История

У него есть индивидуальность, что так ценно в искусстве. Эта выделенность из всех, при полном отсутствии внешних признаков отличия, эта особая внутренняя отмеченность его героев достигается актером без открытого пафоса, без кричащей яркости красок и сильных выразительных средств. Лицедейство – не его стихия. Артист вроде бы и не стремится к «неузнаваемости», перевоплощению в привычном смысле. Но, оставаясь самим собой, он, как никто иной, умеет быть другим и новым.

 

Уже первое его появление в Кишиневе в начале 70-х (по окончании Ленинградского института театра, музыки и кинематографии) приковало внимание и зрителей, и театроведов. Ровесники М.Е.Миликова и те, кто постарше, наверняка, помнят его по спектаклям «Пять вечеров» (Славка), «Валентин и Валентина» (Валентин), «Проснись и пой!» (Дюла), «Отпуск по ранению» (лейтенант Володька), «Старший сын» (Сильва), «Колыма» (Алыпов). Миликов того периода словно светился изнутри каким-то ровным светом, излучал радость жизни и абсолютное к ней доверие. Театр обрел новое дыхание, в нем зазвучали новые интонации, современные ритмы, у служебного входа постоянно «дежурили» юные поклонницы.

 

Здесь уместно, пожалуй, произнести панегирик о блестящей актерской школе, научившей актера владеть сценическим действием, ну и, конечно, родительским генам. Ведь на сцене Миша с 3-х летнего возраста. Как станцевал матросский танец, подготовленный отцом, руководителем студии народного танца в родной Полтаве. Так все школьные годы со сценой Дома пионеров и не расставался. Правда, танцам он изменил, «перебежав» в драматическую студию. Так и получилось, что в институт он поступал, к ужасу ленинградских педагогов, будучи «опытным» артистом.

 

Однако всем пришлось признать истину: если талант есть, никакой самодеятельностью его не испортишь. В любой роли, будь она специально создана для Миликова, или в случайном проходном эпизодическом для него характере, – везде он открывает нечто свое, особенное, порой трудноуловимое. Особый мир артиста возникает из его чуткой способности расслышать среди многих мотивов, звучащих в человеке, тот, который несет с собой резкий ветер эпохи. Миликов насыщает энергетическое пространство спектакля какими-то очень современными «частицами», с ним врывается дыхание времени. Он всегда полномочный представитель поколения, выразитель его сомнений, радостей, горестей и надежд.

 

Уйдя за любимым режиссером Модестом Абрамовым в Театр-студию киноактера, Михаил Миликов за два года сыграл там главные роли в спектаклях «Фантазии Фарятьева» Г.Соколовой, «Ночь после выпуска» по В.Тендрякову, «Энергичные люди» В.Шукшина. А после того, как Абрамов покинул наш город, Миликов последовал за ним в Ульяновск, где проработал до начал 80-х. В этот период ему посчастливилось встретиться с драматургией Ф.Шиллера, сыграв Фердинанда в «Коварстве и любви» и, блеснуть харизматической мужественностью в роли романтического Атоса в «Трех мушкетерах» А.Дюма. А не так давно, через много лет, пути режиссера и артиста вновь пересеклись. Модест Абрамов приехал в наш город ставить «Свадьбу Кречинского» А.В.Сухово-Кобылина – «на Миликова». Начались застольные репетиции, все ждали настоящего большого успеха, но из-за внезапной болезни постановщика работа была прекращена. Жаль! Пути театра неисповедимы, и, кто знает, может быть, это творческое сотрудничество еще когда-нибудь возобновится.

 

На протяжении десятилетий Михаил Миликов – был одним из самых репертуарных артистов. По количеству и качеству сыгранных ролей мало кто в труппе мог с ним сравниться. Не было режиссера – из местных или «варягов», который бы не хотел заполучить артиста в свою постановку. Спектакль с его участием был обречен на успех. Ведь он настоящий мастер. Он – всегда в движении. Ему некогда стареть. Одна из самых ярких его удач – роль директора бродячей труппы Чарльза в спектакле «Убийство Гонзаго» Н. Йорданова на Международном фестивале в Брянске была признана лучшей мужской ролью, а Миликов удостоен звания лауреата.

 

Он вовсе не равнодушен к похвалам (как и все мы, грешные), но ценит в них то, что касается самой сути, то, что по существу профессии. Пуще всего он боится громких фраз, фальшивых отношений, неискренних и бездарных людей. От вопросов он часто отделывается шуточкой. Чувство юмора у него в крови. Ведь шутка, юмор, улыбка порой помогают скрыть то, что совсем не обязательно всем видеть: беспокойство и растроганность, признательность и недовольство.

 

Масштаб дарования актера требует адекватного, равновеликого материала. Иногда они совпадают, и тогда рождаются такие характеры, как доктор Астров («Дядя Ваня» А.П.Чехова), Подхалюзин («Банкрот» А.Н.Островского), Подсекальников («Самоубийца» Н. Эрдмана), Коля Мухин («Остановите самолет – я слезу» Э. Севелы). Амплуа любовника и амплуа комика редко уживаются в одном лице. Миликов смешит, не прибегая к орудиям простого комизма, и трогает, исключая малейшую чувствительность. Играя с безупречной легкостью и тонкой музыкальностью, он при этом не скользит по поверхности роли, а захватывает ее суть. Его заразительность и обаяние по-разному проявлялись в таких непохожих характерах как Ломов в «Предложении» («Дамы и господа» по Чехову) и Таке в пьесе В.Попа «Таке, Янке и Кадыр»; Хиггинс в «Пигмалионе» Б. Шоу и Тимофей в «Семейной жизни с посторонним» С. Лобозерова.

 

Среди невоплощенных им образов: Д’Артаньян, Сирано де Бержерак, Кречинский… Это не просто несбывшиеся мечты – мало ли кто из актеров о чем грезит – досадно то, что все постановки были «запущены», к ним уже прикипело сердце, заработала творческая фантазия, возник актерский кураж, но, не всем планам суждено осуществляться. Судьба капризна: может отнять, а может и вознаградить. Надо только не гневить ее и уметь ждать. Его любимый доктор Астров откровенничал с нами, зрителями: «Когда я прохожу мимо крестьянских лесов, которые я спас от порубки, или когда я слышу, как шумит лес, посаженный моими руками, я сознаю, что климат немножко и в моей власти, и что если через тысячу лет человек будет счастлив, то в этом немножко буду виноват я».

 

Артист Михаил Миликов, так неожиданно для всех и самого себя перешагнувший 60-летний рубеж, может гордиться, что совершенствование климата человеческих отношений – «немножко» и в его власти, и его определенная заслуга. Недавно в троллейбусе на него долго и внимательно смотрел незнакомый молодой человек, наверное, студент, потом все-таки решился: «Простите, вы Коля Мухин из «Остановите самолет – я слезу»?» Артисту пришлось сознаться, тогда парень достал из дипломата программку другого миликовского спектакля и попросил автограф. Вот так вполне зримо и бесхитростно осуществляется «связь времен»: новому поколению, оказывается, близки духовные ценности поколения «отцов».

 

Хочется пожелать замечательному артисту и скромному неиспорченному славой человеку Михаилу Миликову, отмечающему юбилей, доброго здоровья, семейного благополучия, а таланта у него и так в избытке. В этом мы убеждаемся каждый раз, слыша неповторимые миликовские интонации, видя живые смешливые глаза с лукавинкой. Артист Михаил Миликов – человек, которого мы любим, – уже много лет создает для нас на сцене мир, полный цвета и света, добра и гармонии. Спасибо ему за это.