Персона

 

- Участие в «Молдфест. Рампа. Ру» - ваше первое знакомство с Молдовой?

Юрий Назаров (Ю.Н.): Еще в знаменитом актерском общежитии на Трифоновке я жил в одной комнате с будущими основоположниками театра «Лучафэрул». Они были тогда студентами молдавской студии Щукинского училища. Там на Трифоновке вся богема собиралась: художники, певцы, музыканты, артисты. К нам Лотяну забегал, он учился во ВГИКе. Унгуряну в соседней комнате жил, а со мной – Митька Карачобану.

 

А еще я в Молдову несколько раз на пробы приезжал. Что за фильм, что за затея – не припомню, но почему-то отложилось в памяти, что меня хотели загримировать под Тарковского. Я только помню слова художника-гримера: «Какое безликое лицо – что хочешь, то и рисуй!».

 

Потом мы снимали здесь часть какой-то несчастной картины. С Игорем Классом мы поселились в гостинице «Кишинев» в одном номере. Но мы же такие оба духовно богатые, что четыре ночи напролет разговаривали, и темы не повторялись. А на пятые сутки мы попросили, чтобы нас расселили: надо же людям спать!

 

Людмила Мальцева (Л.М.): А еще мы открыли романс о Кишиневе - «Огоньки далекие» Бориса Фомина и поем его теперь на наших творческих вечерах. Он был написан в 1934 году, исполняла его Сара Горби: «Первый раз в этом городе странном я своей покорилась судьбе. Этот город чужой и туманный покорил мое сердце себе».

 

- Чем Кишинев советский отличается от того города, который вы увидели сейчас?

Ю.Н.: Зданий много понастроили. И просторный стал: из края в край не проедешь. Население же у вас под 800 тыс. стало!

 

Л.М.: А для меня Кишинев всегда был городом-загадкой. Я заочно познакомилась с ним через Евгения Дмитриевича Догу. Кто не любит его музыку? Но я столкнулась с человеком утонченным, очень нервным, чувствующим пульс времени и творчества. С одной стороны язвительным, с другой - очень честным. Я была потрясена тем, насколько скромно живет человек с мировым именем, и как у него все подчинено творчеству. В доме только книги, ноты и старенький инструмент. Когда ни позвонишь – Евгений Дмитриевич все время работает. Я думала, какие же молдаване интересные люди.

 

Я так ждала встречи – и она меня не обманула. Я столько увидела радушия, душевной теплоты, широты.

 

Если говорить о красоте города – Юрий Владимирович правильно сказал: листья сами удивительным образом падают в кучки. Город чистый уже с утра! И люди для меня открытие: отношение к творчеству, к Пушкину (прим. «МВ» – накануне интервью артисты посетили дом-музей А. С.Пушкина в Кишиневе). Святые люди – музейные работники, но такого мы не видели. Присутствие Пушкина здесь чувствуется.

 

- На фестивале вы посмотрели работы нескольких наших театров. В Молдове русское театральное искусство существует в двуязычной среде. Вы почувствовали это как зритель, приехавший из России?

Л.М.: Здесь для меня этой проблемы не существовало. Напротив, прекрасная подача звука и артикуляция. Прекрасная русская речь.

 

Ю.Н.: Я всю жизнь в Советском Союзе считал себя духовно обделенным, по сравнению со всеми республиками, потому что житель каждой знал как минимум два языка: родной и русский. А я, придурок, кроме родного ничего не знаю. Многоязычие еще никому не мешало!

 

- Расскажите, чем вы сейчас занимаетесь.

Л.М.: Мы преподаем во ВГИКе у режиссеров, на актеров нам времени не хватает. Снимаемся много – Юрий Владимирович так вообще постоянно со съемок не вылезает! У нас сейчас с ним в январе должен выйти фильм, у меня в нем даже главная роль – «Непутевая невестка». Веселая такая вещь – надоело черноту играть.

 

Ну, конечно, ездим. За восемнадцать лет мы с программами объездили всю нашу страну великую, ближнее и дальнее зарубежье. Добрались до Китая, Монголии, Кореи! Деятельные мы, в общем.

 

Ю.Н.: Произошло великое предательство. Западный индивидуализм победил нашу русскую советскую общинность, соборность, социалистичность. Российское искусство только на этой общинности и выживало. А сегодня ее предали, раздавили. Мы полностью сдались западу. Без идеологии искусства не бывает и быть не может.

 

Л.М.: Дело в том, что раньше кинематограф был государственным делом международного уровня. А сейчас продюсерский кинематограф – зачастую вкусовщина. Во всем она чувствуется: и в оформлении фильмов, и в качестве, и даже в актерской идее.

 

Л.М.: Мы с Юрием Владимировичем были безалабернее, лиричнее. Мы позволяли себе застолья и всякие «за туманом и за запахом тайги». Ребята сегодня более жесткие, потому что конкуренция сильнее. А как они вкалывают! Мало того, что работают – учатся совершенно сознательно. На второе-третье образование пошли: кто машину заложил, кто квартиру продал, чтобы учиться. А как нас удивили ваши кишиневские артисты – только со школьной скамьи, а так играют!

 

Ю.Н.: Здесь мы, как ни странно, с Людмилой Васильевной все-таки сходимся. Я сторонник классики. И я рад, что детям это нескучно. Мимо них классика не проходит.

 

- А кто из вас более «заслуженный» и «народный»?

Л.М.: Юрий Владимирович - народный.

 

Ю.Н.: Ну да, а Людмила Васильевна вообще - культуролог, дипломант Сорбонны, кавалер сербского ордена «Златна значка», лауреат премии Союза писателей России…

 

Л.М.: Юрий Владимирович сыграл более чем в 200 фильмах. Картина «Андрей Рублев» вошла в десятку лучших фильмов мира. Мало того, лауреат в Монте Карло за лучшую мужскую роль в фильме «Кавказский пленник», а в прошлом году получил приз за лучшую мужскую роль на фестивале «Зеркало» имени Тарковского. Это легенда рядом, потому что такая органика, такая убедительность…

 

Ю.Н.: Никакой!