История

Легендарная история юных влюбленных активно зазвучала и в театре Еминеску в трактовке известного в Молдове итальянского режиссера
Андреа Баттистини. Идея ставить национальную драматургию представителями аналогичной культуры вполне логична. Баттистини представил итальянскую трагедию под названием "Джульетта и
Ромео". Инверсия имен в названии свидетельствует, что главным персонажем становится Джульетта. Экспериментатор Баттистини внес в действие фрагменты прозы, обогатив постановку новыми
персонажами.

В трактовке Бориса Фокши тоже произошли изменения: действие начинается с монолога сеньоры Капулетти, одетой в монашеское платье. То есть с окончания драмы, но тоже с акцента женской линии "мать и дочь Капулетти". "Сегодня театр неразрывно связан с основами психоанализа,- размышляет режиссер Фокша. - В ситуации переоценки ценностей, потери духовности актуальна тема апокалипсиса, и она тем более остро ощущается в потере традиций и родовых связей. Исходя из драматического материала, я вывел в центр постановки самый тревожный персонаж трагедии - мать Джульетты сеньору Капулетти. Ее страхи, комплексы, женская нереализованность создают атмосферу, полную печали. Борьба сильных кланов, ведущая к изживанию всего светлого, в итоге приводит к смерти, самоуничтожению, о чем предупреждает гибель молодых влюбленных. И мать вспоминает все происходившее как собственное отражение в зеркале, разбившемся на массу мелких зеркальных осколков. В них отразилась трагедия ее
нереализованной любви, приведшая к гибели ее родной дочери. Для меня "Ромео и Джульетта" - это борьба с фатумом, родовым проклятьем, заложенным в неудачном браке родителей Капулетти".

И вся пьеса в трактовке Фокши - это грани духовности и бездушия, любви и мести, счастья и смерти. На этой пограничности происходят многочисленные сражения, бессмысленная гибель молодых продолжателей известных фамилий в Вероне. Мать Джульетты пытается оспорить судьбу посредством дочери, и Джульетта
категорично говорит "нет", когда все утверждают "да": она не станет женой Париса - лучше умрет вместе с возлюбленным Ромео. Вопреки родовому проклятью, Ромео и Джульетта борются за свое счастье, они провоцируют неизбежность любви и счастья в пику родовым предубеждениям - это и есть духовный апокалипсис, победа вечной любви через смерть и очищение.

"Человек создан для счастья и во имя любви", - утверждают режиссер-постановщик Борис Фокша, композитор Юрий Алябов, сценограф Адриан Суручану, автор костюмов Виталий Василаки, хореограф Виктория Букун. Никогда не поздно любить и бороться за свое чувство. И даже последний день бытия надо прожить любя.

Особый акцент сделан на духовно-религиозной мотивации. С начала действия и до финала в спектакле присутствуют пять девушек, одетых в белые трико с прозрачными накидками. Это духовные сущности, бесплотные ангелы-хранители светлого начала в пьесе. Они символически "бьют в колокола", призывая человеческие души опомниться от зла, вражды и мести. Они охраняют мать Джульетты, одетую в церковные одежды, падре Лоренцо и дуэт молодых возлюбленных. Они предупреждают о наступлении зла, пророча победу любви в божественном мире. Ромео и Джульетта будут вместе, но уже в потустороннем мире, к предупреждениям которого реальный мир еще глух и не восприимчив. И мать Капулетти жертвует дочерью Джульеттой и сыном Тибальдом во спасение
человеческого рода, во имя победы любви для будущих поколений.

Особой изощренностью отличаются костюмы в авторстве Виталия Василаки. Его решение "Ромео и Джульетты" напоминает костюмную версию "Турандот" того же театра "Лучафэрул" с господством строгой цветовой гаммы и вариантностью рисунка ткани и фактуры.

В неяркий контраст серой массе враждебных кланов выступают Ромео, Джульетта и пять девушек-ангелов, облаченных в прелестные белые наряды. Влюбленная пара вначале одета витеевато-ажурно, но перед смерью и вознесением линия костюма меняется, и платье Джульетты напоминает нарядный саван с квадратно-крестообразным рисунком на ткани. Исключение - костюм падре Лоренцо, сочетающий серые и белые тона, как очевидную попытку сочетать несочетаемое, то есть примирить враждующие кланы. Хороша и сцена благословения влюбленных в церкви у падре, решенная в потусторонне- белом
мерцании как предвестии любви вечной, но не земной.

Самым глубоким и трагичным воспринимается прочтение образа сеньоры Капулетти актрисой Стеллой Мьерлэ. На ее лице трагедия, обреченность как вечная попытка что-то объяснить, исправить, вернуть. Она пытается противостоять мужу насильно выдать дочь замуж, но сил не хватает - и вновь страдание, терпение и обреченность. Интересен образ и сеньоры Монтекки (Виталия Григориу), вовсе не враждебный матери Джульетты. Обе матери страдают, ищут, но не находят выход. В режиссуре Фокши враждуют не кланы, а сущности: духовость-бездуховность, любовь-смерть, они сильнее людей и преодолеть этот замкнутый круг смогли только Ромео (Влад Исак) и Джульетта (Родика Мереуцэ).

Ромео хорош собой и рожден для любви, страсти и продолжения рода. Он влюбяется в Джульетту на балу, на котором в центре сцены танцуют не гости, а белые девушки-ангелы. Они охраняют юную Джульетту и направляют пылкий взор Ромео именно к ней, остальные гости танцуют сами по себе, не соприкасаясь с парой влюбленных. Так рождается не просто влюбленность, а Божественная
любовь, сумевшая победить смертоносную цикличность мести. И благословляет эту любовь мощная фигура падре Лоренцо, исполненная актером Вячеславом Мереуцэ - всегда обаятельным и заметным на сцене.

"Ромео и Джульетта" Бориса Фокши, пожалуй, одна из самых убедительных работ "Лучафэрула". В ней есть шекспировская резкость, аскетизм, накал страсти и жесткость неизбежности.

Марина Андреева