Персона

 

Дара (улыбается): Эжен Ионеско как-то писал: «Искусство всегда развивается на периферии». Молдова – очень открытое пространство. Мы здесь слушаем все, любую музыку - неважно, какого происхождения. Это все аккумулируется и трансформируется в неожиданные, как вы говорите, звучания. А что касается хиппи, то это уже душа. Во всяком случае, на этом этапе.

 

А само выступление… Это был эксперимент. На репетиции за день до конкурса мой продюсер, глядя в монитор, поняла, что шоу на экране теряется. А значит, надо показать эмоцию. То есть, выделить лицо и некоторые детали. Мы не рассчитывали на победу. Важно было открыться залу и поймать ответную волну.

 

Дара: На уроках вокала настояла моя бабушка: мне было шесть лет, когда меня послушал педагог Анатолий Рошкован и пришел к выводу, что есть потенциал. До четвертого класса раз в неделю ездили на занятия из Теленешт в Кишинев. В четвертом классе вместе с бабушкой переехали в Кишинев - устали от бесконечных маршруток. Долгое время снимали квартиры. Родители энтузиазма не выражали. Папа не понимал: «Зачем вы мучаетесь, зачем вам все эти конкурсы?!».

 

В четвертом классе стала учиться игре на фортепьяно. Сейчас занимаюсь гитарой. И заканчиваю колледж.

Алла: Закулисье имеет выраженный запах фальши, все улыбаются, но исходят внутри себя другими эмоциями. При всем уважении и неуважении к нашим артистам - это правда. Очень сложно быть самой собой сегодня, когда так откровенно навязываются стереотипы поведения. Общая масса ест, пьет, носит, слушает то, что сегодня модно, чтобы быть в тренде, и ты тонешь волей-неволей, если не сопротивляешься. Мы использовали технику молчания. Четыре часа до выхода на сцену Дара ничего не говорила. Вообще! Поэтому она вышла такая, какая она есть, без влияния чужих энергий.

 

Дара: Главный мой плюс, он же минус, - я искренняя. Я могу сказать все, что думаю, хотя сейчас учусь молчать (улыбается).

 

Еще обо мне говорят, что я – боец.

 

Алла: Когда Дара впервые пришла ко мне с предложением о сотрудничестве, мне было не до нее, но она была такая активная, что я подумала: мы с ней еще непременно встретимся, она далеко пойдет.

 

Алла: Тут очень интересно получилось. Композитор Женя Дойбань дал мне послушать новую песню. Она меня не особо впечатлила, а вот слова зацепили. Тогда Женя предложил познакомиться с девочкой, которая ее поет: «Посмотри ее. Она такая взбалмошная, с ней никто не сработается, а вот тебе она должна понравиться». Я записываю номер, и… понимаю, что в моей телефонной книге он уже есть. Мы встретились, я смотрю в ее глаза и вижу: спустя год в них что-то изменилось. «Хочу петь!» – «Ну и что?» – «Я очень хочу!» – «Хорошо, а что ты можешь делать?» - «Все!». Она обезоружила искренностью. Я почувствовала: по стихиям мы подходим, надо только открыть ее. Тем более что давно хотелось сделать такой проект: слияние акустической гитары, хорошего вокала, в исполнении натуральной, неотсиликоненной девочки, с посылом изнутри. Просто не могла до тех пор найти такую личность…

 

Дара: Или вот еще совпадение. Алла во вторую встречу мне говорит: «Хорошо, я попробую заняться тобой, только сначала ты займись собой, вот тебе план действий». И написала мне все это в мой ежедневник, на первой попавшейся странице (улыбается). Спустя год (мы уже работаем вместе) едем в такси, и Алла мне диктует, что на завтра нужно сделать. У меня старый ежедневник, я переворачиваю страницу, и… мне открывается тот самый план, который она мне набросала год назад...

 

Алла: Каждый шаг и решение обсуждаются совместно. В этом и прелесть нашего сотрудничества: нет навязывания, с одной стороны, и глупой самодеятельности - с другой. В итоге получается то, что всем нравится.

 

Дара: …а потом из них уходит нечто, и за красивыми контурами ты уже не чувствуешь ничего… Я знаю такие примеры, я сама влюблялась в открытые улыбки и живые голоса, а спустя время видела, что эти улыбки уже годятся только для рекламных акций, а вроде по-прежнему красивые голоса теряют изначальную глубину. Честно? Боюсь. Я чувствую, что мне стоит ошибиться раз, – и пропаду.

 

Алла: Дара – не для массовых продаж, это не артистка масс-маркет. Хотя мы ищем свою нишу. Пока вкладываем силы и деньги в развитие Дары, но, знаете, сам процесс настолько интересный, настолько увлекательный…

 

Если конкретно о планах, то мы очень надеемся на «Новую волну». Очень надеюсь, что найдутся хорошие продюсеры на пространстве СНГ. Или в Европе. Значит, это английский либо русский язык. Я отчаянная патриотка, я люблю свой родной румынский, но у нас на дворе уже не XVIII век, образы, метафоры, эпитеты прошлого прекрасны, но они устарели. В той же России, Украине, я вижу, сейчас другие тексты, не те, что были лет 10-20 назад.