Выбор России: европейская демократия и евразийская интеграция

 

Молдова также оказалась вовлеченной в эти исторические дискуссии. Все чаще молдавские политики и общественные деятели пытаются представлять собственные оценки международных событий 1939-1945 годов. И чем резче их выступления, чем больше звучит в них ненависти ко всему советскому и русскому – а именно такая аналогия внедряется в массовое сознание, - тем меньше в этих речах научной обоснованности.

 

Молдавскому народу, десятилетиями воспитывавшемуся на ценностях патриотизма, героизма, гордости за вклад в Победу в Великой Отечественной войне, теперь предлагается иная матрица: мол, все эти набившие оскомину ориентиры были сформулированы во времена бесчеловечного сталинского режима. Навязчивая идея вечной борьбы с тоталитарным прошлым привела к тому, что сейчас уже ставится под сомнение и победа советского народа в той войне.

 

 

Ответ на этот вопрос несложно получить, обратившись к документам секретного архива Вермахта, найденного во Фленсбурге во время войны. Там содержались сведения о потерях немецкой армии по сухопутным силам до 30 ноября 1944 года включительно, из которых следует, что на тот момент более 70% потерь, которые понесли немецко-фашистские войска, пришлись на Восточный фронт. Если добавить к ним потери союзников фашистской Германии, которые воевали в основном на Восточном фронте (кроме Италии), то эта цифра возрастет до 75%!

Разумеется, некоторые кровопролитные сражения на Западном фронте, где воевали американцы, британцы и французы, пришедшиеся на конец войны – такие как Арденны, форсирование Рейна, - были еще впереди. Но также впереди оставались ничуть не меньшие по своему масштабу Балатонская операция Красной Армии, битва за Берлин и другие серьезные сражения. Именно поэтому даже на завершающем этапе войны большинство гитлеровских дивизий находились на Восточном фронте, а показатель потерь Вермахта оставался прежним: наибольший урон фашистам был нанесен советскими солдатами.

При этом что касается потерь германских военно-воздушных сил, то они распределились примерно поровну между Западным и Восточным фронтами, и две трети потерь германского военно-морского флота можно записать на счет западных союзников. Но в целом, более 90% всех потерь гитлеровской военной машины, по данным Фленсбургского архива, пришлось на долю сухопутных войск.

 

Безвозвратные потери германской армии (вместе с военнопленными) на всех фронтах составили 11 844 тыс. человек, из них 7 181 тыс. приходятся на советско-германский фронт. Факты неопровержимо свидетельствуют о том, что потери немецко-фашистских войск, нанесенные Советской армией, составляют не менее 70% общих потерь Германии за годы войны.

 

Если же оценивать, какая страна победила в войне, то, наверное, будет корректно утверждать, что выиграло все мировое сообщество в лице антигитлеровской коалиции, но главной ударной силой и в то же время пострадавшей от войны страной стал СССР.

 

Несмотря на это число претензий, адресованных России как государству-продолжателю СССР, не уменьшается. При этом их инициаторы - «борцы за чистоту истории» – «забывают», что у них дома, в «шкафах», хватает собственных «скелетов».

 

Например, в современных германских учебниках истории практикуется «объективистский» подход в отношении нацистского прошлого. Там пишут, что появление гитлеровского режима в Германии было закономерным и не связано лишь с деятельностью Адольфа Шикльгрубера – ведь диктаторские режимы существовали тогда во многих странах Европы, - а он, дескать, стремился вывести страну из экономического кризиса. Когда примерно о том же, но применительно к личности Иосифа Джугашвили, рассуждают некоторые российские историки, сразу слышатся обвинения насчет «реабилитации сталинизма в России».

 

Французы, по понятным причинам, не любят вспоминать 1940-й год, Виши, когда их армия была разгромлена немцами, а политики вступили в сговор с фашистами. Поэтому и во Франции о начальном периоде войны в учебниках рассказывают предельно кратко.

 

Еще один пример. В России немцы Поволжья признаны народом, пострадавшим от сталинских репрессий. А вот в США вообще нет понятия репрессированных японцев, и в Великобритании - репрессированных немцев, хотя известно, что в начале Второй мировой войны около 300 тыс. японцев — граждан Соединенных Штатов Америки – были помещены в лагеря, что десятки тысяч беженцев из Германии содержались в Великобритании в ужасных условиях, а евреи – беженцы из Польши, вообще были депортированы в Австралию, которая в то время вовсе не была райским уголком.

 

При этом не принимается в расчет, что на территории СССР шла война на уничтожение, что немецкие войска вышли к берегам Волги и что этнические немцы Поволжья в теории могли представлять некую угрозу. А какую тогда угрозу представляли этнические японцы — не эмигранты, а граждане США?

 

Или взять, к примеру, попытки так называемых европейских демократий столкнуть Германию и Японию с Советским Союзом в 30-е годы ХХ века, дабы разрядить экспансионистскую энергию Берлина и Токио, накопивших огромную военную мощь.

 

Также можно вспомнить и «странную войну» 1939-1940 годов, когда Гитлера словно приглашали оттачивать на примерах Дании и Норвегии, затем Бельгии, Голландии и Франции методику покорения поодиночке намеченных жертв.

 

Разновидностью фальсификации мировой истории является замалчивание правды о таких исторических событиях как участие Польши и Венгрии в разделе Чехословакии. В советское время эта тема была табу, поскольку и Польша, и Венгрия, и сама Чехословакия являлись союзниками по Варшавскому блоку. Но и сейчас обнародовать исторические факты по этому поводу в Европе никто не торопится.

 

История XX века действительно требует объективного анализа многих событий. И Россия первой заявила о готовности извлечь уроки: в обществе продолжают обсуждаться идеи увековечения памяти жертв сталинизма, российские историки активно сотрудничают с коллегами из Германии, Польши и других государств.

 

Снимается гриф секретности с архивных фондов, публикуются неизданные ранее документы. Проводятся круглые столы и международные семинары, посвященные Второй мировой войне, в том числе по самым спорным ее эпизодам. Все это способствует укреплению международного престижа России.

 

Осуждение президентом Медведевым преступлений сталинского режима, преклонение премьер-министром Путиным колен перед Катынским крестом уже сыграли очевидную позитивную роль в снятии напряженности в отношениях между Москвой и Варшавой, а также другими иностранными столицами.

 

Как отметил Президент России Дмитрий Медведев, «страшные уроки Второй мировой войны учат сплоченности в борьбе с современными угрозами, уважению норм международного права, без которого невозможна безопасная жизнь».

 

Российский президент признал возможность существования «разных взглядов» на историю Советского Союза. Однако, по его словам, не может быть никаких разногласий о том, «кто начал войну, какая страна убивала, а какая - спасала людей, миллионы людей, и какая страна в конечном итоге спасла Европу».

 

В прошлом году в послании гражданам Молдовы по случаю празднования Дня Победы Президент России высказал убеждение, что «общее историческое наследие, культурная и духовная близость являются прочной основой для дальнейшего поступательного развития многоплановых российско-молдавских отношений».

 

Осознание общности трагического прошлого должно способствовать сохранению дружественных отношений между нашими странами. Ведь Россия пострадала от сталинизма в ничуть не меньшей степени, чем другие бывшие советские республики. И нашим политикам необходимо прийти к мысли о том, что переосмысление истории Второй мировой войны должно быть нацелено на установление исторической истины, а не на поиск признаков порочности ближайшего соседа.

 

Неплохо бы вспомнить и о приговоре (вердикте) Нюрнбергского трибунала, в котором с точки зрения современного международного права была поставлена окончательная точка в оценке событий Второй мировой войны.