмача отбила это желание. Удача тех времен, 1998 года, в том, что не было паники. К 2009 году уровень теневой экономики сократился с 60 до 20 процентов. Практически все операции в финансовой сфере носили прозрачный характер. В период правления команды Воронина роль взяток значительно уменьшилась. Если надо – бизнес изымался при помощи государственных рычагов.

В то время НБМ понимал свою главную задачу – это ценовая стабильность. И если есть повышенный спрос на валюту, надо разобраться, где источники. Нацбанк обладает полномочиями, компетенцией, органами валютного контроля наличного и безналичного рынка для установления причин обоснованного увеличения спроса на иностранную валюту. Так действовал Талмач. Подход был комплексный: с одной стороны, контроль, с другой – сдерживание тенденций роста иностранной валюты.

- В конце 2009 года НБМ возглавил Дорин Дрэгуцану. Что изменилось?

- С приходом новой власти появились требования к бизнесу – «откаты». Новой власти понадобились наличные деньги. Бизнес их не давал. Тогда использовали валютный рынок. За четыре дня декабря 2009 года курс лея к доллару упал на один лей, это много. По логике, когда курс иностранной валюты растет, НБМ должен продавать иностранную валюту - это собьет спрос, понизит цену. К тому времени уже два месяца во главе нацбанка стоял Дрэгуцану, и банк делал все наоборот: покупал валюту.

Нацбанк перечислял на счета коммерческих банков леи. Банки снимали со счета наличные леи и передавали их в обменные кассы. Таким образом, наличные деньги уходили из банков в обращение. Это были первые шаги для увеличения наличной денежной массы как основы теневой экономики.

В то время в обращении в стране было 6,5   миллиарда наличных леев. За пять лет наличная масса увеличилась до 18 миллиардов. В мировой практике есть несколько методов оценки масштабов и динамики теневой экономики. Наиболее используемый – это динамика  наличной денежной массы. Теневая экономика – это черный нал. В Молдове за пять лет наличная масса увеличилась втрое. Во многих развитых странах наличность составляет 2-3 процента от денежного обращения.

- Статистика говорит, что это был не последний рост курса иностранной валюты.

- 3 мая 2012 года курс был 11,7 лей, потом пошел вверх. До конца июля вырос до 12,54.  Анализ показывает, что рост курса доллара соответствовал росту покупки валюты нацбанком. Опять же, вместо того, чтобы продавать ее, он ее покупал. За шесть месяцев 2012 года НБМ купил 322 миллионов долларов. Это привело к тому, что курс иностранной валюты еще больше повысился.

2013 год начался с курса доллара в 12,07 лей, в октябре 2013 года он перескочил отметку в 13 лей. И, опять же, рост скупки валюты национальным банком соответствовал росту курса лея на финансовом рынке. Всего за 2013 год НБМ скупил 300 миллионов долларов.

- А что было в это время на счетах коммерческих банков?

- В марте-апреле 2013 года в поисках ресурсов для разработки программы модернизации страны я проанализировал ситуацию с финансовыми ресурсами, которые есть в Молдове. Тогда на счетах в коммерческих банках находилось около четырех миллиардов лей. В нормальной экономике эти деньги могли быть предоставлены компаниям для открытия бизнеса, роста рабочих мест и, в конечном итоге, развития экономики. Но нацбанк просто  стал  их изымать: путем продажи коммерческим банкам своих сертификатов забрал эти деньги.  В июне  текущего года объем этих ресурсов уменьшился до 1,2 миллиарда лей, затем до 900 миллионов и до 600 миллионов.

- А какие процессы происходили в это время на финансовом рынке?

- Значительно увеличился объем выдачи леевых кредитов. Увеличился объем сделок на валютном рынке. По сравнению с прошлым годом за короткие периоды он возрос в два раза по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Объективных причин к этому не было: не увеличился экспорт, не пришли инвестиции, не увеличился импорт. И, опять же, НБМ не продавал иностранную валюту, а покупал ее, увеличивая  цену.

- Если связать эти процессы, то получается, что причины девальвации лея - внутри страны?

 - На  рынке в течение всего года имеет место дефицит иностранной валюты. Причины разные. Одна из них – сокращение притока иностранной валюты в страну. Это, прежде всего, результат политики, которую проводит власть - сокращение экспорта в страны СНГ и Таможенного союза. Этого можно было избежать. Страна должна развиваться в том направлении, где ее экономический интерес, где интерес ее производителей.

НБМ пытается что-то сделать, но время упущено. Он уже не покупает валюту, но и продает как-то слабенько. За 2014 год продано лишь 142 миллиона долларов. Но курс продолжает расти. В этой ситуации нужно продавать валюту серьезно. У нас ее резервы зашкаливают – 2,6 миллиарда долларов хранятся на счетах в иностранных банках.

- Может, Дрэгуцану гложат сомнения – продавать валюту или нет?

- В 1998 году, чтобы сохранить стабильность, не допустить обвала национальной валюты, НБМ продал половину своих резервов. У г-на Талмача не было сомнений, он понимал: валютные резервы существую, не для кредитования экономики, а для стабильности лея, для решения краткосрочных проблем платежного баланса, для оплаты импорта, если ситуация критичная. И, говоря о росте курса валюты, это как раз тот случай – пришел момент валюту продавать.

Может, кто-то еще помнит, как перед выборами 2009 года был наезд на лей, а кандидат в депутаты Вячеслав Ионица и другие сеяли недовольство и панику в обществе: «Будет обвал лея!». Нацбанк продал 500 миллионов долларов за несколько месяцев, и ажиотажный спрос был удовлетворен. Не было всплеска цен, инфляции, роста курса доллара. Экономика продолжала развиваться.

В 2014 году курс доллара вырос с 13,02 до 14,95. Но НБМ не регулирует курс посредством продажи валюты. Более того, он пересмотрел свои прогнозы инфляции в сторону повышения.

- Почему важны показатели роста инфляции? К чему приводит девальвации  лея?

- Первое: рост инфляции показывает нестабильность рынка, что отпугивает инвесторов. Придя в страну, инвестор, который работает на рынке в леях, переводит свои инвестиции в национальную валюту. Поработал, получил прибыль - и переводит ее в иностранную валюту, но по курсу более высокому, чем  в начале работы. Это может съесть всю его прибыль. Если курс стабильный, то прибыль в леях – это прибыль в валюте. Девальвация лея, повышение курса доллара – плохо для инвесторов, плохо для экономики.

Второе. Это очень плохо для населения. Около 70 процентов потребительской корзины - импорт. Поэтому любая девальвация сопровождается повышением цен. Как сообщает НБС, инфляция с октября 2013-го по октябрь 2014-го - составила 4,8 процента. Значительно растут цены на непродовольственные товары. Даже при большом урожае и образовании запасов продуктов местного производства инфляция на эту группу товаров составила более двух процентов.

К росту цен ведет девальвация лея. И если банк уже пересмотрел свои прогнозы в сторону повышения инфляции, то он понимает, что рост цен будет вызван обесценением лея.

- Что упустила власть в развитии  экономики? Нам говорят об открытии новых рабочих мест – но речь идет либо об обслуживающем персонале, либо о категориях низкооплачиваемых работников.

-Работники сферы услуг ничего не производят.  Да, мировая тенденция - увеличение работников сферы обслуживания. В развитых странах это результат высвобождении части работников из сферы производства, связанный с увеличением производительности труда. В Молдове же производительность труда в сельском хозяйстве в 40 раз ниже, чем во Франции. Там немного людей занято в сельском хозяйстве, но каждый производит в 40 раз больше продукции, чем наш!

У нас производительность труда в аграрной сфере ниже, чем в России, втрое, вдвое ниже, чем в Казахстане, вчетверо ниже, чем в Белоруссии. Эти государства - на пути строительства сильных экономик. У нас власти хотят, чтобы мы жили на «игле». И это будет! А потом к нам предъявят те же требования, что и к Греции, предварительно в начале пути убив все. Не думаю, что граждане хотят, чтобы их вели, как стало баранов. Не надо, мы сами можем думать.

- Куда идет власть?

 - Нужно понимать, что эта власть ангажирована. Она пришла потому, что ее взяли с целью повернуть Молдову к Евросоюзу. Власть не глупа, она четко понимает, чего от нее хотят: Западу не нужен конкурент в виде Молдовы, он не хочет, чтобы маленькая Молдова стала сильной.

У нас были все условия для развития – было грамотное, образованное население, прекрасные земли, разнообразная инфраструктура, высокоиндустриальное сельское хозяйство. МССР занимала в конце 80-х первое место в СССР по фондовооруженности в сельском хозяйстве, опережая Латвию и Эстонию. Еще небезызвестный  Борис Бирштейн говорил: из Молдовы можно сделать вторую Швейцарию. Могли, но не сделали. Нашим властям надо в ЕС, это им наказали, и потому они не сделали ничего для развития экономики.

- Новая власть изменила налоговую политику. Каков итог?

- Поступления в бюджет уменьшились. В августе 2006 года, когда было объявлено о предстоящей либерализации и установлении нулевой ставки на прибыль, стали расти иностранные инвестиции, предприятия показывали рост прибыли в 10 раз. Росли инвестиций в экономику, росли налоги, экономика выходила из тени.

Итогом налоговой политики новой власти стал хронический недобор поступлений в бюджет.  С введением налога на прибыль показатель финансового результата до налогообложения сократился втрое. Предприятия не перестали работать, просто ушли в тень. Особняки, машины - все проходит мимо кассы. Это то, что не дополучил социальный сектор – образование, здравоохранение. Неисполнение бюджета по расходам уже составило 5 миллиардов лей, том числе на образование 1,4 миллиарда лей,  здравоохранение – 400 миллионов, социальный фонд – 400 миллионов,  сельское хозяйство – 400 миллионов.

- Если экономика не развивается, за счет чего формируется бюджет?

- Внешние источники финансирования приближаются к 20 процентам. Власть планирует бюджет с учетом поступлений денег из Европы при условии исполнения каких-то политических требований. Мы стали заложниками системы. Это - уже евроинтеграция. Мы умеем зарабатывать, но евроинтеграторам этого не надо. Нас хотят отучить работать, уничтожить экономический потенциал страны. А потом за каждый «пряник» потребуют новых политических и социальных решений.